Перевертыши - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Стюарт Вудс (Глава 45) #46

Глава 45

Минуя главные ворота усадьбы Дангнесс, Лиз услышала шум лопастей винта вертолета, со свистом рассекавших воздух. Выйдя из «джипа», она взглянула вверх и увидела винтокрылую машину, приближавшуюся с запада. У крыльца дома, словно все шло, как обычно, своим чередом, стоял Джеймс Моусес, держа под уздцы лошадь.

— Доброе утро, мисс Элизабет, — сказал он.

— Доброе утро, Джеймс. Я заехала взглянуть на мистера Драммонда.

Когда Лиз начала подниматься по ступенькам на крыльцо, в двери появилась медсестра Дженнифер, с нетерпением посмотревшая на приближающийся вертолет.

— Слава Богу, — проговорила она.

— Что случилось? — встревоженно спросила Лиз.

— У мистера Драммонда приступ, — ответила она. — Я ничего не могу с ним поделать, он уже дважды выставлял меня из своей комнаты. Я уже позвонила доктору и Жермен.

Лиз устремилась мимо медсестры в дом, затем вверх по лестнице. Поднявшись на второй этаж, она повернула направо и нашла комнату Ангеса. Дверь была закрыта. Лиз робко постучала.

— Входи! — произнес энергичный голос.

Лиз открыла дверь и застыла. Ангес Драммонд стоял у своей кровати и укладывал вещи в чемодан.

— А я думал, опять эта чертова горничная. Она упорно хочет находиться здесь, в моей комнате, пока я собираю вещи.

— Понимаю, — слабым голосом произнесла Лиз.

Ангес совершенно преобразился. Из больного старого человека, каким она видела его лишь вчера, он превратился во властного, даже помолодевшего мужчину. Лиз казалось, что он действительно помолодел на несколько десятков лет.

— Что вы делаете, Ангес? — спросила она.

— Собираю вещи, — он подошел к ней вплотную и заключил в объятия. — Я решил, что лучше слушать, как ты исполняешь арию Мими в Париже, чем торчать здесь еще один сезон. Через несколько минут буду в твоем распоряжении.

Крепко поцеловав Лиз в губы, он вновь принялся упаковывать вещи.

— Париж? — переспросила Лиз, не в силах придумать ничего другого.

— Я уже заказал водное такси; надеюсь, на гондоле мы успеем на утренний поезд, если опоздаем, придется делать пересадку в Милане, а это означает четырехчасовое ожидание. Мне не по нутру торчать на вокзалах, ты согласна со мной?

— Да.

Лиз чувствовала, что должна что-то предпринять, но не имела ни малейшего представления, что именно. Единственное, что было в ее силах, подыгрывать ему до прихода врача.

— Прошлой ночью я не сказал тебе, — продолжал Ангес, доставая галстуки из гардероба и укладывая их в чемодан, — что Киприани дал мне рецепт беллинис. Когда приедешь в Камберленд, я его тебе приготовлю с настоящими вирджинскими персиками.

— Это будет замечательно, — Лиз уже слышала внизу торопливые шаги.

— Ангес, — обратилась она, — не знаю, что у меня с головой, какой сейчас год?

Он прекратил складывать вещи, мгновение пристально глядел на Лиз, затем рассмеялся.

— Разумеется, тысяча девятьсот двадцать третий, глупышка.

Дверь в комнату распахнулась, обернувшись, Лиз увидела доктора, медсестру, за спинами которых стояли Жермен, Хэмиш и Джеймс. Она вновь повернулась лицом к Ангесу.

— Проклятие! — в сердцах проговорил он, — я сам позвоню, когда багаж будет готов! На черта тут собрался весь персонал!

Затем Ангес перевел взгляд на Лиз и, словно увидев ее впервые, произнес:

— О, доброе утро, Элизабет.

Он поднял руки к голове, колени у него подогнулись.

Лиз, подскочив, обхватила его руками, доктор, бросившись вперед, помог ей, вдвоем они опустили Ангеса на кровать. Лиз видела, как зрачки его расширились, в горле что-то захрипело, и он перестал двигаться.

Доктор извлек стетоскоп из своего чемодана, склонился над стариком и стал прослушивать сердце, затем выпрямился и произнес:

— Скончался.

Жермен, Джеймс и Хэмиш приблизились к кровати. Жермен взяла деда за руку.

— Что тут происходило? — спросила она Лиз.

— О! — воскликнула Лиз, начиная плакать. — Если бы вы только его видели! Он был великолепен!

К середине дня тело Ангеса Драммонда омыли, облачили в синий костюм, уложили в гроб и отнесли в Дангнесский винный погреб, самое холодное место на острове. Хэмиш, Жермен, Джеймс и Лиз сидели в кабинете Ангеса. Вошел врач и протянул Жермен лист бумаги.

— Свидетельство о смерти, — пояснил он. — Можете хоронить, когда сочтете возможным.

— Спасибо вам, доктор, — сказала Жермен. — И вам спасибо, Дженнифер, — добавила она, обращаясь к медсестре.

Дженнифер шагнула вперед и передала Жермен конверт.

— Мистер Драммонд дал мне его вчера вечером. Он словно знал…

Врач с медсестрой попрощались со всеми за руку и ушли.

Жермен медленно опустилась на большой кожаный диван, открыла конверт и извлекла из него небольшой лист бумаги.

— Здесь написан шифр его личного сейфа, — проговорила она.

— А где же сам сейф? — поинтересовался Хэмиш.

— Я и не знала, что он вообще существует, — сказала Жермен. — Где бы он мог находиться? Джеймс, ты не знаешь?

— Нет, мисс Жермен, — ответил Джеймс.

— Послушай, Джеймс, лучше давай внесем ясность прямо сейчас, — твердо проговорила Жермен. — Перед смертью дед рассказал нам о тебе. Ты его сын, так что я твоя племянница, а Хэмиш твой племянник. В этой семье отныне и впредь ты не должен обращаться к ее членам, добавляя мистер или мисс, договорились?

— Хорошо, Жермен, — ответил Джеймс и едва заметно улыбнулся.

Жермен тоже улыбнулась в ответ и спросила:

— Нужно ли мне называть тебя дядей?

Джеймс громко рассмеялся.

— Нет, Жермен.

— Ну, так как же быть с сейфом? — спросила Жермен.

В разговор вступила Лиз.

— В кино, например, сейфы всегда располагают за картинами.

Все как один повернулись лицом к полотну Тернера, висевшему над диваном. Жермен подняла и сняла картину с крюка. Перед их глазами была большая, цветисто раскрашенная дверь сейфа. Заглянув в бумажку, Жермен набрала шифр и повернула ручку, дверца бесшумно отворилась. Сейф был набит бумагами, на верхней полке Жермен нашла большой запечатанный конверт.

— «Последняя воля и распоряжение», — прочла вслух Жермен. Все сели, за исключением Хэмиша.

— Прошу прощения, — проговорил он, направляясь к выходу из комнаты.

— Неужели тебе не хочется узнать, что здесь написано? — спросила Жермен.

— Полагаю, более или менее я уже знаю, — ответил Хэмиш. — А вы прочитайте.

Он вышел из комнаты, мгновение спустя открылась и захлопнулась входная дверь.

Жермен перевернула конверт, надорвала край и извлекла из него несколько листов бумаги.

— Возьми, — сказала она, протягивая их Лиз. — Ты не заинтересованная сторона, поэтому можешь выступить для нас в роли юриста. Прочитай нам его завещание.

Лиз начала читать.

«Я, Ангес Элфред Драммонд, находясь в здравом состоянии рассудка, если не тела, объявляю настоящий документ в качестве моей последней воли и распоряжения; я желаю, чтобы все заинтересованные лица знали, что настоящий документ представляет мои подлинные желания без влияния на меня какого-либо лица.

Исполнительницей моей воли я назначаю мою старшую внучку, Жермен Драммонд.

Исполнительница должна проследить, чтобы все мои долги и все налоги, связанные с наследованием, были уплачены из расходной части моего состояния, прежде чем рассматривать вопросы о разделе имущества.

Я объявляю, что молодой человек, известный как Джеймс Моусес, является моим естественным и горячо любимым сыном, родившимся от любовного союза, в котором состояли его мать, Хелен Моусес, и я. Я желаю, если на то будет его согласие, чтобы после смерти своего деда, Бака Моусеса, он изменил свое имя в легальном порядке на Драммонд, чтобы весь мир знал, что он является моим сыном.

Я основал трест, известный как Трест Острова Камберленд, который будет владеть всей землей острова, за исключением участков, передаваемых в наследство и названных ниже. К данному завещанию прилагается подписанная мною карта, на которой остров поделен на части, составляющие участки площадью приблизительно по триста акров каждый, которые передаются в пользование моим наследникам. Ни один из участков территории острова Камберленд никогда не может быть продан ни одним из наследников иному лицу, которое не является прямым представителем мужской или женской ветви рода Элфреда Драммонда, получившего остров Камберленд в дар от Георга III, короля Англии. В случае, если любой из моих наследников умрет, не оставив потомства, часть земли, которую я передаю ему или ей, возвращается в распоряжение Треста Острова Камберленд, но на ней может проживать супруг наследника до его или ее смерти.

Я отдаю и завещаю дом, известный как Грейфилд, а также участок земли, на котором он располагается, моей внучке Жермен, с правом использовать его по своему усмотрению, вместе с суммой денег в размере двух миллионов долларов».

— О Господи, — сказала Жермен, — он так великодушен, но у него нет двух миллионов долларов.

Лиз продолжала:

«Я отдаю и завещаю дом, известный как Плам Очед, а также участок земли, на котором он располагается, моему внуку, Хэмишу, вместе с суммой денег в размере двух миллионов долларов.

Я отдаю и завещаю моему внуку, Кейру, любой участок земли острова Камберленд, который он пожелает выбрать, кроме тех, что наследуются другими, вместе с суммой в три миллиона долларов, в надежде, что он построит собственный дом на этом острове.

Я отдаю и завещаю моему естественному сыну, Джеймсу Моусесу любой участок земли острова Камберленд, который не унаследован другими, вместе с суммой в три миллиона долларов, которые будут оставаться в Тресте до его двадцатипятилетия. Я желаю, чтобы Джеймс получил лучшее образование и чтобы он использовал средства, помещенные на его имя, для многочисленных путешествий, как делал я в годы своей юности. Я назначаю его гарантами Жермен Драммонд и моего друга Элизабет Барвик».

Лиз повернулась к Джеймсу.

— У нас будет достаточно тем для обсуждения, — сказала она.

«Я отдаю и завещаю моему правнуку, Элфреду Драммонду, сумму в три миллиона долларов, которая будет храниться в Тресте до его двадцатипятилетия, за исключением дохода с той суммы, которая может расходоваться с целью получения им образования и на путешествия. Гарантами я назначаю его мать, Ханну Драммонд, и его отца, Хэмиша Драммонда. По достижении двадцати пяти лет Элфред может выбрать любой участок земли острова, из непередаваемых в наследуемое владение, а Трест выплатит ему сумму в размере одного миллиона долларов, с учетом инфляции, которые могут быть им использованы для ухода за землей и возведения резиденции для личного пользования, если на то будет его желание.

Я специально оговариваю, что лишаю моего внука, Джеймса Уэзерса, какой-либо части моего состояния и обязываю учредителей Треста острова Камберленд на все времена не подпускать его к острову. Я отдаю и завещаю Марте Уэзерс, жене Джеймса Уэзерса, сумму в размере двухсот пятидесяти тысяч долларов с условием, что никакая часть из этой суммы не будет прямо израсходована на ее супруга.

Настоящим обязываю исполнителя моей воли, навечно, если Соединенные Штаты, штат Джорджия или избирательный округ будут высказываться за приобретение какой-либо части острова Камберленд для использования в общественных целях, предоставить пятьдесят тысяч долларов, из оставшегося после уплаты налогов и долгов состояния, главному оппоненту этих политических кругов на организацию собственной кампании противодействия».

— Вот это мне нравится, — засмеялась Жермен.

Лиз зачитала список незначительных распоряжений относительно выделения денег слугам в Дангнессе и рабочим, проживающим на острове. А также распоряжение о выделении, наличных сумм на различные благотворительные цели.

«Наконец, я передаю и завещаю оставшуюся часть моего состояния, включая все непередаваемые в наследуемое владение земли острова Камберленд, все мои капиталы, деловые обязательства и наличности Тресту Острова Камберленд, а также расходную часть моего состояния, составляющую приблизительно семьдесят миллионов долларов, до уплаты налогов, находящуюся в управлении нью-йоркской Морган Гаренти Траст Компани».

— Боже милостивый, — воскликнула Жермен, — должно быть, у него были галлюцинации. У него нет никаких реальных денег, один только остров. Я хочу сказать, что было кое-какое состояние несколько поколений назад, но мне казалось, что его растратили по мелочам.

«Документы на эти фонды, а также финансовые документы, можно найти в сейфе моего кабинета в Дангнессе».

Жермен уже была на ногах и рылась в сейфе.

— Он не сошел с ума, — не дыша проговорила она. — Вот декларация, датированная прошлым месяцем, балансом на более чем двадцать миллионов долларов! Откуда все это?

— Я думаю, он сделал мудрые вложения капитала, — ответила Лиз. — Интересно было бы узнать, ушел ли он с рынка до наступления кризиса двадцать девятого года. Теперь садись, Жермен, и дай мне закончить.

«Членами правления Треста я назначаю Жермен Драммонд, Хэмиша Драммонда, Кейра Драммонда, Элизабет Барвик и представителя Морган Гаренти Траст Компани из Нью-Йорка, которого изберет банк. Я назначаю членом правления треста Джеймса Моусеса, который вступит в эту должность по достижении двадцати пяти лет. Члены правления должны встречаться не реже четырех раз в год для обсуждения вопросов управления состоянием. Членам правления, которые не назначены банком, Трест выплачивает зарплату в сумме пятьдесят тысяч долларов в год каждому. В случае неспособности члена правления исполнять свои обязанности дальше, другие члены правления избирают ему замену.

Я наказываю упомянутым наследникам забрать из дома, известного как Дангнесс, всю мебель, столовое серебро, произведения искусства, а также все другие предметы, которые могут оказаться полезными для них или для любого другого лица. Я желаю, чтобы эти предметы были поделены между ними и их друзьями. В случае, если они не придут к соглашению о владении предметом, он переходит в собственность Треста и подлежит продаже с аукциона в пользу Треста.

Я считаю, что Дангнесс является анахронизмом и что он должен умереть вместе со мной. Ни один из членов моей семьи не выразил желания жить в нем, и я не желаю, чтобы в нем жили посторонние. Именно по этой причине в течение последних двадцати лет я позволял дому приходить в упадок. Такова моя воля и так я наказываю моим наследникам: после того, как из дома будут изъяты все представляющие ценность мебель и другие предметы, дом предать огню в безветренный день, а затем, после того, как он сгорит, землю, на которой он находился, расчистить и посадить на ней деревья, цветы и другие растения, произрастающие на острове Камберленд. Такова моя воля, чтобы, кроме соответствующего и скромного надгробного камня, эта новая посадка была моим единственным памятником.

И последнее, что я хочу сказать моим наследникам, моим друзьям и всем, кто меня знал, что большую часть своей жизни я прожил радостной и достойной жизнью, которую мне обеспечивала щедрость моих предков, любовь моей семьи и друзей, а также уважение и принадлежность людей, оказывавших мне услуги, и жителей острова Камберленд. Я прожил эту жизнь счастливо и с чувством удовлетворения, и я желаю счастья и удовлетворенности всем тем, кого я люблю».

— Это все, — сказала Лиз, слезы струились по ее лицу. Она подняла глаза от бумаги и увидела, что на глазах Жермен и Джеймса также выступили слезы.

Ей очень хотелось знать, где находится Хэмиш и почему он ушел.