Нулевая Зона 3%

Глава 46 «Вскрытие»

Рей почувствовал, как его «разум», снова проваливается «вниз», словно он сорвался с какой-то скользкой горы, и где — в конце пути его ждал не какой то — долгожданный — «финиш» а какая то — бесконечная — и такая ненавистная — «пропасть», где он опять — превратится в бессмысленного «раба» и будет всё так же «тупо», плясать — под дудку тех «паразитов» что всё это время «игрались» — его — жалкой и никчёмной — судьбой.

И его нутро вздрогнуло, от «тяжёлого удара», и все прошлые, страхи — всё то презрение, всё то — разочарование, что он так долго и упорно — пытался сбросить — вдруг опять, как по «мановению волшебной палочки» — опять его — облепили, «с ног до головы» не давая ему — двинутся — дальше!. И он ощутил как чья то чужая — и липкая, «жадная и похотливая воля», снова — пыталась «принудить» — его к «старым» и столь мерзким «правилам» и чья та лицемерная, и уродливая «маска» опять «возвышалась», словно «насмехалась» — над всеми его потугами «прорваться на свет».

И вот он, Рей, снова здесь, как будто, всё — что «было до этого», был некий и нелепый и такой «скучный цирк», и все «его силы» все его «грехи», и весь его дикий «животный азарт», с дикой злобой, «вопить» и нагонять «тоску» — на всю — эту «пошлую» и «фальшивую» реальность, что — так и не позволила — ему — сделать шаг — вперёд. «Сколько же можно то⁈ Почему всё время, опять „они“?» — прошептал Рей и злобно стиснул кулаки.

И вместо этой — старой — и измученной души, — вдруг в нём — «заговорил» тот — «мрачный зверь» чьи желания — были пропитаны — «той тьмой», что он пытался себе — «приручить» и который, всё это время — «тупо» — ждал своей «минуты» — «что бы прийти — и со всеми — рассчитаться сполна»!

И на его устах вновь — появилась — издевательская усмешка, словно кто-то дикий и «необузданный», кто, давно ждал, того момента, когда, — ему, позволят — наконец,то, — «вырваться на свободу» дабы проявить — всю свою злобную и ни чем — «неукротимую мощь»! «Они, что ли, хотели от меня — этой „покорности“„⁈ Ха! Тогда, я им — как всегда покажу "кузькину мать“»! — прорычал Рей с презрением.

Рей откинул голову назад и разразился таким хохотом, что казалось что все сами небеса прогнулись — от «этого звука». От смеха задрожал весь «мир», от ужаса — стали «меркнуть» — звезды, и на «троне» — вновь забеспокоился — «старый упырь» в томительном ожидании — своей неизбежной «смерти», куда так яростно и самозабвенно — мчался наш герой, чей «оскал» теперь напоминал — что то — нелепое — и поистине — дьявольское и в то же время — что-то — такое родное — от чего всё в его сознании — как то — «трепетало».

«Это "не смешно»«! — » прохрипел и закашлялся «бог» которого так долго все — пытались здесь «вывести» на чистую воду, но в нём «виделся» — скорее страх, а не то прежние величие и спесь — как ранее он так и «гордился». — «Ты… просто, жалкая марионетка и… ты — всего лишь… моя — игрушка!»

И это и было той отправной точкой, где Рей решил — уже на самом деле положить «конец всей этой лицемерной игры», где с ним все игрались, как с «шакалом» пытаясь вытащить все «кишки» наружу. «Наверно пришло время „наконец то “» «сбросить» все оковы и наплевать, на всё то что «они» с «ним» здесь так долго пытались делать и раз и навсегда, «всё — „перечеркнуть“ одним своим движением»! — с нескрываемой ненавистью подумал про себя Рей.

Рей, со всей своей наглостью и небрежностью, устремился к трону, не обращая внимания на то, что всё вокруг — содрогалось — и с каждой секундой его сознание вновь — начало проваливаться — во тьму, куда то вниз и куда то вдаль — и где — опять — «терялся» не только — «свет» но и всё его понимание той «реальности», что так его долго пытались ему — «навязать».

И тут он резко остановился и снова, поймал знакомое чувство. Но на этот раз в нем был не только знакомый «зов» его «проклятой ярости», а был — некий холод, где «внутренние змеи» словно сжались в плотный комок — и ждали, когда их призовут к новому танцу. «Ты, идиотина, — ты опять за своё! Да ты и в правду — просто "жалкое» существо! — снова начал плести у себя — «бог» свой — старый и надоевший «монолог», стараясь сломать его и вернуть его — обратно — «в его старое, и убогое рабство» — где все «марионетки» должны слушать — лишь «хозяина», и не сметь — как то — изменять его — «давние» — и такие «прогнившие» «правила» и как он когда-то «плясал» в одном их его — бесконечных и таких — жалких «представлений».

Рей, выслушав этот привычный «вой», только лишь — отвратительно ухмыльнулся. Он отчётливо видел как этот мир — начинает «пошатываться» как от порыва ветра, где всё рушилось, сыпалось и трескалось как от удушающей силы его нового — «осознанного бытия» и его больше, не было нужды в том чтобы снова с кем-то, или чем то «воевать». Рей как никогда «спокойно» осознал — что теперь — он был сильнее всех — тех, жалких тварей — что так старательно пытались — с ним — «играться», и он понимал — «его» ждёт, уже — совсем «другое». «Что — твоё время — „закончилось“, идиотина!» — со всей своей яростью и со всем своим презрением — прокричал Рей, давая понять этому тупоголовому — «мерзавцу», что его участь предрешена, и от него уже ничего «не спасёт».

И «вот тогда», когда он был — полностью готов — прикоснуться к этой столь — жуткой — но столь желанной ему — истине — его взор, вдруг упал на его «руки» что всё ещё судорожно сжимали — ту странную — монету — что так «манила» его — всё время — давая понять что — там за гранью — чего то такого — что — должно — полностью поменять — всю его — такую жалкую — и такую «бессмысленную — "судьбу» «. И в одно мгновение он понял что это за место — и что с ним сейчас произойдёт. Он опять увидит старый мир, и старый порядок, но теперь он увидит — всё — и "всех» — «без» прикрас — и без иллюзий, как и он — должен — был давно — уже «стать».

И всё вдруг — замерло. «Мои любимые „скелеты“!» — с едким сарказмом воскликнул Рей, разглядывая все свои бывшие «забавы». И он не глядя протянул руку в центр к тем гадким чертам — что он так долго желал «раз и на всегда — порешить», но при этом он вдруг понял, что он уже не «бежит от боли», и не гонится — за «слепой яростью» а он «идет» на встречу своему — проклятому — «началу» — и, теперь, он готов, не «мучится», а с наслаждением принять — всю ту, «гадкую реальность» которая приготовила, для него свой долгожданный — и столь неизбежный — «финал». Он потянулся не к ним а словно — к своему отражению — к той части его души, которую он от себя так долго прятал и как он сам себе — навязал ту ложь что должен был «быть хорошим», для чьих то жалких глаз!

«Ну что „паскуда“? Похоже — „спектакль“ подошёл к концу⁈ И кто же — „остался победителем“⁈ Ты — и твои — тупоголовые прихвостни?» — саркастически произнес Рей и со злостью в глазах проорал. «Ха-Ха-Ха- Да вам и вправду, „ума“ не занимать! Что же! „Хозяева“! Пора вам получить свои „заслуги“!» — с ухмылкой закончил Рей и резким движением стал вонзать себе — свои «ключи», в области сердца. И всё «вокруг» резко «задрожало» словно — всё, что удерживало этот — «фальшивый» — мир, треснуло и готово было разлететься — на части. А на лице его — нарисовался, жуткий, и столь — безумный оскал. И в этот же момент он почувствовал «что-то иное» — его стало «тянуть в разные стороны» его разум начал сходить с ума — и вместо ненависти пришло понимание того что все «они» его «создатели» были и есть «ничто» а он теперь «тот» кто наконец то должен разорвать этот порочный и «кровавый» и такой долгий — круг — что длился «вечность», но всё хорошее когда то заканчивается. «Пришло время для „справедливости“, и теперь уж — ничто и ни кто меня — не — остановит! Ха-Ха-Ха»! — извергая «кровавый смех» отчаянно и во всё горло — завопил Рей. И «тьма» вновь поглотила его, а монета наконец то перестала «пульсировать» и на лице, Рея вновь расплылась жуткая, зловещая — и такая знакомая ухмылка. Он вновь, вернулся к самому — «себе»!

Рей пришёл в себя. На этот раз не было дикого грохота и чудовищных образов. Перед ним была простая, но знакомая картина. Он оказался, на арене, но на этот раз она была не разрушенной а наоборот — такой же ухоженной и глянцевой, какой она была всегда — и с той же пустой и такой лицемерной фальшью, что витала — вокруг, словно запах — «гнили».

И где, всё тот же, знакомый до боли «трон», дожидался своего «окончания», и в жуткой и тревожной тишине его «ужасы» снова пришли «его навестить». Но что-то, всё — же, было «по-другому» — его «чувства» «погасли», а вместо злобной и мрачной «тоски» что раньше давило на него, пришло «осознание» того — «что» — он на самом деле — искал и ждал — на этом — столь «тяжелом пути».

Он с презрением и отвращением посмотрел — на своего врага, который по прежнему, с безумной надеждой — ждал, что он сорвется, и его тупой замысел — станет — реальностью. И на их месте останутся лишь — страх и пустота. «Похоже, это правда — „конец“» — прошипел Рей — окинув презрительным взглядом всех своих — старых и таких убогих — «спутников» и приготовился «действовать», но уже — «совсем иначе», как он это всё делал «до этого». Его старое и дряхлое — «Я» наконец то — «умерло» и теперь его «новой» и такой «дикой» и зловещей — «натуре» нужно было подыскать что то — совершенно другое — что бы «все их» потуги — на фоне — его — столь — великой — «свободы», — стали ни чем иным, — как, жалки и столь — надоевший «бред сумасшедшего», а не его «прежний», и такой навязчивый «кошмар».

«Ну, что? И в правду „думаешь“ что тут что то изменилось? Ха! Да на тебе лица нет „бездарность“, даже — „трясёт“ как последнюю „шавку“!» — нагло проговорил Рей, не испытывая уже — ни к кому и не к чему — никаких эмоций.

И его тело словно стало — одним целым — и он был готов, словно хищник что то ищет добычу, нанести свой, такой сокрушительный — последний — «удар» дабы покончить со всеми «этими» — надоевшими ему — «грязными снами». Он медленно поднял свою руку и посмотрел на нее, и нахлынувшие воспоминания о старых битвах, словно — вспышка, озарила — его — «сознание» и Рей увидел всё, с иной стороны, он всё знал — всё понимал и как-то особенно чётко почувствовал — где «лежит» — «его» — исковерканная — " правда". И он, со злостью и отчаяньем в глазах — устремился — «навстречу своей судьбе», дабы дать отпор той безысходности которая его так долго «истерзала», и что на этот раз — он точно «вырвется» — и станет тем — «кем он должен» — был всегда — дабы закончить эту убогую — «бессмыслицу», что теперь — «так отчаянно тянула его на — самое — "дно».

И чем ближе он подходил к трону, тем сильнее ощущал — как силы его противника таяли, как старый и засаленный воск, где и от того у него появлялось — такое липкое, и противное — чувство презрения. «Что же „ты“ на это ответишь, а⁈"» — словно — «насмехаясь» над всем этим, с горькой — иронией — проговорил Рей. И весь мир опять «затих», приготовившись лицезреть — «его» — долгожданный «поединок» где от его руки всё должно решиться. И что он был, не просто — «зверем», что рвется от цепей, но и тем кто способен — всё это «прекратить», всего лишь — своим одним — и таким — давно — истерзанным, и но при этом таким сильным и — по настоящему — «неумолимым — поступком»!

Рей нагнулся, подобрал один из обломков брони «почти» в упор, глядя в «гнилую пасть» того — «хозяина» из «зазеркалья» что словно в жутком гипнозе всё еще не понимал кто перед ним и всё ждал, когда же его жизнь — закончится, но как всегда не от «своей силы», а от — чего-то большего — и намного сильнее «его». «Ну-ну, — жди — мой бедный „сосуд“! Скоро всё „закончится“! Скоро…» — прохрипел Рей и подняв окровавленный обломок над головой — прошептал те странные слова, которые ему «как казалось» — кто-то — когда-то ему — «шепнул» — словно — это было — тем единственным «ключом», что наконец — освободит его от этой — пошлой — и «лицемерной» и столь невыносимой — игры — где «он» играл — чужую — и не нужную — ему — «роль»: «Теперь всё закончится, — как хочу — „я“!».

В этот момент в его голове всколыхнулась старая память. Голос, тот самый жуткий и безумный что так долго с ним «беседовал» вдруг стал другим, более знакомым и чётким.

«Не забывай! Это не просто „конец игры“! Это новое начало! И всё что ты ищешь… — всё „это“ есть — „в тебе!“» — услышал Рей про себя и в этот момент вся его сила вновь «вырвалась наружу».

И всё что держало — и всё что заставляло «страдать» его, долгие «годы», вдруг лопнуло словно мыльный пузырь, и его сознание наконец прояснилось, а «сила», что наполняла его тело стала — не чем то «проклятым», а — частью «его самого» — его «нового существа» которое всё так же желала — «новых приключений» — где «жажда крови» переплелась — с «жгучим интересом» — что ждёт — за гранью этого — столь «противного» и «гнилого» — «мира», где все так — страстно желали его — «поработить», и — где — отныне — «все они» — представали пред ним — не более — чем пыль под ногами — и что он их всех — раз и навсегда, должен — поставить на «их истинное место».

Рей посмотрел на агонизирующего бога, на жалкие тени у его трона, и на все те обломки его старой — и «ничтожной» — «жизни», и — отстранено — произнес — всего одно слово — «Достали!».

И вот тогда, когда всё вокруг вдруг снова «стало "черным», он взмахнул рукой и обрушил всю мощь «греха» который так старательно «лелеял в себе» и чью «силу» всё пытались направить, «не туда».

Но тут он сам — решил — в последний момент изменить свой столь мрачный и жестокий — «сценарий» где — всё «их» — ничтожное бытиё — наконец-то, должно было — быть поглощенно — его тьмой. И он показал себя, во всей «своей» звериной красе, но не в том — тупом — «беспределе» к которому он — всю свою «новую» жизнь, — столь «усердно стремился», а проявив ту силу что долго от себя — прятал, решив — всех «спасти».

И он, во всю, выпустил всю «энергию» что он в себе столько времени «собирал» и всё вокруг словно в жутком «салюте» — заполонило не тьма, и отчаяние а скорее — прощальная — «волна» его боли и гнева — вперемешку с жгучим — «желанием» — что наконец-то — весь этот «беспредел» — окончится, где «все» обретут «свободу» — и «поймут» всю истинную — «цену — этого проклятия» где их вечно пытались — отвести от их истинного — столь нужного им — пути.

Его воля вдруг обернулась — не просто мощью — но — и новой, долгожданной — возможностью показать — всем — что его — ярость — это лишь «новая тропа» для всех тех кто всё еще бродит в поисках «себя» — и своей «столь долгожданной» — «истины».

«На этот раз всё будет по „другому“» — прошептал Рей, давая понять, самому себе, что «всех» теперь он отпускает и ни чего не просит взамен, показывая всю «суть» той свободы, о которой все так долго мечтали. И чьи сердца теперь наполняла — истинная — и столь — прекрасная — тишина.

И Рей раздался с тихим стоном боли, и словно птица что срывается с цепи, бросился — на своего главного противника. Он решил — покончить со всем этим сразу и на всегда. Дабы не было — более — не фальши — ни гнили а была только — та — истинная — правда — что ждала их — всех — на своём «истинном пути».

И всё поглотил — «туман забвения». И с каждым, шагом, — его, все новые действия, словно меняли всё вокруг — и время как будто замирало, и вместо жуткого ужаса, и гнетущей безысходности — его окутывала тишина, которая становилась чем-то большим и чем-то — столь прекрасным, куда — он — теперь должен был — «прийти», и на — «самом» — краю всего, «этого» безумства — наконец — узреть — ту «суть» где он был — уже готов — к последней — «битве»!

Рей — медленно выдохнул — словно давая волю тем — давно — позабытым чувствам — и с «дьявольской улыбкой», на его — измученном «лице», — проговорил те — столь долгожданные слова. «Да начнётся — моё, новое — „просветление“! А ваш — жалкий — „конец“ — я в этот раз — с удовольствием — пронаблюдаю»"!.

И его руки, вдруг вцепились в этого «ублюдка» — намертво!

И внезапно всё — прервалось и он «увидел».

Его не провалило и не сбросило в другую «мерзость» как обычно — всё было «другим». И чем больше Рей вникал в эту новую «атмосферу» тем яснее он понимал — что все те — истязания и страдания что он так старательно копил в «себе», как и эта «фальшивая битва», которая продолжалась «вечность» наконец — нашли свою развязку.

Мир не разрушился — но он поменялся! И чем больше «его взор» улавливал этих — новых оттенков тем он отчётливей ощущал — как все те притворства которые — он так яростно «требовал от этого мира» — начали испарятся — словно те обноски, что мешали ему увидеть — самого — себя!

Теперь его «глаза» перестали что то «выискивать» — словно в поисках очередного — проклятого «отражения» — он теперь — видел всё — что так долго — старался от себя отмахнуться, но пришло время — всё это принять — и наконец — найти то — долгожданное — освобождение где «осознание всего этого» — было для него — на много — более — важным и ценным чем его бывшая и бессмысленная — «война».

«Похоже что „проклятие“, всё же — закончилось!» — в «полголоса», со смирением произнёс Рей и, его уста, как бы — растянувшись — не то в «оскал» не то — «улыбку» как будто давала — понять — всем что — его — приходу — конец, но этот конец был для всех них — как глоток столь долгожданной и столь желанной — «свободы» — где он больше — не — «раб»! Где его — больше никто и никогда — не посмеет — ни «приказать» и ни чего — от него — «не требовать».

И все те «маски» с — его врагов наконец то — сорвались, показывая — весь их — «гнилой и жалкий нутро». Там где ранее было — «величие и мощь» — остался лишь — лицемерный и пошлый — «фарс», — где не было больше — ни силы — ни власти, а где их души — ждали не «пощады» а только — того — «неизбежного покоя» — где все они — станут — лишь — «не нужной — пылью».

И Рей, улыбнулся и посмотрел вниз.