Нулевая Зона 3%

Глава 23 «Лабиринты разума»

Рей стоял, как скала посреди бушующего моря, наблюдая за тщетными попытками маленького паразита сохранить свое достоинство. Он словно игрался с ним, как кошка с мышью, то приближаясь, то отстраняясь. Его ухмылка, превратившаяся в некую злобную гримасу, не сходила с лица. В ней читалось не только презрение, но и предвкушение — кровавого и жестокого танца — который должен был начаться — со всех его извещений. Он чувствовал себя не охотником, а скорее — садовником, что обрезает мертвые ветки, и его разум наслаждался — от этой возможности, что сам «предоставил» — этому уродцу. Он был словно — заведённая пружина, готовая в любую минуту сорваться — с «поводка», и показать всем им — чего он на самом деле — стоит. И на их, таких «жалких и столь ничтожных» — «глазах» — он готов был — наконец, продемонстрировать свою «истину».

Гнев «божка» метался как молния, хаотично разбрасываясь потоками тьмы. Но эта тьма уже не пугала Рея, а скорее, раздражала. Это было похоже на вопли проигравшего игрока в компьютерной игре, который, в отчаянии — бьёт клавиатуру, пытаясь вернуть всё как было. Он видел бессилие в этих попытках, видел неуклюжесть его атак и бессмысленность всех его выкриков и визгов — и в этом Рей наконец — чувствовал — своё — истинное торжество. Его «тьма», перестав быть врагом — и подчинившись его «воле», стала, не просто, частью его силы — а инструментом который «он» — теперь — «использовал» со всей «хитростью», и всем его коварством. Его разум вдруг стал некой ищейкой что рыскает по всем старым «обидам» стараясь выискать — ещё, «что то» что можно перевести — из «отрицательного знака» — «в его личное и такое "долгожданное» — «торжество».

«Эй ты, пугало!» — как бы лениво и саркастически, с пренебрежением в голосе вновь прокричал Рей. Он словно растягивал слова, что бы как можно «дольше» насладиться тем «моментом бессилия», что, — как — «пленник в „клетке“» был прикован, к своему нелепому положению. — «Завязывай ка ты со своим позорищем! Я уж устал тут ждать когда ты „откроешь“ мне все свои — столь „сокровенные“ — тайны! Поторопись ка лучше, со своим долбаным „монологом“ а то мне тут уже — не до — ваших „детских шалостей“!».

Глаза «маленького бога» в воздухе, замерли. Его зрачки стали метаться как «пойманная рыбка» выскочившая на «берег». Рей заметил, как в его глазах внезапно вспыхнула искра — от чего всё его тело, стало «мелко трястись», а из горла вырывались только жалкие хрипы — словно всё его старое «нутро» протестовало — и «металось в страхе». Он, словно — хотел — крикнуть — что-то — важное, но в итоге, нечего, кроме, всё тех же, жалких — «хрипов», отдать — ему «так и не смог».

«Ты…ты…» — начал тот «пищать» но всё также не мог вымолвить «ни одного» — «целого слова», — но как будто «застряв» на чём то — «очень важном», и что он никак не мог — из себя «выпустить» и это зрелище, снова заставило Рея презрительно улыбнутся.

И в эту самую секунду, — Рей внезапно — ощутил — прилив какой то «омерзительной силы» — и старая «ярость» которая так ждала своего часа — вновь проснулась в нём и теперь его сердце полыхало от — гнетущей — тошноты и жуткого и презрения к тому, кто «за все годы мук», всё еще «цеплялся за свою жалкую роль», и «метался», как и раньше — не желая, как и все «они», что то — в своей жизни — менять, а жаждал, всё той же «прогнившей» и бессмысленной «игры» где всё должно, было и дальше вертеться вокруг — его, — такого убогого и напыщенного — «ничтожества».

И Рей решил эту паузу, и эту странную «игру» больше не откладывать, он с наслаждением выплюнул слова, как яд змеи:

«Ты… опять?» — саркастично и даже, — с садистским удовольствием — растягивая слова — переспросил Рей, на его изломанном, языке, стараясь, как можно более «ярко» показать всё то презрение которое накипело в нем — «как с самого дна его — столь проклятой — души». — «Да ты как старый — пробитый „грамафон“! Заевшую пластинку — включил! Скажи ка мне — „дружок“ — и тебя это — самого уже, не тошнит, от всего этого „балагана“?»

«Меленький "бес» в воздухе словно укушенный — вдруг резко дёрнулся — как марионетка, чьи — давно, сгнившие ниточки резко кто-то дернул в низ — давая ему понять — всю «ничтожность» его столь — фальшивой власти, и словно «шар», наполнившийся от «передозы» «азотом», тут же с остервенением кинулся на Рея, несясь на него — во всю свою «злобную прыть». Его «крик ярости», всё усиливался, от чего, как Рею показалось — даже у него — задёргался глаз. «Смотрите! Не уроните от бешенства — свою поганую маску, клоуны!!!» — зевнув с какой то наигранной иронией — выплюнул в его сторону Рей. И приготовился «своей» — давно заждавшейся — «силе» — показать — всю «беззащитность» — этого — самозваного ублюдка, чья спесь так и лезла, ему во все уши. И «игра» — должна — наконец — была начаться — «по- настоящему»!

И как ни странно, но его рука «сама по себе» рванулась «вперед» выпуская весь свой гнев, всю свою — мощь и всё свое — дикое презрение — в этой столь долгожданной и вожделенной схватке. И Рей вновь, как и ранее, «рванулся с места» — но в этот раз — был — и более точным и более изворотливым и — чем больше он сближался со своей «игрушкой» тем острее чувствовал вкус — долгожданной — «победы».

Рей словно уклоняясь от тупых и прямолинейных атак — отпрыгнул в сторону, двигаясь словно тень, скользя по воздуху, и «кружась» словно — изящная птица — то паря — то падая в низ. Его движения, были, резкими, порывистыми, и быстрыми — как лезвие бритвы — в руках «опытного брадобрея». Его тело неслось как выпущенная стрела, и словно сам ветер — шептал его уху как уклонится от той — фальшивой и жалкой «тьмы», что летела на него из глубин ада. И как и прежде, Рей не хотел «размениваться» на банальную «рукопашку», он уже давно «перерос» тот уровень — когда «просто тупая сила» — решала «всё». Он не будет больше давать своей «тьме» — «изнывать в тупой ярости», он теперь сам был «волен» — распоряжаться своей — «силой» и своей — извращённой и дикой — «фантазией». Он знал — как его враг «чувствовал» «себя» в «этом» извращённом «мире» — и он должен дать ему тоже «прочувствовать» но только — в десятикратном «усилении», всю «боль» всех тех — кто был рядом с ним — все это — столь «долгое время». И все это время Рей не забывал как его враг всё еще пытался «обмануть» самого себя, выпуская в него все свои «убогие» силы, но тот всё также — «застревал» на уровне — «бездарных промахов», где «их вонь и грязь» были как — признание своей тупости.

И вот в тот самый момент когда «паразит» опять бросился на него, не щадя своих сил — как — разгневанный дикий зверь, что — бьётся в агонии — в «старой клетке», Рей опять уловил их привычный «паттерн». И все его удары были — резкими — и что самое — обидное для «них» — бесполезными, как выстрел, в пустую — мишень. Рей отпрыгнул в сторону от атак противника, словно лениво уворачиваясь от какой то «надоедливой мухи» которая только и пыталась, хоть где-то, «дотронуться», до его не покорного тела и уставившись прямо на него — с садистской ухмылкой — закричал, ему прямо — в «самое нутро»

«Да что же ты — на месте — „вертишься“⁈ Ну, блин, покажи мне — на что „вы уроды“ ещё — способны! Или может, я потороплю — ваше — прощание⁈» — и эти слова разнеслись как гром средь бела дня, и внезапно привели в бешенство не только противника, но и его самого, от переизбытка ярости.

Тело мелкого «демона» дрожало как осиновый лист на ветру. Его лицо пылало от ненависти, а все его мышцы — содрогались — от бессильного бешенства. Он стал похож на разваливающееся, но жуткое — «чудовище» у которого всё внутри — вот — вот «взорвется», от неминуемого поражения. Его движения потеряли свою резкость и точность. Его разум помутился от бессильной злобы. Но Рей в отличии от него — с каждой секундой становился всё более спокойным и — более хитрым. Он чувствовал как его тело перестраивается и наполняется той — чистой и столь желанной для него — тьмой — что всё это время — жила — где то внутри — «его». И она не просто — «питала его» — а — словно показывала ему, где его «истинная» дорога — к «своей свободе». И от всего этого — его сердце наполнилось — столь ядовитой смесью «презрения и торжества» — что весь мир — предстал перед ним — словно — жалкая — и такая убогая — «шутка».

Именно в этот момент — когда, в «сердце» этого, безумного мира, уже начинал разгорается огонь той «уничтожительной мощи», что теперь принадлежала только Рею — он понял что и этого мало, — нужно — ещё — более его — усилить — «его истинную суть». И тогда, Рей резко, приземлившись, стал — словно уживаться — в этом «мрачном танце», и в миг переключил своё сознание в некий другой — «режим», где — его тело — превращалось в некую «чёрную дыру» и начал — на бешеных оборотах, впитывать в себя — «всю» ту фальшивую магию что его окружала, и где теперь — «он» — как — хищник, всасывал всё то — «гнильё» и то — «уродство» — что так долго тешило его самолюбие и — превратил это в «себя», дав «понять» всем — что не их «воля» будет тут — «заправлять», а его столь извращенная — «истина». Он как будто — начал «есть» свою «добычу», с каждым шагом становясь всё более и более — сильным.

Рей в «зазеркальной паузе», — увидел — что мелкий «демон» стал терять свои силы и, словно пришибленный «мешком» — заметался во все стороны, показывая своим уродливым лицом всё своё напускное бессилие, а его тупые крики и злые вопли — звучали всё «жальче и убожее» словно — призывали — чье-то «чудо» что бы его «спасти». Его извивающиеся «щупальца» начали темнеть, а его лицо как и маска начали трескаться, словно — его тело и «вся суть» начали — «истекать» и таять как старый лёд на солнце — превращаясь в гниющий и зловонный туман, что был готов поглотить всё «вокруг» себя.

И словно давая волю — тому «измученному чудовищу», что так долго — «сидело» у него «в груди» — Рей опять облизал губы и с презрительной ухмылкой снова прошипел, прямо — в «адскую глотку» своего врага.

«Это всё? И это и есть всё — на что вы, „тварь“, способны⁈ Где же весь тот „ад“ который вы все тут так, „тщательно“ — „готовили“ для других? Что то я „не замечаю“ — что бы вы, показали мне — „все свои "чудеса“!» — ядовитым шепотом почти «прокричал» Рей и его тело — словно — сама «суть» ада — выстрелила — вперед, разрывая своими «жгучими щупальцами» — всё на своём — «убогом» и мрачном «пути».

«Похоже, моя музыка — заставляет — тебя — „танцевать“ совсем „не так“ как ты себе всё это „представлял“ — хахаха!» — прошептал Рей, ощущая как эта «сила» сжирает всё его тело изнутри и что скоро, он больше — не будет «сдерживать себя», — ни в чем и — ни когда — и вот настал тот момент — чтобы показать всем тем, кого он — столько лет «носил» — в своём извращенном — «сердце» — весь «диапазон», его — столь отвратительного «чувства справедливости»

И Рей как «хищник» что «сорвался» с цепи, набросился на «бога». И на этот раз его «целью» было — не просто «убить», его — «нужно было сожрать, и "принудить» «ответить» — за все их грехи, за все их страдания — где ему теперь дано право — «вынести» свой «вердикт» как истинному — «палачу».

И внезапно перед глазами Рея возникла трещина — в которой, он опять — «прочувствовал» нечто — новое и неизведанное — куда — теперь — его — звала — не слепая ярость — а какая то неистребимая — жгучая — «жажда» — что — так и притягивала — его — «дальше» от всей — той «фальши» что так и пыталась его всё ещё — поглотить. И перед его разумом вдруг развернулась «полноценная» картина всех «злоключений», как он барахтался всё это время в поисках — той «свободы» где на самом деле, он всё больше и больше — проваливался — на самое — убогое и мерзкое «дно» где всё — словно «пропитывалось» чужим страданием и болью. «Ну, что ж!» — вслух произнес Рей — «похоже, вы опять — всё перемудрили! Пришло время вам за всё — заплатить — сполна!»

И вот тогда — он сделал «последний шаг» дабы — окончательно — завершить, свой поход «к себе» и перечеркнуть все — «прошлые обиды» и до конца — прожить — свой «сценарий», и показать миру, что именно — «он» является — тем — кто — разрывает — цепи — «старого» и встречает «новое».

И Рей как поглощённый во тьму, вдруг рванулся в разрыв пространства и был готов — как никогда — встретится, с новым кошмаром, и на этот раз — все те «больные игры» должны были — закончиться, раз и на всегда. «Я иду!» — прокричал он в бездну и в его голосе на этот раз звучало — дикая сила, — мрачный восторг, и жгучая — «надежда» — дающая ему знать — что он — всё же идёт — в правильном — направлении. Его истинная сущность — переродилась, где ему был дарован — шанс стать тем, кем — он всегда — «должен» — был стать.