Осколки

Мария

С каждым шагом, приближающим ее к замку, сердце Марии замирало все чаще.

После преодоления подъема им всем предоставили лошадей и даже удобную повозку для Лаверн, но мийнэ предпочла ехать верхом. В повозке было весьма комфортно, несмотря на ухабистую дорогу. Ча с любопытством выглядывал в окно и сообщал о каждом новом открытии Лио, та кивала и улыбалась, но как-то нервно. Ей было здесь некомфортно, как и Кэлвину, ненависть которого к Кэтленду наверняка передалась и целительнице.

Марии было жаль Лио. Наверное, самое страшная кара духов – полюбить чудовище. Когда Лаверн нашла целительницу, ей было пятнадцать, и уже через год Кэлвин изуродовал ее. Его внутренний зверь, которого все труднее становилось сдерживать, не щадил никого, и сильнее всего доставалось тем, кто подбирался к нему близко.

Гейрдис – так Кэлвин называл ее… Вился рядом, таскал тяжелые корзины с корнеплодами из горных долин, чтобы маленькая Лио, не приведите духи, не надорвалась. Бережно касался ее руки, заставляя заливаться краской с головы до пят – любимчики духа Огня почти всегда быстро краснеют. Шептал на ухо нежные слова. А потом почти убил. Обратился и… На ее спине навсегда остались грубые лиловые следы его любви – глубокие борозды от когтей.

Мартин выхаживал Лио почти целый лунный цикл, мийнэ опасалась, что целительница не выживет. Марии казалось, какая-то часть Лио все же умерла в тот день, а в глазах поселилась печаль. Лио полностью отдала себя заботе о Ча, наверное, чтобы забыть, не думать… Но Мария-то знала: не получится. Рано или поздно она снова поверит ему, страх растает, как снег на Эостру, и Лио снова позволит ему приблизиться. Анимаги выбирают себе гейрдис – одну на всю жизнь, и не повезет ей, если она окажется не из их рода. Хрупкому человеку нечего противопоставить ярости зверя.

Однажды он убьет ее…

Страшный дар – знать будущее, и порой провидице хотелось от него отгородиться, но, проснувшийся поздно, этот дар был сильнее Марии. Ее преследовали сны, в которых мир погибал, и те, кого она любила, умирали в жутких муках.

Она видела Лаверн на магическом костре, сожженную за грехи, в которых была невиновна. Ча, погибающего без подпитки контура – одинокого и лишенного разума. Сверра, гниющего в Серых Топях от губительного влияния Болотной Бездны. Лио с разорванным лицом и горного кота, пьющего кровь из ее горла. Тривора с размозженной боевым топором головой. Изломанное тело Сэм и невидящие глаза, уставившиеся в ночное небо. Почерневшую кожу Лаар-Хима – степные шаманы всегда одной ногой во тьме, и, когда приходит смерть, тьма забирает их окончательно.

Марии снился огненный дождь, льющий с неба. И разломы реальности, которым нет конца. Кровь, огонь и смерть – вот что ждало их гниющий мир. Лаар-Хим рассказывал, что в степи верят: именно дух Огня создан, чтобы переродить землю. В самую последнюю минуту он приходит, чтобы очистить души грешников, переплавить в огромной кузне, лишить памяти и силы, чтобы выковать нечто новое, чистое и непорочное. Изменить навек.

Только вот Мария отчаянно, до боли в груди боялась перемен…

Во дворе их встречали.

По кругу его заполнили знаменосцы Сверра, на стягах красовался серебряный барс в прыжке на синем фоне в окружении серебряных же звезд. Ржали лошади, гулко стучали сапоги солдат, сопровождающих их отряд, сверкали на солнце начищенные топоры алебард. Пахло талым снегом и хвоей – нигде Мария еще не ощущала такого упоительного хвойного аромата. Когда они уезжали отсюда, она думала, что никогда уже его не почувствует.

Выйдя из повозки, она вдохнула полной грудью и невольно улыбнулась.

Вот они здесь.

Хмурый Кэлвин, сжавший эфес меча, будто готовясь отразить атаку, любознательный Ча, присмиревший под тонкой ладонью Лио. И Лаверн, вздернувшая подбородок под тяжелым взглядом вороньей дочери.

Хозяйская жена была непомерно бледна. Она сжала губы в тонкую полоску, а в глазах виделся нездоровый блеск. Рядом с ней стояла девочка с темным пятном на щеке, глядящая на Лаверн пытливо и открыто. За спиной девочки спокойный и непоколебимый возвышался лорд Ворона – так Мария прозвала про себя отца Матильды. Она видела его лишь однажды, вскоре после того, как Сверр привез ее в Клык, и с тех пор он ничуть не изменился. Взгляд его полупрозрачных глаз пронзал насквозь, и Марии повезло, что это взгляд на ней никогда не останавливался. По правую руку, надменно прищурившись, стояла его леди-жена.

Рядом с ними, заслонив сильно постаревшую Аврору и опустив глаза в пол, замерла высокая и статная молодая леди, которую Мария видела впервые.

Другая делегация встречающих заставила Марию вздрогнуть: под развевающимися штандартами алого цвета с белой полосой, расположился отряд Капитула – две дюжины бесстрастных рыцарей в красных латах. Его возглавляли хмурый и высокий темнокожий воитель в железных доспехах с золотым драконом на шлеме и низкорослая женщина в светло-розовом платье и белой меховой накидке. На вид ей было лет сорок, на ее простоватом лице, казалось, отражается каждая эмоция. От улыбки на нем появлялись ямочки, и вся она становилась похожей на сдобную булку.

Спешившись, Сверр первым делом поприветствовал представителей Капитула: удостоил легким поклоном воина и фамильярно обнял женщину, которая тут же покраснела и погрозила ему пальцем.

– Сверр, мальчик мой, я уже вышла из того возраста, когда сердце начинает трепетать от внимания молодых красавцев, но, признаюсь, ты умеешь взволновать женщину.

– Олинда, Гренн, позвольте представить моих гостей, – улыбнулся Сверр. – Лорд Роланд Норберт, наместник востока.

Он позволил змеиному лорду выйти вперед и поприветствовать верховных. Олинда окинула Роланда странным взглядом и тут же снова улыбнулась.

– Духи, как же хорош! – заговорщически подмигнула Сверру. – Наслышана о ваших подвигах на поле боя, милорд. Мне спокойно спится, когда я знаю, что границы Вайддела хранят подобные вам храбрецы.

– Благодарю, миледи, – смутился Роланд.

– Что вы, что вы, – заливисто рассмеялась Олинда. – Я не леди. Я лишь покорная слуга духов на бренной земле. Как и вам, милорд, служителям Капитула положено хранить мир, только вот наши войны не так заметны, а границы сильно размыты. Но не будем вдаваться в философские размышления… Кто же это там, за вашей спиной? Не бойся, дитя, выйди, я на тебя посмотрю.

Лаверн послушно выступила вперед, и на лице Олинды отразилось неподдельное восхищение.

– Лаверн Мэлори, – представилась мийнэ и склонила голову в поклоне. – К вашим услугам.

– Подумать только – живая легенда! – всплеснула Олинда руками и бесцеремонно сжала ладони Лаверн. – Признаюсь, я мечтала познакомиться с вами с тех самых пор, как узнала о том злосчастном поединке с Атмундом.

– Вам достаточно было отправить птицу, – улыбаясь, ответила Лаверн, пропустив мимо ушей опасную фразу о поединке. – И назначить встречу. Никто не может отказать верховной Капитула.

– Как я могу отвлекать воительницу от важных дел! – наигранно покачала головой Олинда. – Сейчас вы как никогда нужны королевству.

Мария поняла, что все это игра. Она прочла это по застывшему в маске лицу змеиного лорда, который волновался за мийнэ, по напряженной спине Сверра и по злости, мелькнувшей в позе Лаверн. За все эти годы Мария научилась читать ее, как открытую книгу, к тому же она знала, насколько Лаверн ненавидит Капитул.

– Но надеюсь, вы найдете минутку поболтать со мной о женском? Мы задержимся ненадолго, и я буду рада провести с вами некоторое время.

– Непременно, – сдавленно улыбнулась Лаверн.

– Прошу нас простить, – разбавил обстановку Сверр, – но мне хотелось бы представить гостей родным.

– Конечно, мальчик мой, не думай о нас, будь с семьей. После ужина, я надеюсь, ты покажешь нам своего… питомца?

– Забирай его хоть сейчас, – бесстрастно сказал Сверр и дал знак своим людям привести Ульрика. Улыбка тут же спала с лица Олинды. Она выступила вперед и коснулась груди колдуна, покачала головой.

– Ты обязательно мне все расскажешь, – повернулась к Сверру, и тот кивнул.

– После ужина я весь твой.

Род лорда Вороны виделся Марии клубком ядовитых змей. Ей мерещилось облако ядовитого тумана, окружающее чету Бриггов, их дочерей и даже внучку: несмотря на миловидность и открытость ребенка Сверра, в глубинной части ее души Мария рассмотрела тьму. И тьма эта всколыхнулась при виде Лаверн, потянулась к ней чернильными щупальцами. Будто не замечая этого, мийнэ улыбнулась.

– Леди Мэлори. – Поздоровавшись с Роландом, старый Ворон коснулся губами тыльной стороны ладони Лаверн. Взгляд его был холоден и остр, словно бритва. – Рад наконец встретиться. Позвольте представить: моя жена, леди Лингред, и наша младшая дочь Эдель.

Эдель окинула Лаверн любопытствующим взглядом и присела в книксене. Она была очень похожа на Матильду, если исключить отсутствие надменности во взгляде. И лицо ее было круглее и светлее, но Мария была уверена: со временем Эдель тоже пропитается ядом, станет такой же коварной и опасной, как и сестра.

– С моей старшей дочерью, полагаю, вы уже встречались, – бесстрастно произнес лорд Ворона, не сводя с Лаверн пронизывающего взгляда. Он явно ожидал, как мийнэ отреагирует, прощупывал ее, искал слабые стороны. Однажды Сверр говорил, что Бригг – опаснейший человек в королевстве, и сейчас Мария склонна была с ним согласиться. Инстинкты кричали бежать и прятаться, а еще лучше – спрятать Лаверн.

Та же склонила голову набок и усмехнулась.

– Верно. Как поживаете, леди Морелл?

Марии показалось, воронья дочь ее ударит. Кинется хищной птицей, захлопает крыльями, прицелится мощным клювом прямо в сердце. От испуга Мария вжала голову в плечи, но… ничего не случилось.

Только лицо Матильды расчертил кривой оскал, который та, судя по всему, старалась выдать за улыбку.

– Благодарю, прекрасно.

– А это кто? – Лаверн тут же потеряла интерес к Матильде и, не стесняясь высших лордов, присела рядом с девочкой. – Ты такая миленькая. Как тебя зовут?

– Берта, миледи. – Та тоже присела в книксене.

– Берта… – повторила Лаверн задумчиво, сняла перчатку и коснулась щеки малышки, обезображенной кривым пятном.

Когда они уехали из Клыка, дочери Сверра едва исполнился год. Мария видела ее лишь мельком, Лаверн и того было не дано – воронья дочь позаботилась о том, чтобы Лаверн никогда не приблизилась к ребенку. До болезни Лаверн пару раз спрашивала Марию, похожа ли малышка на Сверра. Мария отвечала, что на ее взгляд в ней больше от вороньей дочери, чем от хозяина…

Сейчас же Мария явно видела сходство с ее лордом-отцом: тот же волевой подбородок, тот же пытливый взгляд и сила духа в этом взгляде. Лаверн улыбнулась, сунула руку в дорожную суму и вытащила плетеный из лозы амулет, один из тех, что Старый Эдд мастерил в свободное время. Круг, заплетенный нитками, будто паутиной, с бахромой из вороньих перьев.

– В горах их считают оберегами от дурных снов. Нужно лишь повесить над кроватью, и кошмары будут застревать в нем, как мухи.

– Благодарю, миледи, – кротко сказала Берта и поморщилась – рука Матильды с такой силой сжала ее плечо, что пальцы побелели.

– Мои люди устали, лорд Морелл, – холодно произнесла Лаверн, поднимаясь. – С вашего позволения, мы предпочли бы отдохнуть.

Сверр проводил их в дом, и, несмотря на то что от семьи Бригг их закрыли каменные стены главной башни, Мария все еще ощущала на спине пронизывающий взгляд вороньей дочери…

Наверху она чуть было не свернула не туда, но была остановлена властным движением Сверра.

– Ты здесь гостья, – напомнил он, заставляя Марию вздрогнуть. В стенах этого дома его голос и интонации приобретали для нее особое, магическое значение, и этой магии всегда было трудно сопротивляться.

Но разве мог ее кто-то винить за то, что она ошиблась? Те годы, что она прожила в этом доме, сроднили ее с северным крылом, в южном же она не появлялась никогда.

Сердце билось где-то под подбородком, и стук его противно отдавался в висках. Мария поймала осуждающий взгляд Кэлвина и вспыхнула.

Лаверн, казалось, не замечала ничего. Она шла, крадучись, всматриваясь в каменные стены, в провалы стрельчатых окон, в мрачные ответвления лестниц, ведущих на первый этаж, а то и ниже, в тайные подземелья замка. Тени от пламени факелов на стенах плясали на коже ее скул, а мягкие звуки шагов тонули в обволакивающий тишине мрачного замка.

Они оставили змеиного лорда и его свиту обустраиваться в гостевых комнатах и отправились дальше.

Мария хотела бы знать, что ее мийнэ чувствует, но понять так и не вышло. На бесстрастном лице чародейки не отразилось ни единой эмоции. Лаверн задержалась у одной из дверей в широком коридоре – лишь на мгновение, но это не ускользнуло от внимания Сверра. Там, где коридор делал крутой поворот вправо, Лаверн коснулась пальцами каменной кладки.

– Полагаю, мальчик будет жить с тобой, – сказал Сверр, распахивая дверь просторной комнаты, выходящей окнами на бескрайний лес, простирающийся от замка на юг.

– Мария тоже останется здесь, – припечатала Лаверн, и провидица поняла: кое-что она дала понять Сверру негласно.

– Как пожелаешь, – не стал спорить он. – Для твоего клана приготовлены комнаты дальше по коридору. Ужин в семь.

Когда Сверр вышел, а соратники Лаверн разбрелись по комнатам для недолгого отдыха, мийнэ опустилась на кровать и закрыла глаза. Она выглядела усталой, но Мария знала: в глубине души мийнэ напугана. Этот дом изранил ее, и как бы ни хотелось Марии сюда вернуться, Лаверн явно была не готова.

– Змеиное кубло! – подытожил Кэлвин, оттолкнулся от дверного косяка и подошел к окну. – Вся эта семейка.

– Тебе страшно? – Ча присел рядом с Лаверн и взял ее руку.

– Нет, малыш. – Она обняла его и прижала к себе, и Мария заметила, что пальцы у нее дрожат. – Мне не страшно.

– А зря. – Кэлвин обернулся и сверкнул глазами. – Тебе следует бояться. Его, его веллово семейство, а теперь еще и верховных Капитула. Это ловушка, Лаверн! Он заманил тебя в западню!

– Сверр не желает ей зла… – возразили Мария, но Кэл припечатал таким яростным взглядом, что она замолчала.

– Еще одно слово о его заботе…

– Хватит! – отрезала Лаверн и поморщилась. Поцеловала Ча в макушку и коснулась амулета на груди. Она всегда его касалась, когда нервничала, и в этом Марии тоже виделся тайный смысл. – Прекратите собачиться. Мария, я не останусь в этом доме навсегда. Но ты можешь, я говорила. И давай закроем тему. Кэл, он хранит осколки в замке, я почти уверена. Мне они нужны, к тому же… Эридор велел мне ехать в Клык и ждать дальнейших указаний. Поэтому мы подыграем королю, подыграем Капитулу, да самому веллу подыграем, чтобы добиться цели.

– Ведьма задумала что-то против тебя, – хмуро пробурчал Кэлвин и сложил руки на груди. – Эрих сказал. Он прочел ее мысли, по его словам, она даже не пыталась таиться. Она желает тебе зла.

– Не сомневаюсь в этом, – ответила Лаверн. – Это у нас взаимно. Но я не могу допустить, чтобы она помешала мне, поэтому следи за ней. И Сэм попроси проследить – у нее лучше всех получается быть незаметной.

– Лучше буду следить за твоей дверью. Я не оставлю тебя ни на секунду.

– Кэл, у нас нет времени. К тому же… – Она зло усмехнулась. – Этот дом научил меня защищаться.

– Быть может, лучше рассказать Норберту о планах некроманта и ворона? Он кажется мне надежным.

– Роланд совершенно бесхитростен, – вздохнула Лаверн. – Он пойдет к Эридору, которого считает другом, и выложит все. Это если ему не помешают и не прирежут по дороге. Тогда, вполне вероятно, Сверра казнят, а перед этим он раскроет мои тайны – под умелыми руками королевских дознавателей все поют правдивые песни… И вместо осколков я получу проблемы. Мария, ты уверена, что накопители в лаборатории?

– Магия замка блокирует мою, но, когда я видела их в последний раз, они были там.

– Отлично. Тогда достанем их, пока Сверр их не перепрятал.

– Собираешься воровать у хозяина дома в присутствии верховных Капитула? – с сомнением спросил Кэлвин.

– Сверр меня не сдаст, слишком высоки ставки. Слишком много мы друг о друге знаем.

– Его жена сдаст.

– Его жена сделает все, что велит ее отец, а Бриггу я пока нужна. – Она повернулась к Ча и ласково улыбнулась. – Устал?

Мальчик пожал плечами и зевнул.

– Поспи немного. А потом мы тебя выкупаем и переоденем. Негоже появляться помятым на ужине у высоких лордов.

Лаверн поднялась и помогла подняться Ча. Отбросила в сторону меховое покрывало, замерла. А затем коснулась пальцами простыни и тут же отдернула руку.

– Вот гадина!

– Яд?! – ужаснулась Мария и приложила руки к груди.

– Чесун-трава, – кивнула Лаверн.

– А я говорил, она что-то замышляет, – приподняв светлую бровь, напомнил Кэлвин. – Но пытаться убить гостя в своем доме…

– Это не попытка убить – она знала, что я проверю, – задумчиво произнесла Лаверн. – Это напоминание. Что ж… У меня тоже есть, о чем ей напомнить.

– Мийнэ, ты должна сказать ему, – попыталась предостеречь Мария, но натолкнулась на насмешливый взгляд подруги.

– Зачем же отвлекать высоких лордов такими мелочами? Кэл, позови прислугу и убедись, что на девице нет перчаток. Отправим небольшое послание леди Морелл.