Перевертыши

Глава 17

Лиз огляделась по сторонам. Кейр исчез. Она прошла в комнату за книжкой, он вылезал из окна. Она уже стала привыкать к его странностям, которые, если вдуматься, даже нравились ей. Если ему нравится приходить и уходить, когда вздумается, она будет поступать так же. Она думала, что для него естественно бегать полуголым по лесам, полям и заброшенным тропам, спать, свернувшись клубком, до тех пор, пока не проголодается. Ей нравились его повадки привыкшего к дикой жизни человека. Он не был склонен требовать от нее то, что свойственно цивилизованному человеку: верности, обустройства их постоянной совместной жизни, стиля одежды. Бэйкер, напротив, постоянно предъявлял ей какие-то требования, даже когда их отношения стали из ряда вон плохими. Казалось, Кейр ничего от нее не ждал, кроме позволения приходить к ней, когда захочется. И Лиз, в свою очередь, с радостью шла навстречу его желаниям.

Она вспомнила записку Жермен: «Мне нужно поговорить с тобой». Под «нужно» она подразумевала «хочу»? А «поговорить с тобой» означало, что она хотела излить свою душу по поводу наболевших проблем? Вряд ли, подумала Лиз, скорее всего, у жителей южных широт эта фраза означает: у меня для тебя важные новости.

Боже, в какого аналитика она превратилась именно теперь, когда меньше, чем когда-либо, чувствовала потребность анализировать. У нее были деньги, время и интересная работа. Она в безопасности, сыта, отдавалась мужчине, который, грубо говоря, доводил ее до приятного изнеможения в постели. Да и сама она, как истинное дитя природы, чувствовала себя с ним простой и приземленной женщиной. Все события ее теперешней жизни стали для нее очень важными. Не было каких-то треволнений и планов, помимо выполняемой ею работы и удовлетворения своих плотских желаний. Она была в восторге от всего этого. На этом фоне вести от Жермен казались не такими уж важными.

И все же женское любопытство взяло верх. Одевшись, она поехала в гостиницу. Миновав главные ворота, на подъезде к зданию гостиницы она вдруг услышала над головой треск. Подняв глаза, она увидела приземлявшийся на широкую лужайку перед домом вертолет. Когда затих шум, на крыльце гостиницы появились Жермен и Рон.

Трое мужчин выпрыгнули из кабины вертолета, маркировка которого указывала на принадлежность Службе национального парка. Один мужчина был одет в летнюю униформу лесничего, а два другие — в костюмы. В руке одного из них был портфель.

Припарковав «джип», Лиз встретилась с Жермен на нижней ступеньке лестницы, как только остановились вращающиеся лопасти вертолета.

— Это дедушкин адвокат, — пояснила она, предвосхищая вопрос Лиз. — Его зовут Уорд Читхэм. Не верьте плуту Читхэму, иначе останетесь в дураках, — тихо пробормотала она известную детскую считалку. — Другой мужчина — член конгресса, не могу вспомнить его имени. Кажется, Смоки. — Она взяла Лиз за руку. — Постой здесь. Мне надо с тобой поговорить.

Жермен вышла навстречу прибывшим, поздоровалась за руку, перекинувшись с ними парой фраз, потом что-то сказала Рону. Парень отвел мужчин к микроавтобусу, обслуживавшему постояльцев гостиницы, и они укатили. Жермен вернулась и повела Лиз вверх по лестнице к широкому переднему крыльцу, где висел огромный гамак.

— По какому поводу приехали все эти люди? — поинтересовалась Лиз, как только они присели.

— Кто знает? Дедушка просил меня вызвать для него Читхэма. По моему предположению, он собирается составить завещание. Не знаю, на кой черт он притащил сюда представителя федеральной власти. Рон сейчас повез их в Дангнесс. — Устроившись поудобнее, Жермен, глядя Лиз прямо в глаза, начала: — Плохие вести, дружище. — Жермен подошла к столику рядом с гамаком, взяла в руки газету. — Я тебе выложу все без обиняков, а потом ты сама познакомишься с подробностями и будешь информирована не хуже, чем я. — Она откашлялась, воспользовавшись поводом, чтобы не говорить. — Рэй и Элеонора Фергюсон найдены мертвыми позапрошлой ночью.

У Лиз было такое чувство, будто ее сильно ударили под дых. Она молча взяла газету.

Лиз заплакала. Жермен прижала ее к своей груди и стала гладить по голове.

— Давай, сладкая, ты имеешь полное право.

Лиз оплакивала Рэя и «обстоятельства». Она плакала от злости, пока ее не охватил холодный страх, и вдруг она перестала плакать.

— Что такое? — спросила Жермен.

— Мне нужно воспользоваться твоим телефоном, — сказала Лиз всхлипывая.

— Конечно, Лиз, звони прямо сейчас.

Лиз взяла газету и спустилась вниз в офис Жермен. Сначала она считала смерть Эла Шейфера несчастным случаем, а теперь единственный человек, с которым она поддерживала самые дружеские отношения до момента ее выписки из больницы, был мертв. Может быть, это и совпадение, но ей нужно быть уверенной в этом наверняка. Связавшись по телефону со справочным бюро Атланты, Лиз узнала у них номер телефона отдела по борьбе с преступностью полицейского управления города. Через минуту она уже разговаривала со следователем, сержантом Ли Уильямсом.

— Сержант Уильямс, — послышался в трубке грудной бас следователя с американо-африканскими интонациями в голосе.

— Сержант, меня зовут Элизабет Барвик. Я звоню по поводу убийства Рэймонда Фергюсона и его жены.

— Убийства? Вам известно что-то, чего не знаю я, мисс Барвик?

— Я уверена, что их убили.

— Важные сведения должны быть приняты во внимание первым делом. Можно мне записать ваш адрес и номер телефона?

— Я сейчас не в Атланте, и у меня здесь нет телефона. Пожалуйста, только внимательно выслушайте меня.

— Минутку, пожалуйста, — прикрыв рукой трубку, он переговорил еще с кем-то. — Хорошо, продолжайте, расскажите мне все, что вам известно.

В трубке раздался щелчок электронного записывающего устройства.

— Я считаю, что смерть мистера и миссис Фергюсон напрямую связана со смертью Эла Шейфера, которая произошла две недели тому назад.

— Адвоката Шейфера? Он был знаком с Фергюсонами?

— Он встречался с Рэем по моему делу. А до этого они не были знакомы друг с другом.

— Тогда почему вы думаете, что смерти Фергюсонов и Шейфера связаны?

У Лиз немного поубавилось решительности. Она знала, что собирается выдвинуть очень серьезное обвинение, и в случае, если она действительно сделает это, ей нельзя будет больше отступать назад. На линии снова послышался щелчок электронного устройства, явно свидетельствующий о том, что их разговор записывается на пленку. Лиз глубоко вздохнула:

— Эти два убийства имеют прямое ко мне отношение. Я уверена, что оба — дело рук моего бывшего мужа.

— А как зовут вашего бывшего мужа?

— Бэйкер Рэмси.

Воцарилось напряженное молчание.

— Вы имеете в виду игрока футбольной команды «Бобкэтс»?

— Именно его.

Теперь уже глубоко вздохнул следователь.

— Можете ли вы произнести свое имя?

Лиз ответила.

— Вы были замужем за Бэйкером Рэмси?

— Да, была. Наш развод состоялся меньше месяца назад. Эл Шейфер был моим адвокатом, а Рэй Фергюсон — редактором того издательства, где я работала. Он опубликовал сборник подготовленных мной фотоматериалов, а сейчас я опять работаю над новой серией фотографий для книги, которую он собирался издать.

— Почему вы думаете, что именно Рэмси убил этих людей и жену Фергюсона впридачу?

— Сержант, можно я начну свой рассказ с самого начала?

— Пожалуйста, рассказывайте, у меня масса свободного времени.

Лиз начала с той самой ночи, когда Рэмси чуть не убил ее, и назвала полицейскому точную дату этого события.

— Понятно, — наконец ответил Уильямс. — Вы стали жертвой семейной ссоры и пострадали от рук своего мужа, ну а зачем же ему понадобилось убивать Шейфера и Фергюсона?

— Я знаю, может быть, это звучит не очень правдоподобно, — пыталась объяснить она, — но Бэйкер абсолютно сумасшедший. Он вкалывает в себя такое количество стероидов, что способен на любое преступление. Посудите сами, в ту ночь, когда утонул Шейфер, Бэйкер находился в Лос-Анджелесе, так как на следующий день были назначены игры «Бобкэтс» с командой «Рэмс». Почему бы вам не навести справки о том, где находился Рэмси в ночь накануне смерти Фергюсонов? Даю вам голову на отсечение, что он наверняка был в Атланте.

— Но в Атланте в тот час находилось более полумиллиона других жителей, мисс Барвик. Но все равно я обещаю вам навести справки. Итак, как мне с вами созвониться?

— Это невозможно сделать.

— Будьте благоразумны, мисс Барвик. Если вы действительно уверены, что Рэмси убийца, и вы намерены оказать мне помощь в этом деле, я должен каким-то образом поддерживать с вами связь.

— Вы знаете теперь ровно столько, сколько знаю я. Мне нечего больше добавить к сказанному. Если хотите, я сама могу позвонить вскоре. Придется воспользоваться чужим телефоном.

Уильямс вздохнул.

— Хорошо, позвоните мне завтра в это же время, и мы посмотрим, чего мы добились.

— Хорошо. И… Сержант?

— Вы хотели еще что-то сказать?

— Очень важно, чтобы Бэйкер Рэмси не знал о нашем с вами разговоре. Я надеюсь, вы понимаете необходимость такой меры предосторожности? Однажды он чуть не убил меня. И мне бы не хотелось, чтобы он, взбесившись, снова совершил надо мною акт вандализма.

— Я понимаю вас, мисс Барвик. Я не стану сообщать ему о нашем с вами разговоре.

— Спасибо, я позвоню вам завтра.

Уильямс дал ей еще один номер своего служебного телефона.

Записав его, Лиз повесила трубку и склонила голову над рабочим столом Жермен, размышляя над тем, не показалась ли она следователю слишком истеричной. Она знала, что все это дело могло показаться невероятной выдумкой, но она всем своим нутром чувствовала, что именно Бэйкер совершил эти два убийства. Единственное, о чем она не догадывалась — это о причине этих убийств.