Проданная Истинная. Месть по-драконьи

28. Откровенность

Меня провели сумрачными залами, освещенными лишь редкими магическими огнями, в столовую. Залу, которую я помнила по прошлой жизни, мы миновали, и я невольно выдохнула с облегчением. Там мне… было бы несладко.

Двери, высотой в три человеческих роста открылись с негромким клацанием, и я шагнула на порог. Столовая была размером с институтскую аудиторию. Сумрачная, полная тишины, с высокими окнами, в которые падал золотой отблеск умирающего дня.

Стоило сделать шаг, и рядом всплыли десятки магических огней, один из которых вырвался вперед, словно приглашая за собой. Я качнула его пальцем, и он обиженно помчался к столу, который едва можно было разглядеть в вечернем полумраке.

Каждое мое движение сопровождал ювелирно сплетенный букетик огня, а стоило взглянуть в сторону, как пространство озаряла мимолетная вспышка, выхватывая из темноты кружок старинных кресел или кофейный островок у камина. Это действительно было красиво. Я шла, и рядом вспыхивали огни.

Будь я на несколько лет доверчивее, чувствовала бы себя принцессой. Сказочной красоты платье, волшебство, созданное для меня одной, и прекрасный принц, ждущий в конце пути. Вот только слишком многое стояло этом пути между мной и хорошим финалом. Слишком много боли и слишком много зла.

«Его дракон чист перед богами, мне ли не знать, — хмуро сказал драконица. — А мех весь беленький, как снег… А в третьем сундуке денежки были, в четвертом…»

«Сейчас поругаемся», — пригрозила я, и драконица обиженно замолчала.

Происходящее мне не нравилось, я надела присланное платье, оставила подарки и приехала на ужин. Сама. Только, кажется, у нас с Анваром различное представление о маленьком повседневном ужине.

Герцог ступил из темноты, и я едва не шарахнулась.

— Прошу, — он подал мне руку. Проклятое магическое зрение, мгновенно запечатлело темную жилку, бьющуюся на горле, изогнутый в знакомой лукавой улыбке рот и золотые мазки волос, легшие между воротом и шеей.

Анвар идеально приглушил драконью ауру, так что я едва его чувствовала. Как во сне, подала руку и шагнула к столу, сервированному на двоих.

Стол имел чудовищную длину, и я, не удержавшись, хмыкнула.

— Тебя что-то развеселило, Анте? — живо поинтересовался Анвар.

— Представила, что мы сядем на разных концах стола и будем кричать друг другу, что-то вроде «передайте соль» или «попробуйте десерт, он сегодня восхитителен», — сказала искренне и все-таки засмеялась.

Анвар выглядел ошеломленным.

— Ты очень… иномирная, — сказал он наконец. — У драконов тонкий слух, кричать необязательно.

Ах, да, верно. Вечно я забываю базовые для любого дракона вещи.

Анвар отодвинул для меня кресло, и вопреки правилам мы сели рядом. Он во главе стола, а я по правую руку, и это вызывало беспокойство. По левую руку сажают дорогого гостя, по правую — жену, хотя я не была ни тем, ни другим.

Начинать выяснять отношения на первой перемене блюд было бы чудовищным нарушением этикета. А также любых традиций, норм и элементарного такта. Но мне очень не хотелось, чтобы меня поняли еще более неправильно.

Начала я с самого опасного:

— Это очень дорогое колье, — я легко тронула пугающе крупные камни, буквально кончиками пальцев чувствуя их историю. — Даже бесценное.

Анвар мельком взглянул на колье, и тут же послушно передвинул тарелку, на которую выложили теплый стейк с каким-то ягодным соусом.

— Принцесса.

Он поймал мой непонимающий взгляд и пояснил с улыбкой:

— Колье называется Принцесса. Ему около тысячи лет, и мой дед в пятом поколении собственноручно отлил его для своей супруги. Таково было ее желание.

Принцесса… Надо же какое воздушное название для такой тяжеловесной и страшной вещицы.

Стол ломился от редких закусок и деликатесов, но мне кусок в горло не лез. Нос щекотал запах пряного вина, но никто из нас не сделал попытки наполнить бокал. Чуть поодаль, у стены, полностью скрытой темнотой, стояла целая армия слуг от мажордома до подавальщицы. Чувство неправильности происходящего меня угнетало.

Я надеялась, Анвар сам объяснит происходящее, но, видно, напрасно. Только зря он думает, что я тоже промолчу.

Звякнув приборами, отодвинула остывшее блюдо:

— Хорошо, Принцесса так Принцесса. Зачем вы подарили мне колье, платье и четыре сундука всякой всячины?

К этому моменту Анвар быстро, но изящно расправился со стейком и откинулся на спинку высокого кресла. Несмотря на улыбку, его взгляд был тяжелым и ощутимым, как камни на моей груди.

— Ухаживаю за вами.

Ответ был настолько абсурдный, что я растерялась.

— Насколько я помню, белый мех дарят невестам, а не подружкам, — сказала осторожно.

— У меня серьезные намерения.

Отблеск огней затеял сложную игру на его лице, и я неожиданно поняла, что снова подпадаю под герцогское обаяние. Даже без любви, он казался мне интересным и легким в общении. Редкое качество для дракона.

Анвар вдруг резко повернулся ко мне, уставившись черными провалами глаз:

— Злишься, что я не защитил тебя от гнева свиты?

Гнев… свиты?

Наверное он про то глупое происшествие с глупым молодым дракониром.

— А если злюсь? — спросила холодно, хотя совсем не злилась.

Анвар резко вскинул руку:

— Оставьте нас, — слуги исчезли так тихо, что я не успела заметить ни тени. — Я не мог вмешаться. Моя защита сделала бы тебе репутацию неженки и слабой особи. Хочешь быть слабой особью?

Я застыла, а в следующую секунду почти отшатнулась. Спина вжалась в мякоть кресла, а Анвар оказался… так близко. Я даже не успела заметить, когда он встал с кресла и опустился на колени передо мной. Шумный выдох обжег мои пальцы, но глаза, полные той страшной темной тайны, которую я разгадывала еще в день свадьбы, обжигали больше.

Еще миг назад мы были цивилизованной парой, а теперь даже через благословенное отупение я чувствовала физическую тягу. Набор слов — быть слабой особью — приводил нас к животному знаменателю. Хотелось коснуться его щеки, пропустить золото волос сквозь пальцы. Анвар бы позволил мне. Я просто знаю, что позволил бы многое. Как хищник позволяет жертве играться с шелковой шерсткой, пока не надумает ее съесть.

— Но ты все сделала верно, ты поставила их на место. Они будут считаться с тобой. Но если ты снимешь артефакт, с тобой будут считаться еще до того, как ты заговоришь, до того, как подойдешь. Сними, и наши драконы почувствуют друг друга…

Его язык скользнул по кончикам моих пальцев, и где-то в солнечном сплетении, в самом сосредоточии магии, словно вспыхнул свет.

Голос у Анвара был мягкий и убаюкивающий. Внутренне я сжалась в комок. Это звучало интимно и слишком жарко для простого ужина. Все, что сейчас происходило, было слишком для просто ужина.

С трудом, но я нашла в себе силы рассмеяться:

— При живой вейре Фьорре?

Анвар словно похолодел. Медленно поднял взгляд, изучая мое лицо, а после встал и как ни в чем не бывало налил нам вина.

— Наша помолвка с Лале была одобрена односторонне, — сказал он тщательно подбирая слова. — Я предупредил клан Фьорре и саму Лале, что мой дракон не готов к новым узам, но их устроило такое… сложное положение. Чисто теоретически я не разрывал брачные договоренности с вейрой Аланте Фьорре.

Что?!

Но я своими глазами видела кольцо хозяйки дома у Лале, помнила помолвочный вечер с родителями, я все еще слышала в плохие ночи крик «уберите ее». А теперь Анвар на голубом глазу утверждает, что не разрывал нашу помолвку.

Забытая ярость полыхнула костром:

— А я слышала другое, — прошипела не хуже собственной сестрицы. — Слышала, что бросили свою невесту прямо на свадьбе, опозорив ее перед родней и гостями, а после купили, как сосуд в пансионате для Пустых.

Герцог стоял прямо передо мной, покачивая рубиновое вино в пальцах и молчал. Буря билась в темное стекло его глаз.

— Замолчи, — сказал он тихо. — Ты знаешь слишком мало, чтобы судить меня.

Но я уже не могла остановиться. Боль, которая не могла себе позволить, когда любила, теперь ползла из меня, как черный мазут. Я больше не хотела носить ее в себе одна.

— О… Давайте, скажите, что хотели защитить ее!

— Я хотел защитить ее, — подтвердил Анвар, и я рассмеялась.

Зло и коротко. Ненависти во мне было больше, чем когда-то любви.

— Вы даже соврать убедительно не можете! — гнев торжествующе прорывался в моем голосе. — Но чтобы защитить от гнева императрицы или от чего-то еще, достаточно было просто взять ее женой, в тот же день, в той церкви. И никто бы пальцем вашу, так называемую Истинную не тронул.

— Замолчи!

Бутылка отлетела в сторону, и ширма из старинного мозаичного стекла осела на полу цветной крошкой, от звона заложило уши. Анвар схватил меня за плечи, но и это меня не остановило.

— Если вы планируете поменять Лале на меня, то напрасно потратили столько усилий и подарков. Я вовсе не планирую становиться следующей жерт…

Анвар резко дернул меня к себе и впился в рот атакующим поцелуем, словно стремился затолкать обратно каждое сказанное слово. Меня мгновенно окатило мелкой дрожью и жаром, и вместо того, чтобы оттолкнуть его, я агрессивно ответила на поцелуй.

Мы сползли с кресла, путаясь в платье, в поникших, рассыпавшихся по полу магических огнях, тускло посверкивающих и перекатывающихся по полу. Я зацепила ладонью крупный осколок, и Анвар тут же подхватил меня на руки.

— Прости, — шепнул он. — Прости. Я пытался… бороться. Но не смог.

Он опустил меня на какую-то кушетку, но мы снова сползли. Платье оказалось тонким и скользким, как сказочная змеиная шкурка. Анвар приподнялся надо мной, и я отчетливо увидела его таким, какой он был. Хищником, что лишь притворяется послушным, выжидая время для новой атаки. Но этот хищник был нежен.

Поцелуи сыпались на губы, руки, грудь обжигающими снежинками, драконий жар шел приступом, подогреваемый моей собственной драконицей. Как никогда отчетливо я чувствовала дракона Анвара, потерявшего волю и голову. Ведомого голым инстинктом. Его взгляд, его объятия, его шепот:

— Мы не можем… здесь.

Он с трудом оторвался от меня и диким взглядом обвел разгромленную столовую. Ум безразлично отметил разбитую ширму, разлетевшиеся по зале огни, сдернутую скатерть с половиной блюд, перевернутое кресло и залитый вином пол. Анвар попытался снова взять меня на руки, но я жестко толкнула его обратно в пол, седлая сверху, блокируя запястья.

Держа ситуацию под контролем, я чувствовала себя намного спокойнее.

— Можем, — сказала убежденно.

Он попытался перевернуть меня, но я сдавила его бедра коленями, стремясь победить на исконно мужской территории, потерлась ласковой кошкой. Мне очень понравился результат.

Анвар сделался послушным и очень нежным, глаза слепо распахнулись в темноту, волосы разметались по темному паркету. Даже не чувствуя мою драконицу, он беспрекословно подчинялся ей, позволяя вести в паре.

Вот так выглядит драконья истинность? Слепо, жарко, по-животному хорошо и… беспомощно. Всего лишь росток, который ничего не стоит сломать или вырвать с корнем. Любовь, которую так жаждала Аланте, без боя отдавалась мне. Почти вее, у которой из приданого только красивое личико.

— Ты, кажется, собирался сделать мне предложение, — напомнила насмешливо.

Но Анвар не заметил иронии, тут же забормотав слова древней клятвы, которую драконы дают любимым. Я знаю, читала. Давно, еще когда была Аланте и воображала, что однажды эту клятву герцог произнесет мне. Той мне.

Хотелось помучить его еще. Еще чуточку перед тем как дать хотя бы сотую часть той боли, которую чувствовала сама.

— Ну кто же так делает предложение? — укорила почти ласково. — Надо же сначала в любви признаться.

Герцог подтвердил мои опасения, совершенно трезво уставившись мне в лицо жутковатой темнотой глаз. Не так он послушен, как кажется.

— Люблю, — сказал совершенно спокойно и без улыбки.

Признаваться в любви вот так… Бесстрастно и холодно, почти исповедуясь. Только синяя жилка бешено пульсировала на горле.

Даже в груди что-то дрогнуло, словно проклюнулся первый зеленый росток на вымерзшей земле. Но я не дала ему жить. Я просто не могла ему позволить.

Засмеялась и наклонилась к губам Анвара в новом поцелуе, чувствуя сладкий дурман истинности, принуждающий погрузиться в него без остатка. Как будто я совершу одну и ту же ошибку дважды.

— Точно-точно любишь? — уточнила игриво.

В ответ Анвар приподнялся, впечатываясь губами в мой рот. Наверное, он редко признавался в чувствах. Возможно, никогда. В какой-то мере я все равно оказалась для него первой.

Анвар с новой силой сжал меня, пытаясь повергнуть, но я удержалась, как никогда остро чувствуя его желание. Нужно было заканчивать этот фарс, остановить Анвара, отбросить горячие руки, остановить пылающий взгляд. Добить. Но по какой-то дурацкой причине мне очень нравилось его мучить. Тискать, как послушную игрушку, чувствуя, как он горит от страсти, бессвязно шепчет, клянется.

Несколько бессмысленных секунд я грелась в жарком шепоте о любви. Разрешила снова опрокинуть себя в пол, расстегнуть платье и пройти цепью поцелуев от горла до живота. Нежилась внутри прекрасной сказки о несуществующей верности и любви. Наверное, что-то подобное чувствует пустыня, на которую обрушился дождь.

После поймала в ладони лицо Анвара, заставляя смотреть мне в глаза:

— Я тебя не люблю, — сказала медленно.

Герцог не сразу меня понял. Потом рванулся из моих рук, но я удержала. Я хотела видеть. Наверное, так в медицинской карте описывают ход болезни: неверие, осознание, шок, сопротивление.

— Почему… Я… Что случилось?

В его глазах застыла живая боль. В Анваре в один миг стала так много темноты, что я могла потрогать ее руками. Боль, гнев, горечь сплелись в комок внутри его тела.

Почти физически я ощутила, как утолилась моя ненависть. Так гаснет костер, попавший под шквальный ливень. Внутри остались только усталость и пустота.

— Не понимаю, — наконец, он взял эмоции под контроль. — Какого ифрита произошло, Анте?

В его голосе появилась знакомая резкость, но взгляд еще горел подавленными гневом и болью. Мы все также лежали на полу посреди развороченной гостиной среди осколков и тусклых огней.

Я засмеялась:

— Что же тут непонятного, Ваша Светлость? Вы мне не по душе, мне нравится совсем другой тип мужчин.

— Какой? — тут же прервал меня герцог.

Герцог. Здесь больше не было просто Анвара. К нему возвращался железный самоконтроль, который так сводил меня с ума когда-то. И это несмотря на глупое положение, в которым мы оба находились. Он в расстегнутой рубашке, а я с юбками, задранными до пояса.

— Допустим, Кастор, — ответила без прежнего запала. — Он сделал мне вчера предложение.

— Не позволю, — коротко отрезал герцог. — Это он? Твой любовник. Впрочем, не важно, я не дозволяю.

Мы завозились на полу. Я, пытаясь выбраться, а он, не давая мне встать. Короткая жаркая схватка закончилась в мгновение ока моей полной капитуляцией. Анвар буквально пригвоздил меня к полу, не давая двинуться. Несколько секунд мы тяжело дышали глядя друг на друга.

Что-то забытое, прекрасное, как мысль, отдаться воле случая, мелькнуло в голове и исчезло. Мы даже смотрели друг на друга иначе. Как соперники.

— Мы самый сильный род на этой земле, — вкрадчиво сказал герцог. — Мы самое сильное семя Сопределья, и мы позволим использовать нас.

Он уткнулся носом мне куда-то в висок и жадно вдохнул, и на короткий миг меня пробило примитивной физической тягой. Неосознанно выгнулась навстречу, почти принуждая Анвара ответить на этот древний, как мир, зов.

Наши губы снова столкнулись в поцелуе. Только теперь это был не жаркий танец, а поединок двух агрессивно настроенных драконов, отжимающих кусок чужой земли. С силой я толкнула Анвара, в попытке разомкнуть объятие, а он в ответ намертво заблокировал меня в кольце своих рук.

— Отпусти, — прошипела, с трудом разорвав поцелуй. — Платье помнешь.

Драконица не удержалась и хмыкнула. Это да, учитывая сколько мы по полу мыкаемся, о платье я вспомнила поздновато. Могла бы придумать отговорку получше.

Впрочем, Анвар меня даже не услышал, с наслаждением скользнув пальцами мне в волосы. Тяжелая заколка, венчающая прическу, сжатая с драконьей силой, рассыпалась по полу горсткой дорогих камней и золотых обломков. Я невольно откинула голову назад, едва не застонав от облегчения. Заколка была тяжеленная.

Анвар застыл.

Поднял черный от ужаса взгляд:

— Это… метка?

Дорогие читатели, большое спасибо за ваши звездочки, комментарии и награды! Они очень меня поддерживают и мотивируют :)