Не тот маркиз

Глава 20

“Дебютантка не должна паниковать, когда у нее останавливается сердце”.

— Примечание к Брачным привычкам местного аристократа.

Тетушки и Мэг решили отдохнуть после долгого путешествия. Элли тоже попыталась вздремнуть, но не смогла заставить свои веки оставаться закрытыми. Виды, открывавшиеся из ее идеально расположенной лазурно-голубой спальни, были слишком прекрасны, чтобы оставить их без внимания.

Интерьер ее просторной комнаты тоже был прекрасен. На кровати под балдахином лежало множество роскошных подушек, а покрывало с замысловатой вышивкой вызвало у нее приступ зависти, когда она провела рукой по шелковым нитям.

Столы и гардероб были из гладкого атласного дерева с полированными серебряными набалдашниками, а толстый тканый ковер приятно ласкал ее босые ноги. Из открытого окна открывался прекрасный вид на летнее небо в пятнах облаков, а легкий ветерок доносил ароматы свежего сена и жимолости. От красочных садов, пышных лугов и зеленых лесов, позолоченных лучами послеполуденного солнца, каждая часть природы плавно перетекала в другую, словно искусно сшитый гобелен.

Она хотела увидеть все это до наступления вечера, но не в ее характере было отправляться бродить в одиночку. Как правило, ее подруге Джейн приходилось подталкивать и уговаривать на любую потенциально опасную выходку. Но Элли, казалось, не могла найти причины задерживаться в своей спальне, когда за дверью ее ждал целый новый мир.

К счастью, горничная уже выгладила ее вечернее платье в бледно-сиреневую и бронзовую полоску и оставила его висеть в гардеробе. Если в повторяющемся кошмаре Элли и было что-то полезное, так это то, что она обычно просыпалась раньше слуг и могла самостоятельно застегивать корсет и платья. С волосами у нее была совсем другая история. Однако, быстро расчесав их, она искусно закрутила их и при помощи нескольких шпилек заколола.

Белоснежные деревянные панели на стенах, украшенные полированными латунными канделябрами, привели ее через гостевое крыло к лестнице. Спускаясь, она поймала себя на мысли о другом крыле дома, где спал Брэндон. Постыдный всплеск девичьего интереса вспыхнул при одной мысли о том, чтобы исследовать эту часть дома и случайно наткнуться на его спальню.

Отдыхает ли он сейчас? Возможно, лежит на своей кровати? Без рубашки? И облегает ли постельное белье все твердые поверхности его тела так же, как и ее…

— Могу я вам чем-нибудь помочь, мисс Пэрриш?

Она обернулась с виноватым возгласом и увидела, что там стоит горничная, ее веснушчатое лицо улыбалось из-под чепца с оборками. Затем, верная своему характеру, Элли попыталась скрыть смущение из-за своей реакции, начав нервно бормотать:

— Добрый день. Я просто немного изучала обстановку. Но, конечно, я бы не пошла в место, которое… было бы неподобающим для незамужней… хм… Откуда вы знаете мое имя?

— О, мы все переполошились из-за вашего приезда, мисс.

Сердце Элли неуверенно подпрыгнуло. Затем она сказала себе, что не могло быть так, что ее приезд привел в движение коллектив Кроссмурского аббатства.

— Думаю, вы рады, что лорд Халлуорт и мисс Стредвик снова здесь.

— Да, мисс, — дружелюбно согласилась она, пряча метелку из перьев за спину, в то время как ее серое рабочее платье развевалось вокруг ног. — Его светлость приезжает нечасто, всего на несколько дней в месяц, чтобы уладить дела с наследством и навестить вдовствующую леди Халлуорт. Но мы все надеемся, что теперь это изменится. В конце концов, прошло уже много лет с тех пор, как аббатство было настоящим домом, наполненным смехом, вечеринками и тому подобным.

Ах. Это было именно то, чего боялась Элли. У горничной сложилось неверное представление о цели ее визита. Не желая вселять ложные надежды, она решила изложить все предельно ясно.

— Это не было запланированным отпуском. На самом деле, все произошло довольно неожиданно, — сказала она. Однако, по мере того, как улыбка горничной становилась все шире и шире, Элли поняла, что то, что произошло внезапно, могло быть неверно истолковано как проявление внезапной страсти. Совсем как тогда, в гостинице. И внезапно она снова подумала о том удивительном катаклизме.

— Лорд Халлуорт… хм… из великодушия пригласил меня и моих тетушек.

— Да, мисс. Его светлость действительно щедр. И справедлив и добродушен, если вы не возражаете против моих слов.

— Нет, конечно, нет, — быстро ответила она. — Он действительно обладает всеми этими качествами и… я уверена, у него много других прекрасных качеств.

Горничная хихикнула.

— Вы покраснели, мисс. Моя мама всегда говорит, что девушка понимает, что это настоящая любовь, когда краснеет при одной мысли о своем мужчине, даже когда его нет рядом.

— О, но он не мой… Видите ли, я все время краснею… Ужасная напасть…

— Бекка, — позвала женщина с мягким упреком в голосе. — Оставь бедную мисс Пэрриш в покое. И я считаю, что в гостиной обязательно нужно убрать пыль.

— Да, миледи. Горничная прикусила губу, пытаясь скрыть улыбку, и присела в реверансе. — Было очень приятно побеседовать с вами, мисс. Если вам что-нибудь понадобится, просто позовите Бекку.

Элли хотела бы, чтобы ее щеки не горели, когда она встретит женщину, которая могла быть только тетей Брэндона, но надежды на это не было. Обернувшись, она увидела пожилую женщину в черном платье и широкополой шляпке, грациозной походкой пересекавшую комнату, на ходу снимая пару грязных садовых перчаток.

— Я знаю, что так не принято, но я леди Халлуорт. Вы должны называть меня Сильвия, мисс Пэрриш, — сказала она с теплой, непринужденной улыбкой, от которой на нежной коже цвета слоновой кости вокруг ее голубых глаз появились морщинки.

— Прошу, зовите меня Элли, — сказала она, пожимая изящную руку пожилой женщины.

Любезно кивнув, Сильвия сняла шляпку и прикоснулась к своим светлым волосам, рассеянно приглаживая непослушные пряди цвета лунного серебра, выбившиеся из прически. Несмотря на то, что вдове, вероятно, было далеко за пятый десяток, она производила впечатление человека вечно молодого.

— Вы должны простить служанку, Элли. Боюсь, вера в то, что в воздухе витает весна, не покидала нас с того самого дня, как я получил письмо Брэндона, в котором он сообщал о своем намерении привезти вас в аббатство. Как только я велела им приготовиться к приему гостей женского пола, они все засуетились, надеясь, что стрела Купидона наконец-то попала в цель.

Увидев, что Элли решительно покачала головой, она издала легкий смешок.

— Не бойтесь, мой племянник только что объяснил мне все это, когда я встретила его в конюшне.

Элли вздохнула с облегчением и кивнула.

— Я рада. Мне бы не хотелось, чтобы возникло какое-либо недопонимание.

— Вижу, что так и есть, — сказала она, задумчиво глядя на нее. — Мой племянник тоже предпочитает определенность. Я обнаружила, что те, кто пережил тяжелую утрату, часто не любят неизвестность. В конце концов, неожиданности могут привести к тому, чего никто не мог предвидеть.

— Совершенно верно, — с готовностью согласилась Элли, радуясь, что нашелся человек, который понимает ее.

Сильвия подняла палец, как это делают люди, на которых внезапно снизошло вдохновение. Затем она снова улыбнулась.

— Кстати, о сюрпризах, есть одна задача, которую я должна выполнить, прежде чем переоденусь к ужину. Не хотите ли прогуляться со мной?

Несмотря на то, что резкая смена темы немного озадачила Элли, она без колебаний кивнула.

— С радостью.

— Две недели назад, — начала она, когда они пересекли величественный холл и оказались в просторном коридоре, освещенном теплыми лучами послеполуденного солнца, — за подол моей юбки зацепилась веточка, и я невольно притащила ее в дом. Только когда я освободила незваного гостя, я обнаружила, что к ней прикреплена куколка. Прекрасный маленький шелковистый стручок. И я принесла ее сюда, в утреннюю комнату.

Открыв дверь, она указала на ряд растений в горшках и цветов, расставленных в ряд перед окнами со средниками.

— Вот. Третье слева, — сказала она, закрывая за ними дверь.

Элли с любопытством подошла и заглянула в просвет между листьями. Она заметила куколку, но та выглядела довольно увядшей и опавшей. Возможно, маленький стручок все-таки не пережил падения с дерева.

— О, кажется, мы пришли слишком поздно, — сказала Сильвия, оглядываясь через плечо, но в ее тоне не было ни капли разочарования. На самом деле, она снова рассмеялась.

Озадаченная, Элли обернулась и увидела, что взгляд Сильвии направлен на картину над камином. Она ахнула от восторга. Золотая бабочка медленно взмахивала крыльями.

Затем внезапно она взлетела, беспорядочно взмахивая грациозными крыльями.

— Быстрее. Откройте окно, — сказала Сильвия, пересекая комнату.

Элли потянулась к ручке и повернула щеколду, открыв одно из окон из свинцового стекла на вертикальной петле. Бабочка пропорхала мимо нее, ненадолго задержавшись, чтобы сесть на ее рукав с оборками, прежде чем отправиться в сад.

Наблюдая, как она садится на ниспадающие фиолетовые лепестки ириса, она почувствовала, как на ее губах появляется мечтательная улыбка.

— Если бы только все сюрпризы были такими прекрасными.

Сильвия, стоявшая рядом с ней, сорвала веточку растения и повертела ее в пальцах, задумчиво разглядывая.

— Вот чему научила меня потеря — никогда не недооценивать важность этих маленьких происшествий или случайной встречи. Даже самое маленькое препятствие на нашем пути вполне может привести к открытию чего-то прекрасного и поразительного. Это вам, — сказала она, вручая веточку Элли, прежде чем направиться к двери. Улыбнувшись через плечо, она добавила:

— Я тоже должна превратиться в куколку, иначе я никогда не буду выглядеть презентабельно к ужину.

Элли смотрела вслед хозяйке. У нее возникло смутное подозрение, что ей только что передали своего рода эстафету, приглашающую ее открыться новым возможностям. Брэндону.

Чего они не понимали, так это того, что ее связь с Джорджем навсегда запечатлелась в ее сознании и сердце, когда она была молода. Осознание того, что она выйдет за него замуж, всегда давало ей ощущение постоянного комфорта. Она не могла просто передумать и отказаться от всех своих мечтаний.

Покачав головой, она положила жезл обратно в грязь. Она собиралась выйти замуж за Джорджа, и пришло время, чтобы все это поняли.

В тот вечер за ужином Элли попыталась уладить все недоразумения. Но она не знала, как это сделать, кроме как поднять бокал за Джорджа, своего будущего мужа.

К счастью, когда все собрались в столовой, ей не пришлось прибегать к таким радикальным мерам. Джордж предложил ей свою невольную помощь, поделившись приятными воспоминаниями о днях своей юности, проведенных в сельской местности, и в каждом рассказе упоминал ее.

— …Я бы, наверное, был на дне этого пруда, если бы не моя Элли, — закончил он, подмигнув ей через стол.

"Это должно все уладить", — подумала она, когда "моя Элли" повисло в воздухе. Больше не должно было возникнуть вопросов о том, за кого она собирается выйти замуж. И когда она посмотрела через стол на Джорджа, ей показалось, что у нее замерло сердце и перехватило дыхание. Она знала, что это неизбежно произойдет. Так было всегда, когда он говорил "моя Элли".

Итак, она ждала этого. И ждала.

Секунды шли, и его разговор возобновился с того момента, когда он упал с лестницы в большой библиотеке своего дома, и его Элли бросилась к нему. Но она все еще ничего не чувствовала…. ничего. Ее пульс даже не дрогнул. Ее легкие нормально пропускали воздух в полости и без помех выводили его из организма.

На самом деле, единственным отличием, которое она заметила, было непростительное раздражение, которое она испытывала каждый раз, когда слышала, как Джордж произносит "бибиотека" вместо "библиотека". Ей было неприятно это признавать, но это всегда действовало ей на нервы.

Ее взгляд переместился во главу стола, где она увидела, что Брэндон уже смотрит на нее, и она почувствовала мгновенное притяжение. К своему смущению, именно в этот момент ее сердце начало учащенно биться. Усиленно. По венам потекли теплые потоки крови, окрасившие ее щеки. Ее легкие были сжаты до боли под тяжестью корсета, как будто она была заключена в шелковую куколку.

Больше всего на свете ей хотелось выбраться из нее.

И это ужасное ощущение не покидало ее даже после ужина, когда они собрались в гостиной, ожидая, когда джентльмены присоединятся к ним за картами.

Элли поймала себя на том, что, затаив дыхание, смотрит на дверь. Она забыла сделать ставку, и Мэг пришлось подтолкнуть ее, чтобы она положила фишку на середину стола. Она пропустила бесчисленное количество ходов, ее нервы вздрагивали, как кошачьи усы, при малейшем звуке из коридора. Она все время думала, когда же придет Брэндон. Сядет ли он рядом с ней? Не соприкоснутся ли их руки случайно на столе? Не покраснеет ли она и не выдаст ли себя? Сможет ли она когда-нибудь снова смотреть на него и не думать об их незаконной встрече?

В открытом дверном проеме мелькнула тень. В тот же миг тетя Миртл радостно защебетала:

— Я выиграла! Я выиграла! Я выиграла! — и Элли вскрикнула, чуть не выпрыгнув из кресла.

— Боже милостивый, — упрекнула тетя Мэйв, прижимая руку к груди. — Вы двое смогли бы вызвать сердечный приступ у трупа.

Тетя Миртл весело рассмеялась, жадно притягивая к себе монеты, как будто это были конфеты в сахарной глазури.

— Приношу свои извинения. Я и не подозревала, что могу быть так заинтересована в результате. Но когда Элли продолжила выбрасывать все черви, я пришла в восторг.

Элли посмотрела на свои жалкие карты и разложила их веером на столе.

— Боюсь, сегодня я не в настроении играть в карты. Если вы не возражаете, я, пожалуй, лягу пораньше.

— Вам нездоровится? — с беспокойством спросила Сильвия.

Быстрым кивком головы она успокоила хозяйку.

— Я в полном порядке. Возможно, немного устала с дороги.

Как только она встала, вошел Джордж и весело крикнул:

— Эй, кто готов сыграть в карты по-настоящему?

Ее тетушки рассмеялись, приглашая его сесть на свободный стул.

Когда он неторопливо подошел ближе, Элли заметила, что взгляд у него слегка напряженный. Она слишком часто наблюдала это зрелище, чтобы не распознать признаки чрезмерного увлечения спиртным. О, Джордж, в отчаянии подумала она, почему ты не мог вести себя как следует хотя бы один вечер?

Она нервно оглянулась на дверь, ожидая увидеть хозяина дома. Но когда Брэндон не появился, она удержала Джорджа, положив руку ему на рукав.

— Лорд Халлуорт не сопровождал тебя из столовой?

— У меня были дела в конюшне, — сказал он, затем заговорщицки понизил голос. — Но мы болтали о тебе.

В животе у нее что-то странно екнуло.

— С чего бы… вам… говорить обо мне?

— Он хотел знать все о маленькой Элоди Пэрриш и о том, всегда ли она боялась лошадей. И знаешь, что я ему сказал? Что моя Элли была очаровательной маленькой трусихой в передничке и с локонами, — сказал он, подмигнув, и повернулся к столу, потирая руки.

— Приготовьтесь, дамы. Я не беру пленных, вы же знаете. Даже вы, мисс Миртл Пэрриш. Я вижу, сколько рыбы вы припасли. Что ж, скоро она найдет более желанные берега.

Элли хотела знать, по какой причине Брэндон задал такой вопрос. Однако Джордж не смог бы ответить на него. И все же она не могла не задаться вопросом. И не только это, но и то, почему Брэндон отправился на конюшню вместо того, чтобы присоединиться к остальным в гостиной?

Конечно, часть ее испытала облегчение. И все же, она осознала, что большая часть ее хочет увидеть его еще раз. Она хотела увидеть его лицо, прежде чем ляжет спать. Возможно, если бы она это сделала, он приснился бы ей, а не ее ужасный повторяющийся кошмар.

Сила этого неожиданного желания напугала ее. Ей казалось, что она балансирует на краю пропасти. Стоит оступиться, и она будет бесконечно падать в темную, всепоглощающую пустоту.

Единственная проблема заключалась в том, что Элли боялась, что достаточно малейшего толчка, и она полетит вниз.

"О, Джордж, — подумала она, — неужели ты наконец не сделаешь мне предложение и не положишь конец всей этой неопределенности?"