Непредвиденные происшествия в экспедициях

Подарок с Вилюя

Студент Алексей Гусаров в летние каникулы уехал в экспедицию, чтобы подзаработать немного денег. Руководство экспедиции предложило студенту заняться обследованием местности, где предполагалось в ближайшие годы выполнить большой объём топографо-геодезических работ. Алексею подобрали оленевода с караваном оленей, одного рабочего и отправили его в истоки Вилюя. До истоков более двух тысяч километров. Оленевод Емельян был опытным таёжником, поэтому удалось справиться с работой и остаться в живых. Маршрут оказался чрезвычайно сложный: вначале имелись тропы, охотничьи избушки, но в таёжной глубине тропы стали исчезать — приходилось идти по берегу, пересекая многочисленные реки и ручьи. Большие проблемы начинались во время преодоления больших рек, а их было значительное количество. Емельян работал во многих экспедициях проводником, некоторые регионы он знал прекрасно, но имелись ущелья и водоразделы, в которых ему не приходилось бывать, поэтому он с удовольствием принимал участие во всех обследованиях. Иногда бригадир предлагал оленеводу остаться в устье реки, впадающей в Вилюй, а сам с рабочим готовился обследовать очередное ущелье; нужно было пройти по тропе, обычно каждая тропа в распадке приводила к избушке. Бывали такие случаи, когда Емельян оставлял оленей и отправлялся в маршрут с бригадиром, а рабочий оставался охранять оленей, чтобы они не сбежали.

Однажды на берегу Вилюя обнаружили семью, они жили в этих местах с давних времён. В этой глухомани редко появлялись люди, по словам хозяина, в последний раз останавливалась экспедиция на две недели — это было несколько лет назад. Экспедиционный отряд возглавлял инженер Пётр Карев, он обещал ещё раз приехать, но до сих пор его нет. Аксакал семьи поведал, что Пётр помог вылечить сына, который находился при смерти. Старый якут пояснил, что сын в семье был один, а остальные девочки, мальчишка болел полтора года. У инженера в аптечке были лекарства, которые помогли поставить сына на ноги. Таёжный житель подробно рассказал, как геодезист занимался лечением сына. В течение недели Пётр утром и вечером сам поил лекарством малыша, целый день работал, иногда ему приходилось возвращаться издалека, бригада уходила по берегу вниз по течению реки. Рабочие с треногами на плечах шли по берегу, впереди шли другие рабочие, они топорами прорубали просеку. Весь полевой сезон Карев со своей многочисленной бригадой занимался геодезическими измерениями. Работа продвигалась с большими трудностями. Дорог не было, никакой связи в те годы не существовало. Геодезическая основа требовалась для создания топографических карт, на которых проектировали Вилюйскую ГЭС и гигантское водохранилище. В пожелтевших от времени формулярах топографических карт, которые хранятся вечно, значится фамилия КАРЕВ. Фундаментальные геодезические измерения, выполненные инженером Каревым, легли в основу дальнейшего каскада топографо-геодезических работ по всей реке Вилюй.

Хозяин таёжной избушки вспомнил, как однажды на отряд напали медведи, — это произошло летом в период медвежьих свадеб. Рабочие прорубали просеку, вдруг к одному из них сзади вплотную подошёл медведь, рабочий думал, что это его напарник, развернулся — медведь взревел, вскочил на задние лапы. В пяти метрах друг от друга стояли какое-то мгновение медведь и человек. У рабочего за плечами висела двустволка, в руках он держал огромный топор, но испуг был неожиданный и разъярённый медведь оказался совсем рядом — рабочий не смог предпринять каких-либо действий. В это время трое рабочих увидели двух медведей, которые направлялись к берегу реки. Один рабочий был профессиональным охотником, он сразу догадался, что это свадебная процессия, поэтому стал стрелять вверх, чтобы отпугнуть брачную компанию; охотник знал: с медведями в этот период встречаться нежелательно, они могут всех людей превратить в трупы. Услышав выстрел, медведь недовольно рявкнул, развернулся, опустился передними лапами на землю и удалился к своим собратьям. Побледневший рабочий долго не мог опомниться. Он так перепугался, что отказался продолжать работать. Хозяин припомнил случай, когда у Карева в отряде закончились продукты, по каким-то причинам произошла задержка поставки в этот отдалённый край. Много разных неприятностей происходило в экспедиционном отряде, но работу закончили они своевременно и до снега успели уйти из далёкого таёжного Вилюя.

Хозяин в знак благодарности за спасение сына давно приготовил подарок Кареву, но он не появлялся, поэтому попросил студента передать Петру подарок. Алексей согласился выполнить такую миссию. Подарок оказался увесистым, сделанный из бивня мамонта, размерами он был около пятидесяти сантиметров. Изящно сделанный морж из белоснежного бивня выглядел великолепно. Подарок был упакован в шкурку песца голубоватого цвета. Алексей завернул подарок в брезентовую су- мину и передал Емельяну для крепления на оленье седло. Студент пообещал хозяину, что через полтора месяца подарок будет вручен по назначению.

Полевой сезон подходил к завершению. Осенняя тайга погружалась в спячку. С неба иногда доносилась заунывная перекличка караванов улетающих птиц. Внезапные северные ветры резко снизили температуру воздуха, близкую к нулю, моросящие дожди не переставали. Передвигаться в такую погоду по лесным зарослям практически невозможно. Под ногами мокрота и сверху с деревьев обрушивался поток леденящей воды. После многодневных ненастных дней вода в реках поднялась, переправы становились затруднительными. Алексей рассчитывал за неделю выбраться из осеннего вилюйского плена и уехать в родной Новосибирск.

В один из дождливых дней приняли решение переправиться через реку, сделали вместительный плот — сложность состояла в том, что нужно было и оленей переправить на плоту. Река широкая, течение быстрое, олени не смогли бы осилить такую переправу. Емельян уложил оленей на плот, связал им ноги, иначе их не перевезти, поместили всё оборудование и отчалили, энергично работая вёслами и греблями. Добравшись до середины, вдруг увидели из-за поворота реки плывущую гигантскую лиственницу с огромной кроной сучьев и с торчащими корнями. Это громадное чудовище плыло наперерез плоту. Вначале попытались отвернуть от столкновения, но течение оказалось настолько быстрым, что не успевали отплыть и изменить ситуацию. Беда надвигалась молниеносно. Емельян вытащил нож и стал быстро срезать верёвки с ног оленей, чтобы они смогли поплыть самостоятельно. Лиственницу разворачивало течением, и она стремительно приближалась к плоту, её остроконечные, обломанные, торчащие толстые сучья наводили страх. Емельян кричал, чтобы цеплялись за дерево, его за поворотом причалит к берегу. Ствол лиственницы ударился о плот, который сразу погрузился в воду и перевернулся. Оказавшиеся в водной пучине люди пытались уцепиться за ветви лиственницы, некоторые олени успели спрыгнуть, а другие попадали в воду. Емельян сумел выбраться из воды на ствол лиственницы первым, он помог взобраться бригадиру. Наконец все были на суковатой лиственнице.

За поворотом лиственницу развернуло поперёк реки, и до берега оставалось совсем близко, оленевод закричал, чтобы все прыгали в воду и плыли к камням. У Алексея коченели пальцы рук, ноги в кирзовых сапогах стянуло судорогой. Берег был совсем близко, но ноги дна не доставали. Емельян вновь пришёл на помощь, он сумел добраться до мели и сразу переключился на помощь. Он схватил бригадира за шевелюру и помог добраться до отмели. Рабочий выкарабкался самостоятельно. Алексей вылил воду из полевой сумки, его утешало одно, что сумка с документами сохранилась, остальное всё утонуло. Стали стягивать сапоги; оказалось, это сделать непросто: нужно было вылить из них воду. От пронзительного ветра стыли руки. Емельян советовал выжимать из одежды воду, а сам отправился искать оленей.

Алексей вспомнил, что накануне совершил оплошность, всё лето носил в кармане спички в гильзе от ружья, а как только отправились в маршрут на выход из тайги, вскрыл патрон, теперь эти спички очень бы пригодились. Студент с рабочим пригорюнились, понимая, что попали в сложнейшую ситуацию. Мокрая одежда не позволяла передвигаться, пронзительный ветер сковывал руки и ноги. Настроение становилось упадочным. Пытались выжимать одежду, но окоченевшие руки не слушались. Вскоре появился Емельян, он привёл уцелевших двух оленей, притом у одного была сломана нога. Оленевод стремительным движением ножа перерезал горло хромому оленю, затем распорол брюшную полость и затолкал свои руки в кровавое месиво оленьего живота. Бывалый таёжник настоятельно предложил сподвижникам последовать его примеру, чтобы отогреть руки и заняться разведением костра. Алексей усмехнулся, понимая, что костра без спичек не будет, но разогревать озябшие руки согласились, хотя процесс был очень неприятный. В глубине желудка было горячо, пальцы рук вначале заломило от резкого тепла, но вскоре они зашевелились, от рук тепло стало передаваться по всему телу. Емельян, вытащив окровавленные руки, сразу же сбросил с себя фуфайку и начал ножом её протыкать и вытаскивать вату, она была мокрой, он продолжал поиски сухой ваты, Алексею было непонятно, что делает якут и зачем. Наконец оленевод обнаружил утолщённое скопление и вырезал клочок сухой ваты. На лице аборигена появилась улыбка. Он попросил своих коллег срочно заняться сбором хвороста и дров для костра. Бригадир и рабочий находились в недоумении, каким образом он сможет разжечь костёр, но сразу стали собирать сучья, корьё, ломать ветки. Оленевод требовал больше собрать сухих дров, пока разогрелись руки. Руки действительно отошли, и весь организм получил какую-то дозу тепла от рук.

Емельян вытащил из кармана маленький кусочек, который слегка поблескивал, он пояснил, что это камень-кремень, рядом с ним находился плоский обломок напильника и в тряпочку был завёрнут высушенный губчатый гриб-трутник. Абориген пояснил, что трутник намок, поэтому нужна вата, кусочек которой ему удалось отыскать в фуфайке. Якут рассказал, что в период зимней охоты ему часто приходилось добывать огонь высеканием искры. Алексей с рабочим ломали сучья хвойных деревьев, топоров не было: они утонули, поэтому пришлось заниматься сбором дров без пилы и без топора. Оленевод ещё раз погрузил свои руки во внутреннюю часть оленя, чтобы отогретыми пальцами приступить к высеканию искры, потому что процесс очень ответственный. Емельян попросил в этот момент оставить его одного, ему нужно сосредоточиться. Алексей с рабочим ушли от реки вглубь леса, там удалось найти упавшее сухое дерево, которое зависло, поэтому сучья оказались сухими и вполне пригодными для большого костра. Наломав охапки сучьев, мужчины отправились к берегу с надеждой увидеть огонёк. Заметив дымок, Алексей бросился к реке, откуда-то взялись силы, хотя он и передвигался еле-еле, мокрая одежда сжимала руки и ноги, было такое впечатление, что одежда замёрзла на теле, она тёрла на всех перегибах и швах. Ноги в сапогах хлюпали.

Якут сидел на своих переплетённых крест-накрест ногах; нагнувшись, он раздувал маленький костёрчик, от которого лениво расползался фиолетовый дымок, вселявший надежду на выживание. Такой радости Алексей никогда не испытывал. Крохотный огонёк начинал потрескивать. Рабочий хотел положить в огонь сухой сук, но оленевод воспротивился, он пояснил, что вначале нужно дать ему разгореться, набрать силы, а потом можно будет смело бросать в него сучья и даже брёвна. Как только костёр сделался большим, начали отогреваться, а затем всю ночь сушили одежду.

Рано утром отправились в маршрут, в распоряжении остался один олень. На берегу Емельян увидел ещё двух оленей — решили задержаться, якут стал искать остальных, в результате ему удалось обнаружить в лесу ещё пять оленей. За неделю добрались до базы партии, питались всю неделю мясом оленя, в котором разогревали руки.

Добравшись до Новосибирска, Алексей долго не звонил Кареву, стыдно было рассказывать о подарке с Вилюя, который затонул в реке.