Никогда не спорь с судьбой (СИ)

Глава 14. Договор. Часть 1.

«Где ты? Отзовись!»

Мой кошмар вернулся. Я вновь окружена голосами, которые непрерывно зовут меня, и снова не могу им ответить. Но на этот раз голоса звучат по-другому. В них больше нет отчаяния, они полны радости, даже ликования.

«Ты жива! Жива! Но почему не отзываешься? Где ты? Где же ты?»

Я словно за непроницаемой стеной, которая окружает меня со всех сторон. Я слышу голоса, они зовут меня вновь и вновь, но сама я словно скована по рукам и ногам. Я не могу пошевелиться, чтобы сломать эту стену. Не могу закричать, чтобы меня услышали. И нет никого рядом, кто обнял бы меня и прогнал этот сон.

«Ответь же! Ответь. Пожалуйста!»

«Где ты? Где же ты?!»

От голосов нет спасения. Они окружают меня, и зовут, зовут. Я готова на что угодно, только чтобы они оставили меня в покое. Готова сказать, где я, готова откликнуться. Но не могу. Не могу!!! Что-то мешает мне, удерживает. Я чувствую себя ужасно беспомощной, и от этого мне становится страшно. Голоса не пугают меня, просто мешают, шумят, зовут, требуют, но не пугают. А вот моя беспомощность приводит в ужас. И пока голоса зовут меня, это чувство не исчезнет.

«Отзовись. Отзовись. Отзовись!!!»

На этот раз я не плачу. Я злюсь. Хватит меня мучить. Я не могу вам ответить. Отстаньте, наконец, от меня! Оставьте меня в покое!

– Хватит! – кричу я, что было сил. Мне удалось это крикнуть. Одновременно с этим я резко рвусь из своих невидимых пут. И понимаю, что мне и это тоже удалось. Я вырвалась! И, как оказалось, не только из оков кошмара, но и просто из объятий сна. Я сижу в своём гнёздышке, тяжело дыша и зажимая ладонями уши.

Уже давно наступило утро. Но, судя по всему, до обеда ещё далеко. Не так уж и много я проспала, ведь я бодрствовала почти до рассвета, пока не задремала под музыку Эдварда.

Кстати, а как мне это удалось? Точнее, как мне вообще удалось вернуть свой прежний облик? Неужели достаточно было просто расслабиться и впервые за четверо суток перестать переживать из-за своей новой сущности? Ведь что бы я ни делала, о чём бы ни думала, эта мысль: «Я – чудовище!» не отпускала меня ни на мгновение. Неважно, чем я занималась. Я пила кровь кролика – потому, что я чудовище, кровопийца. Я плескалась в реке и ловила рыбок – мне это легко удавалось, потому, что я могу не дышать под водой, ведь чудовища не дышат! Даже наблюдая за своей семьёй, я понимала, что я не рядом с ними потому… и так далее. Постоянно и непрерывно, эта мысль рефреном билась в моей голове, отходя на задний план, но не исчезая ни на миг. И лишь однажды я перестала об этом думать. Я просто расслабилась под музыку Эдварда и наслаждалась ею без всяких задних мыслей. И этого хватило. Я – это снова я. Вот так просто. Как жаль, что я не знала этого раньше.

А вдруг это не так? Вдруг я выдаю желаемое за действительное? А если я вообще не могу это контролировать, и превращения происходят сами по себе? Как у оборотней? Не квилетских, а тех, других, из легенд? Вдруг вчера была какая-нибудь необходимая фаза луны, или нужная температура воздуха, или звёзды сложились по-особому? Как узнать? Как проверить?

Я не знаю. Сейчас я – в образе человека, но долго ли это продлится? Как скоро на волю снова вырвется гаргулья? В прошлый раз я продержалась более двух месяцев, если не считать инцидента с клыками. Может, и в этот раз смогу столько продержаться? Посмотрим. А пока я с наслаждением слушала стук своего сердца. Как же мне не хватало его последние дни!

В животе громко заурчало. Перед глазами возник образ жарящегося над костром кролика. Жареное мясо, сочное, ароматное, роняющее в костёр капли жира, которые с шипением испаряются, падая на угли. Мммм… Я сглотнула слюну и облизнулась. Мясо! Я не ела его четыре дня, но теперь, наконец-то, моя вынужденная диета закончится.

Я быстро развела костёр – ведь даже в своей «человеческой» ипостаси я была лишь немного медленнее вампира, и добыть огонь трением для меня проблемы не составило. Потом отправилась на охоту. Через полминуты я уже возвращалась к костру, неся очередного кролика. Держа его за уши, я уселась на землю и стала обдумывать, с чего начать. Пожалуй, для начала, нужно будет свернуть ему шею, чтоб не мучился, а потом содрать с него шкурку и выпотрошить. Вот только чем? Ногти у меня вновь стали прежними, короткими. Хотя они и очень крепкие, но в качестве ножей не годятся совершенно. Зубы? Они, конечно, очень острые, но впиваться в сырое мясо? Бррр…. Вот ведь невезенье! Когда у меня под рукой были прекрасные разделочные инструменты в виде когтей, мне совершенно не нужно было кого-то разделывать. А теперь, когда они мне так нужны – их нет. Эх, а как было бы здорово, если бы я могла по желанию выпускать их и убирать. Раз – и я гаргулья, разделываю своими когтями кролика, два – и я вновь человек, наслаждаюсь жареным мясом. Но я же не могу просто сказать: «Хочу стать гаргульей!»…

В этот момент мои рассуждения прервал мой же дикий, перепуганный взвизг, а кролик вырвался из ослабевшей руки и удрал в заросли. Я даже не дёрнулась в его сторону. Даже не заметила его бегства. Я в шоке смотрела на свою руку. Бледную, с длинными чёрными когтями. Теми самыми, о которых я мечтала секунду назад.

Так, успокойся, успокойся, Энжи. Это ещё не конец света. Кончай истерить и подумай – почему это произошло? Внутренний голос орал на меня, свернувшуюся клубочком и скулящую от жестокой насмешки судьбы. Ну, вот, пожелала на свою голову. Накаркала!!!

Стоп! Пожелала?! Я мгновенно перестала выть и подняла голову, задумавшись. А что, если именно в этом всё дело? Я захотела стать гаргульей, как в своё время захотела вести машину, играть на рояле или говорить на французском. Мои забытые навыки возвращались, когда были мне нужны. А что, если и здесь действует тот же принцип?

Я несколько раз глубоко вздохнула, с шумом выпустив воздух через рот. Это вроде бы помогает расслабиться. Теперь я должна захотеть вновь стать человеком. Я закрыла глаза и представила, как мои крылья, клыки и когти втягиваются и исчезают, как на моих щеках снова появляется румянец, как начинает стучать моё сердце. Я ничего не почувствовала, никаких изменений, но я кое-что услышала. Очень знакомый звук, которому я безумно обрадовалась. Ровный, негромкий, ритмичный стук. Моё сердце! Я распахнула глаза и поднесла к лицу руку с короткими ногтями. Получилось! У меня получилось!!! Всё оказалось совсем просто. Расслабиться, захотеть и представить – вот и вся премудрость. Я рухнула на землю, и стала кататься по ней, хохоча и дрыгая ногами, давая выход своему восторгу.

Немного успокоившись, я решила закрепить успех. С внутренним содроганием, я всё же решилась на эксперимент, причём на этот раз с открытыми глазами. И с любопытством наблюдала, как за доли секунды моя рука побледнела, а ногти превратились в когти. Человеческому взгляду сам процесс было бы не разглядеть, но я всё прекрасно видела. Это было изумительно, лучше любого киношного спецэффекта. Потом я меняла свою ипостась, наблюдая за ногами. Прикольно! Там росли не только когти, но и пальцы, а потом, по моей мысленной команде, снова уменьшались. Жаль, что я не могу наблюдать, что происходит у меня за спиной. Было бы на небе солнце – я хотя бы на тень свою могла смотреть. Но я всё же понаблюдала за увеличением и уменьшением одного из крыльев, глядя через плечо. Самого их зарождения без зеркала было не разглядеть.

Я игралась до тех пор, пока желудок не напомнил мне, что он уже давно терпеливо дожидается обещанного завтрака. Теперь, имея в своём распоряжении оба своих облика, я спокойно приступила к приготовлению завтрака. Причём в этот раз я использовала кролика на двести процентов – сначала выпила его кровь, а потом зажарила и съела мясо.

Пользуясь тем, что крылья мне теперь не мешали, я решила, наконец-то, выстирать свой топик. Конечно, начисто отстирать засохшие кровавые пятна я не могла, да и не решалась особо сильно тереть ткань, боясь порвать, но он хотя бы больше не был заскорузлым. А пятна? Да кто меня здесь видит-то? Но обнаружить несколько дыр, появившихся вчера, во время падения с дерева, было очень неприятным сюрпризом. На джинсах тоже была пара разрывов, но там они смотрелись вполне органично, вроде бы так и было задумано. Но вот топик…. Если он окончательно разорвётся – в чём я буду ходить? Может, зря я закапывала кроличьи тушки вместе со шкурками? И пора начать заготовку шкур для своей будущей одежды?

Ну и мысли у меня. Я пока ещё не пещерный человек. Но факт остаётся фактом – из всей моей одежды целыми оставались пока только трусики. Но сколько стирок они выдержат, прежде чем тоже порвутся? А голышом ходить я не смогу – не то у меня воспитание.

Ладно, буду решать проблемы по мере их поступления. Пока что, моя одежда, пусть и дырявая, вполне сносно на мне держится и прикрывает все стратегически важные места. Так что хватит переживать из-за ерунды, у меня есть проблемы и посерьёзнее.

После завтрака и купания меня потянуло в сон – спала-то я совсем немного. Очень не хотелось повторения кошмара, но я уже поняла, что при желании и сама могу из него выкарабкаться. Поэтому я снова улеглась в гнездышке, стараясь не думать, во что превратятся мои непросохшие волосы, и уснула. Спала я недолго, и кошмары меня в этот раз не мучили. Может, дневной сон был более чутким и беспокойным, может, проспала я слишком мало, но на этот раз мне повезло.

Послонявшись немного без дела, я решила снова перекусить и отправляться на «ночное дежурство». Я решила поесть побольше, чтобы подольше провести на своём наблюдательном пункте. Чтобы зря не мучиться и не глотать слюни в ожидании, я жарила мясо в облике гаргульи. Но когда оба кролика уже дожаривались, я услышала приближение какого-то большого животного. Хотя почему «какого-то»? Мой нюх меня пока не подводил. Не дожидаясь, пока он меня увидит, я быстро обратилась в человека.

– Привет, Рыжик, или как там тебя зовут на самом деле, – не поворачивая головы, обратилась я к тому, кто замер за деревом метрах в десяти у меня за спиной. – Извини, но шоколадных батончиков сегодня не будет. Кролика хочешь?

Громкое биение огромного сердца за моей спиной стало удаляться. Потом замерло на месте. Я почувствовала странную, еле ощутимую вибрацию в воздухе. А потом шаги снова стали приближаться. Правда, были они несколько легче, да и запах изменился. Я слегка улыбнулась. Похоже, мысли у нас сошлись. Мы оба приняли свою человеческую форму.

– От кролика не откажусь. И, кстати, меня Джейком зовут.

Я задрала голову, чтобы взглянуть на стоящего рядом со мной парня. Потом слегка подвинулась на бревне, точнее, куске ствола рухнувшего дерева, которое пару дней назад подтащила к кострищу, и похлопала рядом с собой ладонью.

– Присаживайся, Джейк. Я Энжи.

– Очень приятно! – присев рядом, он протянул мне огромную ладонь, и мы торжественно пожали друг другу руки.

Моя рука просто утонула в его ручище. Я прикинула, что ростом он будет, пожалуй, с Джаспера, а то и выше. Из всей одежды на нём были только обрезанные спортивные штаны, смуглый обнажённый торс бугрился мускулами. И от него шёл сильный жар. Выглядел парень совсем взрослым, лет на двадцать пять, но что-то в его лице, возможно, в глазах, подсказывало мне, что он гораздо моложе, может быть даже мой ровесник. Наши босые ноги, стоящие рядом, заставили меня улыбнуться. Тяжела ты, доля оборотня, обувь долго не живёт.

Я сняла с вертела одного из кроликов и протянула гостю. Сама принялась за второго. Какое-то время мы молча ели, видимо, Джейк, как и я, не знал, с чего начать разговор. Я разглядывала Джейка. Довольно симпатичный парнишка. Девушки за ним, наверное, табуном бегают. Он тоже поглядывал на меня с явным любопытством и, в конце концов, не выдержал.

– Ты что, из дома сбежала?

– Можно и так сказать, – усмехнулась я. – Сбежала – это если ищут. А я просто ушла.

– Но почему? Они вроде неплохо к тебе относились. А тот, с каштановыми волосами... Я думал, что он испепелит меня взглядом, когда увидел рядом с тобой.

– Эдвард. – Я с трудом произнесла это имя. Пришлось даже прокашляться. – Он испугался за меня. Боялся, что ты меня съешь. – Я печально улыбнулась иронии ситуации. В связи с вновь открывшимися фактами, это оборотню следовало меня бояться. Это я способна сожрать его.

– Так в чем же дело? – он осмотрел кострище и гнездо с навесом. – Ты явно устроилась здесь надолго. Если к тебе там хорошо относились, так зачем было уходить? Собственно, меня это только радует, но просто любопытно.

– Это сложно объяснить.

– А ты попробуй! Я понятливый. Или, – тут его, видимо, осенило, – ты наконец-то поняла, кто ж они такие на самом деле, эти твои Каллены? – последнее слово он выдавил с явным отвращением. Я пожала плечами.

– Да я всегда это знала. В отличие от кое-кого, здесь присутствующего, – тут я с намёком взглянула на Джейка, – они никогда не морочили мне голову и не вводили в заблуждение.

Ему хватило совести слегка смутиться. Или, по крайней мере, изобразить смущённый вид.

– Извини, но я не мог иначе. Так было надо.

– Понимаю. Верность стае, разведка и всё такое. Появился шанс разузнать о врагах изнутри, так сказать? Но, знаешь, мне было обидно, когда я поняла, что ты меня просто использовал.

Я отвернулась и стала ворошить угли палочкой, в чём вообще-то не было никакой особой необходимости.

– Так получилось. Извини. Мне тоже пришлось несладко. Знаешь, как ребята меня дразнили за ошейник? Да ещё и с блестяшками всякими. Они меня до сих пор Рыжиком дразнят!

Вспомнив, как Эдвард, хохоча, валялся по траве, узнав о надетом мною на оборотня ошейнике, я злорадно усмехнулась. Я была отомщена. Почти...

– Ладно, будем считать, что у нас ничья. А зачем ты вообще рассказал своим об ошейнике? А тем более – показал его? Когда я узнала, кто ты на самом деле, то решила, что ты выбросишь его под ближайшим же кустом.

– А смысл? Они и сами всё видели.

– То есть как это – видели? Их не было рядом. Уж я бы знала! Поблизости вообще никого крупнее кролика не было, по крайней мере, в пределах видимости.

Джейк сидел, прикусив губу и глядя куда-то в сторону. Было такое чувство, что он сболтнул что-то лишнее и теперь жалеет об этом. А дело-то становится всё интереснее. Что же такое он скрывает?

– Колись! – сурово потребовала я. – Сказал «А», говори «Б». Как твои друзья могли нас увидеть? И, кстати, сейчас они нас тоже видят?

Я огляделась и прислушалась. Нет, ни людей, ни волков поблизости не было.

– Нет, сейчас не могут. Только когда я... – Джейк резко прервался и стиснул челюсти. – Прости, но я не имею права тебе говорить. Это не только моя тайна.

Мое любопытство достигло небывалых размеров. Узнать правду стало для меня делом чести и жизненной необходимостью.

– Если ты объяснишь мне, в чём дело, я расскажу, почему ушла от Калленов.

В принципе, а почему бы и нет? Оборотни тоже легендарные, а потому «тайные» существа. Вряд ли они начнут трубить о моем существовании на каждом углу. К тому же, мне и самой не помешает заключить с ними нечто вроде договора – я всё же расположилась на их земле. И моё признание будет чем-то вроде жеста доброй воли. В разумных пределах, конечно.

Джейк с сомнением смотрел на меня, явно ведя борьбу с самим собой. Потом вздохнул и встал.

– Извини, мне нужно отлучиться ненадолго.

С этими словами он скрылся в лесу за моей спиной. Пожав плечами, я не стала оборачиваться и вглядываться в ту сторону, куда он побежал, но зато задействовала слух и обоняние. Ага, он снова обратился в волка! Интересно, зачем? Делая вид, что все это меня не касается, я занялась уборкой, а точнее – собрала кости и другие объедки, кинула их в ямку, куда до этого сложила кроличьи шкурки и внутренности, и все это закопала. Когда я притаптывала землю над «могилкой», то вновь почувствовала, как Джейк обратился. Я даже не понимала, каким именно органом чувств я это улавливала, но я это просто знала. Были ли это колебания воздуха или изменения электрического напряжения в атмосфере – не знаю, но я это просто чувствовала, и всё. Как многое в своей жизни.

– Договорились! – Джейк плюхнулся рядом со мной на бревно. – Я тебе нашу тайну, ты мне – свою.

– Посоветовался с начальством? – подколола я в шутку. Но, похоже, попала в точку.

– Да вроде того. Сэм дал добро.

– Сэм – это?..

– Наш вожак. Альфа нашей стаи. Ему очень интересно, что же тебя заставило так резко порвать с семьёй, которую ты явно считала родной. Я ведь помню: «Моя сестра – то, мой брат – это», – фальцетом попытался передразнить меня Джейк. Я прыснула. Потом он посерьезнел. – О чужих так не говорят. Так что же произошло?

– Ты первый! А я уж потом.

– Ну, ладно. В общем-то, всё довольно просто. Когда мы в своем зверином облике, то можем слышать мысли друг друга и видеть глазами друг друга. Поэтому, когда я изображал «Рыжика», те мои братья, что в тот момент были в дозоре, могли всё видеть. И ошейник в блестяшках – тоже.

– В дозоре?

– Да. Мы патрулируем нашу территорию, чтобы быть уверенными, что договор не нарушен. Нужно всегда быть настороже, когда рядом враги.

– Зря ты так. Каллены не враги вам, и вовсе не собираются заходить на вашу территорию. Они хорошие!

– Да ладно тебе! Они – вампиры, и этим всё сказано. Они – монстры, кровопийцы. Чудовища из легенд, которыми родители пугают непослушных детей.

Я сердито сузила глаза.

– Знаешь, то же самое я слышала и про оборотней. Так что не надо зря наговаривать на тех, с кем ты даже не знаком. Не буду отрицать – вампиры бывают разные, и в большинстве своём они плохие и опасные, но не все. Каллены – хорошие! Раз уж даже я... – В этом месте я резко оборвала свою тираду. Не стоит распространяться о том, что вместо того, чтобы уничтожить, я их защищала. Это важный показатель, но не стоит выкладывать с ходу все свои секреты.

– Даже ты – что?

– Не важно. Слушай, а ты мысли стаи слышишь непрерывно или по желанию? Можешь «выключаться»? – мне вспомнилось, каково было Эдварду. Постоянный гул голосов в голове, особенно когда он находился в толпе, например, в школе. Дар удобный, полезный, но весьма утомительный.

– Постоянно, – вздохнул Джейк. – Вообще-то это удобно. Как нам иначе общаться? Говорить-то мы не можем. Да и дальность «полета мысли» гораздо дальше, чем у голоса. Но иногда это жутко неудобно. – Он вздохнул. – Ты весь словно голый. Все твои потаенные мысли, чувства, всё, что ты хотел бы оставить при себе – как на ладони. Это бывает тяжело.

Я ободряюще похлопала его по руке.

– Не унывай. Я думаю, что пользы от этого гораздо больше, чем неудобства.

– Да я понимаю. Но, всё равно, иногда это здорово напрягает, а порой и ставит в неловкое положение.

– Например, когда на тебя надевают ошейник со стразиками? – хитро усмехнулась я.

– Вот-вот. А ведь за это могут и задразнить. Пришлось кое-кому даже в глаз дать, чтоб поменьше зубоскалил.

Мы похихикали над курьёзным воспоминанием, а потом Джейк вновь посерьёзнел.

– Итак, я ответил на твои вопросы. Теперь твоя очередь рассказывать.