Призрачные сердца

Глава Тринадцатая

ФРЕЙЯ

— Итак, что ты сделала первым делом, когда получила все эти деньги? — взволнованно спросил Джастин, когда я закончила рассказывать свою историю.

К настоящему времени все расселись за столом, Кайла постукивала пальцами по его поверхности, Алекс откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, а Джастин, положив локоть на спинку стула, изучал меня.

Я почувствовала, как покраснели мои щеки.

— Купила машину.

— Этот кусок дерьма? — его глаза вылезли из орбит.

— Это не так! — мы с Алексом воскликнули одновременно, и Кайла хихикнула, что заставило Джастина хмуриться на нее, а меня заставило хмуриться на него, что заставило его хмуриться на меня в ответ, и заставило Алекса хмуриться на него. Так много хмурых взглядов, и только потому, что Джастин — заросшая задница.

— Остынь, Джастин, — сказал Алекс тем спокойным, ровным голосом, которым он, вероятно, пользовался на флоте.

Я ожидала, что Джастин взорвется, но вместо этого он удивил меня, стискивая челюсти, а затем мы все наблюдали, как он пытался расслабиться. Это восхитительно, правда.

Я бросила быстрый взгляд на Кайлу; она переминалась с ноги на ногу на сиденье и поглядывала на дверь. Если это не первый признак того, что человек искал путь к отступлению, то я не знала, что это такое.

Итак, я изменила тактику.

— Если хочешь знать, эта машина — Сверхъестественная машина.

Кайла снова хихикнула и наклонила голову в сторону Алекса.

— Ну, разве вы не идеальная пара?

Теперь очередь смущаться Алекса. Его неповрежденная щека порозовела, и он, должно быть, толкнул Кайлу ногой под столом, потому что она засмеялась громче. Джастин напрягся еще больше и перевел взгляд с Кайлы на Алекса и обратно. И только сейчас я заметила, что Алекс не надел свою чертову кепку. Ему удобно, и ему не нужно прятаться. Джастин, я понимала. Я… я видела его. Кайла, с другой стороны? Хм, интересно. Что-то мерзкое зашевелилось у меня в груди, и я попыталась подавить это прежде, чем оно подняло свою ужасную голову. Проклятая ревность. Из-за парня, которого я только что встретила. К девушке, которая искренне беспокоилась обо мне и искренне хотела быть моим другом.

Я покачала головой и заметила пристальный взгляд Джастина на Кайле. Это так, это не ненависть. Затем я посмотрела на Алекса — должно быть, я смотрела на Джастина слишком долго, потому что выражение лица Алекса омрачилось, а ноздри раздулись. Затем его взгляд медленно переместился на Джастина. Не ревнует, черт возьми.

Я услышала сдавленный звук справа от себя: Кайла прикрыла рот рукой, пытаясь подавить смех. Ее глаза блестели, и я знала, что она заметила всю неловкость за столом.

— А как насчет чая? — спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Да, Алекс. Что насчет чая? — я спросила его.

— А что насчет этого? Ты знаешь, где что находится.

Он сказал мне, взмахивая рукой, и это согрело мое сердце. Он просто дал мне полную свободу действий, чтобы я бродила по его кухне в присутствии его друзей.… давайте назовем их друзьями. Потому что я только что полностью поделилась с ними историей своей жизни, так что лучше бы им обоим быть нашими друзьями, иначе мне пришлось бы рисовать фломастером пенисы у них на лбу, пока они спят.

Я поставила чайник и приготовила достаточное количество кружек. Все здесь — дитя любви West Elm и Pottery Barn, и даже посуда подходила друг к другу. Наверное, в десятый раз я задавалась вопросом, кто спроектировал это место. Пока я занималась сервировкой чая, над столом снова повисло неловкое молчание.

Я поставила чайный сервиз (очень красивый, белый с золотой отделкой) на стол и налила каждому зеленый чай матчу. Когда я спросила, никому не было дела, и именно поэтому сейчас все будут пить то, что я хочу. Тишина удушающая.

Джастин и Кайла смотрели куда угодно, только не друг на друга. Я чувствовала себя неловко, потому что не знала, что между ними произошло, но я все равно встала на сторону Кайлы. Женская сила, ура. Только Алекс, казалось, в порядке. Он откинулся назад и наблюдал за моим лицом. Я подмигнула ему, и уголок его рта приподнялся.

— Хорошо, — наконец нарушила молчание Кайла. — Что нам теперь делать?

— Что ты имеешь в виду? Не твое дело, что мы собираемся делать, — вмешался Джастин.

— Джастин, заткнись. Тебя это тоже не касается, — оборвала я его. — Тебе нужно прекратить это дерьмо. Я ценю все, что ты для меня сделал, правда, но тебе нужно уйти, если ты не можешь держать свой гнев в узде.

— Я поддерживаю это, — Алекс слегка повернулся к Джастину и тихо добавил: — Тебе нужно забыть об этом. Прошло много времени.

Лицо Джастина покраснело, челюсть тикала, а глаза сосредоточены исключительно на Кайле. Он выглядел почти готовым взорваться — мне, вероятно, не стоило ничего говорить, когда я не знала всей истории, и простое упоминание ее имени вызывало такую бурную реакцию. Я посмотрела на Кайлу и замерла; она выглядела так, будто тоже не знала этой истории, потому что выглядит совершенно сбитой с толку. Потрясена… и обижена. У меня неприятный привкус во рту из-за того, что ее простая влюбленность в него оказалась не такой уж простой. О, моя бедная Кайла.

Волна желания защитить поднялась в моей и без того напряженной груди. Я повернулась к Джастину и открыла рот, чтобы сорвать с него новую порцию, когда Алекс остановил меня тихим «Фрейя» и покачал головой. Я сделала глубокий вдох и сосчитала до пяти, и только после этого начала говорить.

— Джастин, Кайла — мой друг. Честно говоря, возможно, мой единственный друг, — он выглядел обиженным моим заявлением. — Что? Не делай такое лицо. Я имела в виду девушку. У меня никогда не было подруг. И я не собираюсь терять ее из-за того, что ты ее отпугнул. Ты можешь быть вежливым хотя бы один день? Ради меня, пожалуйста. Мне сегодня было больно.

Я заставила свою нижнюю губу дрожать, чтобы доказать свою точку зрения, и он вздохнул, признавая поражение. Смешок Алекса разрядил атмосферу.

— Ах ты, маленькая шалунья, — Джастин засмеялся, сделал глоток чая, затем выплюнул его обратно. — Что это, черт возьми, такое?

Я хмуро посмотрела на него.

— Это называется зеленый чай, придурок. Не выбрасывай хороший продукт впустую.

— На вкус как травянистая моча.

Похоже, его вот-вот вырвет.

— И ты точно знаешь, какова моча на вкус?

Я посмотрела на него широко раскрытыми глазами, и он снова засмеялся.

— Попался. Есть кофе? — он спросил меня.

— Алекс знает.

Я показала на него.

— Да. Он на том же месте, — ответил Алекс, бросая короткие взгляды на Кайлу.

Джастин встал и направился прямиком к шкафчику с кофейными принадлежностями. Он выглядел так, будто знает, где что находилось, и меня немного порадовало, что друг Алекса, похоже, вернулся в его жизнь. Даже ненадолго. Если подумать, я бы, наверное, снова подверглась избиению, если бы это означало, что Алекс больше не будет один.

Ради Бога, я знала его всего пару дней. Откуда все это бралось?

Но потом я оглянулась на Кайлу, которая замкнулась в себе и больше не улыбалась, и мне захотелось врезать Джастину по его красивому лицу. Я взяла Кайлу за руку и слегка ущипнула ее за кожу.

— За что это было? — зашипела она.

По крайней мере, я добилась от нее хоть какой-то реакции, и в ее глазах появился огонь.

— Чтобы разбудить тебя, спящая красавица.

Я показала ей язык, и она криво улыбнулась.

— Любитель, — сказала она, что заставило меня высунуть язык еще дальше. — Да, давай, покажи мне свое лучшее.

Джастин вернулся к столу, и вот так все счастье улетучилось. Он самый настоящий тусовщик, какого я когда-либо встречала.

— Он придет за тобой? — спросил он серьезным тоном, откидываясь на спинку стула.

Я вздохнула.

— Скорее всего, но он придет за деньгами.

— Я думаю, можно с уверенностью сказать, что ты никуда не должна ходить одна.

— Я была в порядке раньше, Джастин. Я буду в порядке после.

Я опустила то, что мне будет хорошо в другом месте. Когда он находил меня, я переезжала. Я собирала невидимые пылинки со своих коленей, когда почувствовала на себе горящие взгляды. Я подняла голову и увидела три пары глаз, прожигающих дыры в моем лице.

— Ты планируешь уехать, не так ли? — тихий голос Кайлы полон грусти.

Нет смысла лгать; я знала этих замечательных людей (Джастин, ты на мгновение искажаешь статистику) всего пару дней. Я оставила всю свою жизнь позади в мгновение ока, и все же здесь я не чувствовала прежней легкости.

— Да.

— Да кто ты такая, черт возьми! — загремел Алекс, и я испуганно подпрыгнула на своем табурете.

Его проблемы с гневом — не лучший способ выжить для меня на данный момент, особенно когда он являлся идеальным спусковым крючком для моих дремлющих инстинктов бегства. Кофеварка издала звуковой сигнал, отвлекая мое внимание от кровожадного лица передо мной.

— Да, я не думаю, что ты уйдёшь, Фрейя, — добавил Джастин и встал, чтобы взять свой кофе. — Остаться здесь — твой лучший выбор.

— И что я буду здесь делать? Ради Бога, я даже не могу найти мотель, чтобы остановиться. И, кроме того, я не могу продолжать приносить свои проблемы к вашим порогам. Они будут только усугубляться.

Я слишком резко вскинула руки в воздух, и от этого у меня появятся синяки. Алекс, должно быть, заметил, как я вздрогнула, потому что его глаза превратились в щелочки.

— Разве ты не слышал, когда я сказала, что он подозрительный? Типа, очень сомнительный.

— Было, — Джастин пожал плечами. — Мы всегда будем рядом. Пусть он приходит.

Я закатила глаза.

— Я ценю это, Джастин, правда ценю, но это моя проблема, в которую никому из вас не нужно вмешиваться. Поверь мне, он противный, ты не захочешь перечить Эрику.

При упоминании его имени челюсть Алекса ощутимо сжалась, и я буду впечатлена, если у него после этого останутся хоть какие-нибудь зубы.

— Ты останешься со мной, — приказал он.

Я бросила на него скучающий взгляд.

— Да, и как у нас это получалось раньше?

— Ты остаешься со мной. Конец дискуссии.

Он откинулся назад и скрестил руки на груди.

Я даже не знала, должна ли я ударить его по лицу за его неандертальские альфа-наклонности или запечатлеть поцелуй на его губах. Я сосредотачилась на них, продолжая думать, что последний выигрывал с большим преимуществом. Уголки его губ приподнялись, когда он словил мой взгляд на своих губах. Я почесала щеку средним пальцем, и он засмеялся.

— Господи Иисусе, — вмешался Джастин. — Я и не знал, что ты на это еще способен.

— Что? — спросила я.

— Вон тот смеющийся Гринч. — Джастин махнул на Алекса. — Я думал, он забыл, как это делается.

— Отвали. — Алекс отмахнулся от него, и Джастин засмеялся.

— Я думаю, тебе стоит остаться, Фрейя, — сказала Кайла. — Честно говоря, я не могу представить никого лучше, кто мог бы защитить тебя.

Она указывает на Алекса, а затем ткнула пальцем себе в грудь.

— И у моей маленькой старушки есть дробовик. Я могу спать на диване и охранять ваши задницы.

Я попыталась представить Кайлу с дробовиком, и, честно говоря, это не так уж сложно. У девушки серьезные задиристые флюиды. Просто когда Джастина нет рядом, вот и все.

— Я уже чувствую себя в безопасности.

Я улыбнулась ей.

— Так и должно быть. Мой палец на спусковом крючке никогда не дрогнет.

— Литтл-Хоуп ничуть не хуже любого другого места, — Джастин пожал плечами, на удивление никак не комментируя слова Кайлы. — Если ты планировала что-то найти, почему бы не поселиться здесь?

Я перестала дышать, ошеломленная. Действительно, почему? Я бросила взгляд на Алекса — его поза расслаблена, морщины на лбу разглажены, уголок губ приподнят.

— Ты же знаешь, у меня достаточно места, — сказал он.

— А это так?

Я приподняла бровь, имея в виду нашу первую встречу и мой побег — резкое-выселение из его дома.

— В данный момент я меньшее из двух зол.

Я вздохнула. То, каким он видел себя, неправильно.

— Ладно, тогда решено. Ты останешься здесь, я принесу твой чемодан, — Джастин откинулся на спинку стула.

— Пытаешься избавиться от меня так быстро? — я протянула руку, чтобы ущипнуть его за руку.

— Да, ты храпишь громче, чем твой старый кусок дерьма на четырех колесах.

Я ущипнула его сильнее.

— Ой, прекрасно, прекрасно! Для пожилой леди она ничего.

Я покачала головой — что за чертов шутник. Он встал, помыл свою чашку и вернулся к столу.

— Мне нужно идти, сегодня привезут несколько машин для важной работы.

— Опять гонки? — спросил Алекс.

— Не-а, просто чиню машины за хорошие деньги.

— Ты ведь не собираешься вернуться к этому, правда?

В его голосе слышалась искренняя забота, и я мысленно исполнила счастливый танец, празднуя, что Алекс выбрался из своей скорлупы.

— Не-а, чувак. Я был молод и глуп, но больше нет.

— Сомневаюсь.

Алекс хихикнул, и Джастин ударил его по руке. Алекс отбросил ее и засмеялся еще громче. Это ключ к пониманию того, почему Джастин вообще попал в тюрьму? Улыбка Алекса погасла, когда он сказал:

— Я надеюсь, ты действительно закончил, Джастин.

Джастин протрезвел и кивнул.

— Ладно, мне пора. Я занесу твои вещи вечером.

Он поцеловал меня в макушку и ушел. Я потеряла дар речи. Никто никогда не делал этого раньше. Это было так… нежно и по-братски. Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы и стала часто моргать. Это не помогало, поэтому я перешла к активным действиям и убирала со стола. Не думаю, что мне удалось скрыть свои истинные эмоции, потому что Кайла прочистила горло и отвлекла внимание Алекса от меня.

— Я не знаю, почему ты все время носишь эту дурацкую кепку. Ты выглядишь как супергерой, — сказала она, и я чуть не уронила чашку на пол.

Осторожно поглядывая на Алекса, я ждала извержения большого вулкана, но вместо этого он просто погладил ее по голове.

— Ты всегда была слишком болтливой для своего же блага, Кайла.

Я очень внимательно наблюдала за тем, как они взаимодействовали, потому что хотела задушить скользкую змею ревности, шевелящуюся в моей груди. Я ненавидела эту злобную сучку, я ненавидела ее, но я ничего не могла с этим поделать. С каждой секундой, пока им комфортно друг с другом, я задыхалась от этого все больше. Мои движения скованны, и Кайла, должно быть, заметила это, потому что рассказала историю, которая должна быть для моего блага, я просто знала это.

— Алекс всегда был единственным, кто видел во мне нечто большее, чем мусор из трейлера, — Алекс пытался возразить против ее выбора слов, но она заставила его замолчать взмахом руки, — поэтому он заступался за меня все время, когда мы были в школе. Вроде как старший брат.

Она подчеркнула слова, указывая на настоящие отношения между ними, и я почувствовала себя лучше. Я одними губами сказала ей «спасибо», зная, что она поймет.

Когда Кайла ушла, я развернулась и осталась у двери в неловком молчании. Алекс все еще сидел за столом, проверяя свой телефон.

— Очевидно, в воскресенье у нас ужин, и все придут.

Тяжелый вздох.

— Ненавижу эти обеды. Я бы предпочел вырвать зубы мудрости без анестезии. Еще раз.

Он покачал головой.

— Ладно. Извини за это. Надеюсь, ты не будешь слишком страдать.

Я бы убила за семейный ужин, где люди умирают от желания увидеть меня за столом.

Он, наконец, оторвал голову от телефона и посмотрел на меня.

— О, нет, нет, нет. Ты не поняла — мы устраиваем семейный ужин. Ты приглашена.

— Что? Почему?

Я старалась не показывать, насколько взволнована перспективой семейного ужина. Любого семейного ужина. Насколько я жалкая?

— Очевидно, мой брат не промолчал, и теперь все хотят познакомиться с женщиной, достойной того, чтобы я согласился на эту проклятую пытку. Но даже если бы он не сказал ни слова, ты все равно пришла бы. Я не собираюсь страдать там в одиночестве, — он фыркнул на последнем предложении.

— Хорошо.

— Хорошо? — он выглядел смущенным.

— Да. Что еще ты хочешь, чтобы я сказала?

— Я не знаю, кажется, ты почти рада пойти.

— Это потому, что я рада, — ответила я, когда он поднял брови в безмолвном вопросе. — Что? У меня таких было немного. Приемный ребенок, помнишь?

Он с трудом сглотнул и потер лицо рукой.

— Черт, Фрейя, прости меня. Я не хотел показаться неблагодарным.

— Но это так.

— Что так?

— Ты неблагодарный. У тебя есть брат и семья, которые хотят быть в твоей жизни, а ты продолжаешь выталкивать их из нее.

— Это потому, что ты не знаешь всей истории. И не только одного брата.

Я вернулась к столу и села рядом с ним.

— Что за история?

— Это слишком долго и запутанно, чтобы вдаваться в подробности.

— Тебе есть где быть? Потому что мне нет.

Я раскинула руки, словно показывая, что я вся его. Все это, душа и тело и все такое, если бы он только немного продвинулся вперед.

Он вздохнул. Кажется, сегодня он только и делал, что вздыхал.

— Не сегодня, Фрейя. Правда, не сегодня.

— Хорошо.

Я чувствовала, что к сегодняшнему дню было бы слишком много всего добавить к этой истории, и я не настаивала на большем, потому что именно в этом суть всех проблем, возникших в его жизни ветерана.

Алекс тихо пошел в свою комнату, и я последовала за ним. Он взял чистые простыни с комода и собирался снять старые, когда я схватила его за руку.

— Прекрати, мне нравится запах.

Его глаза полны замешательства, и я не винила его — я просто сболтнула какую-то случайную чушь. Мои щеки залил огненный румянец, и я пыталась выползти из ямы, в которую провалилась.

— Мне нравится запах твоего одеколона.

— Я его не наношу, — сказал он, прочистив горло, все еще выглядя смущенным.

— Ах, да, — Земля, пожалуйста, просто поглоти меня целиком, ладно? — В любом случае, я буду спать так, если ты не возражаешь.

— Хорошо.

Он заколебался.

— Я буду здесь, если понадоблюсь.

И он ушел.

Я порылась в своем чемодане, который Джастин привез из своей квартиры, и нашла самую несексуальную пижаму, какую только могла найти: темно-красную футболку на размер больше, чем нужно, и брюки в тон. Она бесформенна и должна служить своей цели — заставить меня чувствовать себя как можно более несексуальной. Потому что чем сексуальнее я себя чувствовала, тем храбрее становилась, а чем храбрее я становилась, тем откровеннее у меня текли слюнки при виде Алекса. Это большой запрет, учитывая наши проблемы, и дополнительная проблема, без которой я могла обойтись.

После душа, долгого и роскошного для моих ноющих и нежных мышц, я пошла на кухню и почувствовала на себе взгляд Алекса, который оценивал мой выбор одежды для сна.

— Душ в твоем распоряжении, — сказала я, не глядя на него.

— Спасибо, — пробормотал он и исчез в ванной.

Я села на диван и пыталась сосредоточиться на телевизоре, который включил Алекс, но мои мысли продолжали блуждать к тому, что Алекс делал в душе. Воду отключил почти десять минут назад. Я напрягла слух, чтобы узнать, что происходило за этими дверями. Интересно, мог ли он… побыть немного в одиночестве. Черт возьми. Я должна была подумать об этом. Вот мужчина, который так привык оставаться дома один, когда ему этого хотелось, никогда не подвергая себя цензуре ради кого-либо вокруг.

Я встала и подошла ближе к двери ванной, прежде чем отступила с гримасой, когда половицы скрипнули под ногами.

В ванной раздалось несколько проклятий и стонов, и у меня от удивления отвисла челюсть. Я прикрыла его рукой, чтобы остановить хихиканье, прежде чем услышала звук падающей на пол крышки от бутылки и разочарованный вздох из-за двери.

— Алекс? — я подошла и легонько постучала в дверь. Он не ответил. — Алекс? — я спросила громче.

Дверь распахнулась, и я встретилась с горящими глазами.

— Что? — гаркнул он.

На нем только клетчатые брюки, покрытая шрамами сторона его тела блестела от чего-то, похожего на масло.

— С тобой все в порядке?

— Прекрасно.

— Тебе нужна какая-нибудь помощь?

Да, потому что в прошлый раз все получилось так хорошо. Я уверена, что он собирался отказаться, но вместо этого удивил меня слабым «Пожалуйста».

Я зашла внутрь, и, когда Алекс здесь, пространство казалось тесным. Хорошо, что я выбрала эту пижаму, потому что пар от душа и присутствие Алекса возбуждали меня.

— Садись. Я научу тебя, как это делать самому.

Он сидел на унитазе, пока я наливала небольшое количество масла ему на ладонь и втирала его, стараясь помнить, что это не та часть тела, которую обычно массировали. Его взгляд прикован к моим маленьким рукам в его большой руке.

— Ладно, теперь сюда, позволь мне показать тебе, — я положила его руку ему на плечо, держа свою поверх его. — Маленькими, медленными кругами. Видишь? Кожа должна размягчиться под твоими прикосновениями.

Затем я сделала шаг назад и ждала, пока он повторил бы то, что я ему только что показала.

Он посмотрел на свою руку на ожоге, прежде чем поднять взгляд на меня, откашлялся и спросил:

— Ты можешь это сделать?

Я заколебалась. Я хотела сказать "да". Я хотела. Я хотела быть той, кто прикасался к его теплой коже, разжимая болезненные узлы пальцами. Но я также знала, что мне придется уйти, и ему снова будет больно. Ему нужно учиться.

— Да, — все равно прошептала я — предвкушение ощущения его кожи под моими руками победило.

Я налила еще масла в свои руки, пока он положил их себе на колени. Я медленно разогрела масло, и влажные движения моих рук — единственные звуки вокруг нас.

Алекс, кажется, загипнотизирован моими руками. Нас разделял всего один маленький шаг, и я преодолела его. Я начала растирать его грудь. Его кожа натренированная и грубая. Должно быть, он как-то выдохся, потому что был еще туже, чем несколько дней назад. Наверное, из-за того, что постоянно таскал мой вес. Я почувствовала себя виноватой, поэтому налила еще масла и выдавила чуть сильнее с твердой решимостью облегчить его боль.

Он больше ничего не говорил, и я провела пальцами по его шее, наклоняя его лицо к своему, его зеленые глаза изучали мои, когда он открывал их и посмотрел на меня. Его пульс трепетал под моей рукой, и я ненамеренно гладила его большим пальцем. Он сглотнул, и я переместила ладонь к передней части его шеи. Он снова сглотнул, на этот раз медленнее, и я почувствовала это движение. Я продолжала ласкать его пульс, который начал биться быстрее, в то время как моя ладонь легла на его кадык. Я нажала чуть сильнее и перевела взгляд на его глаза.

Его следующий глоток твердый и пресный. Я провела большим пальцем по его подбородку. А затем по нижней губе. Я нажала на нее, и он открыл рот. Я провела большим пальцем по его губе, когда он высунул язык и облизнул мой палец. Теперь моя очередь тяжело сглатывать. Он прикусил мой палец зубами и всосал его. Мои колени подогнулись, и влага почти разлилась у меня между ног. Клянусь, это самая эротичная вещь, которую я когда-либо испытывала в своей жизни.

Если я сделаю еще один крошечный шаг ближе, то окажусь у него между ног. Мой взгляд устремился вниз, и вот он — питон. Затем я подняла глаза. Рука Алекса обвилась вокруг моих бедер и притянула меня ближе. Мой палец все еще у него во рту, он облизывал и посасывал его. Я положила другую руку ему на плечо, для поддержки и большего ощущения… его.

Его зрачки расширены, я почти не видела зелени. К его руке присоединяется другая, и теперь они обе продвигались к неизведанной территории. Когда они схватили меня за задницу, он рывком усадил меня на себя. Мои ноги перекинулись через его бедра, он крепко сжал мою задницу.

Я осторожно вытащила большой палец и вытерла его слюну о свои губы. На ощупь она горячая. Он проследил за моим движением своими расширенными глазами и, не говоря ни слова, прижался своими губами к моим. Воздух вокруг нас зашипел, когда его язык проник в мой рот и нашел мой, вызывая низкий стон в глубине моего горла.

На вкус он как мята и теплый, уютный вечер. Его тело под моим ощущалось твердым и непоколебимым. Его руки на моей заднице обещали полный контроль, что я нашла ужасно возбуждающим, и когда он сжал меня сильнее, я задохнулась. Он использовал это, чтобы углубить поцелуй, поглаживая мой язык в агрессивном танце.

Я перекинула свой таз через его колени и почувствовала под собой его твердую длину, почувствовала, как его дыхание покинуло легкие, когда я нескромно сместилась, чтобы занять нужное место для нас обоих.

Я уже настолько далеко зашла, что могла бы кончить, просто покачавшись еще несколько раз, но я хотела повременить с этим. Мои пижамные штаны промокли насквозь. Я не удивлюсь, если даже его плед тоже промок.

Его рука на моей спине сильнее прижала меня к нему, и это почти болезненно, но я запустила пальцы в его волосы и повернула его так, чтобы получить лучший доступ к его рту.

Алекс встал, я все еще у него на коленях, как будто я ничего не весила, и он прижал меня к стене позади меня, рыча мне в рот, когда его поцелуи стали небрежными. Я не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела, и, к своему удивлению, я поняла, что не хотела этого. Безопасность, которую я чувствовала в своей душе, и защищенность в его объятиях усилили желание моего тела.

Он прикусил мою нижнюю губу, и я всхлипнула от жара, заливающего мои бедные пижамные штаны, которые, вероятно, к настоящему времени полностью испорчены.

Он внезапно остановился при звуке и опустил меня на пол, упираясь руками в стену по обе стороны от меня. У него огромный стояк, натягивающий штаны, губы распухшие, грудь красная от трения, а глаза дикие. Он выглядел так аппетитно, что я бессознательно облизнула губы. Он застонал, словно от боли.

— Что случилось?

Мой голос звучал странно для моих собственных ушей.

— Ты не в том положении, чтобы это делать, — его голос хриплый и такой удивительно низкий, что у меня в животе порхали бабочки.

— Я бы сказала, что была в очень хорошем положении.

Я все еще тяжело дышала.

Он покачал головой.

— На тебя сегодня напали. Последнее, что тебе нужно — это чтобы я тебя растерзал.

— Опять же, я бы сказала, что это как раз то, что мне нужно.

— Нет, не нужно, — сказал он на выдохе, закрывая глаза. — У меня не было секса целую гребаную вечность.

— Опять же, я не вижу здесь проблемы.

— Есть веская причина, по которой я не занимаюсь сексом, — его ноздри раздулись, а взгляд устремлен на стену позади меня.

Я ждала. А потом ждала еще немного.

— Я жесток везде, Фрейя, — пробормотал Алекс. — Я всегда был грубым. Нет, больше чем грубым. После того, как я вернулся… стало еще хуже. Я не могу заниматься сексом, Фрейя, и особенно с тобой. Я не могу так поступить с тобой. Зная твою историю,… Я не могу так рисковать.

Он снова покачал головой. Я так и знала. Я, блядь, так и знала! Чрезмерный обмен информацией — зло в чистом виде.

— Помнишь, ты говорил мне, что раньше причинял кому-то боль?

Он кивнул в ответ на мой вопрос.

— Это тоже было во время секса?

Он снова кивнул.

Срань господня. Я прижала тыльные стороны ладоней к глазницам. Просто великолепно. Я сбегала от одного избивателя жен только для того, чтобы увлечься другим?

— Хорошо. Как это произошло?

— Фрейя…

— Каким образом, Алекс? Мне нужно знать, планирую ли я остаться здесь с тобой. И я имею в виду, просто спать в разных кроватях.

Признание звучит вымученно.

— Я был… груб с ней.

— О какой грубости мы говорим?

Я нервно сглотнула.

Он почесал подбородок. Затем почесал ухо. Затем лоб.

— Я не маленький парень. И у меня много силы. И иногда… иногда я не очень хорошо могу это контролировать.

— На самом деле это ничего не объясняет. Ты ее ударил?

— Нет! Да!

Кажется, он оскорблен моим предложением.

— Я не знаю, Фрейя. Я не знаю, что произошло, но ей это не понравилось.

— Ты не знаешь или не хочешь говорить об этом?

Не получив ответа, я пожала плечами. В моей жизни было двое мужчин, двое. Мне нелегко доверять, и вот я здесь, готова довериться крупному, физически устрашающему мужчине, когда он не доверял даже самому себе. На секунду мне захотелось, чтобы он взял на себя ответственность за все, а я никогда этого не делала. Никогда. Даже с учетом того, что мой бывший был жестоким мудаком, я подчинялась физически, но никогда морально. По крайней мере, не полностью. Были моменты, когда я была так близка к тому, чтобы сдаться, но годы в приемной семье заставили меня покрыться мурашками. Это была еще одна причина, по которой мой бывший сошел с ума ― он хотел полного подчинения во время своих вспышек гнева, но я не сдавалась. Однако я хотела, я хотела полностью отказаться от контроля, и Алекс выглядел как парень, который мог бы взять на себя ответственность и, в качестве бонуса, знал, что делать в постели, но его история… Я не уверена, что хотела туда идти. Или мне это нужно.

— Ты слышала хоть слово из того, что я сказал? Ты не хочешь говорить об этом?

— Ага, — я нажала на букву. Все эти трения в ванной просто пропали даром. — Я устала. Спокойной ночи, Алекс.

И я пошла в спальню. Сегодня больше не будет никаких действий, и, честно говоря, я не уверена, что это была бы хорошая идея в любом случае, он мог быть прав насчет этого. Что со мной не так, в любом случае? Я же не могла быть настолько возбужденной, чтобы захотеть прыгнуть в постель к парню, который говорил, что причинил боль последней цыпочке, с которой спал, не так ли? Мне нужен хороший психиатр, черт возьми.

Кроме того, он не ошибся. Сегодня на меня напали, и по мере того, как адреналин от нашей встречи в ванной начал спадать, синяки снова напоминают о себе.

Простыни пахли Алексом, но я так расстроена из-за него, а еще больше из-за самой себя, что даже не хотела чувствовать его запах рядом с собой прямо сейчас. Я ворочалась с боку на бок, казалось, целую вечность, прежде чем засыпаю.

И он здесь. Снова.

— Привет, жена, — сказал он, заходя в номер мотеля, в котором я сейчас жила, как раз в тот момент, когда я вышла из душа.

Я завизжала, как банши, и он двумя большими шагами приблизился ко мне. Закрывая мне рот рукой, он прижал меня к стене.

— Ты действительно думала, что сможешь сбежать от меня, хм? Правда? — он приблизил нос к моему уху и принюхивается. — Ты сменила средство для мытья тела, — он напевал себе под нос. — Я этого не одобряю.

Я пробормотала в его руку, что мне насрать, что он думал, но он просто засмеялся, не убирая ладони от моего рта.

— Что ты сказала? Я ничего не расслышал.

Раздался стук в дверь.

— Все в порядке? Мы слышали крики, — донесся грубый мужской голос.

— У нас все в порядке, моя жена только что увидела мышь, — добродушно отозвался Эрик.

На короткое мгновение воцарилась тишина, а затем:

— Мэм, с вами все в порядке?

Эрик прошептал мне:

— Ты пойдешь, откроешь дверь и скажешь, что видела мышь, или я выстрелю твоему милому соседу прямо в лицо. С этим все ясно?

Я медленно кивнула.

— Хорошо.

Он убрал руку с моего рта и жестом показал мне идти.

Я сглотнула и направилась к двери. Открывая ее, я встретилась с парой встревоженных глаз. Это водитель грузовика лет сорока, очень усталый, с мешками под глазами.

— С вами все в порядке, мэм?

Он внимательно посмотрел на меня, и выглядел хорошим человеком. Он хороший человек — немногие пришли бы проведать своего соседа в дешевом мотеле — и я не хотела, чтобы с ним что-нибудь случилось, поэтому кивнула.

— Да, спасибо. У меня все в порядке.

У меня пересохло в горле, и я сглотнула. Он посмотрел мне за спину, а затем снова на меня, и я попыталась улыбнуться.

— Тогда ладно. Спокойной ночи.

— Спасибо, тебе тоже, — кротко ответила я и закрыла дверь, прислоняясь к ней лбом. Я знала, что за этим последует.

Когда Эрик потянул меня назад за волосы и швырнул на пол, мое полотенце отлетело в сторону.

— Ты похудела. Я одобряю, — усмехнулся он, похотливо наблюдая за мной. — Где это?

— Что?

— Не прикидывайся дурочкой. Я знаю, ты не очень умна, но не сейчас, Фрейя, не сейчас.

— Пошел ты, Эрик.

Я посмотрела на него, улыбаясь, несмотря на страх.

— Ах ты, маленькая сучка! — он приблизился ко мне и нанес удар ногой в живот, такой жестокий, что я свернулась в клубок.

Он собирался произнести еще одну речь, когда входная дверь неожиданно распахнулась и ворвались трое полицейских с оружием наперевес, в буквальном смысле и физически.

— Руки вверх!

— Черт, — пробормотал Эрик и отступил назад.

Самый молодой из полицейских схватил с кровати одеяло и укрыл меня им.

— Вызови скорую, — бросил он через плечо, и я проследила за его взглядом, обращенным к его коллеге, который передал наш адрес по рации.

И затем я перевела взгляд на водителя грузовика, который прятался за их спинами с такими же обеспокоенными глазами. Как только я словила его взгляд, я одними губами сказала ему «спасибо».

АЛЕКС

Всхлипы начались примерно в час ночи. Как и ожидалось, я лежал без сна на диване, пытаясь понять, какого хрена я делал. Я был в нескольких секундах от того, чтобы овладеть ею прямо там, где она стояла. Я хотел скользнуть в нее, обхватить эти восхитительные бедра и вонзаться в нее до тех пор, пока ее великолепные глаза не закатятся. Боже, как она вытерла мной свои губы. Я чуть не кончил прямо там, представив, что еще она могла бы вот так вытирать.

Я засунул руки за пазуху брюк, чтобы попытаться подавить желание, пронзающее меня насквозь. Я так взвинчен, что мне нужно закрыть глаза, чтобы взять свои мысли под контроль.

Хотя… Я открыл глаза и бросил взгляд на закрытую дверь спальни. Было бы ужасно быстро ослабить давление, пока Фрейя спит? Это лучше, чем альтернатива, и я не хотел так раздражаться из-за присутствия Фрейи в течение следующих нескольких дней, а синие шары, как правило, делали именно это.

Я стянул штаны на бедра и крепко сжал свою эрекцию. Я видел, как Фрейя смотрела на нее, и идея подарить ей это показалась мне такой привлекательной. Это все еще так.

Прежде чем я успел погрузиться в свои мысли, из спальни донесся шум. Я замер и сел, положив одну руку на свой член, навострив уши и прислушиваясь к неприятностям.

Я вскочил на ноги, мои брюки натянуты обратно на талии, когда из спальни донесся крик. Не было никакого способа, чтобы кто-то проник через это окно, и еще более маловероятно, что им удалось проскользнуть мимо меня, но я схватил ближайшее оружие, которое у меня есть, настольную лампу, выдернул шнур из стены и пробрался в спальню.

Она одна. И спала. И металась на моей кровати из стороны в сторону. Я отчетливо видел ее фигуру сквозь свет из окна, луна сегодня яркая, а небо светлое. Лоб Фрейи покрыт потом, а подушка, похоже, промокла насквозь. Я вздохнул и ставлю лампу на тумбочку — на этот раз осторожно, прежде чем осторожно присел на край кровати. Мне просто пришлось бы избавиться от всех ламп в моем доме, если они собирались прожить такой короткий срок рядом со мной.

— Фрейя, — настойчиво прошептал я, осторожно кладя руку ей на плечо, боясь сделать еще хуже.

В лунном свете видны синяки в тех местах, где ее ночная рубашка задралась, большие темные пятна по всей ее красивой коже.

— Фрейя, тебе снится кошмар.

Но она слишком не в себе, поэтому я слегка встряхнул ее.

— Фрейя, это я.

Она не ответила и начала биться еще яростнее. Я больше не мог на это смотреть и подполз к ней по кровати.

— Фрейя, проснись.

Ничего. Поэтому я сделал единственное, что пришло мне в голову прямо сейчас, и заключил ее в объятия, давая ей силы пережить этот кошмар и выйти победителем.

ФРЕЙЯ

— Фрейя, проснись, — знакомый мужской голос звал меня по имени. — Фрейя.

Я резко проснулась. Мое тело прижато к твердой, теплой, дышащей поверхности. Моя кожа блестела от пота. Я схватила руку, которая меня обнимала, и держалась за нее изо всех сил.

— Алекс?

— Да, это я. Тебе приснился кошмар.

Он сидел на кровати рядом со мной. Мой бок прижат к его груди. Обе его руки заключили меня в крепкие объятия, пока он поглаживал мою влажную кожу большими пальцами.

Когда мой мозг полностью проснулся, и я поняла, что рядом со мной Алекс, я расслабилась и погрузилась в его объятия.

— Прости. Должно быть, я шумела, — если он услышал меня из гостиной и вошел сюда.

— Не извиняйся за свои кошмары. Никогда. Это не твоя вина, — он сделал два глубоких, успокаивающих вдоха. — Когда я доберусь до твоего гребаного бывшего… — он глубоко вдохнул и выдохнул через рот. — Ты в порядке.

— Когда? — я повторила. — Не «если»?

Он хихикнул и проигнорировал вопрос.

— Хочешь, я останусь с тобой, пока ты снова не уснешь?

— Ты можешь просто остаться здесь? Может быть, это парадокс, но я чувствую себя в большей безопасности, когда ты рядом.

Я почувствовала, как его грудь расширилась под моей щекой, и улыбнулась про себя: кому-то нравилось быть героем.

— Да.

Это все, что он сказал и сполз с изголовья кровати на подушки. Я двинулась вместе с ним и прижалась ближе, прижимаясь лицом к его груди. Он на мгновение застыл, затем положил руку мне под голову и притянул к себе. Я потная и отвратительная, но в данный момент мне все равно. Прямо сейчас я думала только о том, что я в безопасности и что никто не причинит мне вреда, пока руки Алекса обнимают меня.

Я сделала хороший, долгий вдох; вдыхаю запах его только что проснувшейся кожи, мужского пота и просто… он опьянял. И успокаивал. Он прогонял тени моего ночного кошмара. И тень моего бывшего даже близко не видна за его широкими плечами.

— Спи, Фрейя, — хрипло произнес он и поцеловал меня в лоб.

Это должно было бы показаться странным после нашей горячей встречи в ванной, но вместо этого это кажется правильным.

Я увязла по уши.