Последний Паладин. Том 6

Глава 25

Переговорив с Максом и убедившись, что тот взял себя в руки, я вызвал Кайман и отправился в министерство.

Наличие хвоста уже стало привычным делом.

Следящих за моей скромной персоной людей последнее время прибавилось настолько, что я перестал их считать.

Ездят и пусть ездят. Сами же усложняют себе жизнь.

Как любил говаривать старик Акс: «чем ярче солнце, тем глубже тень», а Тень мои люди любят и умеют ей пользоваться, как никто в этом мире.

Забавно, что спустя столько лет я, Паладин Тьмы, больше прочих буду связан именно со Стихией Тени. А ведь в детстве я ее ненавидел, так как главным амбассадором Теневой Стихии в моей жизни был старик Акс. А из него рекламщик, так себе, мягко говоря.

Все детство, отрочество и юность, именно Стихия Теней была моим постоянным спутником в бесчисленных тренировках.

Сколько раз Тень пыталась меня убить, просто не сосчитать. И пару раз мир теней был к этому особенно близок.

Сейчас, вспоминая те безжалостные тренировки, я понимаю, что это было единственным способом подготовить меня к тому, с чем я столкнулся в мире Тьмы.

Мир любой Стихии — это чуждое всему живому место. Проникнуть в него и выжить могут немногие из одаренных, а заставить этот мир подчиниться — единицы.

И практически каждый из таких уникумов в конечном итоге стал Паладином.

Путь укрощения Стихии — самое сложное, жестокое и опасное, с чем сталкивался каждый Паладин.

Чтобы пройти этот путь, нужно было поставить на кон жизнь и вырвать право на нее из цепких лап чуждого всему живому мира.

И лишь мне пришлось пройти его не один раз, а десять.

Укротить все великие Стихии одну за одной.

И несмотря на то, что с Тенью я тренировался, сколько себя помню, она была последней и самой проблемной Стихией, которую я покорил перед тем, как бросить вызов миру Тьмы.

К тому моменту я наивно полагал, что знаю о мире Тьмы все.

Мог призвать двух фамильяров, владел сотнями приказов и тысячами порождений. Поглощение давалось мне также легко, как дышать, а испытания старика Акса все реже ставили мою жизнь на грань.

И в день, когда я был уверен, что знаю о Тьме все, я впервые встретил Скальда, и та встреча изменила меня раз и навсегда.

— Приехали, — вывел меня из ностальгических размышлений голос Глеба, и я вышел из машины.

— Интересно… — протянул неопрятный мужчина в белом халате.

— Что именно? — отвлекся я от телевизора, который смотрел в маленькой белой комнате, пока Павел Матросов изучает мой отчет, — твой полимер опять бесславно стерся в труху.

— Да я не об отчете, господин Маркус, — отодвинул стопку бумаг в сторону Павел Матросов, и я только сейчас заметил, что он пристально смотрит на мой рукав.

Торчащий из него кусочек мантии слегка покачивался на ветру от вентилятора. И на самом его кончике виднелся едва заметный бурый камешек.

Последняя атака Князя Земли в том подвале изрядно потрепала мантию и «налипший» на ней стихийный камень потом сходил часов десять.

И, видимо, сошел не полностью, — хмыкнул я про себя и стряхнул крошечный, как песчинка, камешек на белый стол лаборатории.

Мужчина в белом халате от моих действий побледнел, и когда камешек остановился, тот облегченно выдохнул.

— М-можно изучить? — не глядя на меня, подрагивающим голосом спросил Павел Матросов.

— Валяй, — кивнул я и глянул на часы.

До конца отведенного мной на встречу получаса оставалось одиннадцать минут, и, получив новенький экземпляр халявного полимера, я буду свободен.

Павел Матросов же тоже бросил взгляд на часы и, как метеор, подорвался в соседнюю комнату, чтобы уже через минуту вернуться оттуда с каким-то мудреным прибором, с десятком разноразмерных линз.

Нацепив прибор себе на голову, мужчина с горящими сквозь стихийные линзы глазами начал осматривать бурую песчинку со всех сторон.

— Невероятно… — прошептал он спустя пять минут изучения, — никогда раньше не видел стихийный камень с такими свойствами. Можно его оставить? — поднял возбужденный взгляд Павел Матросов.

— Это поможет в исследованиях полимера? — поинтересовался я.

— Да, господин Маркус! Очень поможет! — с жаром воскликнул мужчина в халате.

— Хорошо, тогда он ваш, — кивнул я и за миг до того, как загребущие руки Павла Матросова утянут камушек в недра лаборатории, добавил, — за небольшую услугу.

— Услугу? — замер мужчина, — ааа, вы про обещанный королевский ужин? В этот раз я подготовился и…

— Нет, на этот раз я тоже подготовился и пришел не голодный, — усмехнулся я, — на парковке меня ждет один человечек, Глеб зовут. Это очень талантливый механик, и он всю жизнь мечтал увидеть оборудование Имперской лаборатории вживую. Небольшой экскурсии будет достаточно.

— Это невозможно! — тут же замахал руками Павел Матросов, — Никак! Лаборатория — это режимный объект!

— Жаль, тогда ничем не могу помочь, — развел я руками.

— Но как же наш контракт? — забегал взгляд лохматого мужчины в белом халате.

— По нему единственная моя обязанность — это предоставление отчетов, — напомнил я и невозмутимо потянулся к бурому камешку.

— А что вы… сделаете с образцом? — нервно наблюдая за мной, сглотнул ком в горле Павел Матросов.

— Пока не знаю, — пожал я плечами, — может, продам.

— Ни в коем случае нельзя, господин Маркус! — с легкой паникой в голосе подорвался Павел, — Это же уникальная материя! Единственная в своем роде! Нельзя, чтобы такое попало в плохие руки! Это может поставить под угрозу безопасность не только Империи, но и всего человечества!

— Тогда, пожалуй, выброшу, — понимающе вздохнул я, — ради блага человечества.

Пафоса, конечно, он нагнал мастерски, хотя особенной практической ценности бурый камешек не имел.

Да, он обладает невосприимчивостью к любой стихии и уникальной структурой, но это потому, что на него длительное время воздействовала Стихия Времени и видоизменила саму суть стихийного камушка, сделав из него некое подобие песка из того Портала-ловушки.

Собственный стихийный ответ камушка нулевой, и единственная его ценность — в отторжении любой энергии и близкие к абсолютным, защитные свойства.

Звучит многообещающе, но все портит тот факт, что абсолютная защита также будет отторгать любую материю, к которой прикоснется, и это сводит на нет любое практическое применение камушка из-за его сверхмалых размеров.

Хотя кто знает, какое оборудование есть в глубинах местной лаборатории, может, Павлу и удастся извлечь какую-нибудь пользу.

— Выбрасывать еще хуже! Маркус, прошу вас, оставьте его мне! — взмолился Матросов.

— Ладно, — сдался я под жалобным напором, — за экскурсию для Глеба я оставлю тебе все, что есть.

С этими словами я поднялся на ноги и вытряхнул из мантии целую горсть бурых камушков, на каждый из которых Павел смотрел как на бесценный бриллиант.

— Экскурсию, да… — обреченно вздохнул Павел Матросов и принялся бережно собирать мелкие, словно песчинки, бурые камушки.

Из лаборатории я вышел через двадцать минут, экипированный в бронеплащ-полимер той же восьмой версии, что и была до этого.

После моих прошлых советов Павел перестал гнаться за скоростью и тщательно подошел к разработке нового, девятого прототипа, готовность которого была пятьдесят процентов.

Сроков завершения Матросов не назвал, но с учетом новых вводных, скорее всего, они сдвинутся.

Впрочем, я был не в обиде.

Меня полимер и в нынешнем виде устраивал.

Плотная ткань, стильный вид бронеплаща, а защитные свойства — дело десятое. Удешевить производство, наклепать штук сто экземпляров, и я готов буду купить их оптом.

На годик-другой хватит.

Эту идею я предложил Павлу, но тот наотрез отказался.

Сомневаюсь, что Матросов способен создать что-то принципиально мощнее восьмой версии, но буду рад ошибаться.

Глеб в итоге настолько воодушевился побывать в Имперской лаборатории, что убежал туда, сверкая пятками. Таким счастливым, механик не был даже в тот день, когда демонстрировал мне летающий Кайман.

Я же, оставшись без водителя, не расстроился.

Гулять на свежем воздухе полезно, да и я уже начал набирать номер Колля, чтобы подобрал меня по дороге.

Но раньше, чем я начал звонок, на закрытую Имперскую парковку вкатил роскошный лимузин с жидкой голубой броней и княжескими номерами с гербом Клана Воды.

Лимузин нагло остановился по центру парковки, и прямо передо мной открылась задняя дверца, за которой меня встретила улыбчивая синеволосая девушка в коротком платье.

— Подбросить? — ласково улыбнулась Амелия.

— Не откажусь, — расположился я рядом и закрыл дверцу.

— Не удивлен? — слегка нахмурила лобик синеволосая.

— Почему же? Удивлен, — покачал я головой и осмотрел богатый и, надо признать, в разы более роскошный, чем в Каймане, салон, — такая тачка и у простого рабочего…

— Я не рабочий! — возмущенно хмыкнули в ответ.

— А документы акта-приемки объекта говорят об обратном, — постучал я пальцем по коммуникатору, — я уже успел ознакомиться. Отличная работа.

— Спасибо, — не очень уверенно хмыкнула Амелия, покручивая что-то в руке.

— Так, братишка в курсе, что ты взяла его машину, или мне ожидать вызова на дуэль за похищение юной принцессы? — поинтересовался я.

— Что, уже испугался? — стрельнула синими глазками Амелия.

— Ага, — кивнул я, — хоть Князь Воды и слился, решив поиграть в нейтралитет, но убивать его на дуэли в мои планы не входило.

— Самоуверенный, как всегда, — вздохнула синеволосая и мило улыбнулась, — эта машина принадлежит не брату, а моей маме, и приехала я сюда с личной просьбой.

— Вот как, — заинтересованно подался я вперед, — я весь во внимании.

— Можешь съездить со мной кое-куда? — с просящим взглядом синих глаз спросила Амелия, — здесь недалеко, и после водитель сразу же отвезет тебя, куда скажешь.

— Поехали, — видя, как девушке это важно, кивнул я, и лимузин мягко тронулся с места.

Холодный дождь барабанил по раскрытым зонтам, а мы стояли на освещенном лишь луной закрытом кладбище.

Амелия несколько секунд смотрела на надгробие с молодым женским портретом и положила к нему пышный букет из голубых лилий.

— Полина любила лилии, — грустно улыбнулась Амелия, поправив непослушную прядь темно-синих волос, — брат до сих пор ухаживает за садом, который однажды посадил ради нее.

— Жена Князя?

— Невеста, — кивнула Амелия и рассказала историю молодой девушки из одного из мелких вассальных Родов Клана Воды.

Не отличавшись сильным здоровьем, девушка часто болела, и в Клане Воды не одобряли такую партию для молодого Князя, но тому было наплевать. Он сделал девушке предложение и намеревался жениться, но за неделю до свадьбы Полина слегла с тяжелой болезнью, а спустя год умерла.

По официальной версии.

Я же из уст Амелии услышал неофициальную и настоящую, по которой Полина жива, а ее хрупкая жизнь поддерживается искусственно, пока Князь Воды как одержимый ищет лекарство.

Безуспешно перепробовав все возможные техники и лекарей Империи, Князь Воды обратился к восточной стихийной медицине, и когда он уже потерял надежду, завезенное с востока лекарство одного из Храмов смогло облегчить симптомы болезни.

Это был Храм Дома Идэ.

— А находится ее тело… — не поворачивая головы, тихо произнес я.

— В одной из горных лабораторий Клана Смерти, — подтвердила мою догадку синеволосая, и темное небо озарил голубой росчерк молнии.

После кладбища меня завезли в квартал.

Время было позднее, но сна не было ни в одном глазу. Я стоял на балконе и задумчиво смотрел на звездное небо.

Если это все устроил Князь Света, то этот ублюдок хорош.

Действительно, хорош, и именно поэтому я уверен, что жизни Полины ничего не угрожает. Если рассказанное Амелией правда, то эта Полина слишком ценна как заложник, и ее наличие выключает одного из наших сильнейших союзников из игры.

А это, в свою очередь, развяжет руки Клану Огня и поможет Фон Грэйву быстрее освоиться на должности Князя Огня.

Сколько же проблем от одного человека, решившего поиграть в бога.

Неприятно, что этому светлому князьку принадлежит больше половины столицы. Но еще более неприятно то, что моих нынешних сил недостаточно, чтобы этого трусливого мудака выследить.

Князь Света умен, хитер и очень осторожен. Шутка ли, что за все время нашего противостояния, мы так ни разу и не встретились лицом к лицу.

— Ну ничего, Коронация — мероприятие публичное, — с предвкушением улыбнулся я и сладко потянулся.

— Мр-р-ря! — грозно раздалось позади, и я повернул голову на лениво потягивающегося на моей кровати Кота.

Частично вспоров своими обсидиановыми когтями матрас и одну из подушек, фамильяр с суровым взглядом тряхнул сонной мордочкой и с врубленным мурчалом потерся об мою ногу.

— Нет, приятель, — потрепал я жесткую черную шерстку кошака, — туда я тебя не возьму.

— Гр-р-р! — рыкнул Кот и начал возмущенно слизывать налипший на когти пух.

— Да знаю я, как могучи твои лапищи, но переступить порог Императорского Дворца они все равно не смогут, — усмехнулся я, — подавитель не пустит.

— Пфр-р-р! — с фырчаньем покинул Кот балкон и вернулся спать на кровать.

Когда все закончится, надо будет найти способ отблагодарить Амелию. Помимо того, что девушка рассказала Родовой секрет, она также идеально закончила всю подготовительную работу под постройкой «не театра».

Пахом уже доложил, что бригады приступили к возведению здания и сторонняя помощь в ближайший месяц нам не потребуется.

Знал бы, сразу бы попросил у Князя Воды в помощь не бригаду, а его младшую сестру.

Кто ж мог подумать, что девица умеет не только осушать реки, но и столь тонко обращаться со стихией. Обычно одно исключает другое, и одаренные с огромным источником пренебрегают обучением точечному контролю, который не нужен для масштабных техник.

И в момент, когда я уже решил, что больше ничего интересного за этот насыщенный день не произойдет, в ночной тишине вдруг раздался звонок.

— Что она тебе рассказала? — без прелюдий раздался в трубке грубый властный голос.