Нулевая Зона 3%

Глава 3 «Добро пожаловать в ад»

Тьма. Сначала Рей ощущал только её, словно слепой, на ощупь пробиравшийся в тёмной комнате, где каждый предмет словно нарочно менял своё место, а острые углы, так и норовили — проткнуть его — «по пути». Не было ни звука, ни света, лишь давящая, липкая пустота, словно его затолкали в чёрный и пропитанный чем-то тошнотворным и липким — мешок. Это «место» обнимало его словно в жуткой, бессердечной ласке, стараясь раздавить его — «остатки» былой «жизни», лишив его всего — и не оставив даже — ' малейшей надежды'. Затем, как вспышка молнии, пронзив его разум, в его сознание с жгучей и нарастающей силой, вернулась память о боли, ужасе, смерти. О том, как когти твари разорвали его плоть, пробив все его слабые «заслоны» и как его жизнь — утекала сквозь пальцы, как вода — в песок, напоминая, что всё в этом мире, бренно и что нет ничего — вечного.

«Я… я мёртв?» — подумал Рей, ощущая, как холодная паника, всё настойчивей, подбирается к самому сердцу, дабы на вечно поселить в нём то леденящее отчаяние — в виде — «тупиковой» — и такой «бесполезной» — «пустоты». Он попытался пошевелиться, но его тело как будто стало — деревянным — словно чья то рука решила — сковать все его — убогие члены — что так долго — тащили его по столь ненавистным ему — тропам бытия. Он словно застрял где-то на краю пропасти — между «жизнью» и «смертью», — и не мог никак, сделать этот — самый «необдуманный и столь решительный шаг» который отделял его — от «вечной погибели».

Постепенно, словно из-под толщи воды, начали пробиваться приглушённые, и такие — «не членораздельные звуки». Рей отчаянно старался уловить некий и чёткий «голос», но он всё так же — проваливался — в бессильную и жуткую апатию. Это был скрежет металла, и отрывочный и рваный вой ветра, и «хор стонов» которые больше напоминали «крики» — из старых, пыточных камер. Звуки «наступали» на него — как «чума» но в них «он всё еще» — искал спасения и надежды. И чем больше его сознание пыталось уцепиться — за эти хриплые и прерывистые «отголоски» — тем отчётливей прорисовывалась картина. И в конечном счете — появилась — «картинка»: смутные очертания, что на «обрыве» его сознания, образовывали — знакомое каменное плато. Его взгляд стал чётче, как будто — его слёпые и пустые «зрачки» вдруг обросли «хрустальными» линзами которые на самом деле показали ему — «не искаженную реальность» а «просто правду», где — ничего «хорошего» его, увы, уже — «не ожидало». И чем отчётливей он «смотрел» тем всё яснее — он становился понимать, все «те» извращённые «узоры» что окружали «это проклятое место», И тут до него, с «чудовищной силой» наконец дошло… Он, чёрт возьми, жив? Или же, как говорят в народе, «на пол шишечки»?

С огромным трудом Рей всё же сел, стараясь изо всех сил — ухватится — за «спасательный трос», под названием — «жизнь», но он тут же почувствовал, как мышцы, на которых всё «держалось» — ныли от такой боли что его — казалось — на изнанку — выворачивает, но это боль — отличалась от прежних мук, она походила, на чьи то жуткие «ожоги» где кто то старательно залепил раны «свежим» «тестом», которое теперь нужно было как то «остудить». И вглядевшись — во всё это «издевательство», он увидел вокруг себя трупы других, «бедолаг» — разорванных на куски — с оторванными конечностями, — как в неком и жутком и отвратительном — «аду», где все корчатся — в ожидание своей «кончины». Но, он был цел, словно какой то, «бракованный экспонат» который отчего то — пришёлся не по «вкусу» местным — «мучителям». Более того, на его одежде было куда меньше крови, чем пару минут назад, словно всё это был какой то — тупой «глюк». А главное — его раны как будто «погасли» и «почти» зажили, словно он был сделан из какого-то говна и палок, которое очень быстро регенерировало, и как бы не «бился» и не «метался» — что «он» «на» — этом месте — ещё должен был — " поплясать". «Опять⁈ Что — за „хрень“ с моей проклятой тушкой⁈» — подумал про себя Рей.

На месте плато уже никого не было. И что самое странное, те страшные скелеты из кожи куда-то исчезли, словно и не появлялись — а только и «грезили» — ему во столь — проклятом сне. «Неужели, всё закончилось⁈» — подумал Рей — понимая, что эта жуткая «надежда» походит, как тупое отчаяние, и он готов «схватится» за любую «ниточку», лишь бы не впадать, в свой — «прошлый» — столь «ужасный — и надоевший» — «бред».

«Это был сон… ужасный сон?» — прохрипел Рей, с безнадежной попыткой — «ухватится за надежду» — заглядывая в «пустоту», словно хотел убедиться, что всё то что с ним случилось — это было — только его — убогое «воображение». Но реальность — с жадным презрением — вернула его на «место», — шлёпнув его, прямо в грязное «лицо». Он, словно червь, барахтался на этом камне, понимая — что «тут» — это теперь его — истинный и такой «мрачный» и убогий — «дом»

Он снова ощутил этот странный гул, который разрывал, и его — и без того истерзанный «мозг» — на «куски» — и в этот раз, он был более чётким, более конкретным и он, как будто, уже был «готов» услышать, чьё-то долгожданное — «приветствие». Появилось ощущение, что не гул — часть этого места, а какое-то постоянное, неизменное эхо, которое то отдаляется, то приближается. И всё что его окружало — вновь — начало сходится воедино — не как сны а как «зловещие» и уже — почти — знакомые — «видения».

И его зрение, словно — пытаясь отыскать — «нужную дорогу» — опять поймало «фокус» и увидело — его " руки" где опять происходило — что-то не «понятное». Снова взглянув на свои трясущиеся руки, Рей с удивлением увидел что-то странное. Его пальцы, все еще дрожащие, касались чего-то твердого и темного. Ошметки, которые он отцепил от чудовища, были в его руке и выглядели как небольшие осколки тёмного стекла, что так жутко — «поблескивали», на «фальшивом свете».

«Что это за дерьмо?» — как во сне прошептал Рей и, содрогнувшись, вдруг — заметил — как от этих уродливых осколков, по его пальцам, расползлась — черная «дымка» словно «яд», что впитывается в его плоть — и тем самым как то странно — «меняя» — его, привычные — и надоевшие — «формы». И вся эта мерзость «поглощала» его кожу — словно «нечто» — впитывается, через все его поры и в «мозг» как в «губку». И Рей, почти, уже — заорал от страха, понимая что его — «снова ломают», дабы «переделать» — в очередного — и «покорного раба», как вдруг он почувствовал — прилив силы. Как будто — какая-то неведомая — и столь «проклятая энергия» с остервенением врывалась в его — давно — опустошенное тело. И он, с кривой ухмылкой — втянул в себя — этот «горький» и «вонючий» — «воздух», впуская его в свои истерзанные «легкие», и от чего его кровь — вновь «запульсировала» — и «обжигая» изнутри. И вся эта сила — с каждым вздохом — всё — росла и разрасталась — как пожар в «лесу», где его — тело — медленно превращалось — в «стальную статую», готовую ко — всему.

И в этот самый момент, Рей почувствовал, что — кто то, как бы — «мягко и „нежно“» — «шепчет», — ему — что то на ухо — и эти звуки походили — не на «проклятье», а как некая «сила» что ждала что бы он " её принял" и — «понял». " И именно в этот момент Рей — внезапно — осознал, что, он, наконец то получил — долгожданную — и «чертовски» «необходимую» — «волю». Он получил, какие-то — «очки», с помощью которых он — как и тот «злополучный уродец» что он убил, — мог теперь — вновь — «воскреснуть». И что — «те» «осколки» что он всё еще сжимал в своих — окровавленных руках — были — всего лишь — «топливом» для его новой «реинкарнации» и это были — словно — пропуск — в мир «боли и извращений», — где смерть была лишь — отправной точкой для его «долгого пути» и где он должен был — как и «раньше», что то — вновь — от кого то — «забрать».

«Бля… бля… бля!» — всё также, — но уже «по иному» зашептал он, словно пробуждаясь от жуткого — кошмара — но всё еще пытаясь — понять и осмыслить — что за «дьявольская игра» тут всё ещё — продолжалась. Его тело восстановилось — словно у — компьютерного персонажа после «загрузки», где — все «старые поломки» тут же были устранены — и теперь ему, как «нека"кому-то герою из — какой то — столь — бездарной игры, нужно было — как то, "уцепится» за эту столь — «долгожданную» и такую «хлипкую» — «жизнь». «Вот ты какая, ты тварь этакая — моя долгожданная свобода», — и его губы расползлись в зловещей улыбке.

Он вновь взглянул в ту «гнилую» «долину» что походила — больше — как «чёртов ров», где — как и раньше — шли какие то бессмысленные побоища — где все воевали — против всех и одновременно — против себя самих. Она по прежнему — всё так же — была — жуткой и отталкивающей, но что странно — на этот раз — её — уродство, стало казаться Рею — всё — более «притягательной» — как старый и отслуживший свой «век» — артефакт. И где, то — далеко внутри, что то всё — так же " манило его", но не к гибели а скорей к «осознанию», — «всего» что происходит — давая ему — четко — ощутить ту — столь «извращённую» и «дьявольскую тягу», — что тянула — его вперёд. — не к «смерти», а в «новое начало». «Ну что же… Надо — наконец-то — со всем этим разобраться!» — язвительно подумал Рей и как будто давая команды своим костям он нехотя, поднялся на ноги, словно «чужая» воля снова овладевала его истерзанным — «разумом».

Он как будто уже свыкся с этой болью и этим безумием, понимая что это лишь, очередная ступенька на его «истинном» и долгожданном пути. И теперь, когда он так многое «понял» его уже ничем не остановить.

И вставая, и как будто потакая, чьей то «мрачной похоти» — его тело всё ещё, так же — отстраненно и тупо — но на этот раз — куда более «бодрее» и резвее двигалось и ощущалось — как что то — " чужое и инородное" и его руки сами по себе как будто не подчиняясь его " разуму" вдруг — стали — напрягаться, демонстрируя — его истинное — «нутро». И он словно — проглотил кучу железа — он, — «сам», себя — ощутил — неким и — совершенно «иным » существом, и понял — впервые за всё время — он был — на самом деле — «сильным». «Ну что же! Пришло время, показать — „что я“ на самом деле стою!» — словно зверь зарычал Рей — и понял, что «игра окончилась», а его «ново» — «искаженная воля» готова была ему — уже — навязывать, его — личный — и кровавый — «спектакль», который только что — начинался. Он понял, что вся эта «мрачная игра» для «жалких мучеников» всё — ещё — не «закончена»!

И как хищник учуявший запах крови — Рей резко отбросил, осколки — «куда подальше»,они были для него — «ничем» — «он» был — сильнее, и ему — не нужна была — эта «старая и тухлая сила», что кормила, его — одними лишь — «муками». И вместо того, что бы сесть, — как то «сдавшись» — он резко сжался в «комок» и словно, пушечное ядро — ринулся — вперёд, где вся его — и столь — бессильная воля и — в дикой — агонии — «трепетала» — «на прощанье» где все его части его вновь провозгласили — его истинную и такую извращённую суть! Его тело — как ни странно, вдруг резко изменилось, и — больше не напоминало — облезлого задрота — а скорее «темного духа» что вселился в него.

«Чёрт возьми… » — вновь — прошептал Рей — но на этот раз — его «шёпот» наполнила — дикая «сила» и столь — жгучее — презрение к своей «прежней» и такой — тупой и — покорной — «сущности». И вместо страха — и оцепенения, его пронзил азарт и уверенность в собственных силах, понимая что отныне — всё будет «не так» как это всё было «раньше», — а скорее, по его — новым, и столь кровавым — «правилам»! Он был не только готов ко всему — он уже — в «предвкушении» — нового «испытания», дабы всем доказать и себе — в том числе — что пришёл — «новый игрок», и пора всем с этим — смерится. «Пришла „моя“ пора»! — хрипло сказал Рей и разразился тем — столь «мрачным» и таким жутко — «извращенным смехом» — глядя на своё отражение.

Рей сделал несколько шагов по каменному плато, двигаясь быстрее и легче, чем когда-либо. Он был полон энергии. Его глаза загорелись, когда он понял. У него есть шанс. Он может отыграться на этом дерьме, что сделало с ним. Он не просто задрот, которого похитили и убили, он теперь кто-то другой. И он готов встретить любые испытания, которые его ждут, дабы понять, где он и почему его сюда, чёрт возьми, притащили.

И вот на одном из камней он увидел знакомые — и столь надоедливые, осколки. Они были очень похожи на те, что были у него в руке, только немного более мутные, словно они все были — «испорчены» чьей то — нелепой — и фальшивой — «истиной». «Твари разлетаются на куски, давая при этом какую-то фигню? Ясно, пиздец. Наркотики для выживания» — с издёвкой и с сарказмом, «пронеслось» в голове Рея, и он словно на автомате поднял эти осколки, понимая, что он чувствует, что осколок, по-прежнему — готов ему что-то дать, а именно силу, или как он их называл: — очки, но «тупо набивать себе „статус“ — он, уже не желал».

Он взглянул на край плато, туда, где был тот провал, где он умер, где другие умерли. Теперь ему этот провал не казался таким страшным. Наоборот, Рей почувствовал странное влечение. Что-то звало его вниз, в долину огня и крови. И он поймал себя на мысли, что — этот «огонь» больше не отпугивает его — а «манит» как истинного хищника к своему законному и заслуженному трофею.

Улыбка кривилась у него на лице, демонстрируя всё то безумие, что жгло его изнутри. На губах появились чёрные клыки, словно кто-то ухмылялся изнутри, заменяя его старую «беспомощность», где всё было фальшиво — и лишь, добавляло в «его разум» всё больше и больше «лицемерной боли». А взгляд стал более хитрым, и столь — зловещим. Рей больше не боялся, он жаждал. Он понимал, что смерть — это не конец, а лишь еще одна остановка в его ебаном путешествии. И его путь, вновь — только «начинается»… И теперь этот путь — только «его» и где «он» будет вершить «свою» столь вожделенную и столь жестокую — «истину»!