Пионеры на море

МОРСКАЯ ЗЫБЬ

В назначенный срок красный уголок был набит до отказа. Краснофлотцы привыкли видеть Гришку в камбузе за чисткой картофеля или на палубе вместе с Мишкой и Верным в веселой возне. Теперь и смешно и весело было им оттого, что такой вот малыш, а на тебе — доклад, да еще о мировой революции.

— Совсем как заседание Совнаркома по поводу международного положения.

— Жаль, докладчик у нас ростом не вышел. Под стол пролезет, на ту сторону вылезет и прямо докладывать может.

— Ничего. Гришуха — огонь парень. В воде не горит, в огне не тонет. Смена, смена!

— Да, вахта идет надежная!

В это время докладчик и Мишка, глотая слюни, завязывали животы полотенцами. Проклятая качка неустанно гнала слюну, — вот-вот придется отдать океану все, что съедено за день.

— Как бы тебе, Гришка, доклад не сорвать. Стошнит тебя прямо на стол. История будет.

— Как-нибудь, Мишка. Я уж и так десяток лимонов сожрал и полотенцем так живот прикрутил, что у меня печенки к горлу подошли. Ну, пойдем, была не была!

Побледневший Гришка с важным видом нес папку с бумагами, взятую напрокат у комиссара. Мишка тащил звонок. Он был бледнее Гришки и то и дело морщился.

Комиссар Гуливан объявил собрание открытым.

— Кого в председатели, товарищи?

— Товарища Озерина… Мишу!

— Кто за?.. Большинство… Товарищ Озерин, пожалуйста, займите место председателя, — улыбнулся комиссар бледному Мишке.

Высокий стол доходил ребятам до груди. Мишка без нужды яростно затрезвонил. Гришка разбирал бумаги.

— Общее собрание команды крейсера «Коминтерн» считаю открытым. Слово для доклада о пионерской организации и мировой революции имеет докладчик товарищ Чернов. Прошу соблюдать тишину. Не мешайте докладчику, — тема серьезная.

В ответ красный уголок расцвел краснофлотскими улыбками.

Мишка сел на стул. Из-за стола можно было видеть только его бледное лицо. Гришка взлохматил рыжие вихры, и как только сказал: «Товарищи!..» — так сразу забыл о морской зыби и о позывах к рвоте.

В памяти всплыли Москва, отряд, рассказы отца и ночь в хижине Порт-Адена.

Крейсер сильно качало, вместе с ним раскачивалась команда в красном уголке, маленький рыжий докладчик и серьезный председатель.

Доклад близился к концу. Гришка говорил теперь о том, что долг каждого моряка помогать пионерской организации и особенно чернокожим ребятам, не организованным в отряды.

Комиссар одобрительно качал головой. В упор на Гришку смотрели десятки понимающих глаз.

Когда доклад кончился и счастливый Гришка слабо улыбался на аплодисменты, Мишка зачитал резолюцию, в которой черным по белому было сказано:

— «…и каждый краснофлотец от строевого до комиссара обязан поддерживать пионерскую организацию и особенно помогать ей в связи с иностранными пионерами».

Не успел Мишка дочитать до конца резолюцию, как Гришка почувствовал непреодолимый подступ рвоты. Мишка, трезвоня звонком, тоже еле-еле держался на ногах.

— У кого есть какие вопросы к докладчику? Не задерживайте!

— Вопросов много. Погоди, не торопи! Ишь ведь какой немыслимый председатель! Вот, например, первый: Гриша… виноват… товарищ докладчик очень хорошо рассказал нам о том, что мы должны помогать негритятам. А вот скажите теперь: каким образом это делать?

— Сделать это… хрр… надо, чтоб каждый… а-а…

— Что-то непонятно, Гриша. Объясни.

— Сейчас, сейчас… Вот, например… э-э… хрр…

Морская болезнь брала свое. Гришка, зажав рот рукой, сломя голову, выбежал на палубу и свесился через поручни. Председатель, все еще не выпуская из рук звонка, пролез под столом и под ногами краснофлотцев исчез за дверью красного уголка.

Вдогонку им несся веселый смех команды. Комиссар окончил собрание. Резолюция была принята без председателя и докладчика. Ребята отдали неизбежную дань океану и валялись теперь на койках, потные и бледные.

Уходя из кубрика, комиссар улыбаясь спросил:

— Потравили[49]?..

Кок сочувственно вздохнул:

— Прошлогодним борщом…