Праведники

ГЛАВА 32

Суббота, 23:27, Манхэттен

Уилл до сих пор так и не рассказал Тише о своих переговорах с Джеем Ньюэллом. Он молча наблюдал, за ней и не мог заставить себя заговорить. Тиша поднялась на цыпочки, чтобы достать с верхней полки стеллажа какую-то очередную книгу. Тонкий свитер ее чуть задрался, и взору Уилла открылась полоска нежной кожи на ее спине. Он зачарованно смотрел на нее, приказывая себе отвернуться и не имея на это сил.

Лишь когда Тиша наконец взяла книгу и вернулась на свое место на ковре, Уилл смог перевести дух и принялся с преувеличенным любопытством разглядывать то, что лежало на ее журнальном столике. Газетные вырезки, рекламные проспекты, журналы по искусству и живописи, свежие номера «Нью-йоркера» и «Атлантик мансли», флаеры на посещение кинопремьер в арт-хаус-кафе, два каталога одежды и какое-то незаконченное письмо.

Если бы Уилла уволили из «Нью-Йорк таймс» и ему пришлось бы вновь искать работу, он говорил бы на собеседованиях, что его главная черта — и весьма полезная для журналиста — любопытство. Вот и сейчас, пробежавшись глазами по периодике, он сразу же заинтересовался письмом и выудил его из общей кучи.

Как странно… Почерк принадлежал явно Тише, однако язык был так же далек от английского, как Китай от Зимбабве. Какая-то то ли вязь, то ли клинопись… Он озадаченно нахмурился. Уилл отлично помнил, что едва ли не единственной наукой, которая решительно не давалась Тише в университете, была лингвистика. Она часто жаловалась ему на то, что у нее нет никакого «чувства языка» и это мешает ей выучить французский и испанский. А ей так хотелось…

Какое-то движение за окном привлекло его внимание, и он машинально бросил на улицу рассеянный взгляд. К соседнему дому подкатил «вольно», и из него вышла молодая пара. Очевидно, возвращаются с дружеской вечеринки или званого ужина. Нормальные люди, у которых нормальная жизнь и вообще все в полном порядке. Вот точно так же, наверно, выглядели и они с Бет еще совсем недавно…

Вплывшее в его сознание имя жены заставило Уилла вздрогнуть. «Уилл? Уилл? Это я!» Это были ее последние слова, которые он слышал…

Тяжело вздохнув, Уилл оторвал глаза от счастливой парочки и взглянул на двух подростков, которые как раз проходили мимо припаркованного «вольво». А им навстречу шла пожилая женщина с одинокой розой… И ему вновь вспомнилась Бет. Точнее, их поздний ужин в «Карнеги дели», за которым жена рассказала ему историю мальчика N, подарившего убитой горем медсестре роскошную розу. Бет была так тронута этим поступком своего маленького пациента, что едва не расплакалась, рассказывая об этом Уиллу.

Его взгляд скользнул по одинокой фигуре, замершей через дорогу от дома Тиши. Уилл не сразу узнал этого человека и уже хотел было отвернуться, как вдруг снова — сам не зная почему — отыскал его глазами. Все правильно… та же жилетка, та же бейсболка, та же неподвижная поза… Он никакой не прохожий. Он стоит на месте, словно часовой.

Отпрянув от окна, Уилл инстинктивным движением задернул занавеску. Они уже встречались сегодня. У входа в редакцию «Нью-Йорк таймс», где этот человек, напоминающий праздного туриста, сосредоточенно пялился в фотовитрину. А теперь он снова там, где и Уилл. Это не может быть простым совпадением. Нет…

— Тиша, в твоей квартире есть запасной выход?

Она подняла на него удивленные глаза, заложив пальцем комментарии к Притчам.

— Что? В каком смысле?

— В прямом. Мне кажется, за нами следят. Около твоего дома трется один… турист в бейсболке. Нам необходимо срочно убраться отсюда. Но не через главный вход. Ну же!

— Ты что, бредишь? Какой турист?!

— Тиша, у нас нет времени на пустые разговоры.

— М-м-м… Тут есть пожарный выход на лестницу.

— И куда мы попадем оттуда?

— Кажется, в переулок…

— Нет, это рискованно. Кто знает, может, в переулке нас тоже уже ждут. Слушай, у вас в доме есть рабочий?

— Кто?

— Ну, мусорщик, дворник… как их там называют!

— Есть, очень милый парень. Он живет в подвале.

— Вы знакомы? Пожалуйста, скажи мне, что ты ему нравишься!

— Ну вроде… А что ты задумал?

— Собирайся! Быстро!

— Что?

— Возьми все необходимое, чтобы провести ночь в другом месте!

Уилл ткнул пальцем в бельевой шкаф и вернулся к диванчику, чтобы сделать один короткий звонок. Затем он покидал в рюкзак все свои пожитки и раскиданные по полу бумажки. Тиша в это время торопливо вынимала из шкафа вещи.

Уже на пороге они обернулись, чтобы взглянуть на оставляемую ими квартиру в последний раз. Тиша по привычке потянулась было к выключателю, но Уилл вовремя перехватил ее руку.

— Не надо сообщать нашим друзьям о том, что мы их покидаем.

И тут ему в голову пришла одна мысль. Почти каждая приличная квартира в Нью-Йорке была оснащена автономной системой «защиты от грабителя». Во включенном состоянии она зажигала и выключала свет в разных комнатах по таймеру, создавая ощущение присутствия в доме хозяев. Уилл нашел пульт управления светом в спальне и быстро настроил его так, чтобы свет в гостиной погас ровно в двенадцать. Потом подумал и изменил время на без десяти двенадцать. В спальне же свет должен был загореться за пять минут до этого, а погаснуть — в десять минут первого. Уилл передвигался с пультом в руках по спальне, — изо всех сил пытаясь не замечать сексуальную ночнушку Тиши, небрежно брошенную на одеяло. Что ж… обман, конечно, нехитрый, но на «туриста» подействовать может.

Вернувшись в прихожую, он решительно взял Тишу под руку, и они направились в подвал. Место выглядело заброшенным и абсолютно нежилым. И в то же время это было пристанище мистера Каладзе, грузинского эмигранта, которого Тиша называла «милым парнем». Они подошли к чахоточного вида дощатой дверце, из-за которой до них доносился звук работающего телевизора, настроенного на спортивный канал.

Затем послышались шаги и дверь открылась. Уилл удивился. Он ожидал застать неряшливого вида пенсионера в стоптанных тапочках и засаленных тренировочных штанах. А перед ним предстал крепкий молодой мужчина, который к тому же был недурен собой. Порывшись в памяти, Уилл вспомнил, кого он ему напомнил — экс-чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова. Да и возраста они были примерно одного. Кто знает, может, он эмигрировал из Советского Союза как раз в статусе международного гроссмейстера.

— Мисс Тиша? — Каладзе расплылся было в улыбке, но тут же заметил Уилла, и улыбка на его лице погасла, сменившись недоумением.

— Привет, Каха.

«Э-э… да у них и впрямь непростые отношения…»

— Чем могу помочь?

— Дело в том, что мы хотим немножко разыграть жену моего друга. Она сейчас стоит у входа и ждет нас, а мы хотим как-нибудь незаметно выскользнуть из дома и с цветами в руках появиться со стороны улицы.

Выражение недоумения на лице дворника усилилось.

— Словом, нам нужно, чтобы она не видела, как мы выходим из дома, — сказал выступивший вперед Уилл. — Понимаю ваше удивление, но это розыгрыш, веселая шутка. Я уверен, что вы знаете, как можно незаметно выйти из этого дома. Помогите нам, и потом мы посмеемся вместе.

Каха по-прежнему ничего не понимал, переводя растерянные глаза с Тиши на Уилла и обратно. Тиша при этом улыбалась ему так нежно и игриво, как только могла. Пауза затягивалась. И тогда Уилл решил заговорить с дворником на том языке, который обычно все хорошо понимают.

— Вот пятьдесят долларов. Вывезите нас отсюда в одном из этих мусорных контейнеров. — Он ткнул пальцем в металлические тележки, выстроившиеся рядком вдоль стены слева от двери.

— Вы хотите, чтобы я запихнул мисс Тишу в мусорку?..

— Нет, Каха, я хочу, чтобы вы нас обоих запихнули в мусорку и вывезли на улицу. Сто долларов, держите.

На этом Уилл посчитал торговлю законченной. Он вложил деньги в вялую ладонь дворника и принялся вытряхивать содержимое одного из контейнеров — с надписью «Газеты» — прямо на пол. Чуть помедлив, Каха принялся ему помогать, но вид у него при этом был такой недовольный, что Уилл молча добавил еще двадцатку. Убедившись, что контейнер пуст, Уилл опрокинул его набок и, пригнувшись, забрался внутрь. Тиша медлила. Он нетерпеливо прикрикнул на нее, и она, хмыкнув, присоединилась к нему.

Уилл дал знак «гроссмейстеру», что они готовы, и приладил крышку. Каха ухватился руками за железные ручки по бокам контейнера и, крякнув, поставил его вертикально. В этот момент Уилл вдруг вспомнил, что они не сказали дворнику, куда именно тот должен был их доставить.

Поездка в мусорном контейнере далась нелегко. Уилл и Тиша, сидевшие нос к носу, то и дело налетали друг на друга, но благоразумно помалкивали. Тиша лишь однажды украдкой прыснула, сознавая всю трагикомичность их положения. Уилл и сам улыбнулся, но тут же одернул себя — Бет…

Так прошло несколько минут. Наконец они вроде бы стали тормозить и через полминуты остановились. Уилл легонько стукнул по крышке контейнера.

— Сейчас… — отозвался снаружи дворник.

Поднатужившись, он аккуратно перевернул контейнер набок и убрал крышку. Уилл и Тиша оказались на свежем воздухе и первым делом огляделись по сторонам. Дворник показал себя молодцом — он оттащил контейнер как минимум на три квартала от дома и остановился в глухом переулке. Слежки видно не было.

Они довольно тепло попрощались, Уилл пожал дворнику мозолистую руку, а расчувствовавшаяся Тиша даже обняла его — это стоило, пожалуй, больше тех ста двадцати долларов, что Каха получил в качестве платы за свою небольшую услугу. Дворник кивнул им на прощание и покатил контейнер обратно.

— Итак… — пробормотал Уилл, быстро сориентировавшись. — Теперь нам нужно пройти еще шесть кварталов. Предлагаю пробежаться.

И, не дожидаясь ее ответа, он потрусил по переулку.

— Какого черта здесь происходит, Уилл? — выпалила, догнав его, Тиша. — Ты увидел какого-то мужика в бейсболке около моего дома и сразу решил рвать когти? Да еще в мусорном контейнере? Ты можешь мне объяснить, что все это значит?

— Я видел этого мужика раньше. Сегодня. У редакции.

— Ты уверен? А тебе не пришло в голову, что ты мог элементарно обознаться? Сейчас темно, ты смотрел на него с высоты шестого этажа…

— Тиша, успокойся, я не обознался. Он был того же роста, точно так же одет и, безусловно, следил за мной. Или за нами обоими.

— Ты думаешь, это хасиды его подослали?

— А кто же еще! Вполне возможно, что он и сам один из них. В конце концов, хасиду достаточно всего лишь переодеться, чтобы сойти за нормального человека.

Тиша смерила его гневным взглядом.

— Не обижайся, я не хотел обидеть твоих братьев-единоверцев. Я просто констатирую факт: единственное, что отличает многих хасидов от обычных ньюйоркцев, — это их одежда. Я познакомился в Краун-Хайтсе с неким Сэнди. Так вот это был самый обычный парень, бывший хиппи и наркоман. И я уверен, что большинство хасидов не рождаются в широкополых шляпах и с пейсами — многих из них в прошлой жизни звали Бобами, Томами и Джеками! И если одному из них сказано: иди в город и незаметно проследи вон за тем парнем, — он переоденется, и после этого его мать родная не отличит от обычного нью-йоркского разгильдяя.

За разговором они быстро добрались до места назначения — Пенсильванского вокзала. А уже через пять минут к перрону подкатил «веселый молочник», как Уилл называл ночные и утренние электрички. В вагоне, кроме них и пристроившегося в дальнем углу безобидного пьянчужки, никого не было.

— На этом поезде мы раньше ездили к моему отцу в Саг-Харбор, — сказал Уилл и тут же осекся. Он пожалел о том, что сказал «мы», напомнив тем самым Тише, что он женат, а она по-прежнему одна.

И тут же вспомнил, что как раз с Тишей он никогда в Саг-Харбор не ездил. Ведь у них были своего рода «тайные отношения», которые ее, впрочем, более чем устраивали. Она лишь однажды виделась с отцом Уилла, но подружиться им не удалось. Этим она отличалась от Бет, которая сразу же взяла Монро-старшего в оборот и почти каждые выходные вытаскивала мужа в Саг-Харбор.

Некоторое время они ехали в молчании. Потом Тиша, ни слова не говоря, стала рыться в его рюкзачке, вытащила толстенький томик и вздохнула с облегчением:

— Слава Богу, ты не забыл Библию! Что бы мы без нее делали…

— Не знаю, как ты, а я эту десятую главу уже выучил наизусть. И в любом случае: все, что мы могли там найти — всех этих бесчисленных праведников, — мы, по-моему, уже нашли.

— Не скажи, не скажи…

— Что ты имеешь в виду?

— Мне кажется, не все так просто. Здесь запрятано еще кое-что.

— Что именно?

— Пока не знаю. Как найду — скажу.