Перевертыши

Глава 22

Несмотря на то, что Бак и Джеймс находились совершенно одни в бывшем поселении рабов, они говорили на местном диалекте, который не понимал ни один белый. Эта речь содержала элементы гулахского и гичского диалектов, на которых говорили обитатели отдаленных северных областей Джорджии и Южной Каролины. Язык, на котором говорили рабы и их потомки на Камберленде, был теперь в обиходе лишь у Бака Моусеса и его внука Джеймса.

— Надвигаются большие перемены, — сказал Бак.

— Какие перемены, дедушка?

— Над Камберлендом собираются грозовые тучи. Тут многое изменится. Хорошо, что я не доживу до этого дня.

— Ты что, собираешься умереть, дедушка? Ты пережил своих четырех жен и всех старожилов этого острова. Мне кажется, ты будешь жить вечно.

Улыбнувшись беззубым ртом, Бак Моусес заметил:

— Признаться, я и сам до недавнего времени думал так же. — Затем лицо его снова стало серьезным, и он продолжил: — Но я все-таки умру так же, как умирают все люди. Только отца твоего я все равно переживу.

На минуту сосредоточившись, чтобы понять, о каком отце идет речь, Джеймс оторопел. Бак никогда раньше не говорил ему о таких вещах.

— Ты ведь догадывался? — спросил Бак.

— Возможно, — ответил Джеймс, по-прежнему осторожничая распространяться на такую щепетильную тему.

— Он никогда не признается тебе в этом, — сказал Бак, мелкими глотками отпивая настоенный на травах чай. — Я имею в виду то, что он никогда не скажет об этом прямо. Но намекнуть он тебе все равно намекнет. Такого случая он не пропустит. Я ведь знаю его с грудного возраста. Но то обстоятельство, что ты его сын, может принести тебе много неприятностей.

— Каких неприятностей?

— Ангес богатый человек. У него огромная семья, члены которой не захотят легко расстаться со своим куском наследства. Поэтому ни один человек на острове не поможет тебе.

— Они подумают, что я зарюсь на их деньги?

— Было бы очень глупо с твоей стороны отказываться от них, — фыркнул в ответ Бак. — Ты такой же, как все, человек, которому надо есть и иметь крышу над головой. Деньги могли бы очень пригодиться тебе.

— Я могу сам зарабатывать деньги, — обидевшись, возразил Джеймс. — Ты же всю жизнь обучал меня, как выжить на этом острове. Если я не преуспею на материке, я буду заниматься собственным промыслом здесь, на острове.

— Может, у тебя это получится, а может, и нет, — ответил Бак. — Ведь они, узнав, что ты сын Ангеса, могут выгнать тебя с острова.

— Пусть попробуют сперва найти меня, — ответил Джеймс.

Бак громко рассмеялся:

— Да, действительно, им придется потрудиться, чтобы найти тебя. Ты долго будешь водить их за нос.

— Да, конечно, — Джеймс минуту помолчал. — Дедушка, а кто-нибудь еще знает об этом?

— У людей есть глаза. Жермен наверняка догадывается, не говоря уж о Хэмише и Кейре.

— Но ведь они меня любят?

— Конечно, любят. Только ты не знаешь, в кого превращаются люди, когда начинают делить наследство. Кейр никогда не обидит тебя. А вот как обойдутся с тобой Жермен и Хэмиш, я не знаю. Иногда Хэмиш очень забавен.

— А что же произошло между двумя братьями? — поинтересовался Джеймс. — Как случилось, что они так не любят друг друга?

— Да они любят друг друга, именно поэтому они так себя ведут.

— Но стоит тебе одному из них сказать хоть слово о другом, как он тут же выходит вон. Люди не ведут себя так, когда они любят друг друга.

— Резонно замечено, — ответил Бак.

— Какой уж тут резон, если они даже знать друг друга не хотят?

— Я знаю. Один только я разбираюсь во всем происходящем. Иногда мне кажется, я больше понимаю причину таких отношений, чем они сами.

— Тогда расскажи мне.

— Я не собираюсь ничего рассказывать, — горячо возразил Бак. — Я унесу эту тайну с собой в могилу. Но в скором времени им все же придется встретиться лицом к лицу. И я надеюсь, что… — И тут он притих.

— Надеешься на что, дедушка?

— Я не хочу больше говорить на эту тему, — ответил Бак. Он допил свой чай. — Вот что я тебе скажу. Сразу после смерти Ангеса сходи повидайся с мисс Элизабет.

— Зачем?

— Ангес влюблен в нее. Он ей даст кое-что такое, что она затем передаст тебе.

— Но, дедушка, ведь Ангес на шестьдесят или семьдесят лет старше мисс Элизабет.

— Какое это имеет значение? Я знаю Ангеса с самых пеленок. Он обожает красивых женщин. Здесь давно уже не появлялись прелестные дамы, а его душа истосковалась по ним.

— И все равно мне ничего не понятно, — вздохнул Джеймс.

— Ты слушай меня, мальчик. Когда умрет Ангес, обязательно встреться с мисс Элизабет. Она тебе поможет.

Бак Моусес встал и подошел к окну.

— Да, над Камберлендом собираются грозовые тучи.