Нулевая Зона 3%

Глава 1 «Процент Исчезновения»

Серые стены, серый асфальт, серое небо — эта унылая триада стала визитной карточкой для жизни Рея. Двадцать два года, а всё, как будто, застрял на зацикленном уровне. Крошечная квартирка на окраине города — больше напоминающая дешёвую капсулу для заморозки чем жильё. Работа в службе доставки еды — топила в буднях бессмысленности, а все вечера — он по традиции — топил в липкой сладости виртуальных миров игр и аниме.

Сегодняшний день, как и все предыдущие, на вкус, казался отвратительным и «повторным». Рей проснулся под противный вой будильника, больше напоминающий похоронный марш его свихнувшихся надежд. Зевнул, почесал свалявшиеся волосы и уставился в потолок, глядя в трещины, что прорезали его унылую белёсую плоскость — словно пронизывающие саркомой — его серое и ничем не примечательное прошлое. Он уже отчаялся и давно махнул рукой, понимая — всё что происходит лишь — ещё больше «нагоняет» на него ту жуткую и пронизывающую — «апатию». Рей ощущал, как с каждым восходом солнца, день словно губка — безжалостно высасывает из него остатки сил, и словно какой-то паразит выпивает с каждой минутой все — надежды и силы, до того как он вылез из-под этого надоедливого и пыльного — одеяла.

На кухонном столе сиротливо пылилась недоеденная вчерашняя лапша быстрого приготовления. Рей взглянул на неё, словно смотрел в лицо — своей «новой» и такой нелепой и — «ненужной» жизни, понимая, что — это лишь — отрывок того пошлого и такого «фальшивого» кошмара, которым его так долго пичкали. Раньше эта дешёвка казалась ему спасением от голода, но теперь она стала символом того как медленно но верно — его жалкая жизнь катилась по наклонной. «Снова — этот гребаный фастфуд, где есть один вкус — разочарования»! — пронеслось в его голове. И он с отвращением, словно давая понять, что от этой «отрыжки — жизни», он уже — почти — ' излечился' — вылил остатки лапши в мусорное ведро.

«Ладно, надо шевелиться» — пробурчал Рей себе под нос, словно пытаясь заставить своё измученное тело — выполнить «команду мозга» от той столь бессмысленной и «тягостной рутины».

Он быстро оделся — потертые джинсы с потёртостями в виде клыков — словно он только что отбился от бешеной собаки, выцветшая футболка с логотипом забытой богом онлайн-игры, и сбитая на «сельской» манер обувь, которая явно — знала — «не мало». Он опустил голову и вышел из квартиры. Коридор, встретил его словно проржавевшая и захламленная — " клетка" полная затхлого воздуха и вонью от проклятой кошачьей мочи. Рей сморщился словно его вновь принесло на это гнилое «дно» и сбежал вниз по лестнице, словно его преследовал отряд бешеных собак, понимая, что его убежище всё больше и больше походит на мрачный и проклятый каземат, чем на место где ему суждено — " жить и «существовать» в «этом мире».

За пределами дома всё было, как всегда: те же, уставшие и мрачные снующие пешеходы, рычание ржавых автобусов, и гомон — уже почти забытого им — мегаполиса, словно он вышел, не в город «сегодняшнего дня» а попал в некий «резервацию» для людей «прошлого». Толпа казалась — такой же — мутной как и всегда. И каждый прохожий казался для него не более чем NPC, в этом больном и безумном «шутере» который раз за разом — давал ему лишь разочарование, на лице. Рей, из общего потока хлама и старого дерьма — выхватил — своего потрепанного мопеда, на котором он катался как на «голубиной почте», что «старше костей мамонтов», и попытался его «завести». Мопед дернулся, и кашляя ответил неимоверной вонью, словно умирая — как тот — старый — динозавр. «Ну что, старый, пока еще "не всё»«? — со сарказмом спросил Рей у этого чуда технической мысли, понимая, что у них — по — ходу — много "общего» — где все ихние потуги выглядят — смешно, глупо и убого и при этом — у них нет — иного выхода — «как двигаться — вперёд». Но, Рей пришел в себя — понимая что этот «мир» — как то — нехотя — принял ихнюю — жалкую — «волю».

Рей, кое как «оседлал» своего старого друга — что так сильно — «вонял и кашлял», и направился к месту своей работы — кафе быстрого питания «У Папика», где, как всем было известно — кормили отвратительно и — очень дёшево, и где все, кто там «вертелся» были на столько же жалки и тупы как и он — сам. По дороге Рей, словно по — расписанию «протирал» свое старое запотевшее забрало, на котором отражалась безысходная реальность его — никчёмной и убогой — жизни.

Но этот мир — больше — не — прятал свою истину за старыми «листами» иллюзий, всё — стало — как-то более, — «жестким и прямолинейным». По пути ему постоянно " маячили" — рекламные — экраны, которые — что-то, беспрерывно «твердили» и где проскальзывали не только — старые рекламные призывы но и тошнотворные и ужасные — «новостные хроники» где были разбросаны «фрагменты реальности» — где показывали репортажи про пропавших. На всех каналах телевидения — «трезвонили» про эти, «чёртовы» 3%. Пропавшие, 3 процента, так их и называли. И это были уже — не слухи а печальная правда где каждую неделю, во всём мире — исчезало около 3% населения — без следа и причины. «Просто» — брали и «стирали» с — лица земли. На фоне всего этого хаоса — на экране — мелькали, те искалеченные и ободранные силуэты, которые в панике трясли головой, дабы скрыть свои страшные «личины» и в то же время — кричали и причитали от " бессильной боли" от тех «мук» которые так отчаянно пытались — скрыть за «глухими воплями». Но это была не вся правда, «телевизионщики» сообщали что — некоторые — «вернулись» — сломленные и безумные. Они как — куклы, ничего не помнили — только шарахались в стороны, у них была порванная одежда и нестерпимая, ледяная «тоска» — в «потухших» от безумия глазах. А где — остальная их часть — пропадала навсегда — их «тупые морды» — в этих репортажах — ни разу не показывали — словно они канули — в некую «зловещую» «бездонную пропасть».

Рей по-привычке не обращал внимания на эти пустые, и бездушные — «шоу», он знал — это всё не для — него, это для других, чьё «истинное прогнившее лицо», он должен " был прикрыть", и тем «обломав» их очередную попытку, развязать новую — бессмысленную «игру». И всё его существо кричало, что все они были, — лишь тупыми кусками мяса, которых «вечно» как марионеток — втягивали — в эту вечную круговерть, а он к их «грязи», — никакого «отношения» больше — иметь — не хотел и «не желал». «Так вас и надо уроды!» — прошипел он, понимая — что его путь всё же — «не такой как у всех» и он «не будет» следовать за чьими то «похотливыми — желаниями», где они пытались его превратить в тупого «исполнителя» — чьих — «бесславных грез».

По дороге он, как и всегда, заехал в магазин за дешёвым кофе. И там была всё та же канитель: очереди и хмурые лица. И среди этих «убогих силуэтов» он снова «уловил» разговор о «тех», и «всё про них», тех — «злополучных» 3%, что так часто — мусолили — и так постоянно, об этом — по телевизору — и радио, где эти новости — летели на головы «слывущих», умами — простых и ничем не примечательных граждан.

«Ну, опять началось. Все ищут — кто „виноват“„, дабы прикрыть "свои грешки“!» — со злостью отметил Рей и про себя хмыкнул. Пропавшие три процента — «они же не просто так», все — понимали это — ну или почти все, и это уже всем, просто так набило — оскомину. Они были — не просто — слухами, — это была — его — «будничная реальность». — Это были его — проклятые и «безысходные будни», которые словно «ядом» впрыскивали в «его мозг» жуткое, и такое «ледяное понимание», что, «его место» — давно — от него, и всего остального — «скрыли» и у него просто не осталось выбора — «как» от всего этого, скорее «сбежать».

«На, держи, — сукин ты сын! Беги отсюда, пока и тебя не похитили!» — ухмыльнулся ему в «гнусном» расположении духа — продавец с грузным животом. В глазах его было отвращение, он был чем-то похож на тех «паразитов» из другого мира — но почему-то, не вызывал у Рея — столь — злобного «отторжения», и был скорей как старая — надоевшая мозоль — которую так отчаянно — ему хотелось — с себя — «содрать».

«Спасибо» — вяло, и на автомате ответил Рей, схватил свой дешёвый «кофейный напиток» и пулей выскочил из «этого гадюшника».

«Так и тянет блевануть! Надо отсюда — как можно быстрее „уносить ноги“!» — с криком про себя, сказал Рей.

Рей сел на своего старого «коня» и как обычно — отхлебнул этот дешёвый «кофе», стараясь «проглотить» всё отвращение — которое нахлынуло — со всех сторон, как только его тупое «сознание» вновь пробилось — на — убогую поверхность. И двинулся, потихоньку, в сторону той — тошнотворной и до боли ему — знакомой «кафешки», но с каждым «шагом» его — душевный — «покой» — опять сменился «тревогой», и чувство безысходности опять стало — «тяготить» его «разум» как некие «цепи» что тянуло — его — к вечному «растяжению». «И когда это, „черт возьми“, всё „кончится“?» — с надрывом и бессильной злобой прокричал Рей в пустоту. И вся «его сила» что так старательно рвалась наружу и выстраивалась в один — такой — долгожданный и «непоколебимый порыв», что он старался в себе — воспитать и «натренировать» — опять «растворилась» — как «призрак» и всё вернулось «на круги своя» — в его старую и такую — «мерзкую» — «рутину». И эта безысходность — уже достала его до — самого нутра и он — просто — всем своим «истезанным существом» — желал, на конец- то от этого всего «избавиться» — дабы прийти к той цели — что «звала» — «всё сильнее» — из глубин — его истерзанной — души.

Чем ближе он приближался к этой гребаной «кафешке», тем сильнее у него «портилось» настроение. Это была работа, а не «жизнь». И с каждым новым утром — Рей просыпался не с чувством «надежды» — а словно с чётко выстроенным «похмельным синдромом» — понимая — «опять» — он — идет — на «это проклятое место» — где — за копейки должен был, «отбывать свою повинность» и выполнять тупые заказы, прихотливых клиентов где каждый, смотрел на него как на «убогого», «никчемного — робота», и где в нём «умирало» всё его «личное и своё» — оставляя — лишь — «пустоту». Платят — гроши, а «бегать приходится как "бешенная собака». Он тут был — больше — не работник а некая «говорящая повозка» с торчащей головой — на длинной палке, который обязан принести еду, не смотря ни на какие преграды. Он по своему, «ненавидел» эту тупость но он не «знал», что как то иначе, ещё «может быть».

И вся эта унылая канитель — вбила клин в его душу — показывая — всю «безысходность бытия», в этом столь отвратительном и сером мире. Но всё это он старался не «показывать», понимая, что все вокруг, такие же «пустоголовые ублюдки» и, врят ли, они «почувствуют» и «разделят его боль», — если бы он решил её всем «показать».

В кафешке как и всегда вовсю кипела работа: суетились — сующие под руку, повара, которые орали свои тупые заказы — словно их «всех» в «психушке собрали», воняло — горелым и не прожаренным «маслом» и всеми дешёвыми специями что «выдавали» здесь за — «еду». Рей протиснулся через эту унылую толпу и со всей скоростью, забежал в грязную раздевалку, что напоминало — всё ту же — и " столь ненавистную им — " помойку" из старого мира и тут же с кривой гримасой — натянул свою — такую же унылую и столь бесформенную — униформу, с которой он себя — давно «похоронил» словно накинув саван — он готовился — принять — свою — вечную и никчёмную — «участь» в которой — ему — теперь отведена — роль — покорной — «шавки», но от того что он сделал потом, эта роль должна будет «перевернуться» и «провергнуть» — не только — " их надежды", а и всю их никчемную и такую пошлую — реальность. Накинув — поверх всего этого убожества — вонючую термосумку, Рей стал больше похож на бомжа чем на — того «гордого воина» которого так тщательно — в себе — «пытался взрастить».

«Ты где шлялся, сука?» — прорычал начальник, как только увидел Рея. Этот «проходимец» был — толстым, и вечно злым, как чёрт, мужиком лет пятидесяти — чьё лицо словно, было готово — лопнуть — от вечной — «бессильной ярости» которая почему то всё время — доставалась — только — его подчинённым. Он больше походил, на того кто уже давно «сошёл с ума», и теперь в агонии разбрасывался своими — нелепыми — «показами» своего столь — «жалкого величия» и теперь так как и раньше его тупость — бесила Рея, как та прогнившая доска которая, назойливо и мерзко «скрипела» всю свою — бестолковую «жизнь».

Рей, в ответ, только с ненавистью зыркнул на своего начальника, и не стал ввязываться — в бессмысленную «перебранку» понимая, что слова ему — всё равно «не помогут», а наоборот сделают — его, таким же — убогим как он. Разговор с ним, был не просто бесполезным, а — «и в правду» чем-то убогим — и «постыдным». «Они так и будут вечно в своей "клоаке»«! — с "горечью» подумал Рей, и уже окончательно — погрузившись в себя, старался больше — на него — не — обращать — внимание.

Весь день прошел — в такой же — тупой и однообразной рутине как и все предыдущие. Заказы, пробки, не довольное ворчание клиентов, и такое уже привычное чувство усталости, которое тянуло его ко дну — «старых мечтаний», где он был — чем то «большим», но теперь — он «это» всё воспринимал — как — отрывки — старого, и надоевшего «сериала», который уже давно потерял — «весь свой смысл».

Но как всегда — все закончилось.

В конце дня, Рей с трудом добравшись домой, упал на свою истасканную и пыльную кровать — словно загнанная «лошадь», но тут же нашел в себе силы — «вновь» — открыть старый ноутбук и — запустить — его — столь — любимую онлайн RPG — где его и «ждала» «та» «фантазия», где всё «было так по настоящему», чем «эта» реальность, — которую он так сильно — «ненавидел», со всей душой и со всем — своим бессилием. И он снова погрузился — в — виртуальный «фэнтези» мир — как — рыба в свою " родную воду" — где он — был «более значимым» чем в этой — грязной и лицемерной — «„реальности“„. — где, по своей прихоти он опять “ становился " из — „ничтожества“ в — 'того», 'кого он — так долго — мечтал в себе взрастить".

Был поздний вечер. За окном давно стемнело. Рей, в наушниках, погруженный в фэнтезийные битвы, как обычно, фармил «мобов» в очередном данже — когда на его телефоне вдруг высветилось уведомление от друга. Точнее не от друга, а от очередного «никто», но с которым его связывала общая — «привычка» — «искать что то настоящее», на старых и выцветших " серверах" столь пошлых — онлайн игр. Сообщение было коротким и словно — чьей-то глупой и ничего не значащей «отрыжкой»:

«Слышал про эти пропажи? Сегодня был слух, что даже из нашего города пропадают, вот жесть…»

Рей пожал плечами. «У нас в городе много чего слышали» — как на автомате, написал он в ответ и тут же продолжил фармить мобов в этом убогом — «подземелье», где все его навыки — так — «ценились» — в мире — «цифр» и бессмысленной и столь «унылой» статистики, пока его голова с таким трудом — не оторвалась — от экрана ноутбука, понимая что — «снова пора отдохнуть» — от этой — бездарной «игры». И он, с горьким пониманием, опять впал в ту дрему что так долго манила — его в сон — где нет ни — боли, не отчаяния, — только «бессмысленная пустота» — словно та гнилая и давно забытая могила — куда он так сильно — и упорно — пытался — «попасть».

Наступила ночь, серая и безрадостная, как и его дни. Ночь, где серые мечты, с хрустом — и в мгновение ока — превращались в ещё более серые и тупые сны. И именно в эту ночь, его мир должен был — наконец таки — перевернутся — с «ног на голову», «срывая все те нити» что держали — его «столь» — жалкое — и пошлое — «существование».

Прозвенел какой-то гул. Настолько резкий, что Рей тут же подскочил со стула, откинув наушники и стал осматриваться, пытаясь понять, что происходит.

Все предметы в квартире странно дергались и словно вибрировали, а его старые стены — вдруг стали покрываться мелкими — паучьими — трещинками.

Окно трясло, как будто где-то неподалёку проносился проходящий поезд.

В голове появилась сильная боль, словно — кто то «стальным» прутом пытался пробить его лоб. А его разум начал распадаться на куски, где — не было — не ясности не покоя — лишь бессмысленный и отвратительный — хаос, где — всё стало — бессмысленным и бесцветным, как он сам.

«Что за хуйня?» — прошептал Рей, схватившись руками за голову, словно пытаясь удержать мозг от того, что бы выпрыгнуть — из столь — больной и такой — ничтожной — «скорлупы».

Изо рта вырвался странный вздох, словно он «умирал» и его дыхание стало слабым и хрипящим. В квартире словно резко — «выключился» весь «фальшивый свет» и настал — холод и зловещая — тьма.

Последнее, что увидел Рей, прежде чем его сознание полностью угасло — это то, как всё вокруг него исказилось и деформировалось и всё стало, похожим на жуткую мясорубку, где все цвета слились — в дикой агонии и, казалось, что его — «тянуло вниз» в какой-то «мрачный омут» давая понять что — пора с этим всем «закончить», а где «его душа» — словно «послушная марионетка» что так долго ждала «свободы», и — снова должна провалиться — в новую — и столь жуткую — бездну где, ни кому — до него — больше — уже не будет — никакого — дела. А перед его глазами всё завертелось со странной скоростью.

…В этой реальности. Рей был одним из тех «пропавших трёх», но пока еще об этом не знал. Мир, к которому он так долго не принадлежал и где прятался, решил с ним поиграться.

И его приключения — вновь — должны были — продолжиться — но «там» где всё — уже — не будет как — раньше. И где — всё пойдёт — совсем по другому «сценарию» — где ему, опять же — предстояло сделать — не простой — «выбор» — где, теперь он — не должен был — опять — прогнуться — под — столь пошлую и отвратительную — «реальность», которая — по — «их» меркам — должна была показать ему — его — бессилие — но Рей в это раз — был — совсем — другим — и это понимал, — не только он — но и весь мир — куда — «его ждала» — его долгожданная — и столь кровавая — «свобода» — во всей — своей — столь мрачной и — «извращенной» — «красе»!