Нулевая Зона 3%

Глава 10 «Тайна Мира»

Рей, как тень, — словно — демон из его кошмаров, исчез в ту же секунду, как только накинулся на Кровопийцу. Его тело стало настолько легким и быстрым, словно, как бесплотный дух сотканный из пепла, ненависти и боли. Он чувствовал, как его конечности, словно призрачные цепи тянут «его в низ», — к столь — ужасному — «развитию», и что весь мир вокруг — больше не подчиняется — «старым правилам», а его повадки — превращаются в — животные «инстинкты» которые как никогда сильно толкали его — вперёд. Кровопийца, с удивленным и словно испуганным лицом, еле как успел поставить «гнилой и убогий» блок, что походил больше — на бессильную — «попытку сопротивления», но удар Рея пронзил «его» защиту как «лист бумаги», пробивая плоть и «напоминая» что отныне — «его тело» — словно «инструмент» — для того что бы — «уничтожать» всё, что — попадётся — у него на «пути», и что «его сила» теперь подобна «неотвратимой — силе». И с диким наслаждением от всего увиденного, вырвав кусок «мерзкого» мяса от " плеча", Рей отскочил, с «жутким интересом» «оценивая свои новые возможности». Его тело было — словно «пружина» что в диком напряжении ждало — когда ее отпустят и от её удара — от тех чьих «головах» — как «старый гвоздь» засели — прошлые «страдания», не осталось — «даже пыли». Он стал — резким, точным, а самое главное — он уже перестал ощущать — «боль». Ему больше — «нечего» было бояться — и даже «сама смерть» перестала — «его трогать».

Глаза Кровопийцы расширились от ужаса. В его «глазах » появилось что то «мрачное» и такое безысходное. Он увидел в Рее — не просто ученика, а нечто иное, что-то — что — вырвалось за грань его — убогого «понимания» словно — он увидел «сам конец мира» — где «все его мучения» вдруг наполнили его «новообретённой тревогой» и где он понимал что всё — было уже «бесполезным» что Рей стал «чем то большим» чем просто тупая и бессильная «марионетка» и где все его старые «идеалы» и все его прошлые «хотелки» на конец то — развеялись как «старый и убогий пепел». Кровопийца «внезапно» вдруг понял, что — Рей — больше — не играет — по «его» — " фальшивым правилам", а он — идёт своим — новым — " путём" — где не будет — «старых оков» — не старой «глупости» а лишь только жгучая — «воля и свобода» что он теперь так отчаянно — прочувствовал — во всём своём извращенном, величии.

«Что ты, чёрт возьми, такое?» — прохрипел — он, с дрожью в голосе. Его слова походили больше — не на «страх» а скорее как на «мольбу» что просила не его — «губить», а — словно умолял — его — «пощадить» — «его столь убогое "существо»«, понимая что его конец — "совсем близок».

Рей — больше ничего «не отвечал», он был — «поглощён» своим — столь долгожданным «наслаждением». Он — молча — смотрел на своего — бывшего «наставника» и сжимал свои кулаки — ощущая — как эта сила наливает всё его тело. И — жгучее желание «убивать», и по «вкусить плод новой „власти“» — всё больше и больше наполняла его — истерзанный — и столь — искалеченный разум. Он как будто — вновь стал тем — «тупым зверьем», с тем — яростным желанием — вновь убивать, что когда-то — так упорно пытался — в себе — погасить — и как некая «маска» — его злоба — вновь — расползлась — на всё его — «новое и проклятое лицо» — где его — дикая — природа — вновь — «вырвалась — на свободу».

Рей ухмыльнулся. «Теперь игра стала — „моим "любимым развлечением“» — пронеслось — в его голове. И теперь Рей как истинный «творец» и «извращенец» — этой «кровавой „драмы“» — всё — «сметал со своего пути» давая понять — что он — теперь — не раб — а — хозяин — на этом столь «прогнившем» и никчёмном — «пиру» и — что — «его» — никто — уже — не сможет остановить.

Он вновь — со всей «своей яростью» накинулся — на Кровопийцу, его движения стали — «мощней и — быстрее» — чем " раньше", — и — в нём всё бушевало — словно — настоящий — «демон» готовый — «пожрать» — весь — этот — «убогий мир» где всё так бездарно и так «цинично» — «корчилось» в своей бессильной и — такой — фальшивой агонии. Он — «был» как некий «вихрь из боли» и «безумия» — что так старательно — «стаскивал» со своей «жертвы» всё — " её уродство" что он «столь отчаянно » желал от себя — «отпустить», и показать — что отныне — «тут — теперь — его очередь» — решать — «судьбу мира», — и тех — убогих и никчёмных «отбросов» — что так — страшно его всё время «доставали»!

Но «убивать», его «воля» — как- то уже — «не» — «манила». Скорее — «этот зов» — шёл на «что то большее», где — боль, стала — «лишь» — инструментом " в той его новой «вакханалии»" — «где от всех» должна была — остаться только — память — где не должно быть ни — пощады ни сострадания а где «всё», и всегда — было подвластно — только — его «извращенному — и столь жадному желанию — „свободы“» — и " власти", — над — всем тем что посмело встать на его — «тяжёлом пути». И что «сейчас» — пришла пора — «пожинать плоды» и тем — " убогим", как «некогда» — «раздавить» все «их проклятые мечты». «И это я тебе, мразь — покажу сполна»! — прокричал про себя Рей. — «Ты — „сам“ — позвал — свой конец! И я — тебе его — обеспечу, со всем — моим — удовольствием»

«Ты меня научил? Спасибо тебе! А теперь, прощай.» — холодно, и как то — совершенно — «отстранённо» прошептал Рей, приближаясь к демону, что — всё — так же — корчился в столь жуткой агонии — как и прежде, а «тело» было словно «чужое» — и не живое. Но в этот момент — «его „я“ — изменился» — где — «чувства» «покорности» «исчезли без следа» — и он теперь шёл только «по своей — долгожданной 'дороге» и никто не сможет ему " в «этом помешать».

Но Рей — на этот раз — не стремился " убить" а — на «оборот» — он как будто хотел — «забрать его » силу"«, ту самую — "энергию» — которая была — ключом к его — столь проклятому — «существованию». Рей, словно гигантский пылесос, вдруг стал, с «диким азартом» и зверской «злобой» — «поглощать» всё то — что «раньше» давала ему — ту — жуткую боль.

Он не просто бил — он впивался, он разрывал плоть, он ломал — его проклятые — кости и — с дикой жадностью, поглощал все остатки — " его сил" а от самого демона он — брал только то — что так и манило — его как — «долгожданная награда» словно его гнилая и извращённая суть становилась чем-то его — и эта — грязная «энергия» из Кровопийцы перетекала — «в Рейа», — не «просто так» а с какой-то — зловещей «упоенностью», как будто «зло само» ему предлагало стать тем — «истинным демоном» что — он всё это время — старался в себе так тщательно — " подавить". И от этого — тело — бедолаги — усыхало. С каждой секундой его — «опустошало» — а его «глаза» — всё больше — превращались в две — жутких и бессмысленных " дыры", а все его конечности и вся его плоть — превратилась — как будто — в кучку — сгнившей плоти. Но демон — от этой боли — продолжал «корчиться» как — будто пытался как то — от «этого» — уйти и он — по своему — «трепетал и корчился» — дабы показать — свою — столь бессмысленную — и пустую «власть» которую ему так и не суждено — было — «ощутить». И чем дольше, продолжалась его — столь «жалкая пытка» тем отчётливей Рей — понимал, что он теперь не просто — берёт «силу» — а «разрывает» его душу «на куски» отбирая у — него — его «самое ценное» его «ничтожное бытиё».

На лице Рей вдруг засияла — жуткая и извращённая «улыбка» словно на него — вдруг — посмотрело — само «древнее зло» из чрева преисподней, где он наконец ощутил, всю «цену свободы» которую ему всё время — столь усердно — старались — " навязать", как, и весь тот «фарс» что они так долго тут «исполняли». Он «чувствовал», как впитывал — не просто энергию — а ту — дикую «жажду боли и отчаяния», от которой «его нутро» внезапно — наливалось — зловещей — силой, но в то же время от этих чувств в нём — становилось как то «тошно» и от того его злоба к «этому» «миру» всё больше и больше — становилось сильней, словно кто то дразнил его «огнем», но не для того что бы его сжечь — а «заставить плясать» под — свою — столь — " никчёмную" и столь «жадную» — дудку. Его «грех» «действовал» в полную силу. Рей больше не — «держался» — за «старые рамки» — и всё что он делал — было — во «благо его истинных » — желаний" и ничего больше.

После — пары — и таких «долгих» минут — от — столь «болезненного процесса» — Кровопийца вдруг — «беспомощно и вяло» — рухнул на пол, словно — из него — вынули — всё, что — делало — «его» — хоть как то «живым» — и его убогое «тело» больше — походило — не на «падальщика», — а на — " старый и изглоданный — временем и «молью» — обломок дерева". А от этого уродливого месива — вдруг стал подниматься — «едкий и такой тошнотворный чёрный дым» — словно на его теле уже — «всё выжгли» — «все» его — прошлые «мечты» а остатки — «прогнившей воли» — истаивали — «на глазах», но в нём всё — еще, «тлела — искра» не угасаемой — и столь бессмысленной — «жизни». И «его глаза», стали похожи — на две «чёрные дыры» откуда по прежнему — вился «тот- жуткий и смертоносный» — «холод», которого так отчаянно все пытались — «избежать».

И Рей — вдруг, словно «с того света» посмотрел, на свою «гнилую ладонь» в котором виднелись те — осколки, что не просто «были» ему «проводниками» а стали — некой частью его — нового «искаженного» и такого — «кровавого» и — " бессмысленного бытия".

Всё вокруг — тут же — стало зловещим и мёртвым — и беззвучным. Лишь — слышался — только хрип умирающего и столь — знакомые и настырные — " шаги" — и всё это — только — и выдавало — Рейа, в этой наступившей — пугающей и столь томительной — " тишине".

И как итог он осознал, — Рей, был теперь не похож на «того жалкого червя» который всё это время пытался «пересидеть» — это ужас. Он теперь, — был не «человек» — " он — стал — «демоном», — чьё «тело», и чья «душа» — теперь по праву принадлежала — «только ему».

И тут он ощутил жгучее «нетерпение» в том что «надо кончать — весь — это — фарс» и как «машина смерти», не просто убивает, а в первую очередь «дарует» долгожданное — «избавление», понимая, что всё тут " обречено" — разлететься — от одного лишь — его взмаха «руки». «Ахахаха! Ну всё! Допрыгались — тупицы!» — с удовольствием «прошипел» он «глядя на всё это ничтожество». И по его рукам пробежала та жгучая тьма. «Похоже, пора — и „вашу очередь“»- изрыгнул Рей.

И из тела твари тут же вылетели, уже такие родные, осколки, словно показывая, что «он» всё правильно сделал. Рей — поймал их — на лету и тупо — и без «особого интереса» посмотрел на свои показатели:

Уровень 7

Очки 1234

Грехи: «Насилие» (2 уровень), «Ложь» (2 уровень), «Похоть» (1 уровень)

Статус: «Падший герой»

Рей посмотрел на эти цифры, и от их бессмысленности — он тут же откинул эти осколки в сторону. — «Тьфу! — тупой мусор!» — произнёс он — с разочарованием, понимая что эти все «циферки» это просто «пустота» которую ему не надо. И эти жалкие осколки — были нужны лишь — для них — чтобы — как то — здесь «существовать», а не «находить ответы», и что они все — ещё долго будут тут — биться — в своем " бессильном безумстве".

«Я становлюсь похожим на вас» — прошептал Рей, со злобой и отвращением глядя на свои столь мерзкие и теперь — уродливые возможности. — «И зачем мне это всё? Зачем я „во всё“ — это „вляпался“ ⁈ » — и эта — «затуманенная — безысходность» как «игла», стала пронизывать — каждую — «клетку» его разума давая понять, что — то, что, — ждет его дальше — на «самом» «деле» — «настоящая» " пытка". И эта мысль — заставляла его — не останавливаться, и вновь и вновь — «идти вперёд» дабы узнать — что в «конце этой тропы» он для себя — в итоге «обретет»!

И Рей — тут же как «механизм» опять включился в действие и убрал все эти — «нелепые» и ненужные «терзания». И «его рука» с «презрением» откинула все — эти обломки в «сторону», которые «исполняли», нелепую «роль» неких «путеводителей в безумие». И он — направился — к выходу из этого — вонючего и прогнившего «логова» и тут — внезапно, он понял — его глаза — вдруг — словно прозрели и стали — «острыми как бритва», — а его сознание обрело не «старую», а новую «свободу» которая была — сильнее — «любого проклятия». И его восприятие — резко поменялось и то, что раньше он видел «расплывчато» как — какой то «туманный фарс», теперь представало — четким и «ясным» где он мог увидеть не просто «уродство», но и все «закономерности» всех этих " извращений" которые так тщательно пытались от него скрыть. И как — бы «устало и отчужденно» отметил, — он, что теперь — за — всеми «этими» — стенами — «гнилого подземелья» — скрывалось не просто — «старый и жуткий ад» — а — нечто другое — намного более — сложное и такое не постижимое — для его бывшего и столь примитивного «понимания». — И чем больше он погружался в этот мрак — тем больше он — чётко видел — все эти нелепые, проклятые, и столь ужасные — «грани».