Нулевая Зона 3%

Глава 41 «Призыв»

Рей замер на грани портала, словно хищник, что выслеживает свою добычу. Те образы, которые так долго терзали его, наконец-то отступили, словно их смела бурная река. Он ощутил, как вся эта «бесконечная» унылость, и «вся та гниль и мерзость» старого мира, — отступает назад, обнажая иную, куда более зловещую, но манящую перспективу. Как будто старое «мозаичное полотно», составленное из фрагментов былой жизни, — вдруг рассыпалось на осколки, обнажив под собой, грязную, но столь вожделенную — «истину», где все его «грехи» обретали — более жгучий смысл и где все его действия должны были обрести — новый — «зловещий смысл» в этой — столь мрачной и такой — кровавой — «симфонии», что так ждала своего — часа. И как он уже давно — понял — все те прошлые «обманы» и «фальшивые» «улыбки», чьи маски он — так старательно — пытался сорвать — как ненужную шелуху — они все оставались «там» — на грязном лице этого прогнившего «мира», что всё ещё «ждал», что «он» — на них — «обратит» — свой столь «мрачный взор» — что бы показать им — своё — «жалкое бессилие», и чью «жалкость» — он готов был, снова и вновь — при любой — «возможности» — всем показать! И вот настал момент — отпустить старые страхи — и дать дорогу — «новомощному зверю», что так долго «ждал своего часа» для этой «жалостной резни»!

Он вновь ощутил — внутри себя, тот жгучий порыв, когда его сознание, внезапно наполнилось — первобытным и диким «гневом» — от «бессильной ярости», — что он так старательно пытался всё это время сдержать — но она как нечто большее всё таки победила — и все его старые «страдания» вмиг переплавились — в дикий и жадный — призыв ко всей той — «нечисти» что всё еще оставалось на окраинах — его старого — мира, и где «его рука» наконец-то — будет — той — «волей рока», что и должна «погрузить» их всех — в «бездну мрака», и — такого столь желанного «небытия».

Рей стиснул зубы, ощущая как его кости — с каждым мгновением — «наливаются яростью», и, как ни странно, от того его ухмылка стала шире, а его «новый голос», зазвучал не как «мольба раба», а скорее — как зловещий «зов», дикого и проклятого «зверя», которому, больше — «ничего и ни кто» — не был — «указ». И от такого «чувства» — его нутро — вдруг наполнила — странная и «хищная тоска», — как будто — «кто-то близкий» которого он когда то — «считал» — частью — самого — себя, внезапно — исчез, и где-то «в глубине» этой мрачной пропасти его — отчаянно «ждал» — показывая — на все свои — бездарные потуги.

Он больше не был «тем прежним Реем» он был, нечто другим — чем-то вроде жуткой смеси хищной «бестии» и циничного «судьи», и его прошлая боль стала — его топливом — его жгучим и проклятым «маяком», ведущим его «на дно» где он должен — будет — сорвать все «покровы» с этого столь прогнившего — мироздания — и на конец — закончить — всю — эту — «бесполезную вакханалию» где ему всё ещё, кто то нагло — пытается — «затуманить» и извратить — " его столь «помутившийся» от всего — разум.

И Рей вновь ощутил — что на этот раз — его ярость переросла в нечто — «большее», и более — «сильное» чем — простое и примитивное — «бешенство» — теперь всё это походило на «дикий танец» где с каждым движением — его тело — разрывалось — в новом приступе — мрачного и такого зловещего — наслаждения. И всё вокруг начало меркнуть, как бы растворяясь, в той тьме, которая словно — давно потерянная подруга — то и дело — манила его — к «себе», где ждали его новые — и столь кровавые — «открытия» о его — новой «ипостаси».

«Сколько можно-то⁈» — вдруг — рявкнул Рей, и этот звук больше походил не на крик а на — раскат грома, который был способен — пробить любой — «бетон», любой «мир» и любое «проклятье» что ещё, пыталось «вертеться» в его столь — исстрадавшейся и уже — изломанной душе — но он знал — «ему пора» и ему уже надоело ждать. Его голос наполнился злобой, а в его глазах заплясали отголоски безумного огня, — он чувствовал — что это время «пришло», где он должен — показать «свою мощь» а где «страх» всех этих — «жалких» — тварей, словно — под его ногами — стал — только «грязью» которая уже больше не будет — лишать его столь — долгожданного «покоя». Его губы — изогнулись в хищной усмешке.

Он крепче сжал свой проклятый талисман, чувствуя как «новая энергия» пробегает по его телу — заставляя всё его «нутро» изнывать в муках, словно, это была последняя битва где он был готов «отдать все силы» но «никогда не сдаваться», доказывая «всем» и «вся» что никто и ничто — не способно остановить — его — нечеловеческий — столь свирепый — «порыв»

И именно в этот самый момент — он сделал — «этот самый» — заветный шаг.

Словно демон, вырвавшись из своей темницы, он рванул к порталу, готовый и — с неистовой яростью, и с полным — торжеством — встретить, то, что ждало его в конце — его столь извилистого — и измученного — «пути». Он словно провалился во «чрево ночи», где — вся «ненависть», что он так долго «нёс», в себе — словно пронзила всё его тело, и с этим чудовищным — диким и «безумным» — воплем он провозгласил свою — жуткую «волю» — дабы все — «падшие» души — его — «услышали» — его — страстный — и — такой «долгожданный призыв»! «Я иду!!» — прокричал Рей в пустоту, и в этом зове, не было уже не малейшей капли — того «прежнего» страха и той, жалкой — «агонии» — а лишь — чёткое и непоколебимое — намерение, дойти до «конца» — во чтобы то ни — стало.

И в ответ его зову — все те — «тени» что застыли в ужасе и не понимании — на окраинах «его бывшей — столь извращенной реальности» вдруг — внезапно — пришли в «движение» и с диким, пронзительным криком, бросились в «безвестность», навстречу новой и долгожданной «смерти» как будто почувствовав что всё «их убожество» наконец подходит — к — «концу» и у их «страдания» на конец появилась та «нить» где все они — найдут — «своё пристанище» и тот столь долгожданный — покой.

Рей исчез во тьме, а за ним — как дикий поток нахлынула ярость тех, кто был готов «порвать» этот мир в клочья, чтобы стать — не «пешками» а — теми — «хищниками» — которые, так долго — этого ждали. И — теперь все «они» — как тени нагоняли ужас на — своих былых — «обидчиков», готовые вместе с ним — к новой и столь — «вожделенной» и кровавой «войне», где будет — как никогда много — «крови» и много — столь приятного — «мрака».

И теперь всё было — «готово» — он — был — на самом пороге — чего то такого «невероятного», где всё его — «бытие» наконец — обретет свой — «жестокий смысл».

И где — ему — оставалось, лишь — «сделать последний» и столь «необходимый шаг».