39.5. Ронард. Сигил

Остаток дня и всю ночь Ронард провел в размышлениях. Первой реакцией на нахальное предложение Воракиса было желание незамедлительно стереть с его лица мерзкую самодовольную ухмылку, попутно пересчитав клыки. Опасаясь поддаться такому соблазну, Ронард без слов вышел прочь из допросной. Но, успокоившись, задумался.

То, что древняя и практически бессмертная тварь знает все о магии крови, несомненно. То, что ему известны многие тайны мироздания, весьма возможно. То, что он знает разгадку одной отдельно взятой девушки, тоже не исключено. Без всяких сомнений, он всеми правдами и неправдами будет выбивать себе помилование. Соврет все что угодно. Но что, если нет?…

Что-то же действительно затуманило ему разум настолько, что он сознательно пошел на нарушение договора. Сорок лет сидел в Академии паинькой, а в один миг как с цепи сорвался. Пусть и сидел на искусственной кормежке, но не зря избрал Академию своим пристанищем. Вольная охота на землях Империи продлилась бы недолго и при поимке людские маги церемониться бы не стали. В Лесу же поди еще выживи, там все и сами с зубами. И насколько арну было известно, вампир предпочитал именно людскую кровь. Поэтому как Академия ценила его уникальные знания, так и сам он нуждался в теплом сытном месте. И враз это все порушить…

Хорошо, допустим, ему действительно известно что-то важное. Стоит ли эта информация того, чтобы отпускать опасное существо на свободу? И что за судьба такая все никак не даст оборвать связи с непонятной студенткой, заставляя мысленно вновь возвращаться к ней? Ну проявится в ней какая-то магия сверх определенной в первый раз Вратами, ну проучится немного дольше. Будем смотреть правде в глаза — простолюдины редко выше второго курса поднимаются, если только не обладают сверхвыдающимися способностями. А вот того же племянника будут «тянуть» как минимум курса до пятого. Заветы основателя Интальда о равных возможностях это одно, а то, как реальные люди у руля их трактуют спустя сотни лет, совсем другое. Ну да Ронард смотрел на это сквозь пальцы, более серьезных дел всегда хватало.

И опять же, главное правило общения с нежитью — не договариваться с ними никогда и ни о чем. Сам же Ардине это втолковывал, когда еле успел вовремя избавить ее последствий сделки. Поэтому, едва забрезжил рассвет, Ронард принял решение и вновь отправился к Воракису.

— Проживание и все перемещения следующие десять лет исключительно по И-Н-Келате, столице Империи. Провинция Ровель, Академия Ровельхейм, равно как и частное преподавание, под пожизненным запретом. Полное содействие властям, если потребуются ваши способности. Вы будете отмечаться в отделе магического контроля раз в месяц. Тогда же… грхм, кормежка. Один человек из числа приговоренных смертников.

Вампир расплылся в улыбке.

— Я не сомневался, что два разумных существа всегда могут договориться. Обсудим последний пункт подробнее…

— Без торга, — оборвал Ронард. — Выкладывайте, что Вам известно.

Воракис не торопился отвечать, оценивая, что еще можно выжать из ситуации.

— Вы ведь и сами неравнодушны к девчушке, верно? — промурлыкал он. — И хотя ваши плотские влечения ни в какое сравнение не идут с зовом крови, я могу Вас отчасти понять.

Заброшенная удочка не принесла результата, на лице Ронарда не дернулся ни один мускул.

— Си́гил, — произнес вампир, когда понял, что уступок не будет. — Думаю, уж Вам-то не придется объяснять, что это.

— Родовая печать, — кивнул Ронард.

— Кровная родовая печать, — уточнил Воракис.

— И… чья?

Как представитель императорского клана Ронард, разумеется, знал о сигилах. Невидимая магическая печать на крови. Отличительная метка рода, когда-то ее использовали для членов семьи наиболее влиятельные династии. Сейчас — только правящий род рес Данлавин. Вопрос повис в воздухе. Вампир выдержал эффектную паузу и Ронард приготовился услышать то, до чего уже сам додумался, и чего быть никак не могло. Но ответ озадачил еще сильнее.

— Ничья, — развел руками Воракис.

— ?!..

— Все-таки, ваша людская магия вырождается, всему заново учить приходится — притворно вздохнул Воракис, но терпеливо объяснил. — Сигил — это не только клеймо на лбу, мол, вот он я, из такого-то рода. Сигил может как доказать родство, так и спрятать его. «Ничья» — значит утаенная, скрытая. Бастардов так раньше прятали, чтобы никто не смог доказать их принадлежность роду, а то и других неугодных членов отлучали от семьи. Как вариант, наоборот, таким образом защищали «своих» от кровных врагов. В обоих этих случаях имя рода не узнать, печать блокирует родственные узы. Как и магию владельца, если та в нем есть.

— Как ее снять?

— Снять сигил могут только родственники, и то, если среди них есть маги.

— Но ведь Ардина подкидыш, выросла в приюте… Чем эта информация ей поможет? — внезапно разозлился Ронард.

— А я разве обещал, что поможет? — злорадно скривился вампир.

— Что произойдет, если такой «прячущий» сигил не снять?

— С обычным человеком — ничего. Помрет в безвестности в отпущенный срок. Но когда в человеке есть магия и она не получает выхода, а магия там есть, она разрушит тело за несколько лет. А уж в таком нежном возрасте, когда совершеннолетие пришло и сила бурлит, но не может вырваться, сожжет изнутри за несколько недель. Вы вытравили мою привязку из ее крови, но сама она до сих пор во мне. И я чувствую ее отголоски — процесс уже пошел…

Потрясенный ответом, Шентия прислонился к стене.

— И ничего нельзя сделать?

— Можно, — вмиг подобрался вампир, хищно блеснув глазами. — Отдайте ее мне. И она проживет еще несколько лет. Из уважения к Вам я даже дам ей иллюзию свободы воли…

Голова Воракиса резко мотнулась в сторону, следуя за резким ударом. Ронард, все-таки, не сдержался и съездил кулаком по торжествующей бледной физиономии. Воракис сплюнул черной густой кровью и насмешливо сказал:

— Ну тогда поторопитесь, ваша светлость.

И Ронард прямо из допросной шагнул в портал, ведущий в Академию.


Загрузка...