Не тот маркиз

Глава 8

“Дебютантка должна крепко держаться за свой ум, особенно когда джентльмен полон решимости предать его забвению”.

— Примечание к «Брачным привычкам местного аристократа»

Элли была ошеломлена. Фатальный прогноз был бы менее пугающим. Но лорд Халлуорт, казалось, совсем не был потрясен. Он просто втянул в себя звук ее вздоха, когда его губы крепко завладели ее губами. Затем он издал одобрительный гул, как будто пробовал что-то сочное и декадентское, и интимная вибрация заставила ее сердце забиться с опасной скоростью.

Взволнованная, она не знала, что и думать. Или что делать. Ее руки порхали по бокам, как разбросанные листья, подхваченные внезапным вихрем. Ей следовало оттолкнуть его. Напомнить ему о Джордже. Но когда он продолжил свою нежную атаку на ее губы и чувства, плавно взяв ее руки, чтобы положить их себе на плечи, она не смогла побороть непостижимое желание остаться в его объятиях.

Теплое прикосновение его широкого, соблазнительно твердого рта к нежной плоти, которой так сильно пренебрегали последние пять лет, вызвало ошеломляющий прилив удовольствия вплоть до ступней ног. Затем ощущение вернулось вверх по ее венам приятными покалываниями. Это наполнило ее какой-то беспокойной настойчивостью, которая требовала большего. Поэтому она приподнялась на цыпочки и сильнее прижала его рот к своему.

Она почувствовала изгиб его улыбки под своими губами. Вероятно, это была одна из его самодовольных ухмылок, когда он был слишком доволен собой. Но ей было все равно. Она просто хотела, чтобы это продолжалось немного дольше. По ее опыту, поцелуй никогда не продолжался дольше того времени, которое требовалось, чтобы насладиться моментом. Такому краткому наслаждению суждено было исчезнуть, как сладкому, пахнущему бренди пару от пудинга под серебряным колпаком.

Но, к удивлению, лорд Халлуорт задержался, уткнувшись ртом в один уголок ее рта, затем в другой. Ее глаза закрылись, когда его руки скользнули по ее спине. Она почувствовала, как слегка огрубевшие подушечки его пальцев обводят нежный изгиб ее затылка, слегка перебирая пушистые волоски. Довольное мурлыканье вырвалось у нее от его прикосновения. И она провела ладонями по широкому сукну, потягиваясь, как кошка.

Тихий возглас удивления вырвался у него. Тонкая летняя шерсть ее платья теперь была сжата в его кулаках, туго обтягивая ее фигуру. Он наклонил ее голову к себе, захватывая ее рот нетерпеливыми глотками, сначала нижнюю губу, а затем верхнюю. Он заставил ее рот открыться, просунув кончик языка внутрь, чтобы исследовать влажные впадинки медленными массирующими движениями.

Она снова ахнула. Прикосновение было действительно шокирующим, посылая стремительные импульсы глубоко в низ живота, жидкие и тяжелые. Она никогда не испытывала таких поцелуев. По крайней мере, не в своей реальной жизни. Иногда в мечтах она представляла, как ее полностью растлевают, и у нее перехватывает дыхание, пока она не упадет в обморок, как героини романов, которые она заимствовала у тети Миртл. Но после этого она всегда чувствовала себя немного виноватой и смущенной. Она никогда не думала, что это будет так приятно.

Поэтому она тоже просунула свой язык в его рот. Она ощутила вкус жара, соли и какой-то неизвестной восхитительной специи, в которой внезапно нуждалась больше всего на свете. Больше. Пожалуйста. Да. Он зарычал, звук был низким, голодным и настойчивым. И поцелуй стал глубже, его язык переплелся с ее языком, когда он исследовал шелковистые уголки ее рта.

Завитки недозволенного удовольствия закрутились в ней спиралью, исторгая из горла странный — определенно распутный — стон. Элли чувствовала, что ее пробуют и смакуют, как роскошный десерт на шведском столе. Хорошо воспитанная, респектабельная часть ее знала, что она должна возражать против его ухаживаний, но не в ее характере было устраивать фальшивое шоу. Это было слишком приятно. Слишком правильно. И, кроме того, это был всего лишь один поцелуй, в конце концов. Это ничего не значило. И она отдалась этому, выгнув шею в знак полной капитуляции. Он мог быть таким самодовольным, каким хотел быть… лишь бы не останавливался.

Затем он притянул ее еще ближе, их тела слились в неожиданном, но блаженном единении. И в последовавшие за этим безумные, цепляющиеся друг за друга моменты вся активность окружающего мира, казалось, угасла.

С хриплым стоном он прервал поцелуй, поглаживая кончиком языка ее рот. Его открытый рот скользнул по неизведанной нижней части ее челюсти к пульсирующей жилке сбоку от шеи, посылая приятный толчок удовольствия в ее живот.

— Это бесполезно, — сказал он хриплым голосом, его тяжелое дыхание касалось ее губ.

Ошеломленная, она потянулась вверх, ища его рот, как голодный птенец.

— Что бесполезно?

— Я больше не могу с этим бороться. Я собираюсь начать наносить вам визиты, мисс Пэрриш… Элли, — сказал он ей в губы. Затем убрал темную челку с ее лба, чтобы поцеловать ее лоб, закрытые глаза и раскрасневшиеся щеки. — Ммм… Ты действительно сладкая на вкус, как те маленькие пирожные, покрытые розовой глазурью.

— Пти фор?

— Да, эти, — сказал он, возвращаясь к ее губам. — Я собираюсь водить тебя в театр, на прогулки по парку, за мороженым в жаркие дни…

Что-то в его заявлении не имело смысла. Но она была так отвлечена этими поцелуями, от которых плавились колени, что не могла собраться с мыслями.

Однако, как только она это сделала, она поняла, что ее замешательство вызвано тем фактом, что он был самым неуловимым холостяком Лондона, а наносить визиты молодой женщине — это то, что мог бы сделать только мужчина, заинтересованный в браке. Не так ли?

Она слегка отстранилась, ее руки переместились с его затылка на плечи, и она моргнула, глядя на него снизу вверх.

— Чтобы внести ясность, ты имеешь в виду наносить визиты как один друг другому?

Он задумчиво посмотрел на нее в ответ, казалось, обдумывая свой ответ с серьезностью человека, сомневающегося в состоянии своего собственного существования. Через мгновение он просто сказал:

— Да.

Его тон был таким разумным, таким будничным, что это должно было рассеять ее замешательство. И все же этого не произошло. По какой-то странной причине ее разум вызвал образ того, как он танцует с мисс Кармайкл, и странное недомогание начало горячо скручивать ее желудок.

Элли нахмурилась.

— И скольких еще подруг ты целуешь?

Брэндон одарил ее легкой смеющейся улыбкой, как будто она должна была знать ответ. Затем он украл еще один поцелуй.

— Только тебя.

Его прямой ответ ослабил узел у нее в животе, но вместо него возникло что-то еще. Она сразу поняла, что это чувство вины.

Не забыла Джорджа? уколола ее совесть.

— И когда будешь приезжать ко мне, ты будешь помогать с моей книгой, — добавила она, как будто пыталась дать себе разрешение, как она делала, когда позволяла себе съесть второй кусочек торта по воскресеньям.

— Поэтому я просто объясню ситуацию Джо… — или, скорее, человеку, чье имя я не могу называть. Я уверена, что он поймет.

Лорд Халлуорт усмехнулся.

— Скажи правду, Элли. Разве этот Джордж не просто кто-то, кого ты выдумала, чтобы возбудить мой интерес?

— С чего бы тебе так думать?

И все же, задавая этот вопрос, она осознала, что ее пальцы запутались в его волосах, в то время как ее тело прижималось к его. Где-то там, раздавленные между ними, были размытые линии их зарождающейся дружбы.

Постепенно она опустила руки на его широкую грудь, чтобы увеличить расстояние между ними.

— Полагаю, я должна частично взять на себя вину за то, что совершила ошибку, отзываясь о нем с фамильярностью, приобретенной за всю жизнь знакомства. С этого момента, однако, я буду обращаться к нему как к -

У нее не было возможности закончить.

В это мгновение прозвучал голос Мэг, которая выкрикивала имя брата.

Звук был достаточно близко, чтобы Элли встревожилась. Странно, но она не чувствовала себя беззащитной, находясь в его объятиях. Однако, вырвавшись из его объятий, она поняла, каково было Еве в тот момент, когда она осознала, что резвилась голой на улице.

Элли обхватила себя руками.

— Боже правый! Твоя сестра! Мои тети будут с ней. Они поймут все с первого взгляда.

Он быстро изучил ее лицо, резко выдохнув и покачав головой.

— Ты совершенно права. Твои щеки раскраснелись, губы словно ужалены пчелой, и с твоей склонностью заикаться, когда нервничаешь…

— Я не заикаюсь, — запротестовала она.

— …правду не скроешь. И да, ты заикаешься, — мягко сказал он, протянув руку и проведя подушечкой большого пальца по ложбинке между ее подбородком и ртом, задержав там свой пристальный взгляд.

— Хотя, если честно, это довольно очаровательно.

Она почувствовала, как ее щеки вспыхнули, когда он наклонился и запечатлел последний мимолетный поцелуй.

Взволнованная, она сказала:

— Ты должен прекратить это делать. Я наверняка умру от самовозгорания. Мои тети никогда не простили бы тебе, если бы я превратилась в кучку пепла. И что, черт возьми, ты делаешь с моей шляпой?

Она наблюдала, как он поднял ее с земли, а затем взмахом руки отправил в полет. Повернувшись к ней, он приложил палец к своим губам и прошептал:

— Просто делай как я.

Затем твердым голосом он воскликнул:

— Ах-ха! А вот и твоя шляпа. Кажется, ветер забросил ее вон на то дерево.

Не очень убедительно, поскольку не было ни малейшего ветерка, но Элли согласилась на эту шараду, чтобы спасти свою репутацию.

К сожалению, ее актерские способности оставляли желать лучшего.

— Боже мой! Какой ужасный поворот событий. Что же будет с моей бедной шляпкой… которая сейчас болтается на этой… гм… ветке?

Он бросил сомнительный взгляд через плечо, его рот скривился в невольной усмешке.

— Не бойтесь, мисс Пэрриш. Я верну ее.

Как раз в этот момент Мэг завернула за угол кирпичного здания.

— Вот и ты, Брэндон! Я везде вас искала. И бедная Элли, — сказала она, бросаясь к ней. — Тебе пришлось терпеть его общество все это время. Он был ужасным ворчуном?

Ощущая свои припухшие от поцелуев губы, она прижала к ним кончики пальцев, как будто старательно обдумывала свой ответ.

— Я бы не назвала его… то есть… на самом деле он был довольно… неожиданно…

— Я полагаю, мисс Пэрриш пытается сказать, — вмешался он, возвращаясь с ее помятой шляпой и вручая ее с галантным поклоном, — что ей очень понравилось наше пребывание здесь, и она считает, что это место намного превосходит все остальные.

Она бы наверняка снова покраснела, выдав их обоих, если бы не его самодовольная ухмылка.

— Все остальные? А это очень смелое заявление. Некоторые могли бы даже назвать это высокомерным предположением.

— Как скажете, — предложил он, кивнув.

Хотя было бы лучше, если бы он не задерживал на ней взгляд так долго и если бы низкий тембр его голоса не согревал ее изнутри. Ее взгляд скользнул к его рту, и губы защекотало от желания.

Да, призналась она себе, он превзошел всех остальных. На самом деле, ей снова хотелось его поцеловать. Сию же секунду. Затащить его в ближайшую рощицу и заключить в объятия.

Что, черт возьми, с ней было не так?

— О, дорогая! Я лучше приведу твоих тетушек, — поспешно сказала Мэг, удаляясь. — Они только что заметили знакомого, прежде чем я услышала голос Брэндона и убежали. Они прямо за углом.

Когда ее подруга ушла, Элли беспомощно встретилась взглядом с лордом Халлуортом.

— Ты не можешь смотреть на меня. Когда ты это делаешь, все, о чем я могу думать, это… ну, ты знаешь… и если я буду думать об этом… тогда это, — она указала на свои вновь вспыхнувшие щеки, возлагая всю вину на него, — будет происходить снова и снова.

Его ухмылка вернулась, когда он сделал полшага по направлению к ней. Взяв шляпу из ее рук, он осторожно надел ее на ее прическу, его голос был низким и интимным, когда он сказал:

— Это будет проблемой. Знание причины твоего румянца только усиливает во мне желание разжечь его еще больше.

У нее не было возможности сделать ему выговор или даже перевести дыхание, чтобы справиться с внезапным приступом головокружения. Потому что в то же самое мгновение она услышала, как его сестра разговаривает с ее тетушками неподалеку.

Затем раздался другой голос, который был почти так же знаком ее ушам, как и ее собственный. Элли неловко поежилась, когда глубокий баритон просочился сквозь окружающие кусты.

— О боже, — прошептала она, виновато потирая уголок своего зацелованного рта. — Это Джордж.

Лорд Халлуорт развернулся так быстро, что она почувствовала, как легкий ветерок пошевелил ленты ее шляпки. И как только группа людей вышла на поляну, он посмотрел на нее сверху вниз, нахмурив брови.

— Незерсоул?

— Только не говори мне, что и с буквой ”Н" у тебя были проблемы на уроках ораторского искусства, — пробормотала она себе под нос, когда остальные направились к ним, болтая между собой.

Краем глаза она заметила перемену в лорде Халлуорте. Его осанка, всегда безупречная, стала жесткой и напряженной, как будто он часами позировал для скульптуры, его профиль был будто высечен из гранита. И хотя всего несколько мгновений назад он был теплым, игривым и страстным, теперь он был решительно холодным и отстраненным.

Элли нахмурилась. Как ни поразительно было раствориться в его объятиях, быть прижатой к нему так пылко и интимно, эта внезапная перемена привела ее в еще большее замешательство. Это было все равно что ступить босиком с горящих углей в замерзшее озеро. И неопределенность всего этого беспокоила ее больше, чем она хотела признать.

Итак, она отбросила эту мысль в сторону, поправила шов на перчатках и изобразила улыбку для тех, кто был гораздо более постоянен в своем темпераменте.

— Джордж, наконец-то ты здесь.

Услышав рычание мужчины рядом с ней, она бросила неуверенный взгляд на лорда Халлуорта и увидела, как на его челюсти дернулся мускул.

— Я имею в виду, лорд Незерсоул. Ты знаком с лордом Халлуортом и мисс Стредвик?

— Да, — сказал Джордж со своей обычной приветливой улыбкой.

— Мы с Халлуортом часто бываем на одних и тех же вечеринках. Что касается мисс Стредвик, нас с ней представили на балу у Бродхерста в прошлом месяце. К сожалению, я прибыл слишком поздно, чтобы пригласить ее на танец, ее брат быстро сообщил мне, что ее карточка заполнена.

Он бросил игриво-сомнительный взгляд в сторону лорда Халлуорта, чем вызвал смешок у Мэг. Затем он переключил свое внимание на Элли, драматично покачав головой и прижав руку к сердцу.

— И поскольку тебя тоже не было рядом, я был брошен на произвол судьбы в море отчаяния. Я едва собрал волю в кулак, чтобы отважиться зайти в карточный зал.

Джордж закончил свой монолог, подмигнув ей, и она закатила глаза в ответ на его глупые заигрывания.

— Что ж, я уверена, лорд Халлуорт не будет возражать оставить нас на твое попечение.

— Зато я буду, — вмешалась Мэг, прежде чем ее брат успел высказать свое мнение. — Брэндон, ты не можешь позволить им покинуть нас. С таким авантюрным началом нашего дня мне не терпится посмотреть, как все сложится дальше. К концу дня с нами обязательно произойдет что-то еще более грандиозное.

Перспектива чего-то более монументального ужаснула Элли, и она даже не думала о слоне. Нет, ее мысли были исключительно о том поцелуе. Ее тело немедленно отреагировало на это трепещущим пульсом, головокружением, бабочками в животе. Она была уверена, что такие ощущения не способствуют долголетию человека.

Беспомощная, она перевела взгляд на него. Он посмотрел на нее в ответ и в течение бесконечного мгновения ничего не говорил, выражение его лица было непроницаемым. Но, черт возьми, она почувствовала, как к ее щекам медленно приливает жар. Чтобы скрыть румянец, она отвернулась под предлогом завязывания ленточек на шляпке.

— Ты совершенно права, Мэг. Мои извинения, Незерсоул, но я просто не могу отказаться от своих притязаний на мисс Пэрриш, — он сделал паузу, достаточную для того, чтобы ее внимание вернулось к нему, — и ее тетушек. Я планирую пригласить их на пикник сегодня днем. Конечно, вы тоже приглашены.

Его манеры были совершенно добродушными, как будто они уже обсуждали это, и она согласилась. Как будто они провели все эти минуты наедине, дружески болтая и строя планы, вместо того чтобы изучать вкус и текстуру языков друг друга. И не только это, но и в его тоне чувствовалась нотка невысказанного напряжения, которое Элли не совсем понимала.

Джордж, однако, похоже, понял. Он усмехнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

— Насколько я понимаю, их планы на день были связаны со мной. Так что если кто-то и возьмет их с собой на пикник, то это буду я. Хотя вы, конечно, можете пойти с нами.

— Значит, у вас есть такие планы? — поинтересовался Лорд Халлуорт, приподняв брови. — Потому что у меня есть корзина, набитая до краев, и она уже ждет в карете. Там хватит еды на всех. Вы можете поехать на том фаэтоне, о котором я так много слышал, а я отвезу дам в своем открытом ландо.

Элли могла бы поклясться, что слышала смешанное рычание, трескотню и хрюканье всех самцов в зоопарке одновременно.

Задаваясь вопросом, заметил ли кто-нибудь еще особенность этого обмена репликами, она посмотрела мимо Джорджа на своих тетушек. Но они были увлечены разговором, оживленно перешептываясь, вероятно, о содержимом упомянутой корзины для пикника.

Мэг, с другой стороны, смотрела на своего брата так, как будто никогда раньше не видела, чтобы он вел себя подобным образом. Хм… Возможно, Элли была не единственной, кто задавался вопросом, к чему приведет следующий шаг.

Джордж великодушно предложил:

— Я, конечно же, не стану портить идеальный пикник. Однако, поскольку я намеревался пригласить дам на чай сегодня днем, я настаиваю, — он сделал паузу, чтобы сверкнуть улыбкой, — чтобы вы и ваша сестра присоединились к нам в моем городском доме. Захватите свою корзинку, если хотите.

Ближайший к ней маркиз склонил голову в знак согласия. И казалось, что последнее слово по этому вопросу осталось за Джорджем. Но в следующий момент Элли поняла, что ошибалась.

Лорд Халлуорт обошел ее, чтобы поднять упавший зонтик. Однако вместо того, чтобы предложить его ей, он протянул руку.

— Мисс Пэрриш?

Она согласилась, не осознавая, что это заставит глаза одного маркиза раздраженно вспыхнуть, в то время как другой самодовольно ухмыльнется в ответ.