Псалтирь (пер. Е.Н.Бируковой и И.Н.Бирукова)

К читателю

Псалтирь святого пророка и царя Давида — одна из священных книг Ветхого Завета, в греческой и славянской традиции состоящая из ста пятидесяти одного псалма. Само греческое слово («псалтирь») означает музыкальный инструмент с 10–12 струнами, а слово «псалом» (букв.: «бряцание») — песнь, которая исполнялась в сопровождении игры на псалтири.

Основу книги Псалтирь составляют псалмы, созданные царем Давидом в XI–X веках до Рождества Христова. В них слышны отголоски многих событий его жизни. Остальные псалмы были написаны позже, в разное время, преемниками царя Давида, «начальниками хоров», обладавшими поэтическим и пророческим даром. Пророк и царь Давид, великий богодухновенный поэт, в книгах Священного Писания называется «верным мужем» (2Цар. 23:1), «от всего сердца» воспевавшим Создателя своего (Сир. 47:10). Его псалмы как бы задают тон всем последующим, поэтому и всю Псалтирь принято называть Давидовой.

Псалтирь была основой ветхозаветного богослужения: она читалась и пелась в скинии, а затем в Иерусалимском храме. В V веке до Рождества Христова священник Ездра при составлении ветхозаветного канона объединил псалмы в одну книгу, сохранив их богослужебное деление. По преемственности с Ветхим Заветом Псалтирь с первых же веков стала важнейшей богослужебной книгой Христианской Церкви.

В Православной Церкви Псалтирь звучит на каждом утреннем и вечернем богослужении; за неделю она прочитывается полностью, и дважды за неделю — в течении Великого поста. Псалтирь — первоисточник большей части утренних и вечерних молитв, стихи псалмов легли в основу всех последований общественного и частного богослужения. Уже с первых веков христианства существует и практика келейного чтения Псалтири.

Псалтирь издревле привлекала к себе совершенно особое, исключительное внимание учителей Церкви. В этой книге видели сжатое повторение всего того, что содержится в Библии, — историческое повествование, назидание, пророчество. Одним из главных достоинств псалмов почитали полное отсутствие дистанции между читателем и текстом: слова псалмов каждый молящийся произносит как свои собственные, в псалмах отражаются движения души каждого человека, в них можно найти духовные советы на все случаи жизни: «Все, что есть полезного во всех книгах Священного Писания, — говорит святитель Василий Великий, — заключает в себе книга псалмов. Она пророчествует о будущем, приводит на память события, дает законы для жизни, предлагает правила для деятельности. Словом, Псалтирь есть общая духовная сокровищница благих наставлений, и каждый найдет в ней с избытком то, что для него полезно. Она врачует и застарелые раны душевные, и недавно уязвленному подает скорое исцеление; она подкрепляет немощное, охраняет здравое и истребляет страсти, какие в жизни человеческой господствуют над душами. Псалом доставляет спокойствие душе, производит мир, укрощает бурные и мятежные помыслы. Он смягчает душу гневливую и уцеломудривает любострастную. Псалом заключает дружбу, соединяет рассеянных, примиряет враждующих. Чему не научит тебя Псалтирь? Отсюда познаешь ты величие мужества, строгость правосудия, честность целомудрия, совершенство благоразумия, образ покаяния, меру терпения и всякое из благ, какое ни наименуешь. Здесь есть совершенное богословие, есть пророчество о пришествии Христовом во плоти, есть угрожение Судом Божиим. Здесь внушается надежда Воскресения и страх мучений. Здесь обещается слава, открываются тайны. Все есть в книге псалмов, как в великой и всеобщей сокровищнице» (Свт. Василий Великий. Беседа на первый псалом).

«Книга псалмов достойна особенного внимания и занятия сравнительно с другими книгами Писания, — пишет святитель Афанасий Александрийский. — Всякий может найти в ней, как бы в раю, все то, что для него нужно и полезно. Книга эта ясно и подробно изображает всю жизнь человеческую, все состояния духа, все движения ума, и нет ничего у человека, чего бы она не содержала в себе. Хочешь ли ты каяться, исповедываться, угнетает ли тебя скорбь и искушение, гонят ли тебя или строят против тебя ковы; уныние ли овладело тобою, или беспокойство, или что-нибудь подобное терпишь; стремишься ли ты к преуспеянию в добродетели и видишь, что враг препятствует тебе; желаешь ли хвалить, благодарить и славословить Господа? — В Божественных псалмах найдешь наставление касательно всего этого» (Свт. Афанасий Александрийский. Послание к Марцеллину об истолковании псалмов).

«...В Псалтири найдешь ты бесчисленные блага, — говорит святитель Иоанн Златоуст. — Ты впал в искушение? — Найдешь в ней самое лучшее утешение. Впал в грехи? — Найдешь бесчисленные врачевства. Впал в бедность или несчастие? — Увидишь там много пристаней. Если ты праведник, приобретешь оттуда самое надежное подкрепление, если грешник — самое действительное утешение. Если тебя надмевают добрые дела твои, — там научишься смирению. Если грехи твои повергают тебя в отчаяние, — там найдешь для себя великое ободрение. Если ты имеешь на главе царский венец или отличаешься высокою мудростию, псалмы научат тебя быть скромным. Если ты богат и славен, Псалмопевец убедит тебя, что на земле нет ничего великого. Если ты поражен скорбию, услышишь утешение. Видишь ли ты, что некоторые здесь недостойно наслаждаются счастием, — научишься не завидовать им. Видишь ли ты, что праведные терпят бедствия наравне с грешными, — получишь объяснение этого. Каждое слово там заключает в себе беспредельное море мыслей» (Свт. Иоанн Златоуст. Толкование на Послание к Римлянам. Беседа 28).

Но не только в умении дойти до глубин каждого сердца ценность Давидовых песен. Они несут в себе и нечто еще большее, они прозревают тайну Божественного замысла о человеке, тайну страданий Христа. Целые псалмы рассматривались святыми отцами Церкви как мессианские, как пророчества о грядущем Мессии. В псалмах явлен нам полный состав учения о Господе нашем Иисусе Христе и Святой Церкви.

По свидетельству преподобного Нестора Летописца, на славянский язык Псалтирь, как необходимая для богослужения книга, была переведена в IX веке святыми равноапостольными Кириллом и Мефодием с греческого церковного текста Семидесяти толковников — перевода Библии, осуществленного с древнееврейского списка в конце III века до Рождества Христова. Благодаря святым братьям Священное Писание стало доступно и славянским народам, новообращенные христиане стали совершать богослужение на родном языке.

Псалтирь, молитвословия которой входят в каждое богослужебное последование, сразу стала любимейшим чтением русского народа, главной учебной книгой в древней Руси. Человек, изучивший Псалтирь, считался «книжным» — грамотным, способным читать другие книги и понимать Божественную службу, которая была духовной основой всего строя жизни.

Научившись читать по Псалтири, русский человек уже не расставался с ней. В каждой семье была эта священная книга, которая передавалась от отца к детям. Псалтирь сопровождала человека на протяжении всей его жизни: ее читали не только дома, но брали с собой и в путешествия, для молитвы и назидания; псалмы читали над тяжко страдавшими больными; доныне сохраняется ведущий свое начало от первых времен христианства обычай читать Псалтирь по умершим. Уставами многих монастырей до сих пор предписывается чтение «неусыпаемой Псалтири».

В соединении с Часословом — сборником последований применительно к определенному времени богослужения — и избранными тропарями и кондаками Псалтирь приняла форму Следованной, назначенной для богослужения в храме. Псалтирь с присоединением святоотеческих толкований называется Толковой. Она предназначена для келейного чтения и дает пособие к правильному пониманию и уразумению исторически неясных и пророческих мест священного текста.

Церковнославянский язык — драгоценное наследие, воспринятое нами по традиции от наших предков вместе с благодатными дарами Святой Православной Церкви. Созданный святыми Кириллом и Мефодием именно для того, чтобы стать словесной плотью богомыслия и молитвы, этот мощный, образный, величавый язык является для нас священным, никогда не употребляемым в быту, для выражения житейских нужд. На нем совершается таинственное общение каждого православного христианина с Богом.

К сожалению, нынешнее поколение оказалось отторгнутым от вековых традиций русской культуры. Русский литературный язык, один из существенных факторов русского самосознания, пережил жестокую реформу, а питавший его на протяжении многих веков живительный церковнославянский был выведен за рамки школьного образования и преподавался только в малочисленных духовных учебных заведениях. В результате изменилась иерархия языковых ценностей, нарушена цельность мировосприятия, которая отличала православное сознание, в умах многих людей разорвана кровная связь русского литературного языка с церковнославянским, и мы с трудом внимаем языку священных книг.

Наши предки понимали обучение чтению как первый шаг к богопознанию. Веками многие поколения русского народа осваивали родной язык по церковнославянской грамоте. Душа ребенка, постигавшего азы родной речи по церковному букварю или Псалтири, с ранних лет навыкала богодухновенным глаголам, настраивалась на восприятие Божественного учения. В одном из древних изданий Часослова в наставлении любомудрому читателю сказано: «Чесому тонкое детство обучено бывает, того дряхлая старость неудобь оставляет: ибо учащением дела обычай восприятый и многим временем нрав утверждейся, естества имать силу. Тем же всеприлежно блюсти подобает православным своя чада, да не сквернословию, срамноглаголанию и суетному велеречию от младенства научаются, яже суть душегубительна... но яко в весне жизни своея, нивы сердец своих учением тяжут и семена слова Божия, от учения сеемая, радостно приемлют, еже бы класы душепитательныя в жатвы год собирати, и тех плодов обилием и зде зиму старости прежити честно, и в небесную преслаными житницу чрез нескончаемое вечности время, тех ради насыщенным быти... Молитва есть глаголание к Богу, чтение же Божия к вам беседа: егда ты чтеши, Бог к тебе беседует, а егда молишися, ты беседуеши с Богом, и есть твоя молитва Ему жертва приятная, тебе же пособие сильное в трудех и во брани с демоном, ибо тому она жезл нестерпимый и меч зело острый, аще от чистаго горе возсылается сердца, небеса проницает и оттуду не возвращается тща, но низводит дары благодати, умудряющия ум и спасающия души».

Созданный по наитию Духа Святого церковнославянский язык, изначала имеющий вероучительное назначение, призванный выражать богословские истины, молитвенные движения души и тончайшие оттенки мысли, учит нас понимать духовный смысл вещей и событий; всем своим строем и духом язык нашей Церкви возвышает человека, помогая ему взойти от обыденности в сферу высшего, религиозного чувства.

История постижения русским церковно-религиозным сознанием глубины смысла Ветхого и Нового Завета неизменно сочетала в себе две тенденции: стремление полно и точно воспроизвести оригинал священных книг и стремление сделать их понятными для русского человека.

Переводческая работа над текстом Библии всегда была неотъемлемой частью развивающейся церковной жизни. Уже в конце XV века русское общество имело в своем распоряжении не только славянский перевод греческих рукописей, воспроизводивших текст Семидесяти толковников, но и перевод некоторых книг из латинской Вульгаты с входившими в нее неканоническими книгами (так называемый Геннадиев извод), а напечатанная в 1581 году в Остроге славянская Библия синтезировала в себе латинскую традицию Геннадиевой Библии с исправлениями, произведенными по греческому тексту. В XVIII веке славянская Библия была возвращена в свое исконное русло греческой традиции: указ Петра I 14 ноября 1712 года предписывал привести славянскую Библию в согласие с переводом Семидесяти толковников, и эта задача была практически выполнена в елизаветинскую эпоху.

Позже, когда в силу естественного развития русского языка церковнославянская Библия перестала быть общепонятной, одним из способов необходимого пояснения церковнославянского текста стало служить печатание его параллельно с русским переводом. В таком виде уже издано Евангелие, Великий канон преподобного Андрея Критского и некоторые молитвословы. Совершенно очевидно, что Псалтирь тоже нуждается в такого рода издании.

Полный перевод Библии на русский язык был предпринят еще в начале XIX века. Эта работа была начата русским Библейским обществом с книг Нового Завета (1818) и Псалтири (1822) и завершена в 1876 году, когда вышел в свет полный русский текст Библии в синодальном издании. При всем огромном и неоспоримом значении этого перевода, которым мы пользуемся до настоящего времени, он не смог в должной мере облегчить для читателя понимание библейских текстов, входящих в круг церковно-служебного обихода: во-первых, составители издания ориентировались преимущественно на древнееврейский текст, в некоторых местах не совпадающий с греческим, из которого исходили переводчики Библии на славянский язык; во-вторых, слог перевода не воссоздает торжественно-доверительного звучания славянского извода.

Наиболее остро неадекватность русского перевода богослужебному тексту ощущается в Псалтири. Попытки перевести на русский язык греческую Псалтирь предпринимались уже после выхода в свет синодального издания преосвященным Порфирием (Успенским) и профессором П. Юнгеровым. По своему стилю, более эмоциональному, чем синодальный текст, но недостаточно возвышенному, изобилующему просторечными выражениями, перевод преосвященного Порфирия (1893), выполненный с греческого источника, не мог служить аналогом церковнославянской Псалтири. П. Юнгеров, выпустивший в 1915 году новый русский перевод Псалтири, поставил своей целью приблизить перевод греческой Псалтири к славянской традиции. Перевод Юнгерова интересен и ценен прежде всего как труд текстолога: ученый выявил греческую церковную рукописную традицию, на которую опирается церковнославянская Псалтирь, и одновременно отметил некоторые малочисленные расхождения между ними. Перевод семантически точен и хорошо комментирован, но по стилю напоминает подстрочник для научного применения: язык его тяжелый, вялый, обескровленный и не соответствует возвышенно лирической интонации подлинника.

Между тем для вдумчивого келейного чтения, особенно человеку, делающему первые шаги в изучении церковнославянского языка, необходим русский литературный перевод, по своему строю и стилистическим средствам выражения близкий к славянской Псалтири, дающий первое руководство и помощь для чтения богодухновенной книги именно на церковнославянском языке.

В предлагаемом вниманию читателя издании представлена «традиционная» славянская Псалтирь. Церковнославянский текст Псалтири, включая молитвы по кафизмам и молитвы по прочтении нескольких кафизм или всей Псалтири, напечатан в полном соответствии с синодальными изданиями, с сохранением структуры и всех традиционных особенностей публикации богослужебных текстов церковнославянской печати. Псалмы печатаются с параллельными переводом, который выполнен непосредственно с церковнославянского языка. Перевод осуществлен Е. Н. Бируковой († 1987) и И. Н. Бируковым в 1975–1985 гг. Вдохновителем этой работы на ее начальной стадии был профессор Б. А. Васильев († 1976), который оказал переводчикам неоценимую помощь своими текстологическими консультациями.

Переводчики стремились не только помочь нашим современникам проникнуть в дух и смысл Псалтири, но и создать эквиритмичный перевод, который свободно читался бы со всеми интонациями, присущими славянскому тексту, его образами и эпитетами. Непонятные без толкования образы и обороты переводчики осторожно расшифровывали в духе древнего памятника, выделяя такие вставки курсивом. При работе принимались во внимание: перевод П. Юнгерова с его ценными подстрочными примечаниями; Синодальный перевод; перевод епископа Порфирия (Успенского); «Объяснение 118-го псалма» святителя Феофана, Затворника Вышенского; Толковая псалтирь Евфимия Зигабена; святоотеческие толкования святителей Афанасия Великого, Кирилла Иерусалимского, Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Нисского, Феодорита Киррского и других учителей Церкви, раскрывающих в своих творениях как прямой, исторический смысл текста, так и его символическое и пророческое значение.

Подходя с большим благоговением к священному тексту, но опасаясь прозаизмов и буквализмов, переводчики в редких случаях были вынуждены отступать от синтаксического строя церковнославянской Псалтири и, сохраняя точность смысла, прибегали к небольшим перифразам и перестановке слов согласно логике современного русского языка.

Перевод сверен с греческим текстом Семидесяти толковников Т. А. Миллер, ею же составлены ориентированные на святоотеческое предание примечания, призванные показать исторический контекст и символический смысл отдельных стихов Псалтири, а также пояснить малопонятные для современного читателя образы.

В 1994 году данный перевод Псалтири был благословлен к публикации Высокопреосвященным Иоанном, митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским, возглавлявшим Богослужебную комиссию при Священном Синоде Русской Православной Церкви.