Право на магию

35.4. Слепые и зрячие

— А Хельме… Где Анхельм?! — я осмотрелась вокруг в поисках друга.

— Ждем. Вы что-то долго, остальные гораздо раньше появились.

— А… а что с ними со всеми?

— А ты как думаешь? — тихо произнес капитан. — Каждый из них лицом к лицу столкнулся со своим самым сокровенным страхом. Или заветным желанием. И… я не уверен, что все справились. Но не стал никого спрашивать… Ты сама как?

— Не знаю. Очень… двойственные чувства. Но вроде справилась. По крайней мере, дала отпор Во… одному страху. А втором случае поняла, что человек не настоящий, а такой, каким только я его знаю.

Красно-черный туман наконец явил Анхельма. Он растерянно озирался, кого-то ища.

— Хельме! Ты в порядке? Чтобы ты там ни видел, это испытание! Это все не по-настоящему!

Хельме с удивлением посмотрел на меня, будто впервые видел, и вдруг стыдливо отвел глаза. Храмовый зал постепенно наполнялся участниками. Кто-то был весел, кто-то мрачен. В команде Кенемы все взмокшие, уставшие; видимо, без боев в ментальных испытаниях тоже не обошлось. Интересно, а их чем пытали?

А то это не испытание, это самая натуральная пытка. Вытащить из твоих мыслей все самое сокровенное, противопоставив тебе самого страшного врага — самое себя! Чем больше я об этом думала, тем больше распалялась. Ладно настоящие опасности, на то он и турнир. Но когда вот так бесцеремонно лезут в голову, вытаскивая на свет грязное белье, ну как так можно! На свет… Ох ты крыжт. Похоже, Норку пришла в голову похожая мысль:

— Как вы думаете… эти испытания все видели? Ну, не вы, конечно, а зрители?

Все разом побледнели, и я в том числе.

— Нет, Норк, — успокоил его Юден. — Это только между тобой и Вечными. Проверку проходят все просящие, а Вечные определяют, достойны ли они. Никто не знает, что происходит в этот момент, да и люди потом не спешат делиться. Ну, может только судьи знают, как-то же они договорились с Вечными об этих испытаниях.

— Так можно было попросить что-то, если прошел? — расстроено протянул Норк. — А я, значит, впустую там…

Испытание закончилось для всех, это мы поняли с появлением четырех судей, включая ректора. Ректор вещал нарочито бодро и громко, и я поняла, что теперь нас точно видят на арене. Как, интересно, результаты считать будут, если самих испытаний никто не видел?

Но вот ожила первая статуя — Сагарта Милостивая — и чистым мелодичным голосом пропела о том, как она счастлива, что все семеро ее адептов оказались чисты сердцем и способны к бескорыстному самопожертвованию. Точно таким же образом остальные Вечные возвестили о пройденной проверке. Прозвучали цифры четыре, шесть и пять. Столько студентов из каждой команды прошли испытание.

Последними расцепили руки «наши» статуи в повязках. Мужчина глухо продекламировал:

Отвагою никто не обделен

Но меркнет мужество

Едва он страхом ослеплен

Страх затмевает ум и честь

Троих могу лишь я зачесть

Ему вторила женщина чувственным глубоким голосом:

Слепит не менее и страсть

Желание упиться всласть

Заветною мечтой своей

Что гордости порой главней

Смирили свой огонь внутри

Из всей команды только три

Уф, трое, самый слабый результат. Это нечестно, я считаю. Нашей команде досталось самое сложное испытание, посмотрела бы я на других на нашем месте. Принц, поди, за императорский трон не то что с турнира ушел бы, а родного папу бы продал. Ректор было взял слово, чтобы подвести итоги, но изваяния неожиданно продолжили в один голос:

Достоин двух один в этом турнире

Осилив оба испытанья, итого

Мы назовем число четыре

И статуи одновременно сняли ленты с глаз, а я почувствовала что-то инородное в кармане. Но смогла рассмотреть уже только на арене, куда мы вновь переместились. Отойдя чуть в сторонку, вытащила из кармана мягкую ткань — белую повязку.