Превосходство 2 том

Глава 13

До конца дня я отдыхал. Все-таки посмотрел фильм, вволю отлежался на диване. А вечером (не вставая с дивана, так что технически отдых я не прервал) занялся совсем другим.

Эклектика поступил правильно, создав общий чат. Но вместе с тем он дал куче людей свои контакты, и я даже примерно не представляю, сколько людей сейчас пытаются поболтать с ним за жизнь, или пишут «а как ты делоеш ритуалы, слыш».

В общем, я тоже ему написал.

— Приветствую. Слушай, я достал на испытании расчерченный рунами артефакт с запертым в нем призраком. Можешь убрать призрака?

Сначала я даже удивился, увидев, что Эклектика прочел мое сообщение за минуту после отправки, и подумал, что на самом деле ритуалист вполне доступный для связи искатель.

А потом до меня дошло, что скорее всего он проигнорировал бы сообщение, отправь его кто-то иной. Думаю, я ценнее обычного искателя, поэтому Эклектика для меня более доступен.

— Здравствуй. У меня сейчас много дел, так что сомневаюсь, что будет время на твою просьбу.

— Ты мне задолжал, — уверенно пишу ритуалисту.

— Когда? Ты ведь сам из своей безответственности призвал в Красноярск нечто ужасное. Даже если я подставил тебя и по сути запер с монстром, это не означает, что я теперь тебе должен. Ты сам виноват, потому что подставил весь город и задолжал городу. Я лишь помог этот долг вернуть.

Помолчали.

— Ладно, если сойдемся в цене, я помогу. Покажи руны.

Фотографирую камень с разных сторон, после этого на всякий случай снимаю на видео. Отправляю файлы Эклектике, тот их просматривает и минут пять молчит. Наконец отвечает:

— Судя по рунам, это накопитель для духовной энергии, на котором решил паразитировать один хитрый рунный магик. Для чего тебе он?

— Для саморазвития.

— Ты хочешь получить силы с помощью духовной энергии. У тебя навык Поглотителя, или ты практик?

Разговаривать о моих силах не хотелось.

— Так что по поводу моего вопроса?

— Могу убрать руны, выглядит это не сложно. Энергия после этого должна стать нейтральной, сейчас не советую пользоваться этим накопителем. Но что я получу взамен?

— Лояльного призрака из мира Островов.

— Слишком мало, — ответил этот наглец.

Я раздраженно засопел.

— Что скажешь, если я не буду пытаться устроить драку при встрече?

— Отличная попытка переулочной дипломатии, но все еще не убедил. У тебя на островах в тренировочном зале случайно нет какого-нибудь артефакта, настенной росписи или еще чего-нибудь, что ты можешь перенести на Землю?

— А к чему вопрос?

— Слушай, Артур. Я могу узнать об этом сам. Если честно, я могу узнать сам обо всем касательно тебя. Могу выяснить твой класс, твои навыки, методы их развития и список имеющихся у тебя артефактов. Я способен узнать все твои достижения, любую информацию вплоть до того, когда у тебя в последний раз ночевала девушка, но для этого нужно проводить ритуалы, а у меня сейчас нет времени и желания следить за недавними школьниками, даже если они обошли прочих искателей и рвутся вверх. У меня завалы других, куда более важных дел. Так что давай ты отбросишь эту детскую скрытность, которая доводит меня до мигрени, и поговорим по душам, тем более что моя помощь тебе нужна, а не наоборот. Ты практик духовной энергии?

— Возможно.

— На твоем острове есть артефакт, который направил тебя на этот путь?

— Настенная фреска, перед которой нужно медитировать.

— Шикарно. Вот насколько может быть простым диалог, когда готов общаться и не видишь за каждым словом ловушку. Давай так: если ты создашь… ладно, хотя бы всерьез пообещаешь создать такую же фигуру здесь, на Земле, чтобы не только искатели, но и прочие люди могли пойти путем культивации, я сделаю, что ты хочешь. Людям пригодится еще один шанс стать сильнее, а конкурентами для тебя они не станут: здесь нет школ развития, нет тренеров, нет доступа к навыкам и таинствам. Или как там у вас это называется.

— Если мне не изменяет память, ты был против того, чтобы этот мир брал что-то от Островов.

— Духовная энергия — это не часть Островов. Она связана с Клингом ровно в той же степени, что и с нашим миром, и с любым другим.

— Ладно, я приложу все усилия. Но если мне покажется, что усилий пришлось прикладывать куда больше, чем стоила твоя помощь, я придумаю, чем тебя еще озадачить.

— Договорились. Скажи, где ты. Я отправлю к тебе свою ученицу, она все сделает.

— У тебя есть ученики?

— А ты думал, я хожу по городу в одиночку и плету ритуалы по подвалам? Нет, бывает и так, но от общества больше пользы, чем вреда. Если, конечно, не лезть в политику и обращаться с некоторыми людьми аккуратно.

— Например, можно делегировать задачи, посылая на встречу с опасным искателем учеников?

— В точку.

Я назвал адрес и спустя час ко мне притащилась непримечательная девушка в сером свитере, запачканных снизу джинсах и с забранными в хвост волосами. Впрочем, об опрятности легко позабыть, когда ставишь в приоритет выживание.

— Анжела, — кивнула девушка.

— Воронова?

— Нет, Спелова. А почему сразу Воронова?

— Неважно. Я Артур.

— Ага. Ладно, показывай пациента. Постараюсь управиться быстро, не хотелось бы здесь ночевать.

Я провел девушку в зал, выдал камень. Она достала из дамской сумочки пару маркеров и споро начала чертить на столе рунные фигуры вокруг артефакта. Кстати, рисовала не по памяти, а с экрана мобильника.

— Призрака я забираю, да?

И положила рядом с алмазом артефакт в виде обыкновенной столовой ложки, расцарапанной множеством рун.

— Ты серьезно? — усмехнулся я.

— А в чем нынче положено носить призраков? — спокойно поинтересовалась Анжела. — Что было у мастера под рукой, то в накопитель и превратил.

Больше я ей вопросов не задавал. А вот познание подключил.

Я не знал, что обозначают руны, которые чертила девушка, хотя и запомнил их. Зато я видел, как они действуют на окружающую энергию.

От ритуальных рун к алмазу потянулись тонкие жгуты из духовной энергии, исчезая в глубинах минерала. Не меньше минуты они шарили внутри, а потом напряглись, будто руки рыбака, выуживающего пойманную рыбу. И начали тянуть что-то на поверхность.

Девушка не видела этого. Вместо наблюдения Анжела включила телефон и клацала пальчиками по экрану. А я смотрел.

Призрак, заключённый в артефакте-накопителе, казался сначала мутным и далеким пятном в глубине алмаза. Однако, по мере того как руны светились все ярче, а жгуты натягивались сильнее, его очертания становились всё более чёткими. Духовные нити, тонкие и мерцающие, спутали душу и волокли ее к поверхности.

Призрак сопротивлялся. Темный сгусток, похожий на кляксу или ком волос, дрожал и расплывался, пытаясь ускользнуть, но руны накапливали силу, их сияние становилось всё ярче. Они не только удерживали его, но и мягко подтягивали к новому артефакту.

Подчиняясь рунной магии, призрак начал медленно перетекать из одного артефакта в другой. Его сущность вытягивалась в длинные дрожащие нити, которые затем втягивались в новый сосуд.

Когда последний след тени исчез в новом артефакте, руны потускнели, а духовные нити растворились в воздухе.

Все это время познание работало, как гномик в шахте: все, что у видел, было разобрано и разложено по полочкам, каждое движение отдельного жгутика, скорость вынимания призрака и его жалкие попытки вырваться. Не сомневаюсь, что если столкнусь с призраком, запертом в артефакте, смогу повторить этот ритуал. Или, если стану гораздо более умелым в манипуляции Ци, проведу его без всяких рун.

В следующие десять минут Анжела выводила карандашом на минерале какие-то знаки, сверяясь с фотографией на телефоне, и руны, выплавленные или вырезанные в алмазе, без следа «зарастали». Пока наконец артефакт с ловушкой для души не стал обычным накопителем.

— Вроде бы все, — неуверенно сказала она, когда на алмазе не осталось рун. — Однако на всякий случай не советую тебе умирать, держа в руке этот камень. Я все-таки не Эклектика, так что могу ошибаться.

— Понял.

— Тогда всего доброго. Была рада пообщаться.

— Ага.

Когда Анжела ушла, я, не теряя времени, положил алмаз в шкатулку и перенесся на Острова. Время заняться самосовершенствованием.

У меня в планах было изучить, как работает фреска, которая уже дважды помогла мне с культивацией, и попытаться присоединить к ней алмаз.

Конечно, можно просто вытягивать Ци из накопителя, но это не принесет большой пользы. Это будет сродни обычной медитации. А вот если разобраться, как это работает…

Хорошо, что и инструмент для этого у меня — золотая техника Познания, за которую любой культиватор-ученый отдал бы руку. Я не могу оставить эту загадку неразгаданной.

Спустя пять часов непрерывного использования техники я проглотил орс и сознался, что переоценил свои силы.

Мой уставший мозг снова и снова кидался на этот орешек. Сконцентрировавшись, я разбирал натянутые по всей фигуре нити силы, расследовал, как эта фреска добывает энергию из мира мириадами тончайших, едва видимых нитей, раскинутых во все стороны. Каждая точка на человеческом теле, нарисованным на фреске, состояла из невероятно плотной Ци, сквозь которую мне не удалось заглянуть, как я не пытался, но остальное я расшифровал и познал. Как поглощается Ци, как она проходит через рисунок и выдается сконцентрированным потоком человеку, который занимается медитацией перед ней. Как Ци пульсирует в каком-то особом ритме. Причем именно эта пульсация, именно эта плотность энергии были оптимальны для меня. Я настолько упоролся в познание, что сумел отследить микроскопические положительные изменения в своей энергетике. Если я буду медитировать перед фреской пару месяцев подряд, не отвлекаясь на еду и перемещение в другой мир, я точно смогу перешагнуть на другой ранг.

Если я буду собирать энергию из алмаза и распылять ее перед собой, чтобы фреска ее переработала и вернула, мне понадобиться всего пара недель.

Но чем больше я разбирался, там лучше понимал — есть выход проще и быстрее. Не может не быть!

Однако даже спустя еще пару часов непрерывного наблюдения я все еще не понял, как присоединить к этой фреске свой накопитель.

Возможно, уровень развития техники был мал. В прошлый раз, когда я осваивал технику неприметности, мне пришлось пройти через жуткое дерьмо, чтобы научиться быть еще незаметнее. Сейчас мое познание было в районе трех десятков, и этого, судя по всему было мало.

Техника едва заметно подсказывала, что мне делать. Именно полагаясь на посторонние мысли, я водил ладонью по стене, ощупывая пальцами и пытаясь прочувствовать каждый сантиметр фрески, а потом — и остальной стены. Именно техника нашептывала мне выпустить тончайший флер энергии и попробовать ощутить фреску глубже. Именно она вспыхнувшим ощущением тревоги подсказала, что исследовать невероятно плотную Ци на фреске — глупо и опасно. Именно из-за Познания я сотни раз выпускал энергию и следил за тем, как она утекает во фреску, чтобы вернуться обратно. Раз за разом я пытался понять, как вставить в этот процесс энергию из накопителя.

Я сам мало что мог сделать или понять. Я никогда не работал с артефактами, за исключением своего всережущего ножа.

Спустя еще пять часов в этом деле наметился прогресс: я решил, что будет безопасно собрать духовные нити и засунуть в алмаз. Вот так просто, без ритуала, без проверки, сунуть в работающий артефакт часть ритуала-артефакта-фрески. Раньше у меня не было достаточной информации по возможному исходу такого эксперимента, но сейчас, потратив кучу времени на изучение движения энергий, я мог себе сказать: скорее всего, эта попытка не вызовет взрыв, который разнесет весь остров.

— Просто сделай это, — прорычал я сам себе. Я вытащил из шкатулки алмаз и рукой, окутанной в духовную энергию, принялся собирать и отправлять в минерал идущие от фрески тончайшие нити.

Я не был до конца уверен, что это правильный подход. Познание не давало мне понятной схемы для действий, я ориентировался по смутным ощущениям. Возможно, тренируясь, поднимая уровень освоенности техники и становясь опытнее, я смогу развить своё понимание практика и познавать артефакты лёгко и с первого раза. Но сейчас мне очень далеко до гения — я предпочитаю решать проблемы кулаками. Большую часть времени я просто щупал стену и боролся с собой, чтобы не сунуть нос в точки, куда Познание предостерегало меня не лезть.

И когда я затолкал в камень плотный жгут нитей толщиной в иголку, познание маякнуло, что на этом хватит.

Ци в помещении прибывала, будто нарастая волнами.

Я сел напротив фрески, закрыл глаза и вдохнул, вместе с воздухом поглощая и ток энергии.

Ну, понеслась, — подумал я, поглощая Ци и отправляя ее в нижний даньтянь.

А потом я только и делал, что старался не сгореть от напряжения, борясь с нарастающей болью во всем теле.

Момент, когда даньтяни перестали впитывать энергию, я помню смутно. Кажется, перед этим мне было очень плохо. Я пытался остановить поглощение энергии, но не смог. Воздух почти буквально стал жидким от наполняющей его энергии. И вся она концентрировалась в тренировочном зале, не выходя за его пределы.

Может, если бы я выполз из помещения, все это прекратилось бы. Но я даже тела не ощущал, не говоря уже о том, чтобы как-то заставить его двигаться.

Все, что мне оставалось — направить безумный поток энергии в свое тело.

А потом даньтяни заполнились, и энергия продолжила накапливаться в моем теле, благо теперь пульсация Ци стала слегка другой.

И даньтяни начали сближаться. Будто раскаленные железные шары, они проплавляли дорогу через мое тело. Через череп, через живот, чтобы встретиться в груди, объединиться и вспыхнуть маленьким солнцем.

Я сидел напротив фрески, и моя бурлящая жизненная сила постепенно успокаивалась.

Медленно открываю глаза. Такое ощущение, будто весь мир стал… ярче. Насыщеннее. Словно смотрю не своими глазами, а через камеру с повышенными параметрами яркости и контрастности.

— Это и есть ваш хваленный третий ранг? — пробормотал я. — Он… ладно, он впечатляет. Ладно.

Я сжал правую руку в кулак, напряг бицепс. Мышцы всей руки раздулись, вены разом вспухли. Я почувствовал столь мощное усилие, что, кажется, мог бы раздавить ладонью стальную чушку. Или в самом деле мог бы?

Хотя не сказать, что ощущение тела сильно улучшилось. Мне и до этого было легко дышать, сердце билось ровно и мощно. Понятно, что изменения есть, но мне только предстоит понять, на что я способен. И не только с помощью сухих цифр статуса, но и путем экспериментов.

Я призвал со склада меч латника, с проклятием, которое увеличивало меч в руках постороннего человека килограмм до пятисот, и… не ощутил разницы между этим мечом и любым другим. То есть, разница в весе чувствуется, но на уровне «плюс-минус пару килограмм». Похоже, оценивать вес вещей мне придется учиться заново, прежние ориентиры напрочь сбиты.

Я встал, прошелся по комнате, чувствуя себя иначе, чем прежде. Тело ощущалось, как единый слитный механизм. Походка стала грациозной и плавной, как поступь хищника. Я двигался, как материальное воплощение ловкости. Из каждого движения я мог высвободить разрушительную силу в простом ударе рукой, мог мгновенно выхватить оружие. Внимание было сосредоточено на всем, что меня окружало — не оборачиваясь, я знал, что находится за моей спиной. Причем, я уверен — если я буду в самой глубокой медитации, я по прежнему буду знать, что происходит вокруг меня. И если на моем острове появится человек, пусть даже беззвучный мастер скрыта, я это пойму.

Оценив изменения в ощущениях своего тела, я сосредоточился и вызвал статус.

Артур Кошелев

Культиватор, стадия Золотого ядра.

Сила: 120 (возросла на +36)

Ловкость: 129 (+52)

Живучесть: 66 (+13)

Скорость: 228 (+68)

Защита: 211 (+25)

Духовная сила: 237 (+120)

Навыки:

Ускорение

Тело тени

Открытые техники:

Незаметность (95/100)

Познание: (42/100)

Рост характеристик был разительным. Разве что познание, в котором я ожидал увидеть число не меньше шестидесяти, огорчило.

Я припомнил слова Амилы по поводу практиков третьей стадии. «Третья — стадия „Золотого ядра“, ее достигают только гении. Практик создает внутри себя сферу энергии, которая служит источником огромной мощи. Это ядро позволяет ему значительно усилить свои способности и начать использовать мощнейшие известные техники. Говорят, что на этой стадии люди могут летать!».

Я в себе не чувствовал способности к полету. Может, для этого нужно овладеть специальным навыком, простым в изучении, или проследить за мастером, пользующимся каким-то хитрым приемом. Но я пока не чувствовал себя готовым бегать по воздуху. А вот по воде… Черт, я бы попробовал! Что-то мне подсказывает, я давно на это способен!

Лезвия не резали мою кожу. Я рискнул коснуться пальцем кислотного наконечника копья, но и это не причинило мне вреда.

Я озадаченно хмыкнул и покачал головой. Кислота плавила даже камни, и видеть, как наконечник плюется искрами, как обгоревшее сосновое полено в костре, но не может причинить вреда голой коже, было… Странно. Сюрреалистично.

Думаю, всережущее лезвие кинжала с Земли все еще может расчекрыжить мою ладонь, но все, что меньше — вряд ли.

Однако не стоит забываться и задирать нос. В мире полно вещей, которые могут убить меня или причинить вред, даже если я смогу пальцем пробивать рельсы. Если уж искатели, собравшись слаженной пятеркой, смогли победить громадного кабана, то и со мной справятся. Достаточно одного хорошего мага воздуха, который подвесит меня в паре метров от пола и выкачает воздух из легких. И я никуда уже не сбегу и сдохну в муках. Да, потом воскресну, если верить полученному навыку, но что помешает тому же воздушнику не убивать меня, а к примеру, закатать по шею в бетон? Или, если бетон будет недостаточно прочным для удержания меня, залить металлом?

Да и механизм воскрешения не отработан. Если я буду появляться на месте своей смерти, там можно будет поставить какую-нибудь ловушку, от которой у меня не будет защиты, и запустить рекурсию моих смертей.