Никогда не спорь с судьбой (СИ)

Глава 19. Быть человеком. Часть 1.

На следующий день у Элис было новое видение. Мы уже вернулись из школы, я обедала, Эдвард сидел вместе со мной на кухне, остальные разбрелись по дому, занимаясь кто чем. Вдруг Эдвард резко выпрямился и застыл, глядя куда-то в пространство. Я тоже застыла с вилкой в поднятой руке и с надкушенной отбивной в зубах.

– О, господи, да их же не меньше сотни! – пробормотал Эдвард, переведя на меня испуганный взгляд. – Ты не справишься. Их слишком много!

Торопливо, не жуя, проглотив кусок мяса, я вскочила со стула.

– Видение, да? У Элис было новое видение?

Прежде она видела только планы Вольтури, сборы в дорогу, гонцов, посланных в другие кланы. Похоже, теперь ее видение обрело законченность, всё встало на свои места.

Мы выбежали в гостиную, где уже собрались остальные члены семьи.

– Энжи, их много, очень много. Больше сотни! Тебе не справиться одной. – Элис смотрела на меня с ужасом.

– Да, Эдвард мне уже сказал. Я справлюсь. Это просто займет больше времени, вот и всё. Меня другое волнует – если они пойдут в обход, россыпью, то я, возможно, не смогу контролировать всех. И тогда вы окажетесь уязвимы. Может, я всё же пойду одна? Или с Карлайлом, чтобы он всё-таки попытался их отговорить? Я ведь обещала дать им шанс передумать. Если они всё же нападут, то в случае необходимости, я легко смогу поднять его и унести в безопасное место.

Эдвард, стоя рядом со мной, тяжело вздохнул и молча покачал головой. Я это скорее почувствовала, чем увидела.

– Ладно, думаю, что и двоих я вполне в состоянии унести.

– Кнопка, не будь эгоисткой.

– Эммет, я не уверена, что подниму троих! И, честное слово, я оставлю тебе парочку. – Я чувствовала, что мои слова падают в пустоту – никого отговорить от присутствия на поле боя мне не удастся.

– Энжи, не пытайся нас отговорить – не получится. Я ясно вижу нас всех на том поле. Ну, кроме тебя, конечно. Но мы там будем все.

– Эдвард говорил, что твои видения субъективны и зависят от принятых решений. Вот и примите решение не ходить туда, а оставаться в безопасном месте! Я уверена, как только вы на это согласитесь – видение изменится.

– А безопасного места для нас просто нет. Поэтому-то мы и не пытаемся бежать, – печально сказал Карлайл. – Даже если бы у нас не было тебя – и тогда мы не пытались бы скрыться. Не имеет смысла.

– Но вы же говорили, что знай о новорожденных заранее, то попытались бы уехать... Я не понимаю, почему нельзя сделать этого теперь? За пару дней можно оказаться в любой точке земного шара!

– Это бесполезно. Такое сработало бы с новорожденными. Но не с Вольтури. У них есть Деметрий, он найдёт нас где угодно.

– Деметрий? – недоуменно переспросила я.

– Он ищейка.

– Как Джеймс?

– Хуже. Точнее – лучше, зависит от точки зрения. Джеймс выслеживал жертву по запаху, ну и всякие «детективные» методы применял, а для этого дар вообще не нужен, достаточно способностей и острого ума. От него всё же был шанс спастись – современные средства передвижения это позволяют. Но с Деметрием всё иначе. Конечно, запах в его поисках играет не последнюю роль. Но хуже то, что он использует некую другую, не понятную мне связь с жертвой. Он её словно бы пеленгует, и идет к ней по прямой, как бы жертва ни петляла, как бы ни путала следы. Так что, пока он есть у Вольтури – скрыться от них невозможно.

– Это всё меняет. В таком случае я не буду противиться вашему присутствию на поле. Наоборот, я на этом настаиваю! Ещё не хватало, чтобы часть нападающих разыскала вас, пока я буду разбираться с остальными! Нет уж, отныне самое безопасное для вас место – у меня за спиной. И я с вас глаз не спущу!

– У тебя на спине глаза дополнительные вырастают? А я думал, что только крылья.

Ехидная реплика Эммета несколько сгладила пафос моей речи. Все облегчённо заулыбались, и я в том числе.

– Ох, Эммет, чтобы уследить за тобой, нужны глаза со всех сторон – и на спине, и на боках.

– Да ладно, я хороший!

– Очень хороший, но иногда вредный.

– Ты, Кнопка, временами тоже далеко не ангел.

– Спасибо за комплимент.

Наш «обмен любезностями» прервал Джаспер, обратившийся к Элис.

– А ты уже знаешь, когда они придут?

– Да. Через два дня. Около полудня.

Мы с Эмметом, не сговариваясь, застонали.

– Суббота! – воскликнул он.

– Даже школу законно прогулять не удастся, – развила я его мысль.

– А ведь такой повод замечательный, – резюмировал он, и мы понимающе закивали друг другу.

– Дети, а нельзя ли посерьёзнее? – укорила нас Эсми.

Мы, снова не сговариваясь, помотали головами. Потом я виновато глянула на Эдварда – как он отнёсся к такому моему ребячеству. Но он смотрел на меня с понимающей улыбкой, словно догадался, как хочется в такой напряжённый момент хотя бы небольшой разрядки. Слегка расслабиться, отвлечься, подурачиться. Эдвард всё это понял, а так же, видимо, заметил мою неуверенность в его реакции. Потому что притянул меня к себе, прижался губами к моей макушке и тихонько шепнул:

– Я так люблю, когда ты улыбаешься.

Я прижалась к нему покрепче и торжествующе взглянула на Эммета, которому Розали негромко выговаривала за несерьёзность в такой важный момент.

– А что конкретно ты увидела? – не обращая внимания на наши дурачества, продолжал выведывать у Элис Джаспер.

– Не очень много. Сначала – как мы стоим на той поляне, а они идут. Вольтури впереди, строем, остальные – следом, толпой. Потом останавливаются. Тут словно скачок происходит, и я вижу, что примерно посередине между ними и нами стоят трое Вольтури, а напротив них – Эдвард и Эммет. Один из Вольтури, в чёрном плаще, стоит с протянутой рукой, словно хочет коснуться их, но не касается. Это один из старейшин с картины в кабинете Карлайла. Тут моё видение обрывается. Дальше – пустота. В промежутке между появлением Вольтури и последним видением – мелькание, отдельные слова, фразы. Сложно собрать это в цельную картину, но что-то там определённо происходит, какой-то разговор. Но после той картины в центре поляны – ничего. Совсем ничего.

– С протянутой рукой – это Аро, – уточнил Эдвард, видевший то же, что и Элис. – Он читает мысли через прикосновение. Но почему-то он так и не прикоснулся ни ко мне, ни к Эммету. Очень странно.

Но я уже начала догадываться, что же там произошло. И, чтобы окончательно в этом убедиться, я попросила Элис:

– Загляни в мое будущее, пожалуйста!

И вот я уже не в гостиной дома Калленов, а посредине огромной поляны, которая знакома мне слишком хорошо. По бокам от меня, словно адъютанты, стоят Эдвард и Эммет. Чуть повернув голову, я, боковым зрением, вижу остальных Калленов, стоящих в ряд, спиной всё к тому же валуну. С другой стороны поляны – толпа красноглазых вампиров, их заметно больше сотни, и все внимательно смотрят на меня. Удивленно, недоверчиво, настороженно, испуганно, злобно – целый спектр эмоций, но дружелюбия я ни у кого не наблюдаю. Чего и следовало ожидать. Похоже, план Карлайла провалился, и битве быть. Ну, что ж, я к этому готова.

Потом я обращаю внимание на трех вампиров, стоящих прямо перед нами. Слева – настоящий гигант. Почти на голову выше Эдвада. Пожалуй, в росте он поспорил бы с оборотнями, да и в мускулатуре – тоже. Справа – закутанная в плащ женщина. Из-под темно-серого капюшона на меня смотрят совершенно перепуганным взглядом красные глаза, губы заметно дрожат, да и вся она просто трясётся и старается теснее прижаться к мужчине, стоящему в центре. Зачем её подвели так близко ко мне? Она того гляди в обморок упадёт, или с визгом рванёт прочь, так сильно меня боится. Меня так и подмывает сказать ей "Бу", а потом понаблюдать за ее реакцией. Но не стоит ребячиться в такой серьёзный момент. Я перевожу взгляд на того, у кого женщина словно бы ищет защиты. Так вот ты какой, Аро, глава Вольтури, некоронованный король вампиров. Моё первое впечатление – для вампира, которые просто славятся своей красотой, вид у него какой-то невзрачный. Нет, черты лица правильные и даже изящные, но на всем лежит какой-то сложноопределимый отпечаток, никак не позволяющий назвать его красавцем. Может, именно так вампиры выглядят в старости?

Аро смотрит на меня с удивлением и недоумением. Я вытягиваю свою руку из его ладони – оказывается, он меня за руку держал. Не самое приятное ощущение. Потом я пристально гляжу прямо в эти отвратительные бордовые глаза.

– Я вижу, что вы решили наказать Ирландский и Египетский кланы за то, что они не согласились выступить вместе с вами против Карлайла, как это стадо, – я пренебрежительно киваю в сторону разношёрстной толпы, сгрудившейся за спинами ровного, как на параде, строя фигур, одетых в одинаковые тёмные плащи. Потом добавляю металла в голосе. – Не советую. Очень не советую.

Теперь Аро не просто удивлён, он ошарашен. Ещё немного, и его глаза вылезут на лоб.

– Что, удивлены? Вы не только не смогли прочесть мои мысли – я прочла ваши. Неприятно, когда в голове копается кто-то посторонний, верно? Ну, когда-то же нужно и самому испытать то, что предлагаете другим. И повторяю – никаких репрессий! Я это обязательно узнаю и воздам сторицей. Мне это вполне по силам. Вы меня поняли?

Аро, медленно кивает и открывает рот, чтобы что-то сказать…

Видение обрывается. Я снова стою в нашей гостиной, в кругу семьи, прижавшись к Эдварду.

– Всё просто. Аро пытался прочесть мои мысли. Это я стояла между Эдвардом и Эмметом, и именно мою руку он держал в своей руке. Результат, думаю, вам известен.

– Так вот почему у него было такое обалдевшее лицо. Наверное, и мы так же выглядели, когда впервые обнаружили эту твою особенность? – улыбнулся Эдвард.

– Ты прочла его мысли? – заинтересовался Карлайл.

– Видимо, да. Сам процесс я не увидела, видение Элис началось уже после этого. Но кое-что я озвучила. Карлайл, у вас ведь есть друзья в Ирландском и Египетском клане, верно?

– Да, есть. Правда, мы уже давно не виделись.

– Так вот, они отказались пойти с Аро против нас. Пошли на риск. По-видимому, они действительно ваши друзья. Настоящие.

– Надо же. Лиам и Шивон всегда были бунтарями, как, наверное, все ирландцы. Но от Амона я такого не ожидал. Он несколько… осторожен.

– Ты хотел сказать – трусоват? – хмыкнув, уточнил Эммет.

– Он старается уберечь свою семью, я не стал бы его за это осуждать. А теперь подверг её риску, воспротивившись Вольтури. Надеюсь, что ни у него, ни у ирландцев, не будет из-за этого неприятностей. Я не хотел бы подвергать своих друзей опасности, пусть и невольно.

– Это был их выбор. И твоей вины в этом нет, – успокаивающе произнёс Эдвард.

– И, в любом случае, ничего им за это не будет – об этом-то я позабочусь.

– И тебя не смутит то, что у них красные глаза? – удивился Карлайл.

Хмм... А ведь и верно. Но, к моему удивлению, в данном случае это не стало для меня проблемой. Может, потому, что я не видела их глаз? Или то, что они не пошли против моих близких, даже с риском для себя, значило для меня больше, чем их, неприемлемый для меня, образ жизни?

– Как ни странно, не смутит. Пока они не покушаются на людей, находящихся под моей защитой – я не стану карать их за красные глаза. Я не расистка. И живу разумом, а не инстинктами. К тому же, раз они ваши друзья – значит, и мои тоже.

– Людей, находящихся под твоей защитой? – переспросил Джаспер. – И кто же эти люди?

Я пожала плечами. Неужели и так не понятно?

– Жители Форкса. Квилеты. Вы.

Пауза. Долгая. Все смотрят на меня с недоумением. Что я такого сказала? Наконец, Эдвард, со вздохом сказал.

– Энжи, мы вампиры.

– Я знаю.

– Мы не люди.

– В моей классификации живых существ вы занимаете нишу, на которой стоит надпись «Хомо Сапиенс». Человек разумный, – попыталась я пошутить. Судя по окружающим меня серьёзным лицам, шутка не прошла. Как же им объяснить, кем они являются для меня? – Раз я вас защищаю, значит, вы – люди. Для меня – люди.

– Мы – живые мертвецы, – печально произнёс Карлайл.

Большей глупости я ещё не слышала. А ведь они на полном серьёзе верят в эту ерунду! Господи, как я вообще вляпалась в этот разговор?

– Чушь! Бред! Мертвецы не ходят. Мертвецы не разговаривают.

Я заглянула прямо в глаза Карлайлу.

– Мертвецы не спасают чужие жизни.

Я обвела руками комнату.

– Мертвецы не украшают свой дом. У них и дома-то нет.

Я перевела взгляд на Джаспера, который оберегающим жестом прижимал к себе Элис, рядом с ним казавшуюся совсем крошечной.

– Мертвецы не защищают тех, кто им дорог. У них и нет никого, кто был бы им дорог.

Потом подошла к Эммету и с размаху влепила кулак ему в живот. Тот отлетел в ближайшее кресло и вместе с ним врезался в стену.

– Кнопка, ты чего? Больно же! – потирая живот, недоумённо протянул он.

– Мертвецы не чувствуют боли! – прошипела я сквозь стиснутые зубы. Пару пальцев я точно сломала, если не больше. Ничего, срастутся.

– Господи, малышка, ты же поранилась! – подлетев ко мне, Эдвард заботливо рассматривал мою повреждённую руку, которая на глаза приходила в норму.

– Мертвецы не волнуются о тех, кого любят, – прошептала я, глядя в его прекрасные глаза. – Они никого не любят. Потому, что мертвецы не умеют любить. И целоваться они тоже не умеют.

В ту же секунду, как я и рассчитывала, губы Эдварда прижались к моим. Я обхватила его за шею и повисла на нём, подхваченная его руками. И мне было всё равно, что мы целуемся у всех на глазах.

– Но наши сердца не бьются, – растерянно пробормотал Карлайл.

– Не надо! – в притворном ужасе воскликнул Эммет. – Кнопка, чего доброго, начнёт реанимацию проводить. На мне. А я этого точно не переживу!

– Знаете, а ведь в чём-то Энжи права, – задумчиво протянула Розали, впервые вступив в разговор.

– Я во всём права! – на секунду оторвавшись от губ Эдварда, выпалила я.

– Такая крохотная, а такая самоуверенная, – пробормотал Джаспер. – Совсем как ты.

– Должны же мы с ней чем-то компенсировать свой небольшой размер, – засмеялась Элис.

– Слушайте, может, вам в спальню подняться? – с явно наигранной заботливостью проговорил Эммет. – Там вполне удобная кровать.

– Эммет, как тебе не стыдно! Энжи ещё ребёнок!

– Целуется она очень даже по-взрослому!

Эммет ошибался – целовались мы вполне невинно, если можно это так назвать. Никаких глубоких поцелуев, о нет. Максимум, что мы себе позволяли – это скользнуть языком по губам друг друга, не более. Эдвард, хотя и снял мораторий на поцелуи, всё же не забывал про мой возраст и сдерживал себя. А я? А что я? Мне пока и этого хватало. От одного лишь прикосновения губ Эдварда я вспыхивала свечкой, куда уж больше-то. Мы негласно условились, что большее подождёт, мне всё же нужно подрасти. Я смирилась со своим пятнадцатилетием и больше не пыталась убедить всех, что я старше. Это было уже ни к чему. Всё и так в моей жизни было замечательно. Ну, кроме Вольтури, конечно. И без некоторых подколок Эммета я вполне обошлась бы.

– Может, действительно, провести ему реанимацию? – прошептала я в губы Эдварда.

– Пожалуй, не стоит, – шепнул Эдвард мне в ответ, прекрасно зная, что Эммету слышно каждое слово. – Вдруг и правда не переживёт?

– Молчу, молчу, молчу! – примирительно забормотал Эммет.

Продолжая висеть на Эдварде, я почувствовала, что он куда-то меня несёт. Оказалось, что в кухню. Усадив меня на стул, он поставил уже успевшее остыть мясо в микроволновку.

– Ты ведь толком и не поела. А это неправильно, тебе понадобятся силы.

– Вам, наверное, тоже. Хотя очень надеюсь, что нет, – пробормотала я. – Значит, в пятницу на охоту?

– Думаю, что да. Так что вы с Эмметом всё же получите повод прогулять школу. И я тоже! – и он расплылся в довольной, совершенно мальчишеской улыбке.

– Ну, за пару прогулов нас вряд ли отчислят. Успеваемость-то у нас идеальная, так что нам положены некоторые поблажки. – И я впилась зубами в подогретую отбивную.

Какое-то время в кухне стояла тишина. Я жевала, а Эдвард сидел напротив и, подперев подбородок ладонью, задумчиво меня разглядывал. Мне показалось, что делал он это даже слишком внимательно, пристально глядя на меня, словно пытаясь прочесть мои мысли. Наконец, не выдержав, я отложила вилку.

– Что?

– Ты и правда нас такими видишь? Людьми?