Не тот маркиз

Глава 11

“Истинный джентльмен чтит свои обязательства”.

— Примечание к Брачным привычкам местного аристократа

Залы на Ганновер-сквер были местом развлечений и выставок. Общество было представлено во всем своем великолепии под огромным сводчатым потолком и сиянием люстр. Были те, кто пришел ради наслаждения музыкой и сидел среди длинных горизонтальных рядов скамеек с прямыми спинками, обращенных к огромной сцене. Были и те, кто с удовольствием наблюдал, перешептывался и ждал малейшего намека на скандал. Эти вуайеристы обычно сидели на галерее вдоль дальней стены, лицом к слушателям.

Находясь рядом со сценой и всегда помня о своей аудитории, Брэндон постарался не бросаться в глаза, когда оглянулся на дверной проем. Мисс Пэрриш и ее тети опаздывали. Музыканты начали разогревать свои инструменты, нестройные звуки скрипки и виолончели заполнили зал. Лампы приглушили, воздух наполнился запахом свечного дыма. Кто-то в последний раз прочистил горло. Программы перестали шелестеть. Постепенно все собравшиеся притихли в ожидании начала концерта. И он разочарованно выдохнул.

Но в следующее мгновение он почувствовал покалывание, пробежавшее по затылку, и тугой комок, свернувшийся глубоко в животе, и он понял, что она прибыла.

Со своего места рядом с Мэг он наблюдал, как Элли взволнованно оглядывала присутствующих, как нервно теребила руками в белых перчатках широкий пояс своего прозрачного шелкового платья цвета лаванды и как тяжело она вздохнула, когда поняла, что Незерсоула среди них нет. Очевидно, этот человек пренебрег своими обязательствами. Снова.

Ее пристальный взгляд остановился на Брэндоне. Сначала она улыбнулась с облегчением. Но затем нахмурилась, наморщив лоб. Он не обиделся. Скорее всего, она не хотела радоваться его появлению или видеть, как он становится свидетелем того, что Незерсоул подвел ее.

Брэндон понимал ее внутренний конфликт. Он сам не хотел, чтобы его тянуло к женщине, которая не собиралась ставить его выше всех остальных.

Тем не менее, они оба были здесь, в этой неприветливой глуши между желанием и реальностью. Как ее друг, он продемонстрирует, чего молодой женщине следует ожидать от уважающего ее джентльмена.

Движением пальцев он подозвал билетера и распорядился, чтобы трех мисс Пэрриш проводили к лучшим местам, которые, как оказалось, были рядом с ним. По крайней мере, после нескольких незаметных перемещений.

По толпе прокатился поток слухов, достигая крещендо, пока Мэйв Пэрриш не приложила руку к уху и громко не объявила о временном недомогании, которое требовало ее непосредственной близости к сцене. Произнесенная с такой бескомпромиссной убежденностью, она превратила сплетни в глухое бормотание. Ему нужно будет поблагодарить ее позже.

Порозовев от смущения, Элли поприветствовала его кивком и чопорно села рядом с его сестрой, ее тети примостились рядом.

— Ты опоздала, — игриво прошептала Мэг своей подруге из-за веера.

Элли изящно пожала плечами.

— Когда Джордж не приехал в наш городской дом, я подумала, что, возможно, неправильно поняла наши планы и мы должны были встретиться с ним здесь.

Мэг украдкой оглядела собравшихся и покачала головой.

— Я его не вижу.

— Должно быть, его задержали.

Брэндон стиснул зубы, когда услышал эти слова от Элли. Верная себе, она нашла оправдания для Незерсоула. Казалось, что этот ребенок в теле мужчины не мог сделать ничего плохого в ее глазах. Она просто принимала скудные подношения, которые ей давали.

Неужели она не понимала, насколько большего заслуживала?

Он размышлял над ответом во время выступления, когда вспоминал, как давным-давно совершил ту же ошибку.

Когда наступил антракт, он подошел к столу с закусками и стал ждать пунша. Конечно, он мог бы попросить лакея принести его, но так было лучше. Брэндону нужна была дистанция между ним и Элли. Не только для того, чтобы утихомирить слухи, но и для того, чтобы убедиться, что он не забудется. Стоя слишком близко к ней, он испытывал непреодолимое искушение прикоснуться к ней, коснуться обнаженной полоски кожи между ее перчаткой длиной до локтя и гофрированным манжетом рукава, наклониться и—

— О, лорд Халлуорт, я так и думала, что это вы.

Он рефлекторно напрягся при звуке знакомого голоса, но тщательно овладел собой, прежде чем повернуться.

— Леди Честейн.

Женщина, которую он когда-то знал как мисс Фиби Брайт, кокетливо скользнула взглядом по его фигуре.

— Как потрясающе вы выглядите этим вечером. Если помните, ты всегда нравился мне в голубом.

— Мне было жаль слышать о смерти вашего второго мужа, — вежливо сказал он, жалея, что не остался со своей компанией.

Ее пальцы порхали в воздухе.

— Да, да, что ж, я скорее склонна пожелать старому дьяволу скатертью дорога. Он оставил меня без гроша. Или, скорее, с недостаточным количеством. Я едва пережила год траура.

Она мило надула губки, ее лицо все еще было отражением того, о котором он мечтал долгие годы. До того, как он потратил годы, презирая ее.

— Я уверен, что вы встанете на ноги, миледи.

— Смогу ли я, Брэндон? — она вздохнула, ее темно-сапфировые глаза посмотрели на него сквозь ресницы.

— Конечно, я знаю, что мое лицо и фигура по-прежнему нравятся большинству мужчин, но в жизни женщины наступает момент, когда она хочет большего. В последнее время я так сильно сожалею о том, что потеряла свою единственную настоящую любовь.

Она положила руку ему на рукав и, когда он не убрал ее, мило улыбнулась.

— Я была слишком молода, чтобы понимать, что у меня было. Конечно, вы не можете винить меня за это.

— Нет, конечно. Я сомневаюсь, что среди присутствующих есть кто-нибудь, кто не мог бы сослаться на пару юношеских промахов.

Он поднял ее руку и без обиняков передал ее опоздавшему джентльмену, который подошел и встал рядом с ней.

Фиби вздрогнула, когда лорд Сэвидж сжал ее пальцы и запечатлел на них поцелуй. В высшем свете было хорошо известно, что она была его нынешней любовницей.

Брэндон, с другой стороны, был гораздо более сдержан в отношениях с прекрасным полом. Если только… он не был посреди зоопарка… или не сидел за столиком в кондитерской…

Очевидно, в Элли было что-то такое, что заставляло его терять голову.

— Дорогой! — сказала Фиби, затаив дыхание от удивления. — Я думала, ты все еще в "Стерлинге", наслаждаешься вечером за столиками. Ты часто говорил мне, что эти концерты такие скучные.

В ответ Сэвидж улыбнулся со своим обычным невозмутимым видом и сжал ее руку в своей, заправляя прядь волос ей за ухо.

— С тем, что вы говорили об ошибках, Халлуорт, я не могу не согласиться. Чудесно то, что, как только вы учитесь на них, они теряют способность влиять на вас каким-либо образом. В конце концов, когда пламя свечи догорает, вы не просто сидите в темноте. Вы находите новую свечу и зажигаете ее. Есть еще десятки точно таких же, которые можно заполучить.

Брэндон никак это не прокомментировал. Несмотря на то, что его привязанность к Фиби угасла много лет назад, он не собирался принижать ее.

Он не мог не вспомнить молодого человека, которым Сэвидж когда-то был десятилетия назад, задолго до того, как невыразимые предательства превратили его сердце в камень. Он всегда был надежным другом — до тех пор, пока вы оставались на его хорошей стороне, — и у него был здоровый аппетит ко всем удовольствиям, которые могла позволить жизнь. И с его состоянием он мог позволить себе их все. Но тот динамичный, неукротимый пыл, который всегда сиял в его глазах, как маяк, погас где-то по пути, как пламя свечи. И в то время как светские дамы считали Сэвиджа опасно красивым, Брэндон видел человека, который был мертв внутри.

Между ними было много сходства. На самом деле, слишком много. От осознания этого по его спине пробежала неприятная дрожь.

Когда-то давным-давно оба мужчины были ослеплены любовью. Оба мужчины потеряли жизненно важную часть себя — доверие и веру в себя, когда у них открылись глаза. Но для Брэндона это было даже больше, чем это. Он утратил мощное чувство уверенности, которое глубоко пронизывало его родословную.

Но когда его взгляд переместился на Элли, а затем обратно на Фиби, которая деловито придумывала оправдания и использовала свои уловки против Сэвиджа, Брэндон обнаружил, что его охватывает приятное умиротворение. Теперь он мог смотреть на нее, не испытывая прежней горечи, которая мучила его, как будто она была не более чем мимолетной знакомой. Частью его прошлого, которая даже призраком не могла больше преследовать его. Это было освобождением.

— Милорд, — произнес лакей рядом с ним, его руки в перчатках держали поднос с пятью хрустальными чашками для пунша, яркого цвета одного из румянцев Элли.

Брэндон жестом указал на дам, собравшихся для беседы в противоположном конце комнаты, и лакей ушел, чтобы доставить их. С поклоном он обратился к Сэвиджу и леди Честейн.

— Если вы простите меня, я собираюсь вернуться к своей компании.

Сэвидж оглянулся, его брови вопросительно поползли вверх.

— Значит, слухи верны? Ты ухаживаешь за кем-то.

— Нет, — лаконично ответил он, чувствуя, как растет интерес Фиби. Последнее, чего он хотел, — это поощрять ее махинации или заставить ее решить, что мисс Пэрриш была препятствием, которое необходимо уничтожить.

— Я просто сопровождаю свою сестру, которая наслаждается концертом со своей подругой и тетями ее подруги. Вот и все.

— Ну, просто будь осторожен, старик. Никогда не знаешь, когда они набросятся на тебя.

Брэндон склонил голову в знак прощания. Шагая по деревянному полу, он понял, насколько Сэвидж со временем может стать холодным и озлобленным, особенно учитывая его выбор спутниц. Но если Сэвидж был доволен продолжением своего измученного пути, то Брэндон — нет.

Он хотел большего для своей жизни. Большего для жизни Мэг. И да, большего и для Элли тоже.

Несмотря на то, что он был всего лишь ее другом, его чертовски раздражало, что она, казалось, не хотела для себя большего, чем непостоянное внимание Незерсоула. И даже если Судьба так и не решила улыбнуться Брэндону в отношении его собственного удовлетворения, самое меньшее, что он мог сделать, — это убедиться, что она сделала свой выбор с полностью открытыми глазами.

— Он обязательно должен быть везде, куда бы я ни пошла? И зачем ему понадобилось приносить нам пунш?

Проворчала Элли, стаскивая перчатки, когда они поздно вечером вошли в фойе. Они сказали мистеру Риверсу не утруждать себя ожиданием.

— Кто, дорогая? Лорд Халлуорт? — спросила тетя Миртл, развязывая свою шляпку.

Элли раздраженно кивнула и бросила безутешный взгляд на зонтик, ожидающий в урне.

— Он джентльмен во всех смыслах, — добавила Мэйв как ни в чем не бывало. — Ты же не думала, что он принесет пунш для своей сестры, а не для всех нас.

— Ну, нет, — сказала она. — Просто я хотела бы, чтобы Джордж был тем, кто принесет нам пунш, поведет нас за мороженым, встретит нас в парке…

и потанцует со мной при лунном свете, — подумала она, — и поцелует меня в зоопарке.

О, почему она просто не могла забыть об этом поцелуе!

Тетя Мэйв усмехнулась.

— Есть вещи и похуже, чем привлечь внимание абсурдно красивого джентльмена. Любая другая молодая женщина была бы на седьмом небе от счастья.

— Мы всего лишь… друзья, — сказала Элли, но это слово застряло у нее на языке, и поэтому она добавила с большей силой:

— Вот и все. Просто друзья.

Больше всего на свете она хотела, чтобы Джордж пришел на концерт. Она начинала чувствовать себя такой беззащитной без него, как спелое яблоко, висящее на самом кончике ветки, куда любой может просто протянуть руку и…

Она покачала головой, отказываясь заканчивать мысль.

— Тогда, возможно, ты разгадала загадку веков, дорогая, — сказала тетя Миртл, дергая за узел, который она сделала из лент своей шляпки, прежде чем Мэйв подошла и подтащила ее поближе к настенному бра.

Элли взглянула на щурящуюся пару.

— Что ты имеешь в виду?

— Что ж, если Джордж действительно тот, кто тебе нужен, возможно, тебе следует обращаться с ним так же, как с лордом Халлуортом.

Мэйв согласилась с отсутствующим кивком.

— И обращайся с лордом Халлуортом так же фамильярно, как ты обращаешься с Джорджем.

Элли обдумала эту перспективу и почувствовала, как нахмурилась.

— О, я не смогу этого сделать. И я, конечно, никогда не смогла бы относиться к Джорджу равнодушно.

— Так вот как, по-твоему, ты относишься к лорду Ха…

Тетя Мэйв чуть сильнее потянула за ленты Миртл и задумчиво посмотрела на нее.

— Конечно, так и есть, сестра. И я думаю, нам не нужно вмешиваться.

— Вы обе такие милые, — с нежностью сказала Элли и подошла к ним, чтобы в мгновение ока развязать узел. — Не обращайте на меня внимания. Я просто зла на Джорджа, вот и все. Но завтра вечером я буду в лучшем расположении духа, когда он сопроводит нас на ужин к леди Миллингтон. И тогда все вернется на круги своя.

Там не будет лорда Халлуорта, который прижимал бы ее к себе, пока она не почувствовала бы каждую тонко сотканную ниточку в тканях, которые лежали на ее коже. Там не будет лорда Халлуорта, из-за которого у нее так пересохло в горле, что ее не смог бы утолить стакан пунша. Рядом не будет лорда Халлуорта, который предложил бы ей свою чашу, чтобы она могла напиться досыта — и она приняла ее, черт бы все побрал! Рядом не будет лорда Халлуорта, который помог бы ей сесть в экипаж и пожелал спокойной ночи с этим теплым понимающим блеском в глазах, как будто он очень хорошо знал, что он будет сниться ей во сне.

Было облегчением, что его там не будет. От Мэг она узнала, что вместо этого они с братом собирались поужинать с лордом Баттерфилдом. И мисс Кармайкл.

Конечно, Элли ни в малейшей степени не беспокоила мысль об этом. Нет, она была слишком взволнована своими собственными планами, чтобы мимолетно задуматься о его. Пусть он пообедает со всеми мисс Кармайкл мира.

— Дорогая, ты хорошо себя чувствуешь? — спросила тетя Мэйв с тихим беспокойством.

Тетя Миртл погладила ее по щеке.

— Ты действительно выглядишь какой-то изможденной.

— Совершенно здорова, — немедленно ответила она. — Просто устала, вот и все.

Устала от того, что мужчина, за которого она хотела выйти замуж, бросал ее в беде. Устала от того, что лорд Халлуорт делал все, чего она хотела от Джорджа. Устала от этого ощущения спелого яблока. И устала беспокоиться о том, что, если она не поймает Джорджа в ловушку в этом сезоне, все закончится тем, что ее оставят гнить на ветке, она упадет на землю, а затем превратится в ничто.

— Пожалуйста, не оставляй меня в подвешенном состоянии, Джордж, — думала она, поднимаясь по лестнице и предвкушая ужин у леди Миллингтон, хотя и с некоторым трепетом.