Последний идальго

Глава 31

31.Муту.

– Что это? – вопросительно глядя на деньги, доктор поправил очки на переносице.

Муту уселся поудобней, закинул ногу за ногу. Растянутая футболка и шлепки с итальянской заправки ничуть не мешали изображать из себя богача.

– Плата за операцию! – небрежно бросил он, любуясь тремя тугими пачками купюр, что лежали на столе.

Тридцать тысяч, из которых двадцать шесть причитались доктору.

«Небось таких деньжищ отродясь в руках не держал» – усмехнулся Муту, видя, как тот колеблется. Правильно, что отдал деньги так, не отсчитывая под расчет. Пусть док сам порвет банковскую упаковку, пусть наслюнявит пальцы и похрустит новенькими купюрами. Раз Диего привел к нему, значит он того стоит. И тут доктор огорошил, толкнув пачки обратно.

– Молодой человек, по оплате вам к администраторам, на первый этаж.

Напускное безразличие слетело с физиономии африканца. Какие еще администраторы? Где их искать? Пока он переваривал услышанное, док повернулся к экрану компьютера.

– С анализами у вас все в порядке, так что оперируем по плану. Вечером легкий ужин, утром ни пить, ни есть. А по оплате девочки на ресепшене подскажут, как найти администраторов, – он встал и протянул руку, – так что, до завтра!

Запихивая деньги обратно в карман, Муту тоже поднялся. Осторожно пожал руку.

«Первый этаж, администратор, лишь бы не напутать.»

– Хорошо, док.

– Не переживай, подлатаем тебя. Еще побегаешь в свой баскетбол, или во что ты там играешь! – доктор похлопал по плечу, провожая до двери.

«О тех играх вам лучше не знать» – подумал Муту, топая по коридору.

Док оказался хорошим мужиком, не то, что живодер из армейского госпиталя, который хотел отпилить ему ногу. Тот выродок все жилы вытянул рассказами, что вождь платит гроши, обезболивающих нет, а санитары под кайфом. Ну и потом выкатил сумму. Хочешь плати на лапу, а нет, так будешь валяться на вонючем матрасе, пока не подохнешь. И чихать ему, есть у тебя деньги или нет.

«Поймаю, отпилю выродку ногу!» – успокоил себя Муту.

Прихрамывая на больное колено, он подошел к лифтам. К стенке жалась насупившаяся девчушка с загипсованной рукой на перевязи. Над ней нависала хмурая мамаша. Кнопка вызова уже горела.

– Буенос диас, – задребезжал старческий голос за спиной.

– Добрый день, – поздоровался Муту, уступая дорогу. Мамаша с дочкой последовали его примеру.

Крепкий чернокожий санитар подкатил к лифту бабульку в инвалидной коляске.

– Принцесса моя, где же ты поранилась? – старушка коснулась гипса трясущейся рукой.

Девчушка покосилась на мать, а затем с гордостью произнесла.

– В футбол играла!

– А разве футбол игра не для мальчиков?

Девчушка опять насупилась и принялась ковырять пальцем краску на стене. С тихим шелестом открылись двери подъехавшего лифта. Просторная кабина вместила всех. Пока ехали вниз, старушка выпытала имена у всех попутчиков.

– Муту, сынок, чтобы все у тебя было хорошо! – пожелала она, когда лифт остановился на первом этаже. – А может тебя подвести? У нас машина на парковке.

– Мерси мадам, я еще оставаться, – он вышел и помахал рукой, прощаясь с незнакомыми людьми, будто с друзьями. – Удача вам всем!

Створки закрылись, и лифт уехал, оставив странный осадок на душе. Участливая старушка совсем не походила на бабулю, но видимо есть что-то общее в пожилых людях.

«Видимо что-то есть», – Муту потер щетину на подбородке и обернулся.

Огромный холл гудел, точно пчелиный улей по весне. Увидев поверх голов длинную очередь к регистратуре, Муту присвистнул. В семь утра там не было ни одного человека.

«Не, не пойду! Простоять битый час, чтобы спросить дорогу?» – он задрал голову, рассматривая указатели, свисавшие с потолка. От табличек с длинными непонятными словами зарябило в глазах. К счастью, его интересовали только те, что начинались с буквы «А».

– Амбула…, нет. Аллерго…, не то, – он читал еще и еще, чувствуя, как сводит челюсти от непроизносимых названий. Что они обозначали, болезни или фамилии врачей, Муту понятия не имел. Зато помнил, как звучит слово, которое он искал. – Андрология, Админи… Есть!

Довольный собой, Муту двинулся по стрелке. Все оказалось проще простого. Через пару минут он уже толкнул дверь с табличкой «Администрация».

Два стола, два компьютера, две худосочные женщины и водянистые глаза за стеклами очков. И смотрят строго, точно полковой казначей, когда припоздаешь отчитаться за командировочные.

– Оплата, – произнес Муту, надеясь, что выговорил правильно.

– Вам что, в регистратуре не дали счет? – как-то не по-доброму спросила стриженная под мальчика блондинка.

– Давали, но…

Другая женщина потеряла к нему всякий интерес и скрылась за монитором.

– Присаживайтесь, – указала на стул блондинка.

Муту сел.

– Фамилия?

Он положил на стол идентификационную карточку. Что толку называть фамилию, если все равно будет переспрашивать, а в конечном итоге напишет с ошибкой? Простая фамилия – Джуаема, а как только ее не коверкают. Вот и в направлении на анализы пропустили одну букву.

Блондинка ударила по клавиатуре. Через мгновение ожил принтер, выплевывая распечатанные листы.

– Вы поступаете на две ночи, – она достала из принтера бумаги, – вот бланк на госпитализацию, это схема, как пройти в операционный корпус, а вот счет, можете оплатить в любом банке. Ближайшее отделение через дорогу. Ждем вас сегодня вечером с восьми до девяти.

Она собрала листы в стопку, щелкнула степлером и подала Муту.

– А тут можно? – он неуверенно достал деньги.

– В банк! – отрезала блондинка. – И поторопитесь!

Ее выразительный взгляд на часы подстегнул хлеще, чем окрик сержанта. Муту взял бумаги, буркнул спасибо и похромал в банк. К счастью, идти далеко не пришлось. Отделение и вправду оказалось совсем близко, он просто перешел на другую сторону улицы. Стоило ему войти, дорогу преградила миловидная девушка в строгом костюме.

– Добрый день! По какому вопросу?

Муту показал платежку.

– Вы клиент нашего банка?

Он отрицательно мотнул головой. Допрос на этом закончился, девушка коснулась сенсорного экрана и аппарат выдал квиток с номером очереди.

– Ожидайте, вас пригласят, – улыбнулась она.

Положительно, ему здесь нравилось. Мягкие диваны вместо жестких скамеек, улыбки вместо строгих взглядов и полно свободных мест. А на журнальных столиках блюдца с печеньем. В животе призывно заурчало.

Муту присмотрел местечко в углу, но сесть не успел. Пиликнул сигнал, и на табло загорелся его номер. Проглотив слюну, он потопал к кассе, на ходу вытаскивая деньги. Кивнул через толстое стекло немолодой кассирше и свалил в выдвижной лоток нужную сумму. Сверху опустил платежку.

– Здесь все?

– Да, сеньорита.

Купюры отправилась в счетную машинку, а Муту прижался лбом к стеклу, чтобы видеть бегущие на аппарате цифры. Пока в кармане нет квитанции об оплате, деньги из вида он не выпустит. Известное дело, ловкачей везде хватает. Прожорливая машинка справилась быстро. Сумма на табло была правильная, и Муту выдохнул с облегчением.

Кассирша улыбнулась ему, точно лучшему другу и выдвинула пустой лоток.

– С вас еще двести шестьдесят евро. Мы берем комиссию в один процент за переводы наличными.

Из банка он вышел хмурый, прикидывая, сколько хороших вещей можно купить на двести шестьдесят евро. Наверно целую гору. Особенно если не спешить и дождаться распродажи в супермаркете, а не сорить деньгами в модных бутиках. Ну да что теперь об этом. Вопрос с оплатой улажен, и на том спасибо. А вот что делать с оставшимися деньгами? Нужно вернуть или теперь это его деньги? Старик то ничего не сказал.

Муту вздохнул. Почем ему знать? Он вообще плохо соображал на пустой желудок. А вокруг, как назло, негде нормально поесть. Среди вывесок дорогих магазинов, конечно, попадались названия ресторанов, но от них так и разило сумасшедшими ценами. Нет, туда он больше не сунется. Счет из итальянского ресторана до сих пор занозой сидел в памяти. Да в любом фастфуде будет вкуснее и дешевле в пять раз. А то и в десять!

Решив поискать какой-нибудь Бургер Кинг, Муту направился вниз по улице. Чутье его не подвело. Через квартал на глаза попалась реклама Макдональдса, а еще через пару сотен метров нашлось и само заведение. Отстояв небольшую очередь, он устроился у окна и принялся уплетать бигмаки. Хотя торопиться было некуда, ел жадно и быстро. А когда закончил, понял, что едва может шевелиться.

– Что-то я погорячился, – тяжело поднявшись, Муту вразвалочку, вышел на улицу.

Жмурясь от яркого солнца, представил сколько времени будет тащиться до станции метро.

«Возьму-ка я такси» – он смачно зевнул и погладил набитый живот.

Пальцы коснулась чего-то липкого. Муту озадаченно посмотрел на вымазанную руку, потом на пятно кетчупа, размазанное по футболке. Негромко выругался. Со стороны кетчуп можно принять за кровь, а это никуда не годилось. Нужно было искать уборную и оттирать долбанный соус.

Оттянув подол футболку, Муту еще раз взглянул на пятно. Оно вообще отмоется водой? Взгляд скользнул ниже, на мятые штаны, затем на босые ноги в пластмассовых шлепках.

– Да какого черта! – он вскинул голову.

Вокруг было полно магазинов одежды, но все из разряда тех, что раньше были ему не по карману. Муту медленно пошел по улице, заглядывая в окна витрин.

– Скидки до пятидесяти процентов, – прочитал он заманчивое предложение и остановился.

Сквозь стекло был виден безлюдный зал. Шеренги стеллажей с вещами тянулись вдоль стен, а на большом экране плясали рэперы, тиская грудастых девчонок. Рэп Муту не любил, да и музыку никогда особо не слушал. Но вот прикид вертлявых певцов пришелся по душе. Поглазев еще немного и убедившись, что в магазине нет покупателей, он решился.

Внутри пахло кожей и мужским одеколоном. Пройдя мимо разодетых манекенов, Муту направился в дальний угол, к стеллажам с перечеркнутыми ценниками. Музыка стала играть тише, из-за кассы возник продавец.

– Доброе утро! – с энтузиазмом поздоровался он и увязался следом.

– Доброе, – буркнул Муту.

Через пять минут стало ясно, распродажа – одно сплошное надувательство. То не находился нужный размер, то торчали нитки из швов. Да и выглядели вещи странновато. Однако, кое-что ему приглянулось, и стопка отобранной одежды постепенно росла.

Продавец, словно тень, ошивался рядом. Зудел под ухо непрошенные советы и все тянул и тянул к стеллажам с новой коллекцией, где вещи продавались за полную стоимость. Не слушая его, Муту сгреб в охапку то, что выбрал, и пошел в примерочную.

Там его ждало разочарование. Одежда казалась нормальной лишь до тех пор, пока ее не наденешь. Из всей липовой распродажи хорошо села только футболка. Муту вытер испарину со лба, выступившую от бесконечных переодеваний, и сдался.

– Амиго, помощь надо.

Себастиан, а именно так значилось на бейдже, мигом притащил свитер и джинсы. Непостижимо, как он угадал размер, но вещи сели как влитые. Муту отдернул шторку в примерочной кабинке, отошел назад, чтобы зеркало вместило его фигуру.

– Ну как? – суетился рядом Себастиан.

Муту повернулся одним боком, другим. Придраться было не к чему. Он стер с лица довольную гримасу и подумал, что может и не зря эта одежда столько стоит?

– Теперь туфли.

– Конечно, сеньор, идите за мной.

Выбор оказался невелик, зато все туфли были скроены из доброй кожи. Муту не торопился. В первую очередь его интересовала подошва. Он сгибал обувь чуть ли не пополам, бил о пол, щупал пальцами изнутри. Хорошая обувь – спасет, плохая – погубит, говорил полковой командир. И он был прав. Только от крепкой обуви в схватке есть толк.

– Эта, – он указал на пару с дебелой, жесткой подошвой.

– На эти скидок нет! – сразу заявил Себастиан.

«Да я и не сомневался» – подумал Муту, а вслух попросил:

– Неси размер и носки.

Туфли пришлись впору. Сделав круг по залу, он остался доволен.

– Реж цену!

– Что? – не понял продавец.

– Чик, чик, – Муту пальцами изобразил, как работают ножницы.

– А, срезать этикетки? Значит, берете эти?

– И эти, и эти, – поочередно ткнул пальцем в футболку, джинсы и свитер, что были на нем.

– Непременно! Проходите на кассу!

Пока пикал сканер штрих-кодов, Муту снял с витрины солнечные очки и напялил на нос. Глядя в зеркало, пригладил давно не стриженные волосы, провел ладонью по колючей щетине. Вид в очках у него стал внушительней. К тому же черные стекла спрятали отек под глазом, оставленный кулаком француза. Муту вздохнул и достал деньги.

– Эта тоже, – он положил очки на прилавок, перевернул бирку с ценой. Да уж, дешево тут ничего не стоило.

Продавец убрал купюры, а взамен вернул чек и пригоршню мелочи.

– Сеньор, а как же ваша старая одежда? – он указал на примерочную.

– Мусорка, – ответил Муту, оставляя несколько медяков на чай.

– Хорошего дня, сеньор!

– Пока, – бросил он, вальяжно уходя из магазина.

Ветер больше не задувал под тонкую майку, а сквозь темные очки можно было, не стесняясь, разглядывать красоток. Но сейчас они его не интересовали. Никуда не торопясь, Муту шел по улице, любуясь своим отражением в начищенных до блеска стеклах витрин. Сытый, красиво одетый и с деньгами в кармане! Да еще и в Мадриде! Кто бы из друзей по службе поверил в такую сказку? Муту остановился и закатал рукава свитера на армейский манер.

– Не, – он вернул рукава на место, – так-то лучше.

Парню с той стороны стекла видимо тоже так показалось. Он помахал рукой и показал палец вверх. Темный фартук, в руках расческа и ножницы. Муту немного стушевался, но уходить не спешил.

«Парикмахерская Мигеля. Стрижка от двадцати евро – прочитал он и провел по волосам ладонью. – Не дешево!»

Для него и 5 евро было дорого, ведь он никогда не платил парикмахерам. Ребенком, его стригла мать, на войне – полковой цирюльник. Когда жил с марокканцами, они кромсали волосы друг другу по очереди, и получалось это паршиво. Особенно у него. А как быть теперь? Не ходить же ему заросшим?

От мысли, что придется просить старика, Муту почувствовал изжогу. Может Кристина? Ну уж нет, ей он точно не доверит. Да и вряд ли девчонка умеет, местные тут все безрукие. Вот и получалось, что выбора у него нет.

Муту осторожно открыл дверь. Зазвенел колокольчик. Ножницы замерли в руках мастера.

– Минутку сеньор, присаживайтесь. Лили!

Ножницы вновь застрекотали в его руках.

Муту сел. Сейчас начнется, как стричь, как то, как это! И что говорить? Если бы он даже знал, какую стрижку хочет, как объяснить? Слов таких он подавно не знал. Эх, на минном поле и то было спокойней. Ползи себе и ползи, главное растяжку не прозевать или пятно жухлой травы.

Из смежной комнаты вплыла невысокая латиноамериканка с пышными формами.

– Помой голову сеньору и высуши! Я скоро закончу.

Муту поднялся. Девушка усадила его в широкое кресло с небольшой ванной у изголовья. Мягкие руки запрокинули голову и струи теплой воды потекли по волосам. Лили выдавила шампунь и стала растирать его, намыливая волосы. Руки у нее были волшебные. Глаза Муту закрылись. Он готов был так лежать целую вечность, лишь бы это не прекращалось.

– Делать массаж? – пальцы девушки заскользили глубже, массируя кожу головы.

«Будет еще дороже» – мелькнула мысль.

Муту собирался сказать нет. Абсолютно точно собирался, но почему-то промолчал.

***

К дому старика он поехал на метро. Такси брать не стал, и так пачка купюр стала пугающе тонкой. Вышел на станции Сантьяго Бернабеу и дальше шел пешком уже знакомым путем.

Код подъезда он не забыл, ключи от квартиры Диего ему дал. Из предосторожности звонить в дверь не стал, а тихо открыл замок. Прислушался. Разговаривали в гостиной. Бесшумно ступая, он двинулся на звуки голосов.

Диего сидел в кресле, лицом к прихожей и молчал. Говорила Кристина, которую из-за спинки дивана Муту не видел.

– С чего вы взяли, что так будет? – дрожащим голосом спросила она, – А, ну конечно! На его месте вы бы поступили именно так!

– Безусловно! – Старик спокойно смотрел на нее. – Пойми, пока тебя не видно и не слышно, родителям ничего не угрожает. Да, их караулят, но покуда ты не выйдешь на связь, они бесполезны. Хочешь позвонить? Валяй! Порадуй лягушатника! Раньше никогда не слышала, как воют от боли мать с отцом? Почему бы и не послушать! Ставлю тысячу к одному, выложишь все, как миленькая! Только это уже не поможет! Ни тебе, ни им.

– С чего вы решили, что я такая дура? И как меня найдут, если просто отправить голосовое?

– У тебя есть сотовый?

– Нет, но я…

– Зачем?

– Что зачем?

– Отправлять сообщение?

– Пусть знают, что у меня все в порядке!

Старик потер переносицу, его губы беззвучно шевельнулись. Муту не умел читать по губам, но смысл не произнесенных слов уловил. И порадовался что старик сдержался.

Тем временем Диего взял себя в руки и уже спокойно произнес.

– У тебя все станет в порядке, когда я выпущу кишки лягушатнику. А пока, забудь о родителях. Смотри, какая ты сегодня молодец, не представляю сколько бы я разбирался с бумагами. Давай закончим с ними и получим чертовы деньги. Дальше моя забота. А до тех пор, сиди, как мышь. Договорились? Тебя это тоже касается, Муту! Чего это так вырядился?

– Просто одежда. Чего я? Холодно в майка! – он ждал, когда девчонка обернется и не упустил этот момент. Голову чуть влево, подбородок вверх, чтобы скрыть синяки. Трудней всего оказалось втянуть живот, но он постарался.

– Офигеть! Нам есть нечего, а он по бутикам ходит! – возмутилась она. – Еще и подстригся!

– Только чуть-чуть, – ответил Муту, довольный произведенным эффектом.

Он обошел диван и сел в кресло, вытянув на показ ноги в новых туфлях. Девчонка заметила.

– У тебя вообще деньги остались? Сеньор, на что билеты покупать?

– Сколько у тебя осталось? – серьезно спросил старик.

Лихорадочно думая, куда они собрались уезжать, Муту выложил на стол деньги, кроме припрятанной в заднем кармане сотни. Кристина принялась все раскладывать. Купюры отдельно, бумажки отдельно.

– Да ты, смотрю, ни в чем себе не отказывал! – она отложила чек из магазина в сторону. – Я столько же потрачу, и это будет справедливо! – бубнила она, пересчитывая деньги. – Почти три тысячи, сеньор. Хватит на билеты?

– Думаю вполне. Езжайте-ка сразу в авиакассы. Там забронируешь три билета на воскресенье, только свое имя не называй. Выдумай что-нибудь, Мария Антуанетта, например. Оплатишь только залог, выкупим уже в аэропорту, перед вылетом. Тогда же и фамилии впишем. Тебе ясно?

Девчонка кивнула, не переставая рыться в чеках. Муту видел, как она разглядывает чек за стрижку, счет из Макдональдса, больничную платежку.

– Ты где нашел банк с такой комиссией за переводы?

– Банк? – Диего будто очнулся.

Вскочил и выхватил из рук Кристины платежку. Его лицо посерело.

– Муту, – захрипел он, – я же сказал заплатить в клинике.

– Там не брать. Сказала в банк. – оправдывался Муту.

– В клинике! – зарычал старик.

И тут Муту осенило.

– Не бояться, фамилия неправильно! Буква другая! – он быстро достал удостоверение личности. – Вот!

Кристина заглянула в удостоверение, сверилась с платежкой.

– А ведь он прав!

– Что прав? Плевать на фамилию! – обрушил на нее свой гнев Диего, – Банк всегда указывает налоговый номер! И там ошибок не бывает, иначе платеж не пройдет! Собирай деньги! Твою мать, Муту, ну что ты такой раззява!

– В больнице не брать деньги, – не зная, что возразить, повторил африканец.

– Все! Кристина, езжай и бронируйте билеты на завтра.

Девчонка кивнула, быстро складывая купюру к купюре.

– Сеньор, завтра операция! – взмолился Муту.

Старик раздраженно посмотрел на него, махнул рукой и сел в кресло.

– Ты прав, оставайся конечно! Так будет всем проще! Передавай привет лягушатнику от меня! Кристиэн, забронируешь два билета, а как вернешься, убираемся отсюда поскорее.

Руки девчонки замерли, несколько купюр выскользнуло из пальцев и упало на пол. Муту рассеяно смотрел, как она подбирает деньги, не зная, что сказать старику. Три года колено его изводит, не дает спать по ночам, мешает ходить. Завтра все это может кончится. Лучшая клиника Европы ждет его. Как упустить такой шанс?

– Сеньор, я успею завтра. Бронировать три!

– Ты даже не знаешь во сколько самолет!

– Я иду с ней и знать буду!

– Твою мать, Муту! Как можно так облажаться? Я же тебе все объяснил! – вновь начал распалялся Диего.

Муту не стал слушать, а поспешил уйти из квартиры. Что сделано, то сделано, прошлое не имеет значение. Зачем вообще об этом думать? Он спустился вниз и стал прохаживаться у подъезда, дожидаясь Кристину.

«Черта с два я отменю операцию! Пусть приходят за мной!» – решил он, и в это время дверь подъезда хлопнула и появилась Кристина.