Прячем лица в дыме

34. Достаточно ли мы изменились? Часть 1

Весь Кион шумел, и казалось, не было ни одного человека, который остался бы дома или на работе. Огромные толпы заполонили улицы. Люди радостно льнули к украшенным витринам, слушали выступления декламаторов, смотрели на циркачей и фокусников, театралов, музыкантов. Город будто проснулся после долгой зимы и почувствовал весну.

На шпилях, фонарях, оградах гордо реяли флаги и флажки, на которых змея вилась по нижней оконечности солнца. Улицы украсили цветами, в окнах домов зажгли свечи. Со стен свисали огромные портреты и плакаты, прославляющие революцию и её героев, а на некоторых красками изобразили памятные события.

Даже погода выступила на стороне кионцев — привычная серость неба исчезла, сменившись яркой синевой, а мелкая крошка снега перестала идти, растаяла и обнажила брусчатку, по которой весело застучали каблуки сапог и подошвы ботинок.

Раз помнил, как в детстве с восторгом ждал Дня прогресса, как они всей семьёй приходили в Дом министров и наблюдали за учёными, демонстрирующими разработки, а потом шли на представление о зимних днях революции, или слушали музыкантов, или просто гуляли по городу. Даже после больницы он не отказывал себе в удовольствии посетить шумный праздник, притворившись нормальным человеком. Хотелось и в этом году лениво побродить по улицам, попялиться в витрины, остановиться перед выступающими, но Раз подгонял себя, не переставая смотреть на часы и крутить в кармане игральный кубик, хоть и не доставая его.

Прежде чем войти, он обошёл площадь по кругу. Люди весело толкались, сияли улыбками, громко разговаривали. Всё вокруг было таким ярким и блестело, и ничего не выдавало, что за площадью следят.

Раз опытным взглядом осмотрел верхние этажи — хорошая позиция была на крыше Кионского банка, украшенной львиными фигурами, а также у Гвардейской башни с бесконечным числом балконов. И у счётной палаты: она хоть и была пониже, зато имела несколько выходов и множество лестниц — удобно сбегать.

Раз и Найдер опять готовились нанести удар вслепую. Каждый новый план был всё менее продуманным, а вероятность успеха стремилась уйти не то что в ноль — в область отрицательных чисел. Но пока дело двигалось: город зашумел, и каждый, заволновавшись от мысли об «открытии» магии, мечтал хоть глазочком увидеть выступление Адвана. Раз не сомневался, что короли Цая, которых они посетили, решатся на крупную ставку и придут. Но они не дураки — их люди должны быть повсюду, готовые бить, стрелять, взрывать — всё, что понадобится. Может, двое против Ризара и его магов не могли выстоять, однако теперь их становилось больше. Главное, не упустить момент, когда короли поймут, что стали пешками.

Было ещё одно «но» — Лаэрт превращался в свиную тушу, которую мясники бросали на прилавок на продажу. Хотя правда заключалась в том, что это был лучший для него исход.

Закончив обход, Раз направился к главному зданию площади и всего Киона — Дому министров. Сделанный сплошь из стекла, он был построен таким чудным образом, что под одним углом казался пирамидой, а под другим — кубом. Это была одна из загадок города, о которой так любили поспорить путешественники. Хотя каждый, кто заходил внутрь, мог с уверенностью сказать, что всё-таки это пирамида.

Дети, бегающие по площади, останавливались, чтобы покривить лица в стекло и оставить на нём отпечатки пальцев. Раз не удержался, чтобы тоже не заглянуть в отражение. Хотелось спросить себя: ну что, наивный мальчишка Кираз, чего ты стоишь на самом деле? А ты, Раз, была ли в тебе хоть капля настоящей силы?

Он пристроился в конец очереди, ведущей к Дому. Люди возбуждённо переговаривались:

— Говорят, Акит Мураван изобрёл механические крылья!

— Нет, он изобрёл механических птиц, в брюхо которых можно сесть и взлететь!

— А правда, что дан Шедал нашёл опасную болезнь и хочет заразить всех нортийцев?

— А магия, ты слышал? — после этих слов голоса всегда переходили на шёпот, который быстро превращался в крики и споры:

— Да не может быть, брехня!

— Нет, мы увидим магию!

— А министры-то всех сделают магами и пойдут войной на Норт!

— Точно нет, точно, магию никогда не вернут!

Чем дольше Раз стоял в очереди, тем чаще он слышал имя брата. Тридцать учёных готовились представить свои изобретения министрам, но слухи о магии Лаэрта подняли в Кионе настоящую бурю.

Ещё вчера Раз узнал, что фамилия Адвана есть в списке выступающих на Дне прогресса. Это значило, что или Ризару нечем крыть брошенную ими карту, или он сумел перехитрить всех, и выступление было частью нападения. Что же. Не один Ризар готов действовать. Раз осторожно коснулся внутренних карманов пальто. Слава Киону — столице наук. Не только учёные Арионта развивали мысль и изобретали, Цай тоже умел кое-что.

Из головы очереди послышался крик:

— Да что вы себе позволяете?! — дородный мужчина отшатнулся от охраны.

Двое, явно смутившись, принялись его успокаивать.

В Дом министров пускали далеко не всех — лишь «уважаемых». Как правило, за учёными наблюдали другие учёные да люди побогаче, заинтересованные в новых изобретениях, вроде предпринимателей и промышленников.

Раньше было достаточно показать документы, но охрана едва смотрела в них, научившись по внешнему виду отличать, кто принадлежит к Арионту, а кто забрёл из Фьянола. Однако сегодня проверяли карманы и ощупывали — наверное, министры, встревожившись, приняли дополнительные меры.

Раза это мало волновало — охрана едва сдерживала напирающую толпу и просто не могла уделить достаточно внимания каждому. Да и боялась она перейти дорогу «уважаемым» — это было видно по почтительным кивкам, заискивающим взглядам и лебезящим улыбкам. Хотя дородный мужчина даже такие действия счёл оскорблением.

Наконец, очередь подошла к началу, и Раз поравнялся с охраной. Он буквально ткнул левому в лицо поддельную карточку с именем и фамилией и, вытянув руки, грозно выкрикнул:

— Ну, проверяйте, если не видно, кто я.

Получив быстрый взгляд на документы и лёгкий шлепок по карманам, Раз прошёл внутрь.

— Эй, — послышался вслед разочарованный голос.

В первые секунды от обилия света и стеклянных поверхностей глазам стало неуютно. По периметру здания шла галерея, которая закручивалась и поднималась всё выше и выше, до самого купал. На втором и третьем этаже ещё устроились наблюдатели, но не дальше, чтобы не пропустить зрелище.

Остановившись на втором, Раз наклонился через перила и заскользил взглядом по лицам присутствующих. Собралось не меньше двухсот человек, но сколько среди них «своих» он не мог сказать.

В центре зала стояли подмостки, на которых первый учёный готовился к докладу. Вокруг на креслах вальяжно расселись министры, всего восемь. Они были ограждены заслоном в половину человеческого роста, рядом стояла охрана. В метре расположился ещё ряд стульев — более широкий, на двадцать персон, собравший заинтересованных из тех, кто поважнее. Остальные стояли, разойдясь по залу и галерее, они шептались и не отрывали взгляда от подмостков, хотя бледный мужчина в торжественном фраке и с кипой листов в руках не внушал интереса.

Раз приметил беловолосого Сирейна Ньорда. Он имел легальный бизнес и был близок к аристократии, но о том, что прячется за законными делами, знали многие. Орманд Льянал, Дайт Энгрин или другие вожаки банд не шли ни в какое сравнение с ним — хоть статус королей Цая и был за ними, настоящая власть принадлежала Ньорду и таким, как он.

Хотя остальных Раз пока не видел. Помимо него вместе с Найдером они посетили ещё троих дельцов. Те начали поиски Адвана, но, видимо, на открытое противостояние с министрами не отважились.

Пусть так. Хотя бы один покупатель пришёл за своим кусочком «туши», готовый вырвать его у Ризара и Совета. Однако Ньорда стоило опасаться больше всех, он был сильным игроком хотя бы потому, что использовал магов.

Раз сосредоточил взгляд на переносице, рассеивая его — мир тут же оделся золотом. Теперь это давалось так легко, и по количеству нитей он сразу понял, что четверо стоящих рядом с Сирейном — маги. Свесившись ещё ниже, Раз разглядел среди них светловолосую Аннику, дочь Ньорда, которая вела дела вместе с ним и в тайных кругах была известна, как сильный, опытный маг.

Сделав шаг назад, Раз посмотрел на часы. Одиннадцать часов пятьдесят пять минут. На каждого выступающего отводилось не больше десяти. Согласно расписанию Лаэрт должен был появиться всего через сорок минут. Раз снова вгляделся в собравшихся, но так и не увидел знакомой темноволосой макушки и стройной фигуры.

Наконец, большая стрелка коснулась двенадцати. Охрана закрыла двери перед расстроенной толпой, рвущейся внутрь. На подмостки поднялся степенный мужчина в чёрном костюме и объявил первого учёного.

Раз облокотился о стеклянное ограждение. Как только «покупатели» увидят «рекламу», начнётся новый спектакль. При мысли об этом захотелось курить, но сигарет с собой не было.

Первые двое учёных выступили один за другим, показывая разные диковинки — по большей части бессмысленные. Явно гильдия не финансировала их не из-за смелости идей, а из-за бездарности. Зрители откровенно скучали и, даже не стесняясь, зевали и вполголоса переговаривались.

Через тридцать минут появился тот самый Акит Мураван, про которого в толпе болтали лишь немногим меньше, чем про Лаэрта. Его странный летательный аппарат, больше похожий на бочку, чем на птицу, привлёк внимание зрителей, а когда учёный залез в его корпус и сделал торжественный круг над головами, послышались крики удивления и восхищения. Министры шептались — уже с интересом и отдавали приказы своим секретарям.

Раскланявшись, Акит сошёл с подмостков, на его место поднялся Лаэрт. Зрители разом замолчали, и сделалось так тихо, что казалось, можно услышать дыхание каждого.

Брат смотрел с гордым, даже высокомерным взглядом, но он двигался полубоком, так, будто движения причиняют боль. Свесившись, Раз жадно уставился на Лаэрта. Ни синяков, ни ссадин на нём не было видно, но почему он тогда так двигался? Что сделал Ризар, чтобы убедить его? А может, брат придумал свой план? Эта проклятая четвёрка на многое ведь была способна.

«Начинай», — взмолился Раз. Да, ему и Найдеру поверили, но эти слова легко могли обернуться в пыль, если Лаэрт не продемонстрирует своё открытие. Доказательство магии было необходимым — оно выступало гарантией для «покупателей».

— Я требую остановить начало демонстрации, — послышался властный голос Макила Дейтвана, министра внешних дел.

Задние ряды заволновались. Раз увидел, как мужчина, стоящий с Сирейном Ньордом, отделился от свиты и подошёл к одному из охраны. Мигом побледнев, служащий побежал к Дейтвану и что-то настойчиво зашептал.

— Начинайте, — голос прозвучал бесстрастно.

Макил даже не изменился в лице, и всё же он послушал дельца. Раз не знал, каким оружием против него владел Ньорд, но, конечно, это было преимуществом для них. Оставалось лишь надеяться, что оружие против Сирейна тоже не подведёт.

Лаэрт был бледен, но когда он заговорил, глаза загорелись решительным блеском, и голос прозвучал уверенно, чеканя каждое слово:

— Когда мы слышим о магии, мы представляем пламя или даже саму тьму, — собравшиеся зашептались. — Однако это не только стихия, но и способности. Мы учим, что и то, и другое привело к войне с демонами, из-за магов появились твари, уничтожавшие целые государства. Однако из учебников истории вырваны страницы, на которых было написано о достижениях, случившихся благодаря магии.

Лаэрт сделал шаг к министрам. Они безмолвно уставились на него, одни — с явным смущением, другие — с жадным интересом.

— Прошло три столетия. Люди сделали шаг вперёд не только в техническом прогрессе. Мы оставили в прошлом закрепощение крестьян и рабские рабочие кодексы, мы свергли королей и сделали шаг к равенству. Достаточно ли мы изменились, чтобы теперь суметь воспользоваться магией правильно?

Послышались голоса — удивлённые, возмущённые или возбуждённые.

— Но зачем, спросите вы? Однако разве прежде магия не помогала лечить, строить, исследовать?

На подмостки поднялся парень, закутанный в длинный плащ, и встал в двух метрах от Лаэрта. Тот достал из-под пиджака револьвер. Охрана кинулась к нему, но выстрел прозвучал прежде, чем они добрались. Парень поморщился, слегка повёл плечом, как если бы его по-дружески хлопнули рукой, но остался стоять.

По рядам пронеслось «Ах», несколько человек вскочили. Министр Дейтван остановил охрану вальяжным движением, и мужчины отошли назад, но ладоней с поясных чехлов с оружием не убрали.

Лаэрт продолжил ещё громче:

— Когда существовал орден делателей, в него вступали маги, способные изменять природу веществ. Например, они могли бы обычный плащ превратить в пуленепробиваемый. Конечно, это не отменяет того, что магия когда-то привела к огромным разрушениям. Но теперь я знаю, как управлять силой, как наделять ею и как отнимать.

Зал взорвался криками, такими громкими, что слова Лаэрта потонули среди них. Раз снова нашёл взглядом Сирейна Ньорда и Аннику. Они походили на хищников, притаившихся и выжидающих, когда добыча подойдёт достаточно близко.

Пора начинать.

Раз двинулся по галерее, всё выше и выше. С суровым видом сжимая руки за спиной, к нему направился охранник в сине-серой форме.

— Извините! — Раз сделал жалобное лицо.

— Что случилось, дан? — мужчина осторожничал и замер на расстоянии, положив ладонь на пояс.

— Я кое-что увидел, — смущённо сказал Раз, бегая взглядом по сторонам.

— Что? — голос зазвучал ещё более настороженно.

— Посмотрите, — указал вниз, на министров и зрителей.

Охранник вытянул шею. Прыгнув к нему, Раз ударил в челюсть, под самое ухо. Голова мгновенно отклонилась назад, мужчина медленно, почти что карикатурно, начал заваливаться. Раз подхватил его, уложил на пол и продолжил подъём.

На верхнем этаже было жарче, а солнце светило так ярко, что приходилось жмуриться.

Он достал из внутреннего кармана треугольный фильтр и закрепил застёжками на нижней части лица. Сделал глубокий вдох, проверяя, затем вытащил простую хлопушку — дети играли с такими на улицах, пугая прохожих, — и дёрнул шнурок. Выстрел напомнил револьверный, люди внизу тут же сжались, прикрыв головы, а самые шустрые нырнули под сиденья.

Быстрым движением Раз достал из второго кармана дымную свечу. На контейнере в форме цилиндра алела полоса — так помечали наличие «особого» газа в составе.

Раз поджёг зажигалкой вышибной заряд и бросил свечу вниз. Всего секунда — раздался ещё один хлопок. Она выстрелила внутренним контейнером с зарядом, от которого повалил дым. Парень отошёл к стене, досчитал до тридцати и, вернувшись к стеклянному заграждению, посмотрел вниз.

Сквозь дым фигуры казались нечёткими. Большая часть собравшихся уже откинулась на стульях и креслах, запрокинув головы, некоторые упали, а самые стойкие ещё кашляли, царапая грудь, и хватались за горло, но в течение десяти секунд легли тоже.

Кроме тех, кто знал и был готов.

Держась рядом с краем и смотря на людей внизу, Раз начал спускаться. Навстречу вышла худая, высокая фигура с таким же, как у него, фильтром на лице. Это был Эндо Филов, южанин, державший в руках морские пути. Ещё один тайный король Цая и всего Киона, ведущий легальные дела с незаконными, обладающий миллионами и способный противостоять Ризару, министрам и Сирейну Ньорду.

— Начинайте, — скомандовал Раз и быстрым шагом прошёл мимо.

Эта команда никому не была нужна, но жизнь в Цае научила правилу: собака не укусит, если не бояться смотреть на неё. Чтобы обойти королей, министров и Ризара нужно показать, что он пришёл не слушаться, а наравне.

В зале осталось тридцать человек. Пока Ньорд и Филов, встав рядом, что-то обсуждали, их люди вынимали из складок одежд, обуви ножи и лезвия, вскрывали половицы, доставали с нижней части сидений револьверы, пистолеты и даже ружья. Они словно красовались друг перед другом, кто окажется сильнее, кто принёс больше. Раз знал, что так будет — каждый постарается прийти раньше и подготовиться, но всё равно вид опытных, хорошо вооружённых убийц заставил подумать о том, что вероятность успеха с десятых скатилась до сотых.

Что же, надо поднимать свои шансы. Раз подошёл к двум королям и встал к ним боком, чтобы видеть Лаэрта, лежащего на подмостках. К нему не подходили, будто сторонились, хотя с парня рядом уже стащили пуленепробиваемый плащ.

— Что, теперь поговорим начистоту? — деловито спросил Сирейн Ньорд, скрещивая руки. — Я знаю, что ты скрываешь.