Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл

ГЛАВА 58

Корабль вошел в Ново-Орлеанскую гавань и уже через полчаса причалив к пристани, выкинул трап. Скарлетт увидела Эдварда Гирда еще издалека. Он стоял у самого трапа среди встречающих и старательно махал ей рукой.

— Миссис Скарлетт! — Седовласый джентльмен, сияя счастливой улыбкой, подал ей руку и помог спуститься по ступенькам.

— Я несказанно рад Вас видеть и благодарен, что Вы соизволили осчастливить меня своим визитом.

— Здравствуйте, мистер Гирд! — Ответила Скарлетт, приветливо улыбаясь, — я тоже очень рада Вас видеть. А это моя служанка Мейган, — и она показала рукой на идущую следом за ней девушку, которая едва тащила багаж.

Эдвард Гирд проворно подбежал к Мейган и взял у нее из рук два чемодана.

— Мой экипаж совсем рядом, милые дамы, и я доставлю Вас к себе домой с большим комфортом.

Через пять минут они завернули за угол небольшого домика, служащего пунктом проката лодок, за которым их поджидал великолепный выезд мистера Гирда. Кучер, увидев приближающегося хозяина, тут же подбежал к нему и выхватил из рук тяжелые чемоданы.

Пока кучер укладывал вещи, дамы усаживались в экипаж, и Скарлетт, разглядывая карету своего вагонного попутчика, отметила, что она гораздо роскошней ее собственной. Кучер, расправившись с вещами, уселся на свое место, и уже через минуту карета плавно покатила по Ново-Орлеанским улицам.

Эдвард Гирд не умолкая ни на минуту расспрашивал Скарлетт о том, как прошла поездка на корабле, а она, отвечая на его вопросы, с любопытством поглядывала по сторонам.

К ее великому удивлению город совсем не изменился с тех пор, как она приезжала сюда с Реттом после свадьбы и на какой-то миг ей даже показалось, что она снова находится здесь вместе с ним. И вот сейчас они едут в наемной карете по знакомым улицам, и буквально через минуту завернут за угол, и она увидит небольшой ресторанчик, у которого их уже поджидают друзья Ретта. Воспоминания, нахлынувшие так внезапно, разбередили ей душу, заставив сердце разволноваться и затосковать.

Скарлетт откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза, пытаясь силой воли усмирить свои расходившиеся чувства.

— Что с Вами? — спросил Эдвард Гирд, взглянув на ее побледневшее лицо.

— Ничего особенного, — сказала Скарлетт и попыталась улыбнуться. — У меня просто немного закружилась голова, наверное, сказывается корабельная качка.

Дом Эдварда Гирда находился во французском квартале на улице Бурбон. Эта центральная престижная Ново-Орлеанская улица была довольно узкой, состоящей из небольших переулочков, в которых и размещались дома с закрытыми внутренними дворами. У одного из таких домов карета замедлила ход и обогнув его с противоположной стороны по окружной подъездной дорожке, въехала во двор. Как только дом Эдварда Гирда предстал перед Скарлетт во всей своей красе, она невольно ахнула и в силу своей привычки все измерять в деньгах, пораженно подумала, — какую сумму ему пришлось за него отвалить.

Это был величавый монументальный дом белого цвета, мини-дворец, выполненный в стиле классицизма наполеоновских времен. Его фасад и основная отделка интерьера содержали в себе традиционные классические элементы. Шесть высоких круглых колонн грациозно прилегающих к гладким стенам, обрамлялись закругленным фронтоном, а множество портиков и пилястр, различных конфигураций, пристроенных то тут, то там, придавали дому некий композиционный альянс, симметрично сочетаясь друг с другом. Дом был богат, красив и грациозен, от него веяло величием, спокойствием и силой, а также уверенностью в завтрашнем дне всех его обитателей.

Большая зеленая лужайка с всевозможными цветниками и клумбами, обрамляющая это белокаменное изваяние, симметрично разбавлялась прямоугольными дорожками, широкими, — подъездными и узкими, — пешеходными. Рядом с домом не наблюдалось никаких подсобных пристроек и флигельков для слуг. Вместо этого, на довольно большом расстоянии друг от друга, по всей лужайке размещались различные скульптуры, тоже белокаменные, в тон дому.

Дом и прилегающее к нему пространство было обнесено невысоким резным металлическим забором, выкрашенным в белый цвет и такими же белыми воротами, выполненными из сплошного металла.

Эдвард Гирд, глядя на изумленную Скарлетт, польщено ухмыльнулся.

— Хорош, правда? — спросил он у своей гостьи, любуясь домом с неменьшим удовольствием.

— Я продал все, чтобы его купить, и свой дом в Англии, и дом, принадлежащий родителям моей жены в Кентукки.

— Так вот в чем дело! — шутливо заметила Скарлетт, — а я — то подумала, какой немыслимый гонорар получают дипломаты!

Они прошли в просторную гостиную, обставленную дорогой мебелью из орехового дерева и устланную паркетными полами. И Скарлетт подумала о том, что такая большая комната может служить прекрасным местом для танцев.

В гостиной их поджидала молодая девушка лет двадцати и несколько черных слуг.

— Это моя дочь Элиссон, — сказал Эдвард Гирд, и в свою очередь представил Скарлетт молодой даме.

— Элиссон тоже приехала на Марди-Грасс и со дня на день мы ожидаем ее мужа, который находится сейчас в Вашингтоне по долгу службы. Так что у нас подбирается вполне веселая компания, дорогие мои дамы.

Ну что же ты, Эллиссон, — подбодрил Эдвард Гирд свою дочь, которая застенчиво стояла на месте, ожидая дальнейших указаний отца, — проводи нашу гостью и ее служанку в отведенные для них комнаты, а потом распорядись насчет обеда.

— Да я уже давно распорядилась, папа. — И девушка снова потупила глаза.

— Распорядилась, ну что ж, прекрасно! — Джо, — обратился хозяин дома к невысокому молодому негру, стоящему рядом с высокой пожилой негритянкой тут же, в гостиной, — сбегай на кухню и распорядись насчет горячей воды, а потом проводи служанку миссис Скарлетт в комнату Мари. А ты, Уитни, возьми вещи миссис Скарлетт и следуй за мной.

— Пойдемте, я сам провожу Вас в Вашу комнату и покажу где находится ванная, — любезно предложил он Скарлетт, — только покажите Уитни, которую я определил к Вам горничной, какие вещи следует взять с собой.

Скарлетт велела взять Уитни один из чемоданов, после чего мистер Гирд указал ей на широкую мраморную лестницу, которая вела из холла на второй этаж в верхние комнаты.

— Моя Лисса очень застенчива. — Сообщил он, как только они удалились от его дочери. — Она поначалу тяжело сходится с людьми, но через некоторое время, освоившись, становится очень общительной.

— Ничего страшного. Я ее прекрасно понимаю и подожду пока она освоится, тем более, что я и сама не склонна любезничать с первым встречным. — Ответила на это Скарлетт.

Они поднялись на второй этаж и подошли к одной из многочисленных дверей, выходящих в холл, которую Эдвард Гирд тут же распахнул перед Скарлетт.

— Прошу Вас, — он галантно пропустил ее вперед.

— Это одна из самых моих любимых комнат. Ее окна выходят прямо во двор, а оттуда, согласитесь, очень приятный вид.

Следом за Скарлетт в комнату вошла Уитни и поставив чемодан к бельевому шкафу, тут же удалилась.

Скарлетт оглядела предназначенную для нее комнату и осталась более чем довольна. Эдвард Гирд явно старался доставить ей удовольствие, поселив в эту светлую, прекрасно обставленную комнату, да еще с великолепным видом во двор.

— Спасибо, мистер Гирд, мне здесь очень нравится. — И она по хозяйски бросила дамскую сумочку на диван, а сама опустилась в розовое бархатное кресло.

— Какое мягкое! — восторженно воскликнула Скарлетт, утопая в удобном кресле, — даже вставать не хочется!

— А Вы и не вставайте пока! Отдохните немного с дороги, примите ванную. Обед может и подождать. — Эдвард вытащил из кармана пиджака массивные золотые часы и взглянул на них.

— Тем более, что супруги Эткинсон явятся к обеду только через сорок минут.

— Вы ждете гостей?

Эдвард Гирд посмотрел на нее и счастливо улыбнулся.

— Сегодня я хочу устроить обед в честь моей долгожданной гостьи, — и, взяв руку Скарлетт, нежно прикоснулся к ней губами. — А мистера и миссис Эткинсон я пригласил для того, чтобы заранее познакомить Вас с ними. Дело в том, что они мои друзья, здесь, в Новом Орлеане и их праздничный поезд, состоящий из восьми фургонов и повозок, будет занимать завтра одно из центральных мест в уличных шествиях. Эткинсон состоятельный человек, — владелец трех Ново-Орлеанских отелей и он может себе такое позволить. А так как я его друг, он целиком выделяет одну из своих повозок для меня и моих гостей, чтобы мы смогли поучаствовать в праздничном параде.

— Какая любезность с его стороны, — сказала Скарлетт, обрадовавшись тому, что у нее появится уникальная возможность принять участие в карнавальной процессии на одной из повозок.

— Так что, можете не спешить! — еще раз упредил ее Эдвард Гирд. — Ванная комната находится как раз напротив Вашей двери, только немного левее. Все необходимые банные принадлежности Вы отыщите вон в том шкафу. А я покину Вас и посмотрю как устроили Мейган. Одним словом, как только Вы сочтете нужным спуститься к обеду, милости прошу!

Как только Эдвард Гирд притворил за собой дверь, Скарлетт закрыла глаза и поболтала ногами от удовольствия. — Как хорошо, что она заранее послала ему телеграмму с сообщением о своем приезде, и Эдвард Гирд с такой любовью подготовился к встрече! — подумала она, и понежившись еще с минуту в бархатном кресле, подошла к платяному шкафу, чтобы достать полотенце.

Когда Скарлетт спустилась к обеду и взглянула на стол, ее несказанно поразила его сервировка. Эдвард Гирд, имея большой опыт по части приемов на самом высоком уровне, знал в этом толк!

Вазы из хрусталя самого высокого качества, многоярусные с фруктами, плоские с лаймами, рыбой и лангустами, а также круглые и продолговатые с салатами и всевозможными легкими закусками, самых разных размеров, были красиво расставлены друг относительно друга в определенной последовательности и перемежались такими же хрустальными соусниками, разетками, креманками, подставками для салфеток, судками для специй, и еще какими-то крошечными плоскими блюдечками, предназначения которых Скарлетт даже не знала. Хрустальные подсвечники с замысловатыми красными свечами, в тон праздничной скатерти, расставленные среди ваз и искусно составленные композиции из живых цветов, в маленьких плоских корзиночках, заманчиво разбавляли всю эту хрустальную роскошь, усиливая ее значимость игрой света, падающего от свечей, для чего в столовой был специально создан искусственный полумрак приспущенными наполовину жалюзи. Этот хрустальный каскад, разместившийся посередине стола, гармонично обрамлялся такими же хрустальными бокалами, фужерами и рюмками для напитков и вин, а также, великолепным китайским фарфоровым столовым сервизом тончайшей работы.

Возле тарелок, предназначенных для первых и вторых блюд, а также для закусок и десерта со всех сторон были разложены серебряные столовые приборы.

— Какая необычная красота и роскошь! — восхитилась Скарлетт. — Боже мой, от этого великолепия невозможно отвести глаз! Такого ей еще никогда не приходилось видеть!

Эдвард Гирд, явно стремившийся к тому, чтобы ошеломить Скарлетт с первых минут пребывания в его доме, заметив восхищенный взгляд своей гостьи, польщено улыбнулся и представил ей своих гостей, — Полин и Ричарда Эткинсон, которые в сопровождении Лиссы только что вошли в столовую. На вид супругам было около шестидесяти или чуть меньше, ведь миссис Эткинсон, из-за полноты вполне могла выглядеть и гораздо старше своих лет. После знакомства и короткого обмена любезностями, Эдвард Гирд пригласил всех к столу и указал Скарлетт на почетное место рядом с собой по правую руку.

Обед, которым хозяин дома подчивал своих гостей, был великолепным и ничуть не уступал сервировке стола. Правда, сначала Скарлетт чувствовала себя немного скованной среди незнакомых людей, но по мере того, как Эдвард Гирд все чаще и чаще подливал в ее фужер великолепное сухое виноградное вино, эта скованность исчезала.

Ричард Эткинсон оказался разговорчивым джентльменом с непревзойденным чувством юмора, что очень роднило его с хозяином дома и возможно когда-то послужило главной причиной их близкого знакомства. Теперь же, за обедом, друзья наперебой подкидывали дамам веселые безобидные шутки, поднимая им настроение и призывая к достойному парированию своих острот, что успешней всего получалось у Скарлетт.

После обеда Эдвард Гирд пригласил гостей на веранду, где у него стояли два небольших плетеных столика и несколько кресел.

День был великолепный, яркое солнышко с удовольствием купалось в молодой, только что распустившейся зеленой листве, птицы разводили свои веселые трели на все лады, а на лужайке возле дома забавно резвились два негритенка-близнеца, лет трех от роду и дамы, разместившись в креслах, с умилением принялись за ними наблюдать.

Эдвард Гирд и Ричард Эткинсон уселись за стол и принялись за покер, предоставив дамам возможность посплетничать и обсудить свои наряды, которые они приготовили себе на предстоящий карнавал.

Элиссон собиралась представлять любовницу французского короля Людовика пятнадцатого, мадам де Помпадур, и рассказывала, с каким трудом ее портнихе удалось сшить соответствующее этому периоду платье.

— Особенно ей никак не удавались рукава, пышные, с множеством штрипков и воланов, расходящихся ниже локтя — говорила молодая дама, — и она, перебрав все свои выкройки, не могла найти ничего подходящего.

— И как же ей удалось выйти из положения? — поинтересовалась миссис Эткинсон.

— На удачу у меня нашлась книга с эскизами старинных костюмов и мы вместе с ней выбрали рисунки, а потом уж и выкройки сконструировали. Мне, конечно, пришлось ей изрядно переплатить за дополнительные хлопоты, но я осталась довольной.

Скарлетт, в свою очередь, рассказала дамам, что ей тоже пришлось переплатить портнихе, но только за срочность своего незатейливого костюма.

Полин Эткинсон собиралась представлять сказочную героиню, — некую добрую фею из старинных народных сказок.

— Мой костюм будет совершенно прост. Я расшила одно из своих обычных платьев блестящим серебряным бисером и стеклярусом, на голову сконструировала нечто вроде фаты из прозрачной кисеи и приготовила себе волшебную палочку, обшитую блестящей парчой с набалдашником, украшенным стеклярусом.

— А кем будет мистер Эткинсон? — спросила Элиссон у дородной дамы.

— Королевским мушкетером в длинных лайковых сапогах со шпорами и в шляпе с большим страусиным пером. — Ох и смешон же он в этом наряде! — заливисто засмеялась Полин Эткинсон.

— А кем будет мистер Гирд? — спросила Скарлетт у Элиссон.

— Я и сама бы хотела узнать, — ответила молодая дама, — да папа держит это в секрете.

— Я не могу его представить никем кроме дипломата, — улыбнулась Скарлетт.

— Что, ж, возможно он им и останется, — пожала плечами девушка, — папа любит сначала кого-нибудь заинтриговать, а потом разочаровать.

В это время во дворе послышался шум приближающегося экипажа и через некоторое время дамы увидели, как открылась калитка и во двор вошел молодой человек с большой дорожной сумкой.

— Мартин! Мартин! — воскликнула Элиссон. — Это Мартин, мой муж, — сообщила она Скарлетт, — скажите папе, что я спущусь его встретить. — И не успели дамы оглянуться, как Элиссон уже бежала по дорожке навстречу своему супругу.

— Ах, молодость, молодость! — умиляясь, воскликнула Полин Эткинсон, — я когда-то вот так же встречала своего Ричарда.

Познакомившись с мужем Элиссон, — Мартином Тейлером, супруги Эткинсон поспешили распрощаться с хозяевами и покинули дом. Элиссон отправилась кормить мужа в столовую, а Эдвард Гирд со Скарлетт остались в гостиной.

— Ваш зять очень приятный молодой человек, — сказала Скарлетт, — и по манере общения очень напоминает мне одного юношу.

— Правда, и кого же?

— Гувернера моих детей, — испанца, очень образованного молодого человека, правда Мартин лет на десять старше его, но что-то общее, неуловимое с первого взгляда в них есть. Мартину сколько лет?

— Тридцать.

— А Фердинанду двадцать два. А чем занимается ваш зять?

— Он начинающий дипломат. Своего рода мой стажер, который приехал служить в Англию под мое начало еще совсем безусым юнцом.

— Так он теперь заменяет Вас?

Эдвард Гирд снисходительно улыбнулся.

— Ну, до этого ему пока еще далеко, однако думаю, к моему возрасту он достигнет и более крутых высот.

— Расскажите лучше о себе, Скарлетт, — переменил он тему разговора. — Как Ваша фабрика, надеюсь, процветает?

Эдвард Гирд впервые назвал Скарлетт по имени, и это сразу же обратило на себя ее внимание. Однако она тут же нашла этому оправдание, ведь седовласый джентльмен годился ей в отцы и такое обращение было вполне допустимым.

— Моя фабрика! Конечно же, она процветает, и сейчас, во время моего отъезда, ей как раз руководит тот самый Фердинанд.

Сев на своего любимого конька, Скарлетт, с увлечением принялась рассказывать Эдварду Гирду о своих фабричных делах, и о том, как она в них преуспела.

За разговорами время пролетело незаметно и они улеглись спать уже за полночь, однако Скарлетт еще долго не могла уснуть, думая о предстоящем празднике.

…..Знаменитый Ново-Орлеанский Марди-Грас, отмечающийся карнавальными шествиями, гуляньями и балами, начинался не во вторник последней недели перед постом, как в других странах, а на несколько дней раньше и продолжался около десяти-двенадцати суток. Город задолго готовился к этому празднеству, выбирая совет устроителей, которые составляли расписание и маршрут карнавальных шествий, продумывали уличные декорации, развешивали плакаты, рассылали приглашения гильдиям, заявившим о своем участии в карнавале и собирали деньги на все это с самых богатых участников, являющихся также и меценатами предстоящего праздника. Особые приглашения рассылались за счет меценатов и самым почетным гостям города, — губернатору, политикам, известным артистам и другим знаменитостям Нового Орлеана.

Утром Эдвард Гирд, облачившийся в фиолетовые бархатные бриджи и такой же сюртук, поверх которого была накинута широкая черная накидка, доходящая ему до колен, а на голову надета широкополая, старинная шляпа с залихватски торчащим черным пером, встретил Скарлетт в гостиной и сияя загадочной улыбкой, пригласил к завтраку.

— Я приглашаю Вашу царственную особу к своему скромному столу, — шутливо произнес он, увидев ее в карнавальном костюме Клеопатры.

— Благодарю Вас, таинственный незнакомец, — Улыбнулась ему Скарлетт. — Но для начала прошу Вас представиться!

— Я всего лишь скромный мальтийский рыцарь, Ваше Величество, припадающий к Вашим царственным ногам. — Седовласый джентльмен шутливо поклонился.

— Ну что ж, благодарю Вас за приглашение, господин рыцарь, и если Ваш скромный стол окажется таким же скромным как вчера, то я ни за что не откажусь от приглашения.

В это время на лестнице показалась Эллисон в роскошном костюме мадам де Помпадур, а следом за ней и Мартин. Его карнавальный костюм был прост и представлял собой современного ковбоя в широкополой соломенной шляпе.

— Доброе утро, дорогие мои! — поприветствовал их мистер Гирд. — Не кажется ли Вам, что нам стоит поторопиться? — Если мы сейчас же не примемся за завтрак, то наверняка опоздаем и нам придется догонять свою повозку.

К половине девятого они уже прибыли к дому Эткинсона, чтобы вместе со всеми остальными участниками шествий отправиться в путь.

Увидев повозку, предназначенную для них, Скарлетт тут же воскликнула от восторга, заставив Эдварда Гирда польщено улыбнуться от того, что он снова доставил ей удовольствие.

Небольшая легкая повозка рассчитанная на четыре места была раскрашена в голубой цвет, поверх которого красовались всевозможные расписные узоры, а между ними 'произрастали' яркие цветы всех расцветок, сделанные из тонкой папирусной бумаги и покрытые легким слоем воска, которые были надежно закреплены на деревянной поверхности повозки. Пушистые сосновые ветки редкими штрихами размещались между цветами, оживляя их пестроту своей зеленью. И среди всего этого многообразия украшений на самой середине невысокого бортика повозки красовалась яркая белая вывеска 'ЭТКИНСОН — ОТЕЛЬ'.

Все участники карнавала собирались на большой центральной площади Джексон-сквер, откуда в этот раз и планировалось начать парад. Когда их поезд добрался до главной площади, у Скарлетт разбежались глаза от количества участвующих в параде людей и от их ярких карнавальных костюмов. Стоящие повсюду разукрашенные повозки пестрили всевозможными расцветками, а толпы людей, не имеющие возможности прокатиться в праздничных поездах, заполняли все свободное пространство большой площади.

Вскоре все участники парада заняли свои места и слаженно зазвучавший оркестр известил их о начале шествия. В этом сезоне в карнавальной процессии принимали участие более двадцати гильдий, и на этот раз право открыть парад, было предоставлено самой старейшей и знаменитой из них, — гильдии Мистик, основанной еще в 1857 году. Ее поезд насчитывал около двадцати повозок, а костюмированные участники, все как один, представляли собой французский двор Людовика четырнадцатого, так называемого короля солнце. Следом за ней свое шествие продолжила гильдия Бахуса, которая на сей раз использовала в своих декорациях средневековые мотивы.

Как только очередь продвинулась немного вперед и их повозка, наконец, тронулась, заняв свое место в этой нескончаемой веренице, Скарлетт уже не смогла наблюдать за названием идущих впереди гильдий.

Зато теперь она с превеликим интересом стала рассматривать соседей, ехавших рядом с ними. Сзади в фургоне с открытым верхом восседали восемь бравых королевских мушкетеров в черных шляпах с роскошными белыми перьями и голубых мантиях, отороченных черной тесьмой по краям. Эдвард Гирд сообщил, что эти лихие молодцы, лучшие служащие Эткинсона, которых он удостоил чести и пригласил участвовать в карнавальных шествиях.

— Это его люди. — Ответил седовласый джентльмен на вопрос своей дочери, которую, так же как и Скарлетт заинтересовали королевские мушкетеры. — И я прекрасно знаю одного из них, вон того с черными усами, что сидит третьим по счету слева от нас. Это как раз и есть управляющий отелем, в котором мистер Эткинсон намерен сегодня устроить банкет.

— Теперь понятно почему мистер Эткинсон и сам вырядился в такой же костюм!

Сказала Элиссон и улыбнулась, вспоминая солидного джентльмена, который и впрямь, по словам своей супруги, выглядел смешно.

— А это кто? — заинтересовалась Скарлетт, разглядывая дам и мужчин, ехавших впереди них на такой же размалеванной повозке, с надписью 'Эткинсон отель'.

— Эти двое, что сидят с краю, супруги Херст, — друзья Эткинсона и я давно с ними знаком, а остальные, — его гости из Бостона, приехавшие на Марди-Грас.

— Какой интересный костюм у дамы, что сидит слева от рыжего полного джентльмена, — удивилась Скарлетт, — посмотрите, Эллиссон.

— Да, я тоже в первую очередь обратила на нее внимание. И никак не могу понять, кого она представляет.

На даме было белое платье без каких-либо украшений с длинными расширенными книзу рукавами, перетянутое в талии широким красным поясом, наподобие кушака. На голову незнакомка надела маленькую синюю шапочку, разукрашенную белыми бумажными звездочками.

— Эти широкие рукава, расклешенные книзу, напоминают мне платье арлекино, — сказала Эллиссон, — и для полного сходства не хватает только слегка удлинить ее шапочку да прилепить к ней маленький красный шарик.

— Нет, дорогая, боюсь, что ты не права. — Вмешался в разговор Мартин.

— Посмотрите повнимательней на расцветку ее костюма, что она Вам напоминает? — подумайте! — посоветовал он своим спутницам.

— Понятия не имею, — пожала плечами Эллисон, — а Вы, миссис Скарлетт?

— Я тоже!

— А ты, папа, что можешь сказать?

— Я думаю, что эта дама представляет собой какую-то Американскую символику, раз нацепила на себя все расцветки американского флага.

— А ведь и впрямь! — воскликнула Скарлетт. — И как это мы сразу не догадались!

В это время за их спиной раздался цокот копыт и обернувшись они увидели, что к ним подъезжает мистер Эткинсон, гарцуя на белом коне.

Самый главный мушкетер приветливо улыбнулся дамам и галантно снял перед ними свою широкополую шляпу.

— Ну, как Вы, дорогие мои, не испытываете ли неудобства? Может поднять шезлонг, похоже ветер усиливается.

— Нет, нет, мистер Эткинсон, — тут же возразила Элиссон. — Мы совсем не замерзли, правда, миссис Скарлетт?

— Да, спасибо, — кивнула Скарлетт. — Вы же видите, какая у меня теплая накидка.

Скарлетт не могла продемонстрировать свой костюм здесь, в повозке из-за прохладной погоды и поначалу даже немного расстроилась, что ей пришлось спрятать его под теплую шерстяную накидку. Однако впереди им еще предстояло побывать на званом банкете в отеле Эткинсона и она успокоилась, подумав о том, что там с лихвой успеет наверстать упущенное.

Ричард Эткинсон поболтал с ними немного и направился вперед, поприветствовать других своих гостей.

— Мистер Эткинсон, — крикнула ему вдогонку Эллисон, — мы поспорили, что дама в белом платье и синей шапочке со звездами, которая сидит в передней повозке, представляет собой символику американского флага, спросите у нее, так ли это?

— Именно так, миссис Тейлер, это моя племянница Клэр и она действительно символизирует наш флаг, называя себя, мисс Америка.

Карнавальные шествия продолжались уже несколько часов подряд, минуя одну улицу за другой, и люди выходившие из домов навстречу праздничному кортежу, приветливо помахивали руками. А те, что высовывались из окон своих домов, выкрикивали приветствия и бросали сверху маленькие букетики цветов, которые тут же старался поймать какой-нибудь ряженый и помахать им дарителю в знак благодарности. Многие же присоединялись к толпе и продолжали шествие с остальными, пополняя нескончаемый людской поток.

Через некоторое время карнавальный поход порядком утомил Скарлетт, и не смотря на веселье, бурлящее вокруг, она уже была готова расстаться со своей раскрашенной повозкой. Глядя на утомленное лицо Эллиссон, Скарлетт поняла, что и дочь мистера Гирда желает того же самого.

Вскоре это понял и наблюдательный дипломат, взглянув на скучающие лица обеих своих дам.

— А не выбраться ли нам из этой толпы на своей роскошной повозке? — предложил он, — и не закатиться ли в какой-нибудь уютный ресторанчик?

Скарлетт с Эллиссон подняли на него усталые лица.

— А почему бы и нет? — обрадовалась Эллисон. — Я, например, очень проголодалась на свежем воздухе.

— А Вы, Скарлетт, как посмотрите на мое предложение?

— С превеликим удовольствием! — Скарлетт улыбнулась своему находчивому спасителю.

Не долго думая, они приказали кучеру свернуть в первый попавшийся переулок и были таковы, а уже спустя несколько минут сидели в одном из ново-орлеанских ресторанов и обсуждали меню.

— Только прошу Вас, милые дамы, чрезмерно не увлекаться едой, — посоветовал седовласый джентльмен, — на банкете у Эткинсонов Вам будут подавать такие блюда, от которых жаль будет отказаться!

— В самом деле вдоволь наедаться перед банкетом не стоит, — разумно заметила Элиссон, — и я предлагаю заказать нам всем по порции горячего куриного бульона и каких-нибудь легких закусок.

Все согласились с этим предложением, однако Эдвард Гирд не преминул заказать еще и прекрасного мускатного вина.

После обеда они решили не догонять карнавальный кортеж и отправились на своей расписной повозке в парк, чтобы прогуляться по его тенистым аллеям и немного отдохнуть в тишине перед предстоящим балом.

Они прибыли на банкет ровно к семи часам вечера и тут же смешались с толпой приглашенных гостей. Да это и не мудрено, так как огромный зал-фойе фешенебельного отеля был уже до отказа заполнен людьми, которых насчитывалось более двухсот человек.

Костюмированный бал-прием, посвященный открытию Марди-Грас уже вступил в свои права и основная масса гостей направилась к столикам с угощениями, которые занимали всю правую часть банкетного зала, вдоль стены.

Великолепные вина и всевозможные блюда креольской кухни поджидали гостей, заманчиво расточая запахи специй и призывно возбуждая аппетит своим экзотическим видом.

Они подошли к одному из свободных столиков и взглянув на закуски, Скарлетт тут же забыла о том, что они совсем недавно обедали. Да! Что ни говори, а креольская кухня была ни с чем не сравнима! — устрицы, запеченные в тесте под сметанным соусом, через который едва просвечивалась хрустящая румяная корочка, рыба с лаймами под маринадом, мясо с грибами, политое сладким соусом, птичье мясо, покрытое рубленной зеленью и политое вином! Ах, как все это было вкусно и заманчиво! И как все это в миг заставило Скарлетт вспомнить о своем медовом месяце, который она проводила в Новом Орлеане с Реттом!

Эдвард Гирд наполнил шампанским высокие хрустальные фужеры и произнес тост за открытие праздника и за мистера Эткинсона, который оказал им честь и пригласил на прием.

А потом начался бал — маскарад. Люди, разодетые в самые невероятные карнавальные костюмы закружились в вальсе, мелькая загадочными масками, скрывающими их лица, шпорами сапог, перьями шляп, эфесами сабель и шпаг.

Эдвард Гирд оказался прямо-таки ловкачом по части танцев, он великолепно вальсировал, и Скарлетт было приятно кружиться по залу с таким искусным партнером.

— Вы прекрасно вальсируете, Скарлетт, — в свою очередь, сделал ей комплимент и Эдвард Гирд. — Из своего опыта я могу сказать, что освоить вальс в такой степени удается редким женщинам.

— То же самое я могу сказать и про Вас, мистер Гирд, вспоминая свой опыт. Вы вальсируете прекрасно и уступаете почти всем партнерам, с которыми мне доводилось когда-либо танцевать.

— Почти всем? И кто же это делает лучше меня?

— Только один человек, — мой муж, Ретт Батлер. — Скарлетт невольно вздохнула, опустив глаза. И это не ускользнуло от Эдварда Гирда.

Через час с небольшим после начала бала им, наконец, удалось увидеться с супругами Эткинсон, которых они не смогли поприветствовать сразу из-за своего опоздания.

— О, миссис Батлер, Вы просто богиня! — сделал ей комплимент Ричард Эткинсон, и поцеловал руку.

— Да, Скарлетт, Вы и впрямь великолепны в этом хитоне! — добавила шедшая вслед за своим мужем Полина Эткинсон. — Ваша гостья, Эдвард, просто красавица!

Эдвард Гирл польщено улыбнулся.

— Спасибо, миссис Полин, я и сам это вижу.

— А где же Элиссон и Мартин?

— Да мы и сами потеряли их из виду. — Эдвард Гирд стал озираться по сторонам.

— Да вон они, стоят у столика.

— Давайте подойдем к ним, — предложила Полин Эткинсон, и первой направилась к столикам с угощениями.

Выпив шампанского и немного поболтав с Элиссон и Мартином, Ричард Эткинсон познакомил их со своими гостями, которые находились тут же, за соседними столиками. Среди его друзей оказалось немало мужчин и после знакомства с ними у Скарлетт и Элиссон уже не было недостатка в партнерах для танцев.

Бал закончился только к пяти часам утра, и Скарлетт благодарила Бога, что дом Эдварда Гирда находится всего лишь в двадцати минутах езды от отеля. У нее гудели ноги, да и предыдущая бессонная ночь давала о себе знать, заставляя ее мечтать лишь о том, как бы скорее добраться до постели.

Следующая неделя пролетела совсем незаметно ибо Эдвард Гирд, имея много состоятельных друзей в Новом Орлеане, каждый день водил своих гостей на приемы и балы. На восьмой день Элиссон и Мартин отказались от всех увеселительных мероприятий, решив остаться дома. Мартину нужно было возвращаться на службу в Вашингтон уже через день и молодожены решили немного побыть вдвоем перед расставанием. А Эдвард Гирд пригласил Скарлетт прогуляться по городу в своей роскошной карете и посетить один из лучших ресторанов Нового Орлеана.

И надо же было такому случиться, чтобы этот ресторан оказался именно тем самым, где они ужинали с Реттом в последний раз перед возвращением в Атланту после своего медового месяца.

Скарлетт сразу его узнала по массивной кованой двери с металлическими серебристыми ручками в форме бабочек, и как только они вошли внутрь, на нее тут же нахлынули воспоминания. Широкая мраморная лестница, ведущая на второй этаж, все так же была устлана красной ковровой дорожкой с зелеными полосами по краям, а на стенах вдоль лестничных пролетов по прежнему весели картины в золотых рамках. И одна из них, с изображением миниатюрной девушки — блондинки, гуляющей в совершенном одиночестве по пустынному берегу моря, которая еще в прошлый раз запомнилась Скарлетт, вновь обратила на себя ее внимание.

Официант проводил их на второй этаж и подвел к свободному столику, стоящему у стены слева. И Скарлетт, оглядевшись, вспомнила, что они с Реттом сидели тогда на противоположной стороне, как раз возле пальмы, которая стояла в большой глиняной вазе у мраморной колонны. Пальмы сейчас на месте не оказалось, но их столик, по прежнему, стоял на том же месте слева за колонной.

— Скарлетт, что с Вами? — спросил ее Эдвард Гирд. — Куда Вы смотрите?

— Я просто осматриваю зал, здесь очень уютно, не правда ли? — и она улыбнулась седовласому джентльмену.

Эдвард Гирд раскрыл меню.

— Ну, что мы закажем? Сегодня очень богатый выбор, посмотрите, Скарлетт, — он протянул ей меню.

— Закажите что-нибудь на свое усмотрение, мистер Гирд, Вы же знаете, что я вполне доверяю Вашему вкусу.

— Да, что случилось, Скарлетт? Я совершенно Вас не узнаю! Почему Вы не хотите заглянуть в меню?

Эдвард Гирд был очень внимателен к ней все это время и надо признаться, что до сих пор его поведение доставляло Скарлетт немало удовольствия, но сейчас, когда она вспомнила Ретта и их медовый месяц здесь, в Новом Орлеане, внимание седовласого джентльмена показалось ей совсем неуместным и даже навязчивым! Сейчас ей захотелось остаться одной, чтобы посидеть здесь и вспомнить свой ужин с Реттом в этом ресторане до самых мелочей.

Однако Эдвард Гирд вопросительно смотрел на нее и спустя минуту она вынуждена была взять меню у него из рук.

— Я хочу индюшачью печенку в сметане, овощной салат, и непременно самого большого краба.

— И все?

— И все!

— А десерт, а вино?

— Ах, да, десерт! На десерт кусок торта со взбитыми сливками и кофе. И пусть принесут побольше мускатного вина.

Эдвард Гирд наполнил ее бокал вином на одну треть и уже хотел поставить графин на стол.

— Нет, нет, — остановила его Скарлетт, — налейте мне полный.

Седовласый джентльмен удивленно взглянул на свою спутницу, но просьбу ее выполнил. А спустя минуту, когда Скарлетт залпом выпила все содержимое, удивился еще больше.

— Не смотрите на меня так, мистер Гирд, — сказала Скарлетт, начиная раздражаться от его удивления, — мне просто очень захотелось пить!

— В самом деле? — тогда позвольте мне предложить Вам еще бокал вина.

— Спасибо, этого пока достаточно.

Эдвард Гирд видел, что с ней что-то происходит, однако решил пока не лезь на рожон. — Учитывая ее строптивость, следует подобрать удобный момент, — подумал он, — и постараться узнать, в чем все-таки дело.

Он сделал вид, что ничего не заметил и стал поддерживать с ней ненавязчивую беседу. Однако настроение Скарлетт не улучшалось, и после второго бокала вина, она загрустила еще больше. Официант, тем временем, принес вторую перемену и поставил перед ней блюдо с крабом, Скарлетт специально его заказала, ведь однажды, ужиная с Реттом, она ела такого же большущего краба!

Эдвард Гирд снова предложил ей выпить вина и после того как она, опустошив третий бокал, склонила голову над своей тарелкой, заметил, что по щекам его гостьи катятся слезы.

— Вы думаете это блюдо не досолено, Скарлетт? — спросил он тихо и участливо вздохнул.

— Что?

— Зачем Вы поливаете слезами этого краба?

Она подняла на него глаза, полные слез. Эдвард Гирд смотрел на нее вопросительно, в то же время с пониманием и участием.

— Вы должны мне все рассказать, Скарлетт. — Просто сказал он, и взяв ее руку в свою, прикоснулся к ней губами.

— Все? — спросила она, и попыталась улыбнуться.

— Все! От начала и до конца.

Как хорошо, что тебя умеет кто-то выслушать в трудную минуту, понять и поддержать! Для Скарлетт это было редким случаем, ибо до сих пор она имела возможность делиться собственным горем только сама с собой!

Она поведала Эдварду Гирду свою историю, ничего не скрывая и ей стало намного легче. Седовласый джентльмен был доброжелателен и мудр, и она подумала о том, что это, наверное, Бог послал его к ней в качестве ангела-хранителя, которого ей до сих пор так не хватало!

— Кто знает, Скарлетт, какие сюрпризы могут ожидать нас в будущем и почему Вы уверены, что Ваш муж не вернется? — сказал Эдвард Гирд, стараясь вселить в нее надежду.

— Не стоит падать духом, а еще лучше ни о чем не сожалеть. Что случилось, то случилось! Надо просто жить и не терять надежды!

— Да я и так слишком долго жила одной только надеждой! Нет, мистер Гирд, он не вернется, теперь я окончательно убедилась в этом.

— Да как знать, Скарлетт, где человек может найти свое счастье?! А может Вам и вовсе не стоит ждать его возвращения? Может Ваше счастье заключено совсем не в нем, а в ком-то, или в чем-то другом?

— В другом? — Нет!

— Это Вам теперь так кажется, но может случиться и так, что Вы в скором времени будете удивляться на самое себя, вспоминая об этой любви. Ведь Вы же сами сказали, что с Эшли произошло что-то подобное.

— Эшли не Ретт, я просто была глупа, потому и любила его.

— Уверен, что когда-нибудь Вы скажите то же самое и о Ретте, — Эдвард Гирд улыбнулся, и достав носовой платок протянул его Скарлетт.

После разговора с седовласым джентльменом, Скарлетт немного успокоилась, но по дороге домой молчала и по прежнему предавалась воспоминаниям, а Эдвард Гирд не докучал ей разговорами, предоставив возможность побыть наедине с собой и погрустить.

Следующий день прошел в суете и заботах и это было как нельзя кстати, потому, что позволило Скарлетт отвлечься от грустных мыслей. Эдвард Гирд устраивал прием и предоставил Скарлетт возможность помочь ему в качестве хозяйки.

Элиссон с самого утра уехала проводить мужа и Скарлетт начала действовать без ее помощи. Эдвард Гирд сказал, что в вопросе убранства гостиной полностью доверяет ей, и что она может взять в свое распоряжение всех слуг, которые ей только понадобятся. Скарлетт же, в благодарность за радушное гостеприимство, решила непременно угодить хозяину дома и принялась за дело с большим энтузиазмом, привлекая к этому занятию и Мейган.

Прием был назначен на шесть часов вечера, и с кухни уже с самого раннего утра доносились всевозможные кулинарные запахи. Седовласый джентльмен сам руководил приготовлением пищи, давая распоряжения молодому повару, которого он нанял совсем недавно и у которого по части уникальных блюд было еще совсем мало опыта. К обеду вернулась Элиссон и наскоро перекусив, они вновь принялись за дела.

К четырем часам с приготовлением угощений было покончено, да и Скарлетт с Элиссон почти управились со своими делами. Вскоре Эдвард Гирд поехал за оркестром, а дамы предоставили себя заботам искусной Мейган.

Сегодня Скарлетт отказалась от своего карнавального хитона и надела зеленое муаровое платье, одно из самых своих любимых, и когда Эдвард Гирд с шестью музыкантами появился в гостиной, она по его восхищенному взгляду поняла, что выглядит превосходно.

Первые гости Эдварда Гирда появились без четверти шесть. Ими оказались супруги Эткинсон, и дородная дама вызвалась принимать гостей вместе с хозяином дома, его дочерью и Скарлетт. Мало помалу, гостиная заполнялась друзьями Эдварда Гирда, с большинством из которых Скарлетт уже была знакома или знакомилась теперь, представляемая хозяином дома.

— Познакомьтесь, это моя гостья из Атланты, — миссис Скарлетт Ретт Батлер, — говорил седовласый джентльмен очередному своему гостю так, словно гордился какой-нибудь редчайшей драгоценностью, и Скарлетт было очень приятно.

И вдруг в толпе собравшихся гостей перед ней промелькнуло знакомое старческое лицо и тут же скрылось за спиной худощавого седого старичка. Скарлетт наклонилась в сторону, чтобы вновь увидеть это лицо и убедиться, что она не ошиблась. Это была Сара Кауфман и она вместе со своим седым спутником направлялась прямо к ним.

— Мистер Гирд, — Скарлетт потеребила за рукав седовласого джентльмена, — откуда здесь старуха Кауфман?

— Что? Миссис Кауфман? Откуда Вы ее знаете?

— Мы вместе плыли сюда на корабле и сидели за одним столиком в ресторане.

— Правда?

— Да! И она мне очень не понравилась!

— Тут наши мнения совпадают. Я, признаться, тоже недолюбливаю эту даму. Зато ее муж, Лэрри Кауфман, прелестнейший господин и уважаемый в Новом Орлеане джентльмен. Мы с ним посещаем один и тот же клуб и он завсегдатай в моей гостиной.

В этот момент супруги Кауфман подошли к ним, и Скарлетт поспешила мило им улыбнуться.

Эдвард Гирд представил им Скарлетт и старый джентльмен любезно ей поклонился, представившись в свою очередь. А Сара Кауфман, узнав Скарлетт, очень удивилась.

— Ба! Миссис Батлер, да неужели это и впрямь Вы?

— Здравствуйте, миссис Кауфман, — любезно сказала Скарлетт, — не удивляйтесь, ведь я тогда как раз ехала в гости к мистеру Гирду.

— Как поживает Ваша прелестная дочурка, миссис Батлер? — тут же спросила ее старая дама, желая проявить любезность.

— Спасибо, хорошо! — Скарлетт смутилась, взглянув на Эдварда Гирда.

— А где же Ваш супруг? — не унималась дотошная старуха, — что-то я его не вижу, Вы ведь так и не представили нас друг другу тогда на корабле.

— Его здесь нет, миссис Кауфман, он в отъезде.

Эдвард Гирд, слушая их разговор, удивленно переводил взгляд с миссис Кауфман на Скарлетт, ничего не понимая, однако ни одной из дам никаких вопросов не задавал.

— Я сейчас Вам все объясню, — сказала Скарлетт, глядя на его удивленное лицо. И после того, как супруги Кауфман отошли в сторону, рассказала Эдварду Гирду о своей встрече с Дениэлом Уиллсом и его дочкой, и о том, как миссис Кауфман приняла их за супругов.

Бал продолжался почти до рассвета и хоть многие гости Эдварда Гирда уже разъехались по домам, самые стойкие все еще не могли отказать себе в удовольствии потанцевать. Хозяин дома был сегодня очень весел и предавался танцам словно юнец, не уступая Скарлетт почти никому из своих гостей. Даже Элиссон, которая давно не видела своего отца таким веселым, пожалуй с тех самых пор, как умерла мама, обратила на это внимание.

— Похоже, наша гостья из Атланты вселила в тебя жизнь, папа, — сказала она, — я уже много лет не видела тебя таким счастливым.

— Ты очень наблюдательна, дорогая, — ответил ей седовласый джентльмен, засияв счастливой улыбкой, — причина моего прекрасного настроения именно в ней.

Как только последние гости покинули дом, Эдвард Гирд предложил Скарлетт и Элиссон перейти в столовую и прежде чем отправиться спать спокойно посидеть за чашкой кофе. Элиссон извинилась сославшись на усталость и отправилась спать. А Скарлетт, хоть и желала того же самого, вынуждена была согласиться с предложением Эдварда Гирда, постеснявшись ему отказать.

Кухарка подала им серебряный кофейник с дымящимся ароматным кофе и удалилась, а Эдвард Гирд принялся разливать его по чашкам.

— Какое пирожное Вам подать, Скарлетт?

— Никакого не надо! Я не хочу есть.

— Тогда возьмите конфеты, — он подвинул к ней коробку шоколадных конфет.

— Спасибо, мистер Гирд.

— Надеюсь, Ваше настроение сегодня изменилось?

— Да, мне было очень весело, и вообще, я благодарна Вам за все! За эти полторы недели я так натанцевалась, что кажется мне хватит этого теперь на целый год!

— У Вас впереди еще несколько таких дней и возможно они покажутся Вам даже более интересными.

— Спасибо, мистер Гирд, — сказала Скарлетт, устало улыбнувшись.

— Я никогда не думала, что наше случайное знакомство обернется для меня таким праздником! Вы словно ангел спустились с небес и взяли меня под свою опеку, я подумала об этом еще вчера в ресторане.

— В самом деле?

— Да!

— Я тоже подумал об этом.

— Вы? — Скарлетт недоуменно на него взглянула.

— Я подумал, что желал бы взять Вас под свою опеку на всю оставшуюся жизнь. И предоставь Вы мне такую возможность, я непременно сделал бы Вас счастливой и не допустил, чтобы по Вашим щекам катились слезы, как вчера.

До Скарлетт начал доходить смысл его слов. Она внимательно взглянула на седовласого джентльмена, и его взгляд, полный любви, тут же испортил ей настроение. Скарлетт было неприятно его признание в своих чувствах к ней и она отвела глаза в сторону.

— Я не тороплю Вас, Скарлетт, и понимаю как неожиданно, а может и несвоевременно сейчас мое предложение. Я только хочу, чтобы Вы знали, что оно всегда будет иметься у Вас про запас.

Она не знала, что ответить и молчала, стараясь не смотреть ему в лицо.

Эдвард Гирд взял ее руку и поцеловал.

— Спокойной ночи, Скарлетт, и прошу Вас не думать сегодня о нашем разговоре. Похоже мой влюбленный порыв сейчас Вам неприятен и тут уж ничего не поделаешь. Однако время хороший советчик, и я буду надеяться, что оно когда-нибудь подарит мне Вас.

— Спокойной ночи, мистер Гирд. — Скарлетт, встав из-за стола, отправилась к себе в комнату.

Боже мой, на что он надеется?! — раздраженно подумала она, как только приклонила голову к подушке.

Скарлетт на минуту представила близость с Эдвардом Гирдом и почувствовала отвращение. Она досадливо вздохнула и отвернулась к стене, ощутив разочарование. Ей так хотелось видеть в мистере Гирде хорошего сердечного друга, проявляющего к ней только отеческие чувства, способного понять ее и пожалеть! И вот вам, пожалуйста, он надеется на ее любовь!

На следующий день был запланирован пикник, своего рода барбекю, у одного из друзей Эдварда Гирда и ровно в двенадцать часов Мейган робко постучала в дверь ее спальни. Скарлетт открыла глаза и вспомнив вчерашний разговор с седовласым джентльменом, почувствовала себя неуютно. Ей совсем не хотелось сейчас с ним встречаться и она была бы не прочь отказаться от этого пикника. Она бы даже с удовольствием уехала домой, но представив, как обидится ее благодетель, тут же отогнала эту мысль прочь.

Мейган привела ее в порядок и сообщила, что для завтрака уже не осталось времени и что хозяин дома дожидается ее в гостиной. Скарлетт, взяв себя в руки, постаралась спрятать свою неприязнь и спустившись вниз, поздоровалась с Эдвардом Гирдом. Его лицо было приветливым и добродушным, и он казалось совсем забыл вчерашний разговор.

— Мы уже все проспали, Скарлетт! Нам следует поторопиться, — сказал он, подавая ей руку.

Барбекю началось ровно в полдень, и они конечно же опоздали, оказавшись самыми последними из приглашенных гостей. Хозяин дома, — Брюс Бедфорд, высокий худощавый господин, увидев новых гостей проворно выскочил из-за стола и поспешил им навстречу.

— Мистер Гирд, миссис Батлер, добро пожаловать, а я уж решил, что вы передумали удостоить меня своим визитом. Проходите, пожалуйста, и располагайтесь поудобнее.

За столом, который размещался на широкой зеленой лужайке, все места были уже заняты и хозяин дома подвел их к большому тенистому вязу, на ходу приказав слугам принести два мягких пуфика и небольшой столик на низких ножках.

Слуги моментально выполнив поручение хозяина, усадили Скарлетт и ее седовласого спутника и уже через пару минут их импровизированный столик был заставлен всевозможными аппетитными закусками, среди которых источали аромат два больших куска дымящейся баранины.

Эдвард Гирд налил вина и произнес тост за хозяина дома, после чего, опустившись на пуфик, тихо прошептал Скарлетт, что поднимает этот тост также и за нее.

Знаки внимания седовласого джентльмена, еще совсем недавно казавшиеся ей очень приятными, сегодня не вызывали у нее ничего, кроме раздражения и спустя некоторое время Скарлетт поняла, что далее выносить его общество она уже не сможет. — Мне следует сегодня же оповестить его об отъезде, — решила она, — при таком положении вещей нам следует немедленно расстаться.

Да знай она какие виды имеет на нее Эдвард Гирд, ни за что бы не поехала в Новый Орлеан! И тут она вспомнила, как Ретт намекал ей на намерения ее нового знакомого и подумала, что он как всегда, оказался прав и дальновиден.

Ретт! — Воспоминания о нем, усугубленные бокалом хмельного вина, тут же разбередили ей душу и она окинула взглядом чужую, веселящуюся толпу людей. Все они были объяты весельем и связаны общностью интересов, роднящих их на этом совместном празднике, все, но только не она, Скарлетт!

И Эдвард Гирд, — ее случайный спаситель, за которого она еще вчера пыталась ухватиться как утопающий за соломинку, был также далек от нее как и все эти люди. — Зачем она здесь? Что делает она среди этих незнакомцев, которых едва знает по имени? — Господи! — Для чего понадобилось гнетущей, неугомонной силе по имени Одиночество занести ее сюда, на этот случайный пирующий островок, такой радушный с виду, но такой ей чужой!

Ретт! — Вот кого хотелось бы увидеть ей сейчас вместо всей этой пестрой толпы людей! Ретт был единственным человеком на свете, к которому стремилась ее душа, способная обрести утешение только в его крепких объятиях!