Перевертыши

Глава 5

Лиз Барвик наклонилась над перилами и подставила лицо ветру. Это был следующий день после празднования Дня труда, и ей казалось, что прошло очень много времени с тех пор, как у нее появилась возможность наслаждаться такими вот дивными минутами отдыха. Она была на борту корабля под названием «Элфред Драммонд», который двадцать минут назад отчалил от пристани Фернандина-Бич во Флориде. Впереди маячил остров Камберленд.

Все это было довольно странно для нее и в некотором смысле пугающе. В этот момент своей жизни она не была связана ни с одним живым существом на свете, кроме своего издателя и адвоката. С самого ее рождения всегда находился кто-то, кто говорил ей, что нужно делать — родители, учителя, профессора, ее начальник в газете, а в последние годы ее дико изменившийся муж. Теперь она независима и богата, а также одинока.

Ее новый «джип чероки» перевозили на остров вместе с микроавтобусом из Грейфилд Ин. Выпрямившись, Лиз увидела свое отражение в окошке автомобиля. Последние два месяца она избегала смотреться в зеркало, но сейчас внимательно изучала свое изменившееся лицо, смотревшее на нее из-под опущенных полей широкополой соломенной шляпы. На лице не было явных следов каких-либо шероховатостей. Человек, не знавший ее, мог посчитать ее лицо вполне привлекательным. Нос был прямым и длинным, почти таким же, как и раньше, зубы великолепны, челюсть выправлена.

В том месте, где был удален шов, виднелось маленькое темное пятнышко. Небольшая припухлость лба и щек делали ее похожей на индианку с необычно глубоко посаженными глазами. Из-под соломенной шляпы виднелись отросшие на два дюйма густые каштановые волосы, скрывавшие тонкий красный рубец на верхней части головы от уха до уха. Гарри Эстес, сделав надрез, отсепаровал и вытянул вперед кожу, обнажив череп настолько глубоко, что сверху видел глазные яблоки, а затем снова приладил лицевые мышцы при помощи четырех маленьких титановых пластинок. При росте пять футов, восемь дюймов она снизила свой вес со ста тридцати фунтов до ста трех.

Лиз открыла дверцу машины и встала на подножку, чтобы лучше видеть остров. Корабль находился в проливе Камберленд, который был частью внутреннего водного пути, и откуда был виден узкий южный мыс острова, напоминавшего формой баранью ногу и входившего в состав островной гряды Атлантического океана. Налево открывалось взору устье реки Сант-Мэрис, вверх по течению которой курсировали в направлении новой морской базы подводные лодки США, зловещие черные силуэты которых поблескивали на воде. Справа Атлантический океан стал исчезать из виду, скрываясь за островом.

Над морем колышущейся болотной травы и деревьями поднимались многочисленные трубы, по которым можно было догадаться о внушительных размерах строений внизу. Это, по-видимому, и есть поместье Дангнесс, подумала Лиз, вспоминая карту, лежавшую в кармане, и что, пока они поднимались по узкому проливу, вдалеке была видна пристань Дангнесс.

Почувствовав жажду, Лиз направилась к торцу «чероки», где находился холодильник. Когда она приблизилась к машине и начала обходить ее, вдруг ее чуть не задело по лицу острие деревянного бруса. Она, от неожиданности испугавшись, метнулась в сторону, закрыв руками лицо, изо всех сил сдерживая дрожь в теле.

— Ох, извините, я не заметил вас, — обратился к Элизабет приятный молодой человек, взваливший на одно плечо толстое бревно.

— Не беспокойтесь, все в порядке, — она облокотилась на корпус машины, пытаясь оправиться от испуга.

— А вы, должно быть, Лиз Барвик, — услышала Элизабет хриплый женский голос.

Лиз всплеснула руками, увидев перед собой статную женщину лет сорока в хлопчатобумажной сорочке и рассыпанными по плечам волосами с проседью.

— Да, — ответила Лиз, чувствуя себя в довольно затруднительном положении.

— Меня зовут Жермен Драммонд, — представилась незнакомка, протянув руку. — Я управляю делами Грейфилд Ин.

— Здравствуйте, — Лиз заставила себя улыбнуться.

— Рэй Фергюсон сообщил мне о вашем приезде и попросил присмотреть за вами. — Она нахмурила брови:

— Кажется, вы чем-то напуганы?

— Нет, все в порядке. Чуть было не попало по голове бревном, — Лиз кивнула в сторону направлявшегося к корме молодого человека.

— О, это Рон. Он работает во время летнего сезона официантом на острове. Извините, что он невольно напугал вас.

— Он не виноват, — Лиз снова направилась к джипу. Открыв заднюю дверцу, она спросила:

— Не хотите чего-нибудь выпить?

— Я бы не отказалась от пива, — ответила женщина.

Открыв две банки пива, Лиз протянула одну Жермен.

— Рэй рассказывал мне об острове. Судя по его словам, это замечательное местечко.

В знак согласия Жермен кивнула.

— Стараемся, хотя я иногда сожалею, что остров находится в таком малодоступном месте. Тогда бы нам не пришлось ежедневно гонять паром в Фернандина-Бич и ездить раз в неделю за бакалейно-гастрономическими товарами. Между прочим, вы можете подавать мне список необходимых продуктов в середине каждой недели. С вас будет взиматься дополнительно десять процентов от суммы за услуги.

— Более чем справедливо, — проговорила Лиз. — Вы давно владеете гостиницей?

— А я ею не владею, — ответила Жермен. — Это мой дед законный ее владелец. А я лишь управляю делами на правах ренты с тех пор, как выгнала отсюда своего мужа десять лет тому назад.

— Ваш дед очень стар?

— Ему девяносто один год, но он все еще колесит по своему острову на «джипе». Совсем недавно мы заставили его отказаться от верховой езды. — Кивнув в сторону громоздящихся над кронами деревьев труб, Жермен пояснила: — Это его дом.

— Похоже, большой.

— В нем сорок комнат. Это я знаю точно, мы сосчитали их количество в детском возрасте, мои два брата и я, сделали записи, а потом сравнили. В конце прошлого столетия здесь насчитывалось триста человек обслуживающего персонала.

— Триста?

— Эти люди выращивали овощи, разводили скотину, цыплят, строили собственные жилища, занимались кузнечным делом, посещали школы, раз в неделю доктора или дантиста, у которых для приема пациентов были оборудованы кабинеты. Это был настоящий рабочий поселок. Дедушка до сих пор выращивает большую часть овощей и фруктов на своих огородах. Думаю, вам не захочется готовить ужин после такой долгой дороги. Можете поужинать сегодня вечером у меня.

Лиз колебалась одну минуту: за последние два месяца она привыкла отказываться от всякого рода встреч, избегая всех до полного выздоровления.

— Спасибо. С удовольствием наведаюсь к вам на ужин, — она решила, что настало время выходить из вынужденного подполья.

— Мы приближаемся к пристани Грейфилд, — сказала Жермен. — Через несколько минут высаживаемся на берег. Как долго вы собираетесь пробыть на острове?

— Не знаю, — искренне призналась Лиз. — Рэй хочет, чтобы я подготовила здесь серию фотографий с видами острова для его книги о жизни этого острова.

— Он уже очень давно говорит об ее издании. Я надеюсь продать огромное количество экземпляров прямо в гостинице.

Низко в небе появился самолет, который очертил в воздухе два небольших круга над островом.

— На территории острова есть аэродром, — объяснила Жермен. — Редкий гость прилетает сюда, нарушая тишину острова своим жужжаньем. Обычно мы все выходим его встречать.

Самолет под названием «Элфред Драммонд» повернул в сторону длинной узкой полосы.

— Похоже, мы тоже приземляемся, — сказала Жермен. — Приходите выпить чего-нибудь к шести вечера. А ужин назначен на семь тридцать.

— Тогда до вечера, — пообещала Лиз, забираясь в «джип».

Грузовое судно легко причалило к берегу, спустив трап. Жермен вырулила на берег микроавтобус, а следом за ней выехала на «джипе» Лиз. По левую сторону находилась гостиница Грейфилд Ин — изящный особняк архитектуры периода, предшествовавшего войне за независимость, с просторной и высокой верандой.

Глубоко вросшие корнями в землю, раскинув свои длинные, покрытые мхом ветви, на лужайке перед особняком стояли вековые вирджинские дубы. Остановив микроавтобус, Жермен, махнув в сторону рукой, поинтересовалась:

— Вы дорогу знаете?

— Да не то чтобы.

— Как выедете из главных ворот, держите на север. Через пару километров увидите большое поле. Это аэродром. Сразу за ним будет здание работного дома под названием Стэффорд. Поверните направо и через четверть мили после аэродрома на развилке снова направо. В самом конце дороги увидите поселок Стэффорд-Бич Коттедж.

— Спасибо, — поблагодарила Лиз, направившись к главным воротам. Прижавшись к краю дороги, Лиз пропустила вперед побитый старенький грузовичок, тоже направлявшийся в сторону гостиницы. Водитель был очень маленького роста, загорелый пожилой человек с копной седых волос. Он так сильно задрал подбородок вверх, чтобы лучше видеть дорогу, что со стороны казался очень надменным.

Она ехала на север по хорошей грунтовой дороге, прямой и ровной. Маленькие пальмочки время от времени задевали двери «джипа». Обе стороны дороги были засажены елями и дубами. Она проехала меньше мили, когда с левой стороны дороги, из-под толстой ветки маленькой пальмы, неожиданно выскочил олень и одним прыжком оказался на противоположной стороне, где спрятался в не менее густых ветках пальм. Надо же, она чуть не сбила животное. Лиз снова прибавила скорость, прижав одну руку к груди. Перед ней открылась, словно картинка из рекламного журнала, панорама полевого аэродрома. Она успела вовремя, чтобы увидеть, как самолет «сессна», разбегаясь, катил по взлетно-посадочной полосе, заняв менее половины дороги, чтобы оторваться от земли.

Самолет взмыл в небо и, набрав высоту, взял курс на север. Лиз всегда хотелось научиться управлять самолетом. Когда-нибудь она научится.

Проехав мимо Стэффорд Хаус, Лиз свернула направо, затем снова направо у развилки и за углом увидела перед собой выстроенный под огромным дубом почти на дюнах дом. Одноэтажный коттедж был облицован обветренной кедровой дранкой, окантовка выкрашена свежей белой краской. Увидев птиц, парящих прямо над дюнами, Лиз предположила, что совсем рядом, возможно, всего лишь в нескольких ярдах должен находиться пляж. Развернув «джип», она подала машину назад, остановившись около ступенек дома.

Сгорая от желания поскорее ознакомиться с убранством своего нового жилища, она поспешила вверх по ступенькам на построенную веранду. Прямо за дюнами начиналось море. На многие мили с севера на юг раскинулся абсолютно безлюдный дикий пляж. Заставив себя оторваться от панорамы, Лиз нащупала в кармане ключ и вставила его в замочную скважину. К изумлению, дверь широко распахнулась от ее легкого прикосновения.

Да, подумала про себя Лиз, а может, на Камберленде жители вообще никогда не запирают свои двери?

Перешагнув порог, она остановилась. В воздухе чувствовался слабый аромат свежеприготовленного кофе.

— Эй? — позвала она. И немного громче: — Эй?

Ее приветствовала тишина. Она осмотрелась по сторонам. Лиз была в гостиной. В разных уголках залитой солнцем комнаты стояли предметы старинной мебели, каждый из которых поражал изяществом и хорошей сохранностью. Направившись прямо на кухню, она и там обнаружила образцовый порядок. Остановившись возле плиты, дотронулась до еще не успевшего остыть кофейника. В сушильной полке находилась единственная перевернутая кверху дном чашка. В холодильнике она обнаружила не слишком много провизии: всего три бутылки пива и открытую банку сгущенки, которая до сих пор не потеряла своих вкусовых качеств. Затем она заглянула в обе спальные комнаты. В них тоже было пусто, кровати без постельного белья. Она вернулась к «джипу» и начала его разгружать.

Через час она распаковала весь свой багаж, кроме оборудования для фотолаборатории, которое могло подождать до завтра. Отложив в сторону купленные в бакалейной лавке продукты, она нашла среди них несколько бутылок тоника и сока. С напитком в руке она побрела к веранде. Купаясь в лучах дневного солнечного света, она вдруг услышала странный, похожий на треск, залп. Увидев одинокую фигуру посреди пляжа, она побежала за биноклем.

Лиз настроила мощные линзы своего бинокля на панораму пляжа, усилив резкость очертаний все еще находившегося на весьма удаленном расстоянии человека. Это был высокий, стройный блондин, который, стоя против солнечного света, целился в водяную гладь, вскинув на плечо ружье. Хотя он держался довольно непринужденно, вид у него был достаточно сосредоточенный. На нем было что-то вроде набедренной повязки Тарзана, а на поясе висел нож. Незнакомец продолжал монотонно стрелять по воде, в которой Лиз, как ни силилась, не увидела никакой живности.

Поспешив в дом, Лиз достала коробку, вытащила из нее фотоаппарат, предназначенный для съемок тридцатипятимиллиметровой пленкой, с выдвижными трехсотмиллиметровыми линзами. Было что-то странное, почти мистическое в облике этого целящегося в воду мужчины. Ей очень хотелось сделать снимок этого человека. Она вышла на веранду с фотоаппаратом наготове, выискивая глазами странный объект. Но мужчина исчез. Сколько же она пробыла в доме? Полминуты? Рассчитав приблизительное расстояние от полосы прибоя до дюн, она поняла, что он не мог бесследно исчезнуть в столь непродолжительный промежуток времени. Снова схватив полевой бинокль, она стала внимательно осматривать местность, по-прежнему пустынную.

Часы показывали пять тридцать вечера, а в шесть часов ей надо быть в гостинице. Она встала под душ, после чего надела хлопчатобумажное платье, подкрасила лицо, подвязала короткие волосы шелковым шарфом и, выйдя из дому, аккуратно закрыла входную дверь.