Непредвиденные происшествия в экспедициях

Загадочная ритуальная площадка в Саянах

Начальник отдела технического контроля экспедиции Евгений Александрович Денисов, проверяя качество полевых и камеральных работ, один лист топографической карты не принял; таким образом, целый объект, состоящий из полусотни листов, был приостановлен для отправки к изданию на картографическую фабрику. Произошло это в разгар полевых работ, когда все специалисты находились в поле и поручить проверить этот лист было некому, поэтому Денисов решил полететь и разобраться на местности сам. Участок располагался в отрогах Саянских хребтов, в девственных лесах Тофаларии.

Денисов тридцать лет занимался съёмками, исходил Сибирь от Васюганских болот до Уссурийской тайги, а в Тофаларии не был — он давно мечтал побывать в этом уникальном крае, который считался самым неизученным в нашей стране. В этот горно-таёжный регион можно добраться только на вертолёте или на маленьком самолёте с посадкой на грунтовую полосу. Контролирующий геодезист прилетел на вертолёте в посёлок Верхние Гутары и сразу отправился к председателю колхоза к А.И. Щёкину, с которым экспедиция поддерживала постоянную связь в период многолетних работ по обследованию региона Тофаларии. Денисову нужен был один рабочий на неделю в помощь для обследования предместья вокруг вершины горы Алхадыр. Геодезист поведал, что ему удалось рассмотреть на аэрофотоснимках загадочные сооружения на склоне горы Алхадыр, они сосредоточены в подковообразном порядке на большом расстоянии от лесных зарослей. Удивительным было количество этих странных сооружений. Их было около трёх десятков. По мнению Денисова, эти сооружения сделаны людьми, но что это такое — остаётся загадкой. Вначале геодезист принял эти нагромождения за зароды сена, но потом его осенило, что поблизости нет жилищ.

Председатель, прищурившись, стал вспоминать про эти странные удалённые места. Он всю свою сознательную жизнь прожил в Тофаларии, поэтому прекрасно знал всю округу. Вспоминая, он начал рассказывать, что несколько лет назад приезжала группа археологов, тоже интересовалась этими священными сакральными пирамидами. Археологи прилетели тогда с целью найти дольмен с захоронением Чингисхана — такое поручение они получили от учёных Академии наук. Председатель не знал, чем закончилось обследование, потому что вывозили археологов на вертолёте глубокой осенью в Нижнеудинск, в посёлке они на обратном пути не были. Щёкин припомнил, что археологи арендовали в колхозе оленей, всё лето работал у них оленеводом Гена Тутаев, который находится сейчас в посёлке. Председатель отправил работницу за Тутаевым.

Через несколько минут в конторе появился Геннадий, коренастый, небольшого роста, с тёмным заветренным лицом. Председатель напомнил тому об его работе в археологической экспедиции. Абориген стал рассказывать, как однажды к археологической площадке, на которой специалисты вели раскопки, пришли медведи — в этот период у них начиналась свадьба; один из работников экспедиции выстрелил во вставшего на задние лапы медведя, но выстрел оказался неубойным. Раненый медведь обезумел. Разъяренные, все три медведя набросились на людей. Рабочий, который стрелял, первым попал под лапы медведя. В это время Геннадий появился с собаками, он ходил в долину проведывать пасущихся оленей. Тутаев — один из самых опытных охотников в Тофаларии — он понимал, что в такую пору нельзя стрелять в медведей: они очень агрессивные, но теперь не до рассуждений. Обычно, встречая людей в процессе свадьбы, медведи проявляют недовольство, встают на задние лапы, выражая протест, но вскоре все уходят заниматься своим делом, которое для них более важное.

Громыхающий рёв разъярённых медведей и вопли убегающих, испуганных людей смешались в единый раздирающий, жестокий крик. Нужно было принимать самые срочные меры. Геннадий понял, что раненой оказалась медведица — это значит, произойдёт жестокое сражение, при котором смертей не миновать. Помогли собаки: они напали на раненую медведицу; рабочий, который стрелял, сильно пострадал, он оказался в стороне. Медведица отбросила рабочего и стала отбиваться от собак, одна из лаек ухватилась мёртвой хваткой за сокровенное место между задними лапами, медведица не могла собаку достать. Геннадий метким выстрелом наповал вначале убил самого крупного медведя — вожака свадьбы. Медведицу долго ему не удавалось поймать на мушку своего старенького ружья, потому что она молниеносно вращалась, таская за собой вцепившуюся в неё собаку. И всё-таки пришлось стрелять — положение становилось безвыходным. Здесь одним выстрелом не обошлось, под пули попала собака, самая лучшая при охоте на медведей, она погибла в этом жестоком поединке. Медведица тоже рухнула, она долго всхрапывала, удаляясь на тот свет. Третий медведь убежал в заросли. Вся округа содрогалась от громкого рёва, плача и крика. Много потребовалось времени, чтобы люди успокоились.

Пострадал только рабочий, он был дальним родственником руководителя экспедиции. Вечером прилетел вертолёт и увёз пострадавшего сотрудника. Смертельных травм медведица не успела ему нанести, несколько рёбер оказались поломанными, и изранена была грудь, поэтому парню повезло, он остался жив. Руководитель экспедиции забрал двустволку у своего сородича и подарил её Геннадию.

Денисова интересовали подробности каменных сооружений, поэтому он слушал про медведей невнимательно, но, наблюдая за председателем, понял, что в таких случаях перебивать рассказчика нельзя. После этого Щёкин поинтересовался, где же теперь подаренное ружьё. Геннадий с гордостью ответил, что с этим ружьём он с тех пор только и охотится, ни у кого в Тофаларии тульского ружья нет.

Председатель сказал Геннадию, чтобы он полетел на вертолёте на несколько дней с геодезистом на ту ритуальную поляну и помог обследовать каменные сооружения. Парень, молча, кивнул головой и отправился за своим ружьём, без которого он в тайгу не ходил. Вскоре на вертолётной площадке показался Гена, он нёс ружьё и спальный мешок, сшитый из оленьих шкур.

Вертолёт зафыркал, заревел, задёргался и с грохотом стал подниматься. Денисов прильнул к иллюминатору и стал любоваться величественными красотами: тёмно-зелёные вершины деревьев перемежевывались с открытыми долинами горной тундры, вдали просматривались остроконечные зубцы Центральных хребтов Восточных Саян. Угрюмые пики гор круглогодично находились в белоснежном одеянии. Недра этих гигантских хребтов таили золото, гранит, слюду, медь, нефрит, другие минералы и минеральные источники.

На горизонте показалась остроконечная, оголённая вершина Алхадыра, Денисов её изучил досконально по аэроснимкам, её отметка значилась по картам — 2313 метров. На скалистой вершине возвышался геодезический знак. Геодезиста сейчас знак не интересовал; он стал вглядываться в пологий склон, на котором чётко возвышались рукотворные каменные сооружения; их было действительно огромное количество, и они рассредоточились, словно на подкове.

Вдруг Денисов увидел на восточном склоне караван навьюченных оленей и двух сопровождающих. Он попросил командира высадить их рядом с этими людьми. Уклон был не очень пологий, поэтому вертолётчики не стали выключать мотор. Денисов с Геннадием быстренько разгрузились, и вертолёт улетел, договорившись, что через пять дней он за ними прилетит.

Путники с оленями находились у самой кромки леса. Оставив свой груз, Денисов с Геннадием отправились к лесным постояльцам, пересекая огромную поляну бадана. Когда стали приближаться, Гена, присмотревшись к людям, шепотом пояснил, что старший по возрасту — это шаман из Алыгджера. Денисов, поздоровавшись, пояснил, что он работает в экспедиции, прилетел обследовать этот регион. Шаман рассказал, что они находятся на тропе, по которой они завтра отправятся в Алыгджер. Геодезист спросил шамана: может ли он как хозяин этих мест рассказать гостю о каменных пирамидах. Шаман согласился, что через часик можно побеседовать. Денисов обнаружил, что рядом проходит тропа, которой, видно, часто пользуются местные жители. Недалеко от путников Денисов с Геннадием установили палатку и сразу же развели костёр. После ужина состоялся разговор с шаманом. Геннадий с оленеводом удалились к реке. Шаман рассказал, что эта ритуальная площадка существует много тысячелетий. В древние времена здесь хоронили крупных военных начальников и вождей. На месте каждого захоронения сооружали дольмен, который выглядел в виде большого каменного ящика, и закрывали его каменной плитой. В эти дольмены укладывали военные доспехи и личные вещи умершего человека. На местности насчитывается тридцать дольменов. Здесь проводятся священные обряды, они бывают один раз в году. Сакральные пирамиды несколько раз пытались уничтожить. Были попытки превратить это место в место паломничества, хотели доказать, что тут был захоронен Чингисхан, но раскопки показали, что захоронения происходили здесь совсем в другой исторический период, затем задумали это место объявить центром Азии, хотя этот центр увековечен в городе Кызыле, столице Тувы.

Шаман не хотел, чтобы это древнее, историческое кладбище, которое является национальной тофаларской святыней, превратили в помойную туристическую местность. Местные жители эту ритуальную площадку называют Подковой. Шаманы Тофаларии собираются один раз в год на этой священной площадке, иногда принимают участие шаманы соседних регионов.

На следующий день Денисов отправился обследовать сакральные пирамиды, но теперь он знал их принадлежность к ритуальным обрядам. Удивляло, что люди в древние времена относились к захоронениям с таким почтением и доставляли каким-то методом сюда эти неподъёмные, громоздкие камни.