Преследуй меня

Глава 17

НИКОЛАЙ

Я приезжаю ровно в восемь, зная, что София будет готова. Мой Maybach, урча, останавливается у ее дома, тонированные стекла скрывают меня от посторонних глаз. Через канал наблюдения на моем телефоне я наблюдаю, как она в последний раз проверяет свою внешность — видение в темно-бордовом платье, подчеркивающем ее изгибы.

Направляясь к ее двери, я поправляю запонки. В тот момент, когда она открывает ее, у меня перехватывает дыхание. Вживую платье выглядит еще более сногсшибательно, вырез достаточно глубокий, чтобы у меня зачесались пальцы провести по нему.

— Малышка. — Я притягиваю ее ближе, вдыхая аромат жасмина. — Ты выглядишь восхитительно.

Румянец заливает ее щеки. — Ты и сам неплох.

Я веду ее к машине, положив руку ей на спину. — На сегодняшний вечер у меня запланировано кое-что особенное.

— Не скажешь мне, что именно?

— Терпение. — Я помогаю ей сесть в машину, наслаждаясь тем, как платье слегка задирается. — Это сюрприз.

Мы петляем по улицам Бостона, пока не добираемся до гавани. Я организовал отдельную столовую в La Perla, скромном ресторане в отреставрированном викторианском особняке. Владелец в долгу передо мной, так что сегодня все западное крыло в нашем полном распоряжении.

Глаза Софии расширяются, когда мы входим в отдельный вход и поднимаемся по винтовой лестнице в освещенную свечами комнату с панорамным видом на озеро. Единственный стол, накрытый белой скатертью, ждет нас, шампанское уже остывает.

— Это невероятно. — Она подходит к окну, городской пейзаж отражается в ее глазах.

Я подхожу к ней сзади, кладу руки ей на бедра. — Для тебя только самое лучшее. — Мои губы находят то местечко за ее ухом, которое заставляет ее дрожать. — И полное уединение, чтобы насладиться нашим совместным вечером.

Она прислоняется спиной к моей груди, напряжение тает, когда я провожу поцелуями по ее шее. — Ты обо всем подумал.

— Я всегда так делаю. — Я поворачиваю ее лицом к себе, наслаждаясь тем, как свет свечи играет на ее чертах. — Ну, теперь, может быть, начнем?

Я нажимаю незаметную кнопку под столом, вызывая обслуживающий персонал. Они бесшумно входят, неся тарелки с серебряными крышками и хрустальные бокалы для шампанского.

— Я взял на себя смелость сделать заказ для нас. — Я наблюдаю за лицом Софии, когда официанты раскладывают каждое блюдо. Ее глаза расширяются при виде свежей бурраты с фамильными помидорами — одно и то же блюдо, которое она заказывает каждый раз, когда посещает это маленькое итальянское заведение в Норт-Энде.

— Как ты... — Она замолкает, когда перед ней ставят следующее блюдо: омара-пашот, запеченного в масле, с ризотто с черными трюфелями. Именно такую подготовку она предпочитала на своих последних трех благотворительных обедах.

Винный стюард наливает ее любимое бордо, редкий винтаж, который я привез на сегодняшний вечер. Пальцы Софии водят по ножке бокала, другая рука слегка дрожит.

— Это все мои любимые блюда. Каждое блюдо. — Ее взгляд встречается с моим, смесь удивления и настороженности мелькает в ее зелено-золотистых глазах. — Откуда ты вообще можешь знать?

Я наклоняюсь вперед, позволяя своим пальцам коснуться ее пальцев через стол. — Я считаю своим долгом знать о тебе все. Твои предпочтения, твои привычки, твои желания. — Я подношу ее руку к своим губам и целую ладонь. — В тебе нет ничего незначительного для меня.

Она дрожит, но не отстраняется. — Это либо невероятно романтично, либо ужасно.

— Возможно, и то, и другое. — Я отпускаю ее руку и жестом указываю на еду. — Приступим?

Я смотрю, как София смакует каждый кусочек бурраты, ее губы обхватывают вилку так, что мой член подергивается. Она ловит мой пристальный взгляд, и розовый румянец разливается по ее груди.

— Еда потрясающая, — говорит она, потянувшись за вином.

— Только самое лучшее. — Я пробую блюдо, хотя мне хочется чего-нибудь другого. Из-за планов на будущее мне трудно сосредоточиться на еде. — Попробуй омара.

Она откусывает, и тихий стон вырывается из ее горла. Звук отдается прямо в мой член. Я ерзаю на стуле, поправляя свои внезапно ставшие слишком тесными брюки.

— Ты мало ешь, — замечает она, вытирая губы салфеткой.

— Я смакую другие вещи. — Я откидываюсь назад, упиваясь игрой света свечей на ее лице. — То, как ты закрываешь глаза с каждым кусочком. Как двигается твое горло, когда ты глотаешь.

У нее перехватывает дыхание. Она откладывает вилку, руки слегка дрожат.

Появляется официант с десертом — суфле из темного шоколада с ванильным джелато. Глаза Софии загораются при виде него.

— Поделись этим со мной, — тихо приказываю я, придвигая свой стул ближе к ней.

Она опускает ложку в теплую шоколадную серединку, и я ловлю ее за запястье, прежде чем она успевает откусить. Поднося ложку ко рту, я поддерживаю зрительный контакт, пробуя сочный десерт.

— Твоя очередь. — Я скармливаю ей следующий кусочек, наблюдая, как ее губы смыкаются вокруг ложки. Капля шоколада задерживается в уголке ее рта. Я наклоняюсь, смахивая его большим пальцем, прежде чем последовать за ним языком.

Она дрожит, прижимаясь ко мне. — Николай...

— Терпение. — Я скармливаю ей еще кусочек, моя свободная рука скользит по ее бедру под столом. — У нас впереди вся ночь, и я намерен наслаждаться каждым мгновением.

Я отставляю пустую десертную тарелку в сторону, позволяя своему большому пальцу провести по нижней губе Софии. Ее зрачки расширены, а дыхание прерывистое после нашего интимного сеанса кормления. Уединение нашей скрытой столовой придает мне смелости.

— Есть кое-что, чего я хочу от тебя, малышка. — Я наклоняюсь ближе, мои губы касаются ее уха. — Кое-что, чего, я не думаю, что ты когда-либо давала кому-либо еще.

Она слегка напрягается. — Ты хочешь сказать...

— Да. — Моя рука скользит выше по ее бедру. — Я хочу заявить права на каждую частичку тебя. Сделать тебя моей всеми возможными способами.

Дрожь пробегает по ее телу. — Я никогда...

— Я знаю. — Я покусываю мочку ее уха, наслаждаясь ее вздохом. — Я подготовлю тебя должным образом. Не торопись, я буду растягивать тебя, пока ты не начнешь умолять о моем члене.

Ее бедра сжимаются вместе. — Николай...

— Сначала пальцами. — Я рисую узоры на внутренней стороне ее бедра. — Затем специальные игрушки, которые я выбрал как раз для этой цели. К тому времени, когда я возьму тебя, ты будешь отчаянно нуждаться в этом.

Она всхлипывает, сводя ноги вместе. Я чувствую запах ее возбуждения и вижу, как затвердели ее соски под тканью платья.

— Тебе бы это понравилось? Почувствовать, как я предъявляю права на твою девственную задницу, пока ты выкрикиваешь мое имя?

Ее дыхание становится прерывистым. — Да, папочка, — шепчет она.

— Хорошая девочка. — Я целую ее в шею. — Потому что я раздражен тем, что не смог претендовать на твою девственность, но придется обойтись твоей анальной вишенкой.

Я помогаю Софии подняться на ноги, крепко целуя ее. Ее дыхание становится прерывистым, губы в синяках от моих поцелуев. Я осторожно снимаю платье с ее плеч, позволяя ему растечься у ее ног. Она стоит передо мной, воплощение женственности — пышные изгибы, медовая кожа, глаза, потемневшие от возбуждения.

Она прикусывает губу, когда я провожу пальцем по кружевному краю ее лифчика, затем вниз, чтобы подразнить шелк ее трусиков. Медленно я снимаю бретельку с ее плеча, обнажая выпуклость ее груди. Протягивая руку, я расстегиваю ее лифчик, позволяя ему упасть. Ее соски твердеют на прохладном воздухе, умоляя о моем прикосновении.

Но с этим придется подождать.

Без церемоний я снимаю с себя одежду, не прерывая зрительного контакта, обнажаясь перед ней. Ее взгляд опускается на мой твердый член, румянец заливает ее щеки.

Она дрожит, когда я беру ее в свои объятия, наши губы сливаются воедино. Ее язык переплетается с моим, безмолвное приглашение.

Мои руки скользят вниз по ее спине, обхватывают попку, прижимая ее к себе, чтобы она могла почувствовать мое возбуждение. Она идеальна. И сегодня вечером она вся моя.

Я ставлю ее на четвереньки на плюшевые подушки, ее попка преподносится мне как подарок. Поглаживая свой член, я восхищаюсь видом — ее кремовой кожей, тем, как ее тело сливается с бархатом, этими длинными ногами, которые преследовали меня в мечтах.

— Красивая, малышка, — шепчу я, проводя пальцем вдоль ее позвоночника, вниз по ложбинке между ягодиц. — Все мое.

Она хнычет, склонив голову, волосы рассыпались вперед, прикрывая ее лицо. Ее подчинение посылает во мне волну возбуждения, и мой член подпрыгивает в моей руке.

— Подними голову. Я хочу видеть твое лицо.

Она так и делает, шелк ее волос отражает свет свечей, когда она понимает, что стоит прямо перед зеркалом. Ее глаза затуманены желанием, губы приоткрыты, когда она тяжело дышит.

— Хорошая девочка. — Я провожу пальцем по ее влажности, вырывая стон из ее горла. — Тебе это нравится, не так ли? Выставляться на всеобщее обозрение для меня.

Ее грудь вздымается, когда я кружу по ее клитору, надавливая ровно настолько, чтобы свести ее с ума.

— Пожалуйста. — Она выгибает спину, предлагая мне себя. — Мне нужно больше.

— Как пожелаешь, — я усиливаю давление, скользя пальцами по ее гладким складочкам. — Но ты должна заслужить это.

Она всхлипывает, двигая бедрами в поисках трения. — Как, папочка?

Я наклоняюсь, мои губы касаются ее уха. — Скажи мне, чего ты хочешь. Умоляй об этом.

— Я хочу твои пальцы. — Ее голос хриплый и нуждающийся. — Пожалуйста, прикоснись ко мне. Заставь меня кончить.

— Какой грязный рот, малышка. — Я просовываю палец в ее жар, наслаждаясь тем, как она сжимается вокруг меня. Обводя большим пальцем ее клитор, я ввожу в нее второй палец, растягивая ее.

— Глубже, папочка, — умоляет она, откидываясь назад к моей руке. — Пожалуйста.

— Такая голодная малышка, — замечаю я, добавляя третий палец. — Тебе приятно, детка?

— Да! — Теперь она тяжело дышит, груди колышутся при каждом толчке моей руки. — Еще... Пожалуйста.

— Для тебя все, что угодно. — Я погружаю пальцы в нее, ища это волшебное местечко. — Кончи для меня.

Мой большой палец находит ее набухший клитор, потирая круговыми движениями, которые доводят ее до крайности. Она выкрикивает мое имя, ее тело содрогается, когда она распадается на части. Я продолжаю доводить ее до оргазма, вытягивая из нее все до последней капли удовольствия.

Постепенно она возвращается на землю, грудь тяжело вздымается, когда она опускается вперед на подушки. Я нежно целую ее в позвоночник, наслаждаясь вкусом ее влажной от пота кожи.

— Это было прекрасно. — Я растираю ей руки, чтобы согнать озноб. — Но мы только начали.

Ее глаза расширяются, когда я тянусь за смазкой.

— Она может показаться холодной. — Я щедро смазываю пальцы, затем провожу дорожку вниз по ложбинке между гладкими холмиками ее задницы. — Но это поможет подготовить тебя к тому, что будет дальше.

Она дрожит, когда я обвожу ее тугую попку скользкими пальцами, затем медленно начинаю продвигать один палец внутрь.

— Дыши. — Я слегка надавливаю, уговаривая ее. — Расслабься для меня.

— Вот и все, — одобрительно бормочу я, когда мой палец проскальзывает внутрь, наблюдая за ее лицом в поисках любых признаков дискомфорта. Но она естественна, ее тело с легкостью принимает мое вторжение.

Я безжалостен в погоне за удовольствием, но никогда не беспечен. Я не тороплюсь, растягивая ее понемногу. Она откидывается на мою руку, музыка ее стонов сводит меня с ума.

— Вот и все, моя хорошая девочка. — Моя свободная рука опускается, чтобы помассировать ее клитор, заставляя ее снова вскрикнуть. — Такая красивая.

— Еще, — выдыхает она, отталкиваясь от моей руки. — Пожалуйста, папочка.

Улыбаясь, я провожу пальцем внутри нее, ища то местечко, которое сведет ее с ума. — Жадная девчонка, да?

Она стонет, выгибая спину, когда я нахожу особенно чувствительное место. — Да! Вот здесь.

— Такая отзывчивая. — Я добавляю второй палец. — Не могу дождаться, когда почувствую, как ты сжимаешься вокруг моего члена.

Ее голова наклоняется вперед, волосы падают на лицо, когда она растворяется в ощущениях. — О Боже, Николай…

— Подними голову. Открой глаза и посмотри на меня. — Я хочу, чтобы она увидела себя такой, полностью обнаженной и распутной. — Посмотри на себя. Такая красивая и разбитая из-за меня.

Медленно она поднимает голову, глаза затуманиваются от возбуждения, когда она разглядывает свое отражение — раскрасневшуюся кожу, напрягшиеся до пиков соски, рот приоткрыт в беззвучном крике.

— Черт возьми, ты великолепна. — Я глубоко вонзаю пальцы, заставляя ее вскрикнуть. — Покажи мне, кому ты принадлежишь, малышка.

Ее бедра изгибаются, стремясь к большему. Я убираю пальцы, только чтобы добавить третий, медленно вводя их внутрь. Она напряжена, но нетерпелива, и ее тело принимает вторжение.

— Хорошая девочка, — хвалю я, загибая пальцы, чтобы снова найти это место. — Отпусти, малышка. Я держу тебя.

Теперь она тяжело дышит, ее тело обмякло, когда она отдается наслаждению. Я продолжаю безжалостную атаку на ее простату, поглаживая это волшебное местечко и растягивая ее.

— Ты была создана для этого. — Я высвобождаю пальцы, и ее тело рефлекторно сжимается. — Ты готова к большему?

Она кивает в ответ.

Я тянусь за силиконовой игрушкой, зная, что это подготовит ее к тому, что должно произойти. Она не такая толстая, как мой член, но все равно бросает вызов. Ей нужно будет растянуться, если она хочет взять меня полностью.

Щедро смазывая фаллоимитатор, я подношу его поближе к ее входу. — Дыши. Медленно и глубоко.

Она кивает, ее грудь быстро поднимается и опускается.

Взявшись за основание игрушки, я прижимаю кончик к ее дырочке, наблюдая за выражением ее лица в поисках любых признаков сопротивления. Медленно я толкаюсь внутрь, чувствуя, как ее тело податливо вокруг меня.

— Вот и все. — Я направляю игрушку глубже, равномерно надавливая. — Просто позволь своему телу принять.

Она всхлипывает, но не отстраняется. Ее тело сжимается вокруг фаллоимитатора, испытывая смесь возбуждения и дискомфорта. — Он большой, папочка.

— Я знаю, но ты можешь взять его. — Я загоняю игрушку поглубже, наслаждаясь тем, как она растягивается, приспосабливаясь ко мне. — Аккуратно и медленно.

Наконец, игрушка наполовину погружена в нее. Она ерзает, пытаясь привыкнуть к ощущениям.

— Подожди минутку, — мягко приказываю я, делая паузу, чтобы дать ей расслабиться. — Это будет невероятно, как только ты привыкнешь.

Она делает несколько глубоких вдохов, закрывая глаза, как будто хочет сосредоточиться. — Хорошо, продолжай.

Я улыбаюсь, мое собственное возбуждение растет. — Для тебя все, что угодно, малышка.

Продвигаясь вперед, я загоняю игрушку глубже в нее, наблюдая за выражением ее лица в поисках любого признака страдания. Но она принимает это как чемпион, ее тело приветствует вторжение.

Вскоре игрушка погружается по самую рукоятку. Я держу ее неподвижно, позволяя ей привыкнуть к ощущениям. Ее внутренние мышцы сжимаются вокруг фаллоимитатора, дразнящее предвосхищение того, что должно произойти.

— Как ты себя чувствуешь? — Спрашиваю я, убирая волосы с ее лица.

— Наполненной, — шепчет она, закусывая губу. — Но в хорошем смысле.

— Рад это слышать. — Я начинаю двигать игрушку, сначала медленно, наблюдая за ее реакцией. — Просто расслабься и наслаждайся поездкой.

Когда я начинаю толкаться, ее тело инстинктивно реагирует. Ее бедра отклоняются назад навстречу моим ударам, дыхание становится прерывистым.

— Вот и все, малышка. Возьми все, что тебе нужно. — Я ускоряю темп, наслаждаясь видом ее капитуляции. — Моей грязной девчонке нравится, когда ее трахают в задницу?

— Да, папочка, — хнычет она, сжимая руки в кулаки. — Это так приятно.

Ее тело податливо под моими руками, подчиняясь моей воле. Это пьянящее ощущение, когда она так полностью подчиняется. Я осторожно вытаскиваю игрушку, вызывая у нее протестующий стон.

— Шшш. — Я успокаиваю ее, целуя в плечо. — Пришло время для папочкиного члена.

Я наблюдаю за ее лицом, когда занимаю позицию перед ее входом. Ее глаза затуманены смесью возбуждения и трепета. Погрузиться в нее будет нелегко; это растянет ее до предела. Мое дыхание учащается от этой мысли.

— Посмотри на меня, малышка. — Я сжимаю ее бедра, чувствуя, как по ней пробегает дрожь. — Не закрывай глаза.

Она кивает, закусив губу.

Я делаю вдох, успокаиваясь. Этот момент решающий. Одно неверное движение, и я могу причинить ей боль.

— Я буду действовать медленно, — бормочу я. — Но все равно может немного жечь.

Она снова кивает, ее глаза прикованы к моим.

Сжимая свой ствол, я направляю кончик к ее входу. С нежным, но неустанным нажимом я начинаю проталкиваться внутрь.

София ахает, ее глаза расширяются от этого ощущения. — О Боже...

— Шшш, малышка. — Я целую ее в плечо, желая, чтобы она расслабилась. — Просто дыши.

Я делаю шаг вперед, чувствуя, как ее мышцы сопротивляются, затем неохотно уступаю.

— Хорошо, — мягко подбадриваю я. — Позволь своему телу открыться для меня.

Она выгибается назад, сдавленный стон вырывается из ее горла. Я замираю, давая ей время привыкнуть.

— У тебя отлично получается. — Я прижимаюсь носом к ее шее, вдыхая ее неповторимый аромат. — Такая чертовски тугая.

Нежным, но решительным толчком я погружаюсь глубже.

— О, Николай... — Она прикусывает губу, глаза ее сверкают.

— Я знаю, это напряженно, — шепчу я, целуя мочку ее уха. — Но ты примешь все.

Еще один толчок, и я наполовину погружен в нее. — Черт. Такая идеальная и тесная вокруг меня.

— Папочка...

Звук этого слова на ее губах вызывает во мне волну возбуждения, и мой контроль ослабевает. Мощным толчком я врываюсь внутрь до конца.

— О Боже мой... — София закатывает глаза, из ее горла вырывается крик.

Я замираю, мой член глубоко погружен в ее. — Ты в порядке, малышка?

Она всхлипывает, голова опускается вперед, пока она приспосабливается к моему размеру. — Просто... дай мне секунду.

Я запускаю пальцы в ее волосы, нежно целую позвоночник.

Постепенно она расслабляется вокруг меня, ее тело принимает мое вторжение. Я даю ей время прийти в себя, прежде чем начать двигаться.

Медленно я выхожу, затем толкаюсь обратно, вызывая у нее стон. — Хорошо, малышка?

— Да, — выдыхает она, запрокидывая голову и отдаваясь наслаждению. — Еще.

Я подчиняюсь, увеличивая темп. Ее внутренние мышцы крепко сжимают меня, когда я толкаюсь в нее.

— Тебе это нравится? — Я стону, теряя контроль. — Мой член в твоей заднице?

— Да! — Она встречает мои толчки нетерпеливыми движениями бедер. — Сильнее, пожалуйста.

Повинуясь ее команде, я вонзаюсь в нее, упиваясь видом ее самоотдачи. Ее груди покачиваются при каждом ударе, соски напрягаются до пиков.

Ее голова падает вперед. — О Боже, Николай, вот здесь!

Зная, что она близко, я протягиваю руку, чтобы погладить ее клитор. Это выводит ее из себя.

— Папочка, я... — кричит она, сотрясаясь в конвульсиях, когда находит разрядку.

Я погружаюсь в нее, чувствуя, как ее внутренние стенки сжимаются вокруг меня. Ее оргазм доит мое собственное освобождение, и я изливаюсь в ее тугую попку, мое тело сотрясается от его силы.

Постепенно я возвращаюсь на землю, мое дыхание замедляется по мере того, как исчезает эйфория. Я осторожно выхожу из нее, ненавидя потерю связи.

Она опускается на подушки, грудь вздымается, когда она наслаждается закатом. Я утыкаюсь носом в ее волосы, целую плечо.

— Это было... — Она замолкает, словно не в силах подобрать слова. — Интенсивно.

Я хихикаю, испытывая чувство триумфа. — Ты справилась с этим как профессионал, малышка.

Она поворачивает голову, сонная улыбка изгибает ее губы. — У меня талантливый учитель.

Я заключаю ее в объятия, нежно целую. — А теперь отдохни немного. У нас впереди еще много веселья.

С удовлетворенным вздохом она прижимается ко мне, уже на полпути в страну грез. Я прижимаю ее к себе, мои пальцы скользят по ее волосам.

Сегодняшний вечер стал откровением. Наша связь глубже, чем я себе представлял, и я понимаю, что моя одержимость превращается в нечто более опасное.

Когда я глажу ее по волосам, в моей голове крутятся планы на наше будущее. Я хочу показать ей еще так много всего, так много удовольствий, которые нужно исследовать.