Право на магию

39.3. Ронард. Допрос

Тюрьма для магических преступников на всю Империю была одна — подземелья Фенгсель в столице. Когда на сотню обычных жителей приходится по одному с магическими способностями, то и нарушителей в разы меньше. А сколько-нибудь сильных магов среди них и того один-два на тысячу. К тому же, не принято было томить магов в темнице, разве что дело оказывалось сильно запутанным и расследование затягивалось. Но для отдела контроля за магией последнее было редкостью, его глава отличался исключительной интуицией и проницательностью.

От тяжести вины следовало и наказание: штрафы, общественно полезные работы, временное ограничение способностей либо лишении магии навсегда, в особых случаях — казнь. Воракис, в недавнем прошлом мэтр Академии, это жуткое порождение магии крови, уже полтора месяца ожидал суда в самых охраняемых застенках Фенгселя. Не человек и не Лесной житель, не живой и не умертвие, это существо было древнее Академии, древнее самой Империи, да и вообще всей людской памяти.

Выглядел старший вампир омерзительно. Ввалившиеся красные глаза, дряблая кожа в коричневых пятнах, редкие пучки седых волос на почти голом черепе. Ронард даже пожалел, что твари не дано умереть ни от голода, ни от старости. Когда окончательно ослабеет — впадет в оцепенение и только. До первой же вороны, что решит полакомиться падалью, и сама же станет обедом. Фонд в Академии поддерживал его силы, здесь же даже крыс не водилось.

В случае непризнания Воракисом вины на предварительном допросе, Ронард с неудовольствием думал о необходимости искать и привлекать свидетелей, вести следственные эксперименты и прочее, как это полагалось по закону. Ронард уронил на стол скрепленный магическими печатями договор. Воракис расплылся в улыбке.

— Полагаю, это ваше единственное основание для ареста? Договор, заключенный на тридцать лет с предыдущим ректором, не продленный нынешним, с истекшим сроком действия? Что ж, я не тороплюсь, начинайте игру, ваша светлость арн Ронард Шентия.

— Согласно уставу Академии, договор с преподавателем продлевается автоматически, если тот продолжает свою деятельность и на то нет возражений от текущего руководства. Достаточно самого факта.

— Правильно, — еще шире улыбнулся вампир. — А Вы не зря едите свой хлеб в попечительском совете. Ну же, продолжайте.

— Насильственных случаев в Академии не зафиксировано.

— Верно. Послушно питался подачками. За свой, должен заметить, счет. Дальше.

— Вы применяли дар убеждения?

— Если и да, то не доказуемо. Но между нами отвечу — нет.

Воракис был само дружелюбие и искренность.

— За сорок лет у Вас было два случая прямого… хм, контакта со студентами.

— Четыре. Ай-яй, не разочаровывайте меня, ваша светлость. И все с их согласия, хочу подчеркнуть. Это договором не запрещено. Но Вас ведь волнует только один, последний?

- Санг-привязка. С согласия или нет, Вы не имели права ее использовать.

— Вот оно! Поймали! — весело рассмеялся вампир, шутливо поднимая руки вверх. — Сдаюсь, виновен!

Ронард хмурился все сильнее, не понимая причин для такого веселья. В своем ли он уме вообще после нескольких недель голодовки и одиночества? Или это такая хитрая игра? Нарушен был один-единственный пункт договора, но его хватало, чтобы лет на десять задержать вампира в этой камере. Впрочем, что ему эти десять лет. Но чему он радуется, только что признав вину, и избавив Ронарда от дальнейшего расследования?

— Так Вы не станете отрицать…

Вампир стер улыбку с лица и перегнулся через стол, обнажив клыки. Такие белые ровные зубы на высохшем дряблом лице.

— Отрицать?.. Я сделал бы то же самое еще сотни раз. Вы, глупые слепые людишки, не видите ничего. Играетесь с осколками магии, замечая лишь поверхностные, очевидные ее проявления. С-сангинем магике видит все, — с присвистом прошипел он последние слова. — Такая с-сладкая… такая вкус-сная… как же я мог отпустить такое с-сокровище.

Ронард с омерзением отпрянул.

— Что в ней такого? Почему именно она?

Воракис расхохотался.

— Слепец! Ты снял одни кандалы, освободив дар, и не заметил другие… Эта печать много-много глубже. Сдерживает, не дает вырваться силе, а та бурлит в крови, делая ее такой восхитительной на вкус… Кровь никогда не врет. Это очень, очень забавный и старый эксперимент… И единственный удачный, насколько мне известно.

Ронард лихорадочно соображал. Он все еще говорит об Ардине?

— У нее практически нет магии, Вы бредите. Что за эксперимент, что Вам известно?

— Она была бы только моя, — вампир будто не слышал вопроса. — О, я пил бы ее много-много лет, потягивая как изысканное вино, если бы не ты, щенок…

Ронард схватил эту развалину за грудки, встряхнув.

— Говори, тварь! Все, что знаешь!

Вампир обмяк и Ронард с отвращением отпустил дряхлое тело. Воракис опустился на стул и поднял на Шентию свои жуткие глаза. Выдержал долгую томительную паузу и снова улыбнулся.

— Полная амнистия. И лицензия на двух… нет, трех человечков в месяц, — облизнулся он. — Ваш ход.