Право на магию

Глава 38. Новая жизнь

Вот уже две недели, как я живу в Ровель-а-Сенне, у любезно приютившей меня Беаты. Свалилась той как снег на голову посреди ночи, но та, казалось, была только счастлива. Не от того, конечно, что меня позорно изгнали из Академии, а потому что мы снова были вместе, как в старые времена.

Покинув приют, Беата круто взялась за свою жизнь. Избавилась от навязанного жениха, поставила на место корыстных родственников, перебралась по счастливому стечению обстоятельств в Ровель. Хоть она и не утратила прежней наивности, но обнаружила в себе крепкую хватку и твердо вознамерилась устроить нормальную жизнь нам обеим.

— Вот и сами все сделаем! На неделе с домом закончу, а там и лавкой займемся! И женихов на порог не пущу! А то сначала ласковые слова говорят, а сами с расчетом женятся. Все к своим рукам приберут и плакало мое наследство! Ну нет! Вот встанем на ноги, а там сами и выберем, кого захотим, правда же, Диночка?

Я вяло кивала, соглашаясь. Беата с переездом развернула кипучую деятельность по обустройству быта. Энергии ее, казалось, хватило бы на троих, и это было хорошо, потому что сама я будто впала в спячку. Как ни убеждала себя в том, что боги всем со временем воздадут по их поступкам, что месяцем раньше, месяцем позже, но я бы все равно прекратила обучение, легче не становилось. Глухая обида и тоска глубоко поселились в моем сердце. Беата, видя мое состояние, в душу не лезла. Я сама попросила ее нагружать меня любой работой, лишь бы отвлечься. Подруга вошла во вкус и вертела мной, как хотела. Это сделай, это принеси, это приготовь, за этим на рынок сходи, да поторгуйся, с первой цены не бери! Я была благодарна за это, хотя даже признаться ей в том сил не было. Если бы не она, я бы сидела сиднем у окна, безучастно разглядывая улицу. Враз пропали все желания, одна тоска на душе.

Вот и сейчас, видя, как я снова погружаюсь в мысли, она всплеснула руками:

— Ой! А окна-то на чердаке и не мыты!

Я послушно поплелась за тряпками. Беата проводила меня жалостливым взглядом, не зная, как еще растормошить.

Анхельм и Мекса примчались в следующий же выходной. Хельме сверкал глазами, брызгал слюной, чуть не вызвал наследника на дуэль, благо, Мекса вовремя вмешалась. Сама она собиралась связаться с отцом, могущественным астархом. Я же за неделю смирилась с неизбежным, и отговорила ее от этой мысли.

— Ребят, ну давайте начистоту… Через шесть недель первые экзамены, а я их не то что не сдам — меня просто не допустят. Так что раньше, позже — не имеет значения. То, что меня оговорили — да, больно, обидно. Но вам свою жизнь я портить не позволю. Хельме, это тебя касается. Тебе еще учиться и учиться, так что наплюй ты на этого идиота… Нет, буквально на него не надо плевать, много чести. Мекса. Отца не впутывай, еще не хватало политические конфликты раздувать. Я же не пропала никуда, просто видеться будем реже. Ты же сама говорила, что для триангла не имеет значение ни время, ни расстояние?

Мекса кивнула и накрыла мою руку своей. Надеюсь, она присмотрит за Хельме там, в Академии. Хельме заложник чести, как бы глупостей не натворил. Хотела бы я познакомиться с его семьей и поблагодарить за воспитание сына. А чем крыжт не шутит, может и познакомимся когда-нибудь.

Я убеждала друзей, что у меня тут все хорошо, мы тут с Беатой активно обустраиваемся, но у самой мансы на душе скребли. А с их отъездом стало еще тошней.

Сегодняшним утром я вышла в хлебную лавку за свежими булочками на завтрак. Зима добралась и сюда, за ночь снегом завалило все улицы. Ребятишки высыпали на улицы города, радостно визжа. Возвращаясь, засмотрелась на белое великолепие вокруг и упустила из виду Беату на крыльце дома, а зря. Через секунду снежок прилетел мне прямо в лоб, обдав лицо снежной крошкой. Пока я, разевая рот от такого хамства, пыталась проморгаться, еще один снежный снаряд попал сзади пониже спины. Беата ухахатывалась в голос, собирая снег с перил. Да вот я тебя сама сейчас!.. Получай!

Обстреливаясь снежками, понемногу сходились. Времени лепить уже не оставалось, так что я просто кидалась горстями пушистого снега. Дылда Беата деланно возмутилась после особо удачного моего броска и просто напихала мне снега за шиворот. Тогда я с большим усилием опрокинула ее в сугроб. Катаясь в снегу, смеялись как ненормальные, и стало вдруг так легко. Беата нависла надо мной, закапывая в снег и на секунду посерьезнела:

— Ардин, ты хорош уже, ладно? Живем ведь?

— Живем.

И в подтверждение своих слов припечатала ей лицо горстью снега.