Пионеры на море

РОДСТВЕННИКИ ХРИСТОФОРА КОЛУМБА

Крейсер приближался к берегам Англии. Слева проходили величавые скалистые берега Скандинавского полуострова.

Встречные иностранные пароходы, блюдя морской обычай, приспускали флаги перед советским крейсером.

Перемазанные кочегары, и матросы махали шапками красному кораблю.

Ледовитый океан величаво и грозно перекатывал громадные волны. Чайки в веселой чехарде преследовали крейсер и дрались из-за отбросов.

Легкий ветерок тянул с океана. Солнце, уставшее за день, опускалось за горизонт, забрызгав и воду и небо алой кровью.

На баке в такую погоду всегда торчала свободная команда. Каждый был занят своими мелкими делишками или просто отдавался приятным воспоминаниям, которых у каждого порядочного моряка больше чем вдоволь.

Петелькин попал в опалу. С того вечера, когда он вой Верного принял за сольное выступление черта, ему почти не давали говорить, обрушивая на бедного парня весь запас насмешек.

Парень возненавидел ребят и каждый раз, встречая Верного, старался как можно больней ударить собаку.

В этот раз, когда он старательно зашивал прореху на рабочем платье и силился удержать любивший поболтать язык, вахтенный прибежал в лазарет и, оскалясь, сказал:

— Сергей Максимович! Командир требует трюмных граждан к себе, если, мол, выздоровели.

Вахтенный хитро подмигнул доктору и от себя добавил:

— Очень сердится! Я, говорит, им сейчас покажу, как советские мешки поджигать и место занимать на военном корабле без спросу-ведома!

Приятели переглянулись. Гришка почувствовал, как зачесался у него курносый нос. Мишка от неожиданности одел на голову вместо своей докторскую фуражку. Вид их был так смешон и забавен, что Морж и веселый вахтенный прыснули от смеха. Ребята растерянно посмотрели друг на друга.

— Ну, ну… В трюм спрятаться не боялись, а здесь сдрейфили, Христофора Колумба внучата. Главное — не робейте!

Когда за друзьями захлопнулась дверь лазарета, вахтенный сказал доктору:

— А хорошие хлопцы, Сергей Максимович; жалко будет, если командир…

— Исполняйте ваши обязанности, вахтенный! — сердито рявкнул Морж на вахтенного, грозно глядя поверх очков.

У дверей каюты командира ребята окончательно растерялись.

— Миш… иди ты первый, ты поменьше… и… послабже…

— Гриш… иди ты лучше… ты посильней и побольше…

Гришке казалось, что ноги его крепко-накрепко привинчены кем-то к блестящему линолеуму. Он набрал воздуха и робко постучал…

— П-ррр-ойдите… Прошу!

Ребята крепко зажмурили глаза, берясь за ярко начищенную ручку двери, и перешагнули порог.

Просторная каюта; в углу большой стол Стенки увешаны картинами и хитроумными приборами. Мягкий ковер заглушал шаги, а из-за стола прямо на перепуганных ребят глядели и щурились серые глаза командира.