Перевертыши

Глава 28

Лиз сложила фотооборудование в «джип» и поехала в южном направлении в сторону Дангнесса. Было семь утра, и она надеялась сфотографировать кладбище до того, как профессор и его студенты примутся за работу.

Остановив «джип» около сарая для инструментов, Лиз начала было выгружать фотопринадлежности, как подъехал Ангес Драммонд в сопровождении доктора Блейлока, ученого-антрополога.

— Доброе утро, — приветствовала обоих джентльменов Лиз.

— Доброе, — ответил Ангес, показавшийся ей озабоченным. Доктор Блейлок не проронил ни слова. По тропинке к кладбищу Лиз шла рядом с Ангесом.

— Я собиралась все тут сфотографировать до начала работ, — сказала она.

— Отличная мысль, — похвалил Ангес. — Было бы замечательно, если бы ты и мне сделала комплект фотографий.

— Разумеется.

Некоторое время они шли молча.

— Что-то случилось? — наконец спросила Лиз, не в силах сдержать любопытства.

— Так, осложнения, — ответил Ангес.

Он, казалось, не был склонен давать разъяснения.

Они подошли к небольшому кладбищу, где около полудюжины молодых людей, столпившись, возбужденно разговаривали.

— Доброе утро, — приветствовал их Ангес, — я был бы вам признателен, если бы вы точно рассказали мне, что тут случилось сегодня ночью.

Сначала все молчали, затем высокий юноша начал рассказ.

— Это началось посреди ночи, часа в три-четыре, точно не знаю.

— Что именно началось? — спросил Ангес. — Выкладывай, приятель, и давай ближе к делу.

— Мы разбили лагерь вон там, — парень указал рукой.

Сквозь листву деревьев, ярдах в двадцати от них, можно было разглядеть оранжевую ткань палатки.

— Ночью начался этот шум.

— Что за шум? — спросил Ангес, проявляя нетерпение.

— Разный, — проговорила одна из девушек. — Из лесу доносился треск, шуршание, рев зверей. По крайней мере, мне показалось, что ревели дикие звери.

— А мне почудилось, что эти звуки издавал человек, — заявила ее подруга.

— Мне они показались нечеловеческими, — заговорил еще один юноша.

— Что же это все-таки было? — спросил Ангес. — Просто шум?

— Было такое впечатление, что нас окружили со всех сторон, — продолжал высокий юноша. — Возникло предчувствие, что в любую минуту на нас кто-то набросится. К этому моменту все уже проснулись. Шум был довольно громким.

— Что произошло потом? — спросил Ангес.

— Потом мы покинули это место, — ответил высокий юноша. — Мы бежали как сумасшедшие и каким-то образом оказались на берегу. Оттуда мы направились в гостиницу.

— Они разбудили меня около шести утра, — сказал доктор Бейлок. — Я ничего не мог понять. Парень из гостиницы привез нас сюда, а после этого я отправился за вами.

— Причинен какой-либо ущерб? — спросил Ангес.

— Вроде никакого, — ответил высокий юноша, — если не считать, что пропало оборудование доктора Блейлока.

— Что именно было украдено? — обращаясь к профессору, спросил Ангес.

— Два ящика с инструментами, — ответил тот. — На протяжении нескольких лет я собирал это снаряжение.

— Что находилось в ящиках?

— Инструменты для раскопок: скребки, щетки всевозможных типов и назначения, различные контейнеры, сосуды для хранения найденных предметов.

— Было ли в этих ящиках что-нибудь ценное, представляющее интерес для вора?

— Нет, если, разумеется, вор не был археологом или антропологом. Что вы на это скажете, мистер Драммонд?

— Не знаю, что и ответить; прежде ничего подобного на острове не случалось. Иногда да. Заплывали к нам хулиганы с материка, разбивали, бывало, окно-два и тому подобное. Так — молодые вандалы. Полагаю, нечто подобное произошло и на этот раз. Вы, молодые люди, прочешите хорошенько лес поблизости. Мне кажется, мы сумеем отыскать пропавшие ящики с инструментами.

С явной робостью студенты приступили к поискам. Спустя полчаса они вновь собрались на кладбище. Никто ничего не нашел.

— Вот что я вам скажу, — произнес один из юношей. — Мне кажется, кому-то очень не хочется, чтобы мы тревожили эти могилы.

Ангес рассмеялся.

— Хочешь сказать, что у нас тут бродят призраки, сынок?

— Ну, я не знаю, сэр, но ночью здесь что-то явно творилось.

— Ночью тут были один или два хулигана, — сказал Ангес. — Призракам не нужны ящики с инструментами. Кроме того, ни один призрак не сунется на этот остров. Когда я переселюсь в мир иной, сам буду здесь охотиться.

— Не знаю, что мне теперь делать? — проговорил профессор. — Ничего подобного не случалось за все годы раскопок.

— Я вам скажу, что нужно делать, — заявил Ангес. — Сегодня же отправляйтесь в Джексонвилль, я дам вам свою лодку, и закупайте там все необходимое. Все расходы я оплачу. Завтра утром принимайтесь за работу.

— Мне очень не хочется оставаться в этих лесах еще на одну ночь, — проговорила одна из девушек, другие одобрительно зашушукали, соглашаясь с подругой.

— Хорошо, — заявил Ангес, — если вам страшно ночевать здесь, можете остановиться в гостинице в качестве моих гостей. У Жермен есть небольшая пристройка, где раньше жили строители; я прослежу, чтобы там для вас навели порядок.

От этой новости лица студентов просветлели.

— Складывайте свои вещи и оставшиеся инструменты. Вечером пришлю за вами фургон. До сумерек можете работать спокойно, никакие призраки не потревожат вас. Надеюсь, хулиганы тоже.

— А теперь вперед, — скомандовал профессор студентам. — Складывайте свои пожитки.

Студенты бросились выполнять команду.

Ангес и Блейлок уехали, а Лиз принялась выгружать и расставлять фотооборудование. Солнце все еще было невысоко над горизонтом, и его лучи рельефно высвечивали надписи на могильных плитах. Лиз запечатлела каждую могилу в отдельности, затем сделала несколько панорамных снимков со всех четырех углов площадки. Довольная, что увековечила это место для потомков, она собрала аппаратуру и сложила в «джип».

Было около девяти утра, когда Лиз подъехала к гостинице за Элфредом Драммондом, чтобы провести с ним день на побережье. Малыш заканчивал завтрак на кухне, а в углу у дальней двери лежала целая куча багажа.

— Мама и папа собираются в Джексонвилль, — Элфред показал на вещи, — сегодня я останусь с тобой.

— Отлично, — сказала Лиз, — весь день будем вдвоем, только ты и я.

Малыш придвинулся поближе к Лиз.

— И ты дашь мне порулить на твоем «джипе»? Правда?

— Правда, — ответила Лиз. — Только мы никому не расскажем об этом.

Появилась Ханна Драммонд и дала сыну последние наставления.

— Веди себя хорошо. Я вернусь на следующей неделе.

В кухню заглянул Хэмиш Драммонд.

— Выезжаем, как только придет машина, — и пока он это произносил, к задней двери гостиницы подкатил фургон, из которого начали выгружаться студенты.

— Желаю вам двоим прекрасно провести время, — сказал Хэмиш, обращаясь к Лиз. — А ты, Элфред, слушайся Лиз. Договорились? Не доставляй ей хлопот.

— Да, сэр, — ответил малыш.

— Пошли, Элфред, — позвала его Лиз. — «Джип» ждет нас.

Ханна вручила Лиз брезентовую сумку.

— Здесь его плавки, полотенце и другие вещи, которые он решил взять с собой.

Лиз попрощалась с ней.

— К ужину мы с ним вернемся, — сказала она напоследок.

Лиз вывела Элфреда из гостиницы и усадила в «джип». Миновав дюны, она остановила машину и посадила мальчика себе на колени.

— Ну, Элфред, дальше поведешь ты. Вот рычаг переключения скоростей.

— Знаю, знаю, — сказал малыш. — Ты поезжай.

Лиз не торопясь тронула машину с места.

— Теперь я буду нажимать на педали, а ты управлять рулем.

Они двинулись вдоль побережья. Малыш издавал радостные возгласы.

— Быстрее, быстрее! — подгонял он Лиз.

Лиз нажала на педаль газа, и «джип» понесся вдоль дикого пляжа со скоростью сорок миль в час. Счастливый малыш восседал за рулем, а Лиз внимательно следила за дорогой, готовая в любой момент подхватить руль, если машину начнет уводить в сторону.

В разгар дня, опаленные солнцем, облепленные песком, Лиз и Элфред пешком брели по направлению к Стэффорд-Бич Коттеджу. Элфред с невероятной скоростью бросился вперед. Лиз подумала, откуда в нем столько энергии? Она уже порядком выбилась из сил, а он, казалось, совершенно не устал.

— Можно, я возьму кока-колы? — оглянувшись, крикнул Элфред.

— Конечно, давай беги. Дом не заперт. Кока-кола в холодильнике.

Элфред сбежал вниз с последней песчаной дюны и поднялся на крыльцо. Лиз остановилась на вершине дюны перевести дыхание. Оттуда ей было видно, как он пересек гостиную и побежал на кухню. Затем Элфред внезапно остановился. Лиз стало интересно, что же заставило малыша расхотеть пить. Он долго стоял в дверях, потом повернулся, медленно пересек гостиную, вышел на крыльцо и стал ее ждать.

— В чем дело, — крикнула Лиз, ускоряя шаг. — Тебе расхотелось пить?

Элфред выглядел смущенным.

— Лиз, на кухне кто-то сидит.

Теперь ей стало понятно его смущение.

Она глубоко вздохнула.

— Что же, давай пойдем и посмотрим, кто это такой, — предложила она, размышляя, как разъяснить ребенку ситуацию с близнецами.

Взявшись за руки, они прошли через гостиную и остановились в дверях кухни. На столе стояла полупустая бутылка из-под пива и… никого. Лиз облегченно вздохнула.

— Лиз, — проговорил мальчик. — Я… я подумал, что это был мой отец. Но это ведь не он, да?

— Нет, — успокоила его Лиз. — Это не он.

Лиз провела Элфреда в гостиную.

— Присядь на минутку. Попробую тебе все объяснить. Но только все это останется строго между нами, об этом будем знать только ты и я, идет?

— Идет, — пообещал Элфред, забираясь на софу рядом с Лиз.

Как могла, Лиз рассказала ему о его отце и о его дяде. Мальчик воспринял рассказ на удивление хорошо, подумала Лиз.

Когда начало смеркаться, Лиз услышала, как у коттеджа остановилась машина. Осторожно подняв с коленей голову уснувшего мальчугана и подложив под нее подушку, она направилась к двери. Лиз встретила Хэмиша Драммонда прежде, чем он успел постучаться.

— Привет. Я решил сам заехать за мальчиком, чтобы избавить тебя от поездки.

— Входи, — шепотом пригласила Лиз, указывая пальцем на спящего Элфреда. — Он совсем выбился из сил.

— Тебе, наверное, не доводилось возиться с детьми, ведь так? — рассмеялся Хэмиш. — Чтобы разбудить его сейчас, нужно как минимум стрелять из пушки.

— Могу я в таком случае предложить тебе выпить?

— Разумеется, спасибо; у тебя найдется «бурбон»?

Лиз приготовила обоим по порции, и они вышли на крыльцо.

— Что-то я не слышала самолета, на котором ты прилетел, — сказала Лиз. — Обычно мне хорошо слышно, как на полосе садятся и взлетают самолеты.

— Мне нужно было кое-что купить в городе, поэтому обратно я вернулся днем на катере «Элфред Драммонд», — ответил Хэмиш, делая маленький глоток. — Ты здорово здесь устроилась. Такое впечатление, будто ты жила здесь всегда.

— Я гнездоустроительница, — сказала Лиз. — За пятнадцать минут я могу превратить тюремную камеру в жилую комнату.

— Такой талант от Бога. Я же могу целый год прожить в номере отеля, и все равно он будет похож на тюремную камеру.

Лиз вспомнила, как Кейр обставил свою комнату на верхнем этаже в Плам Очед. Может быть, в конце концов, в этом и проявлялась разница между близнецами?

— Ты здесь в качестве кого? — спросил Хэмиш.

— Как это, в каком качестве?

— Понимаешь, Элеоноре Фергюсон этот коттедж был отдан в пожизненную аренду, однако после того, что произошло с Рэем и Элеонорой, как мне кажется, договор об аренде потерял силу.

— О! — подобная мысль не приходила в голову Лиз. — И ты хочешь сказать, что я могу оказаться здесь нежеланным гостем?

Он улыбнулся.

— Так я не думаю. Судя по всему, ты пришлась по душе деду; если бы он хотел от тебя избавиться, он бы уже давно был здесь и метал громы и молнии еще до того, как успели бы предать земле тела Рэя и Элеоноры.

— Считаешь, мне следует поговорить с ним?

— Нет, пусть все идет своим чередом. Деду нравится то, чем ты здесь занимаешься, я имею в виду книгу, — Хэмиш усмехнулся. — Если не брать в расчет книгу, то он по отношению к тебе ведет себя, как юноша.

— Я польщена, — произнесла Лиз, хотя и не могла представить, чтобы Ангес вел себя, как подросток.

Хэмиш нахмурил брови.

— Если дед внезапно умрет, — хотя одному Богу известно, когда это случится, — а умереть он может в любой момент, в его-то возрасте…

— С кем мне тогда придется говорить?

— Может возникнуть щекотливое положение, если дед умрет, не оставив завещания.

— Щекотливое? Неужели ты и Жермен хотите, чтобы я уехала?

— Нет, разумеется, нет, пожалуйста, не истолковывай мои слова превратно. Дело в Джимми Уэзерсе.

— Извини, не понимаю.

— Если дед умрет, не оставив завещания, Джимми будет его наследником; он его внук, такой же, как Жермен и я.

— Мне трудно разобраться, чей же сын Джимми?

— У моего отца была младшая сестра, которая умерла несколько лет назад. Джимми ее сын. Старый Элфред Драммонд после себя завещал порядок наследования, по которому в случае, если прямой его наследник — им в настоящий момент является дед — умирает, не оставив завещания, то имущество наследуют его дети. Если к моменту наследования детей уже нет в живых, состояние и имение делится между внуками. Однако о том, как именно делить, не сказано ни слова. Поэтому Джимми может доставить много беспокойства. Он намерен преобразовать остров, поэтому, естественно, он заявит претензии на владение побережьем. Жермен хочет оставить себе гостиницу, а я — старый дом Плам Очед. Поэтому-то я и не уверен, что нам удастся уберечь лучшую часть побережья от Джимми. Сюда, кстати, входит и этот коттедж; может наступить время, когда все придется делить.

— Может быть, ваш дед составит завещание и избавит вас от многих забот.

Хэмиш покачал головой.

— Хотелось бы надеяться, но всякий раз, когда Жермен или я упоминаем о завещании, дед начинает сердиться. Мы так часто заводили с ним разговор на эту тему, что он, а это вполне в его характере, на зло нам может вообще не составить никакого завещания.

Лиз хотела было рассказать ему про завещание, но вновь почувствовала, что Ангес сам расскажет о нем Хэмишу и Жермен, когда сочтет нужным.

— Мне он не показался строптивым человеком, — проговорила она.

— Скажем, человек с характером. Ему никогда не нравилось, если кто-то пытался навязать ему свою волю, заставить поступить так или иначе.

— Он любит вас обоих и, думаю, устроит все должным образом.

— Я тоже на это надеюсь, — ответил Хэмиш, — но я обеспокоен этим.

Лиз ничего больше не сказала. Проблемы этой семьи весьма интересовали ее, но в то же время она чувствовала, что следует соблюдать спокойствие.

— Хорошо, — сказал Хэмиш, допивая свой «бурбон». — Пожалуй, пора забирать мальчугана домой и кормить его ужином.

Они вернулись в гостиную. Хэмиш осторожно взял малыша на руки, положив его голову на свое плечо.

Лиз с сумкой Элфреда пошла вслед за ними к машине.

— Мне было с ним так хорошо, — сказала она.

— Ему тоже очень понравилось, — улыбнулся Хэмиш. — Это видно по тому, как крепко он спит.

— Вы отпустите его ко мне еще разок?

— Скоро ему отправляться домой, и мне хотелось бы самому проводить с ним как можно больше из оставшегося времени.

— Разумеется, я понимаю. Когда он проснется, передайте ему, что мне было с ним очень хорошо.

— Обязательно передам. Спасибо за угощение.

Хэмиш опустил сына на переднее сиденье, сел за руль, включил двигатель.

— А насчет коттеджа вы не волнуйтесь. Когда придет время, посмотрим, что можно будет сделать.

— Спасибо, — ответила Лиз.

Помахав на прощание рукой, Хэмиш развернулся и направил машину в сторону Грейфилда.

Лиз вернулась в дом, и здесь в памяти у нее всплыли слова Хэмиша, что если не останется в живых детей Ангеса Драммонда, то наследство будет разделено между внуками. Однако не все дети Ангеса Драммонда умерли. Джеймс Моусес был жив.