Шейфер прибыл в больницу Пьедмонт с небольшим чемоданом, личным портфелем, сумкой с продуктами из модной бакалейной лавки на противоположной стороне улицы и двумя дюжинами великолепных желтых роз. Элизабет Барвик он застал сидящей на кровати со стаканом апельсинового сока в руке, который она старательно цедила через соломинку. Забрав у нее стакан, Шейфер поставил его на столик рядом с койкой.
— Стоит ли сейчас пить апельсиновый сок, — сказал он, откупоривая бутылку шампанского и доливая вино в ее стакан. — Надо слегка разбавить твой напиток. — С этими словами он протянул ей стакан.
Лиз несколько минут не притрагивалась к вину.
— Эл, я долго думала над выдвинутыми мною к Рэмси требованиями. Кажется, я слегка перегнула палку. Поэтому не расстраивайся, если удастся получить меньше запрошенной мною суммы денег. Хорошенько подумав, я решила, что хватит и сотни тысяч долларов.
Шейфер погрозил ей пальцем.
— О деле потом, а пока полюбуйся на эти розы, — он положил цветы ей на колени. — Надо хоть немого приукрасить эту комнату.
— Спасибо, Эл, цветы просто великолепны!
— Должен признаться, что собирался проведать тебя гораздо раньше, но Гарри Эстес попросил меня отложить визит до следующего после операции дня. — Внимательно посмотрев на женщину, он спросил: — Как ты себя чувствуешь?
Из-под бинтов видны были только ее глаза и полоска рта. Видно, и волосы ее были острижены. Голова была туго обмотана.
— Я чувствую себя неплохо, только слегка волнуюсь. Гарри сказал, что операция прошла на редкость благополучно, и завтра я выписываюсь из больницы.
— Ну а теперь о деле, — начал Эл Шейфер. — У меня для тебя кое-какие новости. Речь идет о квартире, которую на три месяца на правах субаренды тебе может предоставить один человек, пока он будет путешествовать. Расположена она на прекрасной улице района Вирджиния-Хайлендз. Это огромные, с окнами на солнечную сторону апартаменты, в которых (если для тебя это, конечно, имеет какое-то значение) стоит огромный концертный рояль.
Улыбнувшись, она ответила:
— Рояль для меня совсем не обязателен. Я не дотрагивалась до клавиш со времени окончания школы.
Шейфер постучал по чемодану.
— Хильда прикупила тебе одежду. Она сказала, что, если бы за это дело взялся я, ты выглядела бы весьма забавно. Тут две смены одежды и белье.
— Поблагодари от меня Хильду.
— Машину твою я продал своему приятелю, взяв за нее пятьдесят две тысячи. Это средняя между оптовой и розничной ценой. — Он держал в руке квитанцию о депозитном вкладе. — Я положил эти деньги на твой банковский счет.
— Рада это слышать.
— А теперь поговорим о твоем соглашении. Прежде всего, мы не выработали пункты твоей стороны соглашения. Поэтому мне пришлось пообещать им от твоего лица, что ты никогда не расскажешь прессе о случившемся и не станешь выдвигать против Рэмси обвинения в совершении преступления.
— Я считаю, это весьма разумное решение.
— Сколько денег ты хотела получить в качестве компенсации?
— Тысяч сто или чуть больше. А может быть, и меньше, учитывая то, какие хорошие деньги удалось выручить за автомобиль.
— Итак, — Шейфер посмотрел на квитанцию депозитного вклада, — ты получаешь шестьсот шестьдесят шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть долларов и шестьдесят шесть центов. — С этими словами он передал ей квитанцию.
Что?
— Я расколол Рэмси и его команду на полмиллиона долларов. Я прикинул, что, раз уж на Рэмси так сильно подействовали стероиды, значит, команда несет такую же, как он, ответственность за содеянный им поступок. Твои медицинские счета придут на мое имя, и я посмотрю, как выполнила страховое обязательство команда.
Она смотрела на квитанцию.
— Ты хочешь сказать, на моем банковском счету сейчас больше семиста тысяч долларов?
— Да, именно это я и хочу сказать. А мне, как было уговорено, причитается треть указанной в договоре суммы. Деньги за машину ты получишь чеком, а остальные будут лежать на твоем банковском счету. Банки очень любят таких состоятельных клиентов. — Протянув карточку, Шейфер добавил: — Я считаю, тебе нужно связаться с банкиром по имени Билл Шварц, представителем отделения личных денежных вкладов Первого Национального Банка, сразу, как только выздоровеешь. Ты сможешь с его помощью получить максимальный доход от вклада.
Она допила большим глотком коктейль из шампанского с апельсиновым соком.
— А можно мне чистого шампанского?
Поставив перед собой два стакана, Шейфер наполнил их шампанским.
— Ну, рассказывай о своих планах, Лиз.
— Прежде всего нужно выздороветь, а уж потом приступать к работе. Подробнее я расскажу тебе об этом чуть позже. — Отпивая маленькими глотками шампанское, она поинтересовалась: — Тебе не трудно оказать мне еще одну услугу?
— Как выстрелить.
— Ты можешь купить для меня пистолет?
— Ну не надо так буквально понимать мои слова.
— Купишь?
— Нет, не куплю. И тебе не советую. Не волнуйся, дорогая, он не будет беспокоить тебя. Я его хорошенечко пугнул. Между прочим, в конце этой недели состоится показательная игра в Нью-Йорке, ты можешь спокойно воспользоваться этим обстоятельством, перевезти свои вещи на новую квартиру.
— Хорошо. Мне так не терпится ее поскорее отдраить.
— Детка. Эта квартира всегда содержится в чистоте. Не многим людям удается начинать свою новую жизнь в таких идеальных условиях. Ты можешь устроить в ней все на свой вкус, но только не стоит тратить много денег попусту.
— Не беспокойся, на текущий момент мои траты будут весьма умеренными.
— Гарри хочет показать тебя психиатру. Мне кажется, это неплохая идея. Ты можешь и не подозревать, что сама буйная.
— У меня на понедельник назначена встреча.
Поставив свой стакан, Шейфер поднялся:
— Ты уж допей шампанское одна, без меня, а то мне через час нужно быть в суде.
— Пошли ты их всех к черту.
— Нет, не могу. Это касается твоего дела.
— Спасибо, Эл.
— Не благодари, я для себя отстегнул тоже довольно приличный куш.
— Я рада за тебя.
— Могу добавить только — я делал эту работу с удовольствием.
— Это всегда очень важно.
— Запомни это, детка: за какую бы работу ни брался человек, он всегда должен делать ее с удовольствием. — Покинув комнату, Шейфер, насвистывая двинулся по коридору.
Делая добро, поступаешь хорошо. Ему это нравилось.
На следующий день Элизабет Барвик, выписавшись из больницы Пьедмонт, исчезла. В конце следующей недели она перевезла из квартиры, в которой жила вместе со своим мужем, принадлежавшую ее матери мебель, фотоаппараты, оборудование для проявления пленок и другие свои пожитки.
Еще через несколько недель она обзвонила одного за другим всех своих друзей. Разговор обычно начинался одинаково.
— Привет, это Лиз.
— Привет. Где ты пропадала все это время?
— Переезжала на другую квартиру. Мы с Бэйкером решили распрощаться.
— Прекрасно. Давно пора. Так считают все твои друзья.
— Да, это следовало сделать уже давно.
— Надо бы встретиться.
— Я бы с удовольствием, но я очень занята. Для начала я решила немного попутешествовать, поэтому многое нужно сделать.
— Решила съездить в кругосветку?
— Возможно. Я пока еще не решила.
— Пришли нам открытку.
— Конечно, я пришлю тебе экземпляр своей книги в следующем месяце.
— Не дождусь, когда увижу ее. Не дождусь, когда увижу тебя.
— Когда ты меньше всего ожидаешь.
— Будь осторожна.
— Пока.