Он между нами жил… Воспоминания о Сахарове

Приложение V Стенограмма заседания Политбюро 01.12.1986 г.

^{Из Архива ЦК КПСС. На этом заседании Политбюро решался вопрос о возвращении А. Д. Сахарова в Москву. «Сегодня», 8 февраля 1994 г.}

ГОРБАЧЕВ. Теперь о Сахарове и Боннэр. У меня есть такой документ (зачитывает). Видно, голова у него соображает, и вроде бы в интересах страны. Этот момент меня больше всего заинтересовал. Давайте попробуем. (Зачитывает дальше.) Он хочет вернуться в Москву. Надо воспользоваться этим и поговорить с ним. Обеспечить квартирой здесь.

ЛИГАЧЕВ. Может быть, для начала пусть поедет к нему Марчук?

ГОРБАЧЕВ. Да, надо послать т. Марчука к нему и сказать, что академики поговорили с советским руководством и оно поручило переговорить с ним, чтобы он включился в нормальную жизнь. Сказать, что все старое надо закрыть, страна включилась в огромную созидательную работу. Спросите, как он смотрит на то, чтобы свои знания, энергию отдать служению Родине, народу.

ГРОМЫКО. Это хорошо, принципиально.

ГОРБАЧЕВ. Если есть движение души, надо использовать. Как, Виктор Михайлович, не возникает осложнений?

ЧЕБРИКОВ. Будем работать. Насчет квартиры. По улице Чкалова у него имеется хорошая двухкомнатная квартира. Они жили там вдвоем. Она полностью оборудована. Вторая квартира есть, где он жил с первой супругой. Это четырехкомнатная квартира. Там первое время жили дети, потом они съехали. Но Боннэр там не хочет жить[222].

ГОРБАЧЕВ. Ну, это их дело.

ЧЕБРИКОВ. В Жуковке есть дача, где живут академики — Александров, Зельдович и другие атомщики. Там есть дача, которая построена государством. Она свободная. Так что квартирный вопрос решен.

ГОРБАЧЕВ. Так и сказать ему: квартира за вами сохранена, дача тоже. Если у вас есть какие-то другие вопросы — пожалуйста. Но давайте включайтесь в работу. Вся страна сейчас энергично работает, и вы тоже должны включиться.

ЧЕБРИКОВ. Но он сказал в одном из писем: я обязуюсь вести себя лучше, но не смогу молчать тогда, когда нельзя будет молчать.

ГОРБАЧЕВ. Пусть и говорит. Если же будет выступать против народа, то и расхлебывает пусть сам. Как, товарищи, не возникает ни у кого никаких вопросов в связи с этим?

ЧЛЕНЫ ПОЛИТБЮРО. Это даст нам выигрыш.

ГОРБАЧЕВ. Тогда поручим т.т. Лигачеву и Чебрикову пригласить академика Марчука и сказать, чтобы он действовал.

ЧЕБРИКОВ. Но надо и Указ Президиума Верховного Совета СССР по этому вопросу принять.

ГОРБАЧЕВ. Да. Может быть, мы сейчас импровизируем, но вы вместе с т. Лигачевым проработайте этот вопрос, а потом пригласите т. Марчука и скажите ему все, что нужно сделать. Если бы мы раньше поговрили с Сахаровым, то, может быть, и не было такой ситуации. В общем, надо его приглашать.

ЧЛЕНЫ ПОЛИТБЮРО. Правильно.

ГОРБАЧЕВ. Пусть едут корреспонденты, пусть разговаривают.

ЧЕБРИКОВ. У нас есть некоторый опыт работы с ними.

ГРОМЫКО. Только не допускать такую тематику, которая нежелательна.

ЧЕБРИКОВ. Должен сказать, что у нас не было повода, чтобы привлечь Сахарова за разглашение тайны. Он это понимает.

ГОРБАЧЕВ. Виктор Михайлович, надо сказать т. Марчуку, что все нужно сделать так, чтобы это не было неожиданностью для общественности. Может быть, следует собрать президиум Академии наук и сказать об этом. Пусть т. Марчук расскажет, что был в ЦК и беседовал по этому вопросу. А то получается, что ученые в свое время высказались за его выезд из Москвы, а теперь их даже не поставят в известность о другом подходе к этому вопросу.

ГРОМЫКО. Я думаю, что ученые поступят правильно.

ГОРБАЧЕВ. Тогда на этом закончим?

ЧЛЕНЫ ПОЛИТБЮРО. Да.

Постановление принимается.