Время действительно было позднее, ужин я снова пропустила, так что прямиком направилась в свою потайную комнатку, следуя совету мэтра. В голове был полный сумбур, впечатления от нескончаемой череды событий последних трех дней накладывались одно на другое, не успевая перевариться. В комнатке вновь случилось несколько изменений. Во-первых, на дощатом полу теперь красовался большой пушистый бежевый ковер. На подоконнике появилась пара горшков с растениями. А на столе был стакан молока и накрытые полотенцем пирожки. Откинув все мысли, я устроилась с едой на мягком ковре, а вскоре и заснула спокойным сном.
Позавтракав и получив дежурный нагоняй от духов (а пирожки все же они принесли!), сверилась с расписанием. Вместо пустовавших прежде вторых занятий до конца недели у меня теперь числилась «Отработка. Лаборатория м. Эрдиса». А вместо третьего, но только сегодня, «Артефакторика. Индивидуальное занятие». Меня накрыла радость. Славный мэтр Эрдис сдержал слово, к тому же назначил отработку не после занятий, а вместо пустующих, за что ему отдельное спасибо. У меня столько вопросов к нему! Так что в предвкушении я еле высидела первую лекцию, историю Империи. Хельме все порывался посплетничать, но суровый преподаватель, имя которого я пока не запомнила, обрывал на корню все посторонние шепотки.
— Ну что ж, добро пожаловать! Ардинаэль, деточка, я могу называть Вас по имени?
— Здравствуйте, мэтр Эрдис! Тогда, если не возражаете, просто Ардина. Честно говоря, я даже не знала раньше, что у меня есть полное имя.
— Не удивлен. Видел я ваш настоятельницу, — покачал головой старичок. — Как Вы уже поняли, в течение месяца Вам предстоит отработка наказания тут, в моей лаборатории. Правила есть правила. Но поверьте, если произошедшее вчера не было случайностью, а я в этом абсолютно уверен, то это пойдет Вам лишь на пользу.
Мэтр Эрдис объяснил, что сам является практикующим артефактором и бо́льшую часть дня занимается собственными разработками в лаборатории.
— У студентов я веду занятия после обеда. В редких случаях назначаю индивидуальные. Хм, в очень редких. В моем предмете мало кто поднимается выше второго уровня. Впрочем, сложно требовать усердия и полной отдачи предмету от детей, — вздохнул он. — Способности к артефакторике есть у многих, в той или иной степени. В основном, как проявления дара. Но, увы, артефакторами не рождаются, а становятся. Это труд, труд и еще раз труд. Опыт и бесконечная практика. Ваш же случай пока представляется настолько уникальным, что, простите меня, дитя, за откровенность, но я намерен исследовать Вас вдоль и поперек.
— Будете ставить на мне опыты? — улыбнулась я.
— Буду, — без тени улыбки согласился мэтр. — Но бояться Вам нечего. Идемте.
Мы находились в том же кабинете, где занимались вчера. На общем рабочем столе все так же были навалены разные материалы. Но мэтр Эрдис повел меня к неприметной двери в удаленной части помещения, и мы поднялись по винтовой лестнице наверх.
— А вот и моя берлога, — хитро подмигнул старичок.
Назвать это место берлогой у меня не повернулся бы язык. Огромное светлое помещение с высоченными окнами, даже, скорее, зала. В центре очерчен круг, метров десять в диаметре, утопленный на три ступеньки вниз. В круге массивный стол с кучей непонятных приборов на нем, практически алтарь, мелькнула такая мысль. От центрального круга расходились лучами многочисленные ряды крепких дубовых стеллажей. И все снизу доверху заставлены ящичками, корзинами, шкатулками, банками, горшками… Это не берлога, это же сокровищница! Именно так выглядела настоящая лаборатория артефактора, а не тот предбанник для студентов.
— Мне нужно закончить кое-какую работу, а Вы, Ардина, займетесь пока своей отработкой. Рук мне тут всегда не хватает.
Мэтр указал на большой холщовый мешок, прислоненный к одному из стеллажей.
— Это порода из Альтанских гор. В основном, базальтовая, но могут встречаться интересные кальциты, — заговорил он на непонятном языке. Увидев непонимание в моих глазах, пояснил. — Черные вулканические камни. А кальциты — мрамор, оникс. Вот там стоят пустые корзины и ящики, займитесь сортировкой. Пока по внешнему виду и по размеру. И еще. Если вдруг что-то приглянется лично Вам, откладывайте в сторону. Считайте это моим первым экспериментом.
Работа оказалась несложной. Устроившись прямо на полу и обложившись корзинками, я споро сортировала камни. Правда, руки сразу же почернели от каменной пыли. По большей части это были красивые черные камни, мелкозернистые на сколах. Изредка попадались кусочки черного же мрамора с золотистыми прожилками. Я отложила в сторону несколько таких.
Закончив работу, прошлась по ряду. Чего здесь только не было! И все отсортировано по типам, видам, породам, размерам! Те же камни и минералы были представлены как самые простые, распространенные, так и полудрагоценные, и драгоценные. Последние хранились в небольших прозрачных шкатулках из горного хрусталя, все подписанные мелким убористым почерком. В рядах с древесиной стоял потрясающий запах, как в столярной мастерской. Я успела обойти лишь несколько рядов, когда услышала голос мэтра:
— Деточка, Вы закончили? — донеслось откуда-то издалека. — Подойдите.
Осмотрев корзины и удовлетворенно кивнув, мэтр сказал:
— А вот теперь займемся настоящей работой.