Проданная Истинная. Месть по-драконьи

18. Личный лекарь Его Светлости

Утром я просто сбежала.

Только миг взглянула в зеркало, отражающее неправдоподобно хорошенькую вейру с копной рыжих волос. Меня, такую, и в темноте разглядеть можно. Значит, Аланте выглядела также, как и я, иначе мама бы меня не узнала. Может, именно поэтому я и попала в ее тело. Я стала Пустой, а Аланте осталась лежать на дне лифтовой шахты, как более слабая особь из нас двоих. Наверняка, наши миры как-то перекликаются, ведь попадают же сюда иномирянки!

Я хмуро улыбнулась отражению, чмокнула кошеньку, схватила свой тощий саквояж и стартовала в небо прямо из окна спальни. Не хотела сталкиваться с мамой. Не для меня все эти итальянские страсти с выяснением отношений, да и не болело уже в груди так сильно, как в мои десять, когда я поняла, что мама меня не защитит. Та, другая мама.

Склянку с зельем скорби я оставила на столе с запиской. Не знаю, куда делись зелья, проданные сестре, а уйти, оставив мать без минимальной поддержки, я не могла. Теперь у нее были лекарства, крыша над головой и вполне приличные деньги.

Мой долг был закрыт.

В академии царило утреннее оживление и только вокруг меня словно образовывался вакуум. Стихали смешки, голоса, веселые подначка, стоило мне, чеканя шаг, пройти мимо. Только взгляды ожогами ложились на плечи.

Негласный закон «обойди иномирянку» привычно дал сбой на Кристане, которому позарез надо было устроить на меня охоту.

— Здорово, кукла, — заявил он бескомпромиссно, припечатав меня лапой к стене прямо у входа в арку. Желанный вход манил мерцающим иллюзорным садом и был недостижим, как десятка по боевым чарам. А боевые чары у нас вел ректор собственной персоной, и выше восьмерки мне принципиально не ставил. Не нравилась я ему.

— И тебе не болеть, — отрезала хмуро. — Шел бы ты мимо, Орхо.

— А я шел, — заявил тот нагло. — Вижу и ты тоже идешь, такая ледяная, что мужики сосульками застывают.

Орхо я боялась только первые два курса, пока не поняла, что превосхожу его в сырой силе, даже без полноценного оборота. Сейчас я его боялась, только потому что на препирательства с ним уходило по часу времени.

— Я огненная драконица. Если не веришь, давай подпалю тебе хвост?

Вместо ответа, он притиснул меня к стене, навалился тушей и жарко задышал куда-то в ухо.

— Давай лучше я тебя подпалю.

Нет, ну гаденыш же? Ничему его кувырок мордой в пол не учит.

По коже внезапно прокатились мурашки. Показалось, смотрит кто-то на меня — жадно, пристально, подобно дулу, нацеленному в висок, но отмахнулась. Стоит зазеваться, и это я буду валяться тут, глотая садовую пыль.

Легонько сползла по стене, подрубила колени Орхо захватом и тут же опрокинула его на мощеную дорожку. Тот по-кошачьи извернулся, падая на руки и тут же подскочил стальной пружиной вверх. Надвинулся на меня с широченной улыбкой, словно я ему торт подарила, но сказать ничего не успел.

— Так-так-так, — раздался знакомый голос. — Нарушаем правила, вейра Анте… Минус бал за нападение в стенах Академии и еще минус два за провокацию.

Я медленно обернулась.

Кастор стоял рядом с герцогом, перекатываясь с пятки на носок и обратно, руки в карманах, сжатый в параболу рот. От него на метр фонило раздражением, но мой взгляд, как заколдованный, прошел мимо. К Анвару.

Клянусь, от его глаз меня встряхнуло, как смертника на электрическом стуле. Не смотрят так на посторонних девиц. Цепко, зло. В эту секунду больше всего на свете я жалела, что согласилась на этот дурацкий договор.

— Это я ее провоцировал, — повинился Орхо.

Развернулся и вроде как загородил меня спиной. Я бы умилилась драконьему благородству, но жаркий взгляд герцога пробирал до костей, словно тот, подобно рентгену, видел меня сквозь незадачливого старшекурсника.

— А лично вас, Орхо, Академия стремится наградить уборкой в зельеварных. Чтобы к вечеру котлы сверкали, а пол светился белизной, дерзайте.

Кристан сник, и мне стало искренне его жалко. Зельеварные потому и сделаны в отдельном крыле, что вечно там что-нибудь взрывается или вытекает, или выползает, иногда даже по собственной инициативе. Последний практикант, драивший зельеварные колбы, надышался красящим газом и целый месяц светился перламутром. Да что там, я сама как-то слизнула прилипшую к руке травинку, а потом неделю не могла проявить крылья.

Поколебавшись, вытащила из саквояжа маленький пузырек блокатора и кинула Кристану под пристальными взглядами двух дракониров.

— Выпей перед уборкой, — сказала хмуро. — Там недавно зелье варили на крови, можешь подцепить чужую магию.

Кристан гаденыш, конечно, но ни разу за эти почти пять лет не сдал меня ректору. Можно и помочь ему немного, тем более что там варили лекарство Анвару, и флер опасной магии еще не выветрился. Тот поймал склянку на лету и счастливо заулыбался, даже рот открыл, чтобы отвесить мне какой-нибудь сомнительный комплимент.

— Если ты уже нанежничалась, то обрати внимание и на меня, — угрюмо оборвал его Анвар. — Я все-таки твой работодатель, плачу немалые деньги за пока не сделанную работу.

«Малые! — тут же возмутилась драконица. — И титул должен быть герцогский!»

Меня откровенно перекосило. Не дай небо, дракон Анвара слышит все, что моя драконица мне на ухо шепчет. Стыда не оберусь.

«Не слышит. Привязка слабая».

Ка… какая еще привязка?!

Меня качнуло от ужаса, ни никто даже не заметил, поскольку что Анвар крепко взял меня за предплечье и почти поволок в сторону выхода из Академии. От игривого улыбчивого принца следа не осталось.

Если у меня и были возражения, я их благоразумно придержала, только перекинула недоумевающему Орхо свой саквояж.

За пределами сада стоял кайран. Нормальные люди вроде меня кое-как освоили лошадь, хотя и предпочитали более надежный способ передвижения: карету или на своих двоих. А кайраны — это такие мохнатые зверюги, представляющие среднюю арифметическую между волком, коалой и саблезубым тигром. Дрожь брала при одном взгляде на это создание.

Обычно на нем передвигались военные драдеры или непроявленные дракониры, да и проявленные ими не брезговали. Иметь своего кайрана было почетно, а вот как летать на нем я, похоже, сейчас узнаю.

Я уже совсем было собралась оседлать это чудовище, чувствуя в груди смутный азарт, как Анвар вдруг обхватил меня одной рукой, и осторожно усадил на кайрана боком, а после вскочил сам, и мы каким-то немыслимым прыжком мы оказались сразу в небе.

Против воли сердце колотилось, как метроном, но Анвар то ли не слышала, то ли ему было все равно, по какой причине я разволновалась.

— Куда мы летим?

Он перевел на меня глаза, но промолчал, а когда я снова открыла рот, приложил палец к губам. Моим губам. Я дернулась и застыла. Похоже, настроение у герцога хуже некуда, и я сочла за лучшее замолчать.

Анвар смотрел вперед, аккуратно прижимая меня к себе. Это было очень пионерское объятие, но я все равно чувствовала щекой его горячее плечо сквозь рубашку, слышала стук сердца. Такой же сильный.

Даже когда мы спланировали в лесной массив, и Анвар помог мне спрыгнуть на землю, я все еще слышала стук его сердца. А потом я, наконец, огляделась, и сердце застыло мертвой птицей. Лес, камни, покрытые мхом, птичий пересвист, блестящая маленькая речка, одной стороной упирающаяся в лес, а второй в обрыв. Тот самый обрыв.

Казалось, из меня вынули все кости. Бессильно привалилась боком к ближайшему дубу, но герцог схватил меня за руку и пер вперед, как… дракон. Остановился только когда перетащил меня через речку.

— Ищи, — приказал коротко.

В глазах горел темный огонь, волосы, разметались по плечам в беспорядке, короткий военный плащ съехал на одну сторону.

— Что искать? — спросила тихо.

Анвар наклонился ко мне так резко, что мы едва не столкнулись лбами:

— Человека. С этого обрыва упал один человек, девушка, и я хочу ее найти.

— Я не ищейка, — голос у меня дрогнул. — Почему бы вам не расспросить охрану или, не знаю, прислугу… Может, они знают, где она.

— Была одна прислужница, — бесстрастно сказал Анвар. — Но расспросить ее не получится, вот уже четыре года, как она мертва.

— Мертва? — переспросила невольно.

А ведь верно. Я видела ее на первом курсе Академии с Лале, но на втором курсе уже нет. Анвар кивнул.

— Прислужница Иве обманула эту девушку. Ее в любом случае ждала смерть за нарушение кровной клятвы, но, должно быть, кто-то обманул ее, сказав, что клятву можно обойти. Она воспользовалась доверием Лале Фьорре, укрывшись от моего гнева, но это ее не спасло. Тело Иве нашли растерзанным на одном из открытых языческих алтарей богини Смеха. Ты… в порядке?

Анвар вдруг наклонился, поймав в ладонь мою щеку:

— Ты совсем побледнела.

Какая страшная цена за бутерброды вместо ужина. Против воли в памяти возникла мужеподобная забавная фигурка Иве, с которой я, казалось, поладила.

— Ее убила богиня?

Анвар холодно рассмеялся:

— Тебе незачем об этом знать. Поэтому ищи, Анте. Светлые маги не способны справиться с магическим фоном этого места, но ты темный маг, иномирянка, тебе под силу отыскать эту девушку.

С трудом отогнала страшную мысль и, задрав голову, посмотрела на белеющее за отвесной скалой небо. Неужели я упала оттуда и осталась жива? Даже не верится. Высоко больно.

— Если человек упадет с такого отрыва, он умрет.

— Она жива, на ней была мощная защита, — отрезал Анвар. — Темная магия хорошо ловит эманации смерти и ранений, ты сумеешь почувствовать.

Не было на мне защиты, мне ли не помнить, как смяло кости во время падения, словно я не человек, а кусок бесформенного теста.

— Ну?

Вздернул темную бровь, уставился на меня, и я буквально заставила себя присесть около крупного валуна. Здесь. Я умерла именно здесь. Погладила пальцами неровные грани, и тут же отдернула руку, мой дар почти сразу уловил энергию смерти, боли, крови.

— Девушка, упавшая с обрыва, давно мертва.

Я поднялась, отряхнула юбку ученического платья и повернулась к герцогу. И отшатнулась. Если я когда-нибудь желала причинить ему боль, то прямо сейчас мне это удалось. Живая боль, так безнадежно похожая на бурю, ходила в темноте его глаз, плескалась, как ведьминское озеро в ночь бесов.

— Этого не может быть, — сказал он одними губами. — На ней была защита, одна из самых мощных в Вальтарте, у самого императора такой нет. Я отдал ее собственными руками.

Я пожала плечами. Зачем он лжет? Чтобы выглядеть благородно в чужих, в сущности, глазах? На мне не было никакой защиты, ни одного единственного артефакта. Может в комнате и был какой-нибудь, но я ушла ровно в том, в чем пришла, и на мне не то, что артефактов, украшений-то никаких не было.

Разве что моя ладанка. Но до вчерашнего дня она никаких свойств не проявляла, по крайней мере от насилия в семье она меня не защищала.

Анвар шагнул ко мне, схватил за плечи, встряхнул, как куклу:

— Давай же, посмотри еще раз!

С каким-то академическим интересом уставилась герцогу в лицо. Кажется, он действительно переживает, горит болью, словно та, истаявшая обрывками воспоминаний Аланте что-то значила для него.

Мягко освободилась из его рук, и вновь подошла к камню, и на этот раз с удовольствием пробежав пальцами по граням камней, искоса наблюдая за герцогом.

— Здесь она разбила голову, видите? — похлопала по серому клиновидному камню. — Но она и до этого была не жилец. Посмотрите, какой здесь крутой спуск, она все тело переломала, пока не упала окончательно. Можно сказать, отец-дракон был к ней милосерден. Кто бы захотел жить калекой?

Обернулась к Анвару, на миг поймав на его лице унизительную беззащитность. Конечно, он-то думал, что меня еще можно использовать, а я так его подвела. В смысле, умерла и не оставила возможности потратить меня на еще что-нибудь хорошее для герцогской семьи.

Я вскочила, почти силой усадив Анвара на очередной камень, и в приступе лживого участия погладила его по плечу.

— Ну что вы в самом деле. К чему так убиваться из-за обычного человека? Их удел дети и грядки, они не равны драконицам. Утешитесь, герцог, ваша Истинная сильнее и красивее, а Пустые живут мало и недолго.

Я щебетала и крутилась вокруг него лисой, добавляя огня в мучительный костер его глаз. Черных и траурных, как надгробный камень на чужой могиле. В груди немного саднило, но удовольствие от его боли было настолько ярким и сильным, что я не могла заставить себя остановиться.

— Откуда ты знаешь, что девушка, которую я ищу, была Пустой?

Анвар поймал меня за руку и легко развернул к себе, словно я была бумажной. От этих слов, этого взгляда меня пробрало запоздалым ужасом до самого нутра, но удовольствие от его страданий, было настолько сильным, что удержаться не было сил.

— Так ведь все об этом знают, — сказала со старательной растерянностью. — Когда я только появилась в Вальтарте, в наш дом приходили стражники, искали упавшую с обрыва вейру.

— Приходили в ваш дом? — голос у Анвара звучал странно.

Взглянула и с каким-то недоумением вдруг обнаружила, что мы находимся вплотную друг к другу. Герцог сидел на камне, по-мужски широко расставив ноги, и я невольно шагнула в ловушку его тела.

Смущения не было, да и Анвар тоже неловкости не чувствовал. Вполне возможно, что он держал в руках бесчисленное количество женщин ровно так же, как держит сейчас меня.

Как ни странно, но эта мысль не доставила мне боли.

— Меня приютили Пустые, в те дни было много разговоров о вашей… подопечной, ведь она тоже оказалась Пустой, — сказала легко. — Так что многие знают, просто боятся сказать вслух.

Герцог поднялся во весь рост и с интересом подцепил пальцем мой подбородок, вынуждая поднять голову.

— Что именно сказать вслух? — спросил он сахарным голосом.

Наверное, нормальные девицы, одурели бы от ужаса, увидев, как тело, мимика, ласка в голове противоречат яростному взгляду. К счастью, на меня этот фокус больше не действовал. Словно проверяя границы дозволенного, я и сама добавила в голос меда:

— Сказать вслух, как странно при наличии Истинной искать постороннюю девицу. Пустую. Уродину без магии.

Пальцы на моей талии беспощадно сжались. Губы у герцога опасно подрагивали.

— Как смеешь ты говорить так о ней?

— А что такого? — я не смогла бы остановиться, даже если надо мной висел хорошо наточенный дамоклов меч. Но ведь он и так висел надо мной? — До меня доходили слухи, что вы выражались о той вейре и покрепче. Или вам обидно, что я за вами повторяю?

— Ты считаешь себя бессмертной, девочка?

Вообще-то я считаю себя мертвой. И вы тоже меня таковой считаете, что очень позитивно сказывается на моем будущем и душевном здоровье.

— А нир Сталеш утверждал, что у меня отсутствуют врожденные качества дракона, вроде бесстрашия или смелости, — я тут же просияла. — Вы делаете мне комплимент, герцог!

Герцога я все-таки довела. Он сдавил меня с такой силой, что у меня ребра, наверное, треснули, наклонился, а я застыла пойманной птицей, с наслаждением глядя в искаженное гневом лицо.

А после нас окатило ветряной волной. У меня чуть юбка на голову не задралась.

Мы автоматически обернулись. На поваленное, заросшее бесценным в экспериментальной алхимии мхом дерево приземлился кайран, на котором восседал маленький носатый вейр.

Дорогие читатели, буду благодарна вашим комментариям и звездам! Для меня это важно и очень-очень приятно :)

Завтра по традиции маленький выходной, но уже в воскресенье выйдет новая прода))