Победа для двоих

Эпилог

— Согласна ли ты, Катарина Кросс, взять в мужья Деймона Эвергрина?

— Согласна, — ответила моя точная копия, и в горле запершило от волнения, как в тот самый день.

— Согласна-согласна! — звонко подхватила Виола, моя трехлетняя белокурая копия, уверенно перекрикивая священника.

— Согласен ли ты…

— Он согласен, согласен! — захлопала в ладоши дочка, глядя на иллюзорных «маму» и «папу», еще не подозревающих о ее скором появлении на свет.

Ее восторг не угасал, даже после сотни просмотров этой иллюзии, вызывая во мне щемящую нежность.

Я улыбнулась, наблюдая за дочерью, за ее радостным танцем вокруг иллюзорного дяди Клауса. Дядя, казалось, изо всех сил старался сохранить маску сурового и неприступного мужчины, хмурил брови, но уголки губ предательски дрожали в улыбке. Даже он не мог устоять перед затапливающим молодых счастьем.

Бабушка Деймона, словно молодеющая с каждым годом вопреки всем законам, подмигнула иллюзорной мне и хитро улыбнулась.

Сверху на новобрачных посыпался целый дождь из лепестков роз, вызывая бурный восторг тут же закружившейся Виолы.

Словно чувствуя охватившую меня нежность, Деймон привычно переплел мои пальцы со своими. Он легонько сжал мою руку, и я почувствовала, как теплая волна вновь накрывает меня изнутри.

Сколько раз мы уже видели эту иллюзию? Слишком много, чтобы сосчитать. Но каждый раз я чувствовала то же самое трепетное волнение, словно внутри меня зажигается маленькое, но очень яркое солнышко.

Мы смогли! Мы преодолели все трудности, даже несмотря на то, что для этого потребовалось проиграть. Ведь, если бы я выиграла, точно вернулась бы в Даркхольм, навсегда расставшись с Деймоном. А сейчас я просто не представляла своей жизни без него и без нашего маленького чуда… без чудес.

Свободной рукой я накрыла свой заметно округлившийся животик, и мой любимый муж повторил мой жест.

— Ты была невероятно красива в тот день, — шепнул он тихонько и тут же добавил, подмигнув. — Хотя, когда ты всегда невероятна, моя тигрица.

— Тигрица, тигрица! — весело захохотала Виола и принялась гоняться за возникшей иллюзией тигра, совершенно не страшась ни его размеров, ни пасти, полной клыков.

Единственное, что ее занимало — это возможность поймать такой интересный рыже-черный хвост и залезть на спину хищника, чтобы он ее покатал. Впрочем, ездить верхом на иллюзорных хищниках ей тоже было не впервой.

Деймон повернулся к тому, о ком мы, признаться, ненадолго забыли, увлекшись проходящей перед глазами свадьбой.

— И все-таки, почему мы каждый раз оказываемся именно здесь? — нежно перебирая мои пальцы, поинтересовался Деймон, в его голосе звучала легкая ирония. — Неужели твоя фантазия настолько иссякла?

— Свадьба нравится малышке, нравится Катарине, да и ты тоже становишься более расслабленным и перестаешь донимать меня требованиями сменить образ, — отозвался насмешливый голос. — К тому же, первый дар мне, а не от меня — это застывшая иллюзия вашей свадьбы. Я тоже могу быть сентиментален.

Любимый фыркнул.

— Упоминать меня в списке причин, было бессмысленно. Сомневаюсь, что тебе есть дело до моего состояния и требований.

— Требования, да. Бессмысленны. Рад, что ты, смертный, наконец, это понял, — обрадованно оскалился Лабиринт с лицом Деймона. — А вот до состояния твоего, дело есть. Все же, когда мои гости полностью открыты, я получаю больше энергии. Мне нужно, чтобы вы чувствовали себя здесь расслабленно, а не напрягались из-за неизвестных лиц.

— За столько лет, любое твое лицо давно стало бы «известным», — привычно возразил любимый, но я заметила, как уголки его губ дрогнули в улыбке.

Эти перепалки между ними стали уже чем-то вроде ритуала. Я даже начала подозревать, что они оба получают от этого скрытое удовольствие. Так что я не переживала.

Настроение было отличное, мне хотелось, как недавно Виола, закружиться под непрекращающимся дождем из лепестков роз, а потом побегать за огромными бабочками с причудливой расцветкой, которые для нее неизменно создавал Лабиринт. Но живот, округлившийся настолько, что я чувствовала себя неуклюжей, как беременная пингвиниха, позволял разве что неспешно прогуливаться, подражая этим важным птицам, которых мы с Деймоном видели в Артаксисе.

Уловив мои мысли, Лабиринт тут же воссоздал их: высоких, черно-белых, горделиво шествующих по площадке пингвинов.

— Какие забавные, — заметил он, наблюдая, как Виола бросила гоняться за тигром и тут же забегала вокруг новой иллюзии. — Первый раз вижу. Откуда они?

— Из Артаксиса, — отозвалась я, радуясь, что можно немного похвастаться. До сих пор не до конца верила, что нам удалось не только представить миру новый артефакт, но и продолжить его совершенствовать! — В прошлом месяце мы презентовали там наше очередное изобретение — магвизор. Он уже может воспроизводить до двадцати минут иллюзий, записанных на специальный кристаллический диск. Алан постарался на славу! Мы надеемся, король скоро позволит ему выезжать из Даркхольма. Все же благодаря Алану о нашем королевстве узнал весь мир. Да и отчисление за изобретение продолжают поступать в королевскую казну. Чтобы продолжать в том же духе, Алану нужно приобретать опыт других артефакторов… Так что, если повезет, в следующем году мы тебе его представим. Он тебе точно понравится!

Я не стала говорить Лабиринту о второй своей надежде — что детям и внукам Агаты Винцентовны тоже позволят свободно посещать и покидать Даркхольм. Все же и она многое сделала и продолжала делать для производства артефактов.

Говорить не стала, но Лабиринт и так читал меня, как открытую книгу. Потому, поняв, что я загрустила, решил отвлечь.

— А что с моим «верным» представителем? Как там мой Лаветти?

Ехидство в голосе Лабиринта не услышал бы только глухой. И немудрено. Старика, управляющего ранее лавкой «Древние знания и секреты Варласа», вряд ли можно было назвать верным. Единственное, что его сейчас держало в рамках — это наказание и оно же дар Лабиринта.

Первое, что потребовал Лабиринт — разыскать всех, у кого Лаветти забрал дары, и вернуть со всевозможными извинениями. Второе… Второе было куда интереснее.

Бывшему хозяину лавки, требовалось за следующие десять лет привести десять тысяч посетителей в Лабиринт Иллюзий. Но не просто посетителей, а тех, кто искренне жаждал чего-то. Чьи мечты могли бы питать Лабиринт.

Лаветти попытался, попытался, но за первые два года, пока я доучивалась в Академии, он привел всего десятерых. После чего принялся давить на жалость и заявлять, что он слишком стар. И как же он удивился, когда Лабиринт решил этот вопрос. Он подарил ему дар — кольцо, возвращающее молодость. Вот только не ту, что ожидал Лаветти. Старик в одночасье стал тринадцатилетним мальчишкой с рыжими вихрами и, несмотря на прошедшее с того момента время, не постарел ни на день. Снять кольцо он, конечно же, не мог.

Без взрослых, без опекунов с ним никто не хотел иметь дело, а находясь Варласе, столько посетителей не наберешь. Вот и брали мы Лаветии с собой, когда необходимо было представлять очередное наше изобретение в других королевствах. Что случалось частенько.

— Лаветти заливается соловьем, пытаясь зазвать к тебе, — фыркнул Деймон, краем глаза следя за играющей Виолой. — Иногда он слишком старается. В Валории, например, мне пришлось вытаскивать его из темницы.

— О, вот как? — сверкнул довольной улыбкой Лабиринт, он до сих пор не простил своего помолодевшего помощника. — И что он натворил?

— В отчете стражи было написано, что он приставал к девушкам на улице, буквально за руки пытаясь их утащить к порталу в Варлас.

Лабиринт расхохотался.

— Ну и как, кого-нибудь утащил?

Деймон ехидно усмехнулся.

— К счастью, нет. Но, чувствуя, что его десятилетний срок подходит к концу, Лаветти решил действовать радикально. Представь, возвращаются к академии магии две загулявшие молоденькие студентки. Вокруг темень. Ни души. Даже ночное светило, и то закрыло облаками. И тут из подворотни выскакивает безумный паренек, цепляющийся за руки и умоляющий немедленно отправиться с ним в Варлас, чтобы постигнуть «тайны своей души». Еле отбились от него. Потом связали и сдали страже… Если бы Лаветти выглядел постарше, сомневаюсь, что его так просто бы отпустили.

Лабиринт от души расхохотался, да и я не сдержала улыбки.

— На самом деле, в его безумных действиях есть и польза, — неожиданно признал Деймон. — Слухи о Варласе и твоем Лабиринте Иллюзий пошли гулять по всем королевствам. А любопытных всегда хватает.

— Гостей у меня и правда стало больше, — кивнул ему Лабиринт. — Не думал, правда, что это связано с действиями Лаветти…

Они продолжали обсуждать злоключения «помощника», а я незаметно для себя задремала в уютном кресле, наслаждаясь теплом и защитой в объятиях Деймона.

В какой-то момент к звукам голосов добавился шум морского прибоя, крики чаек и восхищенный возглас дочки.

Я распахнула глаза, замечая изменившуюся вокруг картину: бескрайнее лазурное море, поблескивающее на ярком солнце, белоснежный песок с целой горкой ракушек для Виолы и кружащиеся в голубом небе чайки.

— Когда собираетесь в отпуск? — усмехнулся Лабиринт, поймав мой взгляд.

Понятно, откуда он взял окружающий пейзаж — последний месяц я только и мечтала о теплом море.

— Сразу после рождения малыша, — ответила я, поглаживая живот. — И очень надеюсь уговорить наших родных поехать с нами.

— Думаю, бабушке и твоему дяде пора развеяться, — кивнул Деймон, слегка касаясь моей щеки. — Даже самым увлеченным работой нужно отвлечься и провести время с семьей. Я договорюсь, и мы все вместе поедем к морю.

— Тебе придется использовать все свое обаяние, чтобы уговорить дядю оставить бизнес на помощников, а бабушку — отложить лекции. Ее студенты тебя за это точно не поблагодарят.

— Не волнуйся, тигрица, — с усмешкой ответил Деймон, переплетая мои пальцы со своими. — Ради твоей улыбки я готов на любые жертвы.

В его темных глазах отражалась такая нежность, что я не сдержала улыбки.

— Знаю. И я тоже тебя очень люблю!