ПТУшник

Глава 26 ХЛОПОТЫ ПРОДОЛЖАЮТСЯ

Почти всю оставшуюся дорогу, после станции Ульянка, я напрягал память, пытаясь вспомнить что-то ускользающее или, наоборот, всплывающее из закоулков моей памяти.

Что-то связанное именно с делом Чикатило, то, что может дать мне и моим анонимкам такое конкретное знание, которое приведет именно к нему. Понятно, что просто писать о его виновности — это неубедительная ерунда, требуется что-то такое из мелочей, что направит следствие к нему. Именно тех подробностей, которые известны людям, осматривавшим тела и еще начальству этих людей.

Мелочей я, конечно, совсем не помню, однако, все же вспоминаю по чуть-чуть, вот вспомнил про семерых жертв в восемьдесят втором году. Должен еще что-то вспомнить дальше, чтобы остановить нелюдя в начале кровавой карьеры, тогда в моем переселении души появится какой-то смысл. Не считать же мои спекулятивные операции имеющими какое-то значение для будущего, в них я не вижу никакого смысла для такого незаурядного события.

Так, шебуршимся как можем и наводим движение, прыгая гораздо выше своей невзрачной фигуры восьмиклассника.

Спасибо, конечно, провидению, зеленым человечкам или божественной сущности за мою новую жизнь, которая теперь гораздо удачнее той самое прошлой выглядит…И интереснее тоже во много раз…

Однако, пора вернуться к Чикатило постоянно думать и вспоминать все возможные мелочи из прочитанного.

Когда-то, лет десять назад, я прочитал историю его злодеяний в Википедии довольно внимательно и теперь как-то по крупицам память выдает мне осколки той информации, хотя, давно уже все забыто напрочь.

С тех пор столько разной информации прочитано, размерами с Эверест, что нужная мне находится где-то на глубине Марианской впадины сейчас, образно говоря.

В самой электричке я так ничего и не вспомнил, зато, проснувшись утром в понедельник, отчетливо вспомнил про еще одну, вторую жертву маньяка, погибшую на год раньше и отличительные приметы его кровавых деяний.

Весь день в школе прикидывал, как написать новые письма и когда их отправить. После школы купил новую тетрадку, занялся составлением текста письма, добавил в него новые подробности.

В общем, само письмо получилось на целую страницу, почерк уже не получается так сильно менять чисто технически, всего я приготовил шесть штук конвертов.

Решил в этот раз не страховаться от пропажи, думаю, что эти письма уже хорошо знают на почте южных городов и сразу же доставляют по адресу.

Да и написать столько измененным почерком уже сложно из-за большого текста послания.

Завтра первое мая, когда я снова смогу прокатиться в Ленинград, так сразу и не скажу.

Стаса порадовал еще одной пятеркой и тут же разочаровал тем, что пока беру перерыв в торговле на неопределенный период:

— Это у меня не первый такой случай, когда я чуть не залетел с милицией, — рассказываю я, — Просто ты не знаешь.

— Тут, как на минном поле, ошибаться вообще нельзя, даже один раз. Такое у нас сейчас законодательство, что даже один составленный протокол, даже на один рубль может привести не только на скамью подсудимых, но и отправить в зону. Второй — это уже со стопроцентной вероятностью! Даже один залет ставит крест на поступлении в военное училище, как и в какой-то престижный ВУЗ! Поступить сможешь, потом придет бумага из милиции, не знаю, как они там проверяют и отчислят сразу же.

— Откуда ты это знаешь? — не верит мне приятель.

— Есть знакомые, поделились такой информацией те, с кем я рядом торговал, — немного придумываю я, сослаться на историю нашего знакомого однокашника я еще не могу, она еще не случилась здесь, в этом прошлом.

— Ну, эту книгу ты хорошо продал! Может, стоит еще попробовать! Облавы же там не каждый день бывают! — приятелю очень хочется все же избавиться от не особо нужных книг и получить деньги на новые заманчивые «бизнесы».

Доходы с которых он так же быстро потратит на всякую хрень, в этом я уверен.

— Так и покупателей с продавцами там теперь столько не будет, за последнее время народу хорошо прибавилось. Я там уже почти месяц присматриваюсь к торговле, теперь все продавцы снова разбегутся, начнут торговать по знакомым, безо всякого риска. После такой облавы, когда всем выпишут по штрафу и по черной метке от власти, народа там теперь пару месяцев точно не будет, некоторые и на год завяжут с торговлей, — отказываюсь я от продолжения банкета сугубо за мой личный счет. И на мой личный риск.

На самом деле, остался один месяц учебы, потом я сразу уеду в деревню, а когда вернусь, тогда уже можно снова присмотреться к ЛОКу, тем более, что и жить тогда я собираюсь в самом городе. Да и повзрослею еще немного, вырасту за лето, что вполне возможно, вес наберу, чтобы чувствовать себя увереннее.

То есть, я то и так в себе уверен, однако, лишние пять кило веса и несколько сантиметров роста мне точно не помешают в торговле и всех этих разборках с конкурентами и местными тонтон-макутами по вызову.

Именно мои совсем не выдающиеся внешние параметры заставили задуматься даже интеллигентных по своей сути мужиков-конкурентов о таком способе грабежа, чтобы получить желаемое. И так окажется везде, при любых солидных делах, если у меня не будет своей сплоченной команды за спиной или внешность моя разительно не изменится в более солидную сторону. Я уверен в своем понимании законов жизни на этот раз, как никогда, да и умом ощущаю, что пора дать себе передышку в опасных таких приключениях.

Денег у меня уже достаточно, почти четыреста рублей набралось наличкой, еще книг тоже рублей на четыреста теперь лежит на шкафу. Опять же кассеты, диски с крутой музыкой, избранные песни Моррисона пойдут тоже на ура, хоть студию звукозаписи на дому открывай.

Мысль, кстати, очень интересная, стоит поразмышлять и начинать действовать именно в эту сторону. Если переписать этот диск на пять трофейных кассет, можно продавать их по тридцать пять рублей за штуку. На эти деньги можно купить какой-никакой бобинный магнитофон, типа Астры — 209, он сейчас, вроде, до двухсот рублей стоит. У меня такой магнитофон появился через год и я запишу себе первые песни с бобинника Стаса. Однако, лучше сразу же вложиться в аппаратуру первого класса, Астру — 110, за 220 рублей, еще необходим проигрыватель для пластинок.

Я уже видел на прилавке в радиотехническом отделе радиолу Сириус, однако, она монофоническая и диапазон частот у нее маловат, многовато качественной музыки будет теряться при перезаписи.

Впрочем, на это дело можно и родителей раскрутить, даже сейчас это возможно, чем меньше у них денег останется, тем меньше пропадет.

А потом купить еще наших отечественных МК-60 и на них писать, правда, тогда совсем низкое качество записи получается.

С нашими кассетами — без толку возиться, на самом деле, рекламациями задолбают недовольные покупатели, импортные — слишком дороги, можно на бобины писать, они качество гораздо лучше выдают, и стоят совсем недорого. Я уже видел в продаже пленку «Свема» шосткинского и «Тасма» казанского заводов именно в бобинах.

Пока я размышляю о своих потенциальных делах на будущее, приятель снова пытается уговорить меня заработать ему денег для сладкой жизни:

— А если покататься по магазинам «Старая книга» и другим букинистическим? — не сдается Стас.

— Не хочу, опасно это очень — лезть без точной разведки. А на нее придется не один день постоянного наблюдения убить, не до поездок в Ленинград мне сейчас, школу требуется закончить нормально, — отказываюсь я наотрез.

— Так что же с книгами делать?

— Я тебе уже предложил, если деньги очень нужны, как поступить, — отвечаю я, намекая на то, что могу выплатить Стасу его небольшую долю целиком.

Тут он называет продуманную и сильно задранную вверх сумму в сто двадцать рублей.

Приготовился Стас уже к такому разговору и готов торговаться, как следует между партнерами.

— Ну, такая сумма возможна, только, если книги по настоящей цене продавать. У меня так не выходит. У тебя получится? — я смотрю пристально на приятеля, — Можешь попробовать, рискнуть своим будущим. Потом вместе в ПТУ пойдем, станем пролетариями, — пугаю я приятеля не на шутку.

Я говорю еще раз о шестидесяти пяти рублях с учетом проданной книги, устанавливаю начальный ценник торга, мы недолго торгуемся и сходимся на сумме в восемьдесят пять рублей за его долю на все книги.

Я тоже делаю хитрый ход и вручаю ему за шестьдесят пять рублей трофейные кроссовки, объясняя это тем, что продажная цена у них в районе восьмидесяти-девяносто рублей. Уверен, что Стас со своей высокой способностью к такой торговле сможет продать их и подороже. Это он долго и стабильно работать не в состоянии, разовые продажи с присущей ему наглостью устраивает лучше меня. Еще выдаю ему двадцать рублей и все, мы в расчете по нашим делам.

Стас доволен тем, что деньги на кармане есть, да и возможность заработать на псевдо фирменных кроссовках еще изрядно бодрит.

Немного подкупил приятеля возможностью заработать на перепродаже кроссовок и решил уже надоевший вопрос.

Теперь книги полежат у меня на шкафу, чтобы оказаться проданными подороже, без такого риска, как стоять на нелегальной толкучке и продавать их совсем случайному покупателю.

Я пока не отказываюсь от мысли найти себе кроссовки, пусть и тот же советский «Адидас», который, типа Москва, как я прочитал в газете, начала выпускать по лицензии советская промышленность. Если адики начнут продавать в магазинах, значит, они появятся на руках у спекулянтов, серьезно подешевле импортных кроссовок. С которыми все не просто, бывают они в продаже нечасто и с размером так просто не попадешь.

Выйдя на улицу, я свободно вздыхаю, теперь у меня никаких обязательств перед приятелем нет, и я сам могу остановиться, перестать бежать сломя голову навстречу проблемам.

Вскоре я иду со своим классом на первомайской демонстрации мимо трибуны с первым секретарем горкома и председателем горисполкома со своими свитами, весело ору во все горло, повторяя лозунги, доносящиеся до нашего слуха через громкоговорители:

— Миру — мир! Маю — май! Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза — направляющая и руководящая сила советского народа! Да здравствуют учащиеся и учителя третьей средней школы!

Прямо, как на такой тусовке-массовке оказался с ностальгистами по СССР, только, абсолютно полное погружение в славное прошлое. И люди вокруг такие, настоящие, не какие-то переодетые клоуны с шариками на зарплате.

Майские праздники провожу почти все на тренировках в зале, шляться с приятелями по городу мне не хочется. Для такого дела у меня есть Юлечка, правда, она сожалеет, что ее лучшая подруга со своим десятиклассником с нами рядом ходить не соглашается, на что я только улыбаюсь:

— Не хочет, так не хочет! Много чего интересного пропустит!

Авторитета моего училищного приятеля мне вполне хватает гулять по городу спокойно, бродящие ватагами хабзайские вежливо здороваются при встрече. Однако, в отличии от птушников, другие школьники не знают о моем высоком покровителе и иногда пытаются высказать свое недоумение по поводу того, что такая фактурная и хорошо одетая девчонка ходит с таким не выдающимся внешне размерами и ростом парнем.

Папа у Юли зарабатывает на станции очень хорошо и дочку шмотками балует. Есть у нее и джинсы, сидящие шикарно на сочной попе, есть и футболки, хоть и не фирменные, зато подчеркивающие немалые такие прелести подруги.

Случилась даже пара стычек с такими дерзкими старшеклассниками, однако, все не так жестко прошло, разошлись больше на словах. С одним только, самым рослым и наглым, обменялись ударами после нескольких встречных претензий. Парень первым неумело смазал мне по привычному к ударам лицу мягким, пухлым кулаком. Зато, ответный удар с зажатой гайкой уже в моем кулаке серьезно потряс его не готовую к боли натуру, поэтому от продолжения драки противник отказался, едва удержавшись на ногах.

Недалеко проезжала милицейская машина, поэтому я удержался от эффектного добивания соперника и отправки его на газон. Юлечке все снова очень понравилось, поцелуи были такими же горячими, как и после встречи с птушниками.

На секции все по-прежнему, скатались на первенство Профтехобразования в «Трудовые резервы» на Конюшенную площадь, там мне попался кто-то из первокурсников училищ. Так обычно распределяется — восьмой класс боксирует против девятого, десятый сражается против третьего курса ПТУ. Бой получился непростой, я тоже хорошо нахватал по голове в первом раунде, соперник оказался вполне обученный и настойчивый, вообще, очень агрессивный такой. Во втором раунде я подстроился под противника, перехватил инициативу и пару раз хорошо потряс парня ударами слева, однако, победу отдали моему сопернику.

Ну, судят на первенстве всегда в пользу своих, местных, так что я не особенно расстроился, тем более, тренер пообещал записать в своей статистике победу на меня.

Зато, больше никаких поездок в Ленинград и ожидания в спортивных залах, впрочем, команда нашего хабзая выиграла общее первенство, четверо наших заняли первые места. Хорошо поставлен бокс в нашем городе, есть три тренера и три секции, правда, дзюдо по серьезным достижениям нас превосходит. На одного нашего чемпиона Европы среди юниоров, зато, в супертяжелой категории, у них есть чемпион СССР и даже чемпион мирового первенства, победивший именно в Японии и именно представителя родоначальников этого вида спорта в финале за восемь секунд.

Прибавил за прошедший месяц еще два килограмма в весе, непрерывными силовыми занятиями и усиленным питанием, так что, план по набору веса свой уже выполнил и еще могу за оставшийся месяц перевыполнить его немного.

Отец оказался ошарашен моим суровым отказом ехать на Украину, однако, спорить не стал, поэтому уже куплены билеты в волжский город на начало июня.

Теперь мне осталось доучиться в школе, класснуха все же довела меня до тройки по биологии и теперь искренне удивляется моему наплевательскому отношению к этому факту. Я только улыбаюсь, когда она пытается что-то мне доказать, что я от нее как-то завишу, как и мое будущее. Поэтому биологию перестал даже открывать, про все эти пестики с тычинками читать, тройку мне все равно поставят, как в комсомол приняли, без вопросов.

Впрочем, не она одна так постаралась, еще и физика у меня теперь тройка, на что я тоже закрываю глаза. Все остальные оценки по предметам остались прежними, теперь придется оставшееся время плотно заняться поиском подходящего ПТУ для будущей жизни.

Самое подходящее для меня сейчас на какое-то время, как я пока думаю — это совсем рядом расположенное с моей бывшей системой училище № 57, готовящее поваров и кондитеров. На 12-й Красноармейской улице расположенное.

От Балтийского идти на пару сотен метров дальше, учатся там почти одни девчонки и даже общежитие есть при путяге, только, добираться до него далековато, аж на проспект Энергетиков, причем до метро там пешком не дойдешь.

Правда, теперь я, когда завелись нормальные деньги в кармане, могу и комнату где-нибудь рядом снять себе для проживания, обойтись совсем без общежития. Не тратить по полтора часа каждое утро и вечер на дорогу. Тем более, там контроль какой-то за мной будет, так просто вечером не уйдешь и утром не вернешься.

Дела всякие не поделаешь, да и вещи остродефицитные оставлять опасно в общежитии, в комнате на четверых парней. Драк там, конечно, таких не ожидается, как в ПТУ чисто для мальчиков, каких-нибудь будущих метростроевцев или металлопрокатчиков, однако, условия для парня с деньгами совсем не те.

В принципе, я и квартиру могу снять для себя, если мне, конечно, ее кто-то сдаст без паспорта, что гораздо сложнее провернуть, чем с комнатой для начала.

Есть еще на Римского-Корсакова, 69 училище связи № 87, совсем рядом с последним местом моей торговли, правда, там совсем без общежития.

А в училище № 89 на улицу Стойкости я мог бы пойти, если бы связал на какое-то время свою жизнь с рынком Ульянка. Теперь это сложно сделать, при возможно сильном противодействии со стороны обманутого в лучших чувствах пожилого краснолицего спекулянта.

Трудно, но, возможно, так что, еще посмотрим в дальнейшем. Вряд ли он что серьезное сможет устроить с силовым давлением, однако, подставу точно смастерит с помощью знакомых из милиции.

Получается в итоге, что найти мне училище поближе к вокзалу, чтобы с общежитием и спортивными секциями — достаточно сложно.

Только, это я три-четыре месяца назад так готовился к жизни в большом городе, когда еще много не знал и совсем не ориентировался в советской жизни за давностью лет. Чтобы просто было, где можно спокойно спать, где кормят и дают стипендию, еще чтобы спортивные кружки и секции имелись, желательно с секцией бокса, конечно.

Однако, такие современные училища находятся все на окраинах города и мне не подходят на будущее. Те, которые в центре — имеют в основном учебный корпус со столовой, без общаги и, естественно, спорткомплекса.

Общага если при которых и имеется, так расположена довольно далеко, в тех же новостройках.

Да и с проживанием в общежитии, будучи несовершеннолетним — тоже все не просто, наверняка, есть определенный режим с выходом и входом в корпус. Так просто гулять точно не получится, поэтому, от общежития можно точно отказаться в пользу съемного жилья или все же просидеть в общаге до получения паспорта, тогда уже переехать в какую-нибудь комнату в моем хорошо знакомом, старом районе около Лермонтовского проспекта.

От стипендии и питания лучше не отказываться первое время, секцию бокса можно самостоятельно найти где-нибудь рядом. Впрочем, это не критично, можно и далеко покататься на тренировки, на ту же Конюшенную площадь, в родные «Трудовые резервы», завести побольше полезных знакомств на будущее. Дел то особенно никаких у меня не будет, пока я при путяге время провожу, с учебой можно вообще не заморачиваться.

А те парни из залов борьбы и бокса через семь-восемь лет устроят настоящую революцию на улицах города и захватят его. Сам я бандитом становиться не собираюсь, однако, такие знакомые могут понадобиться в будущем.

Чем стану тогда заниматься — я еще не знаю, однако, чем-то точно буду.

Первую школу подпольной торговли я уже прошел, опыта много приобрел, опасность и прибыльность ее оценил и скажу, что вот так стоять где-то на толкучке без знакомств и подвязок в органах — довольно опасно для свободы и нервов. Уж больно статья в законодательстве советском бескомпромиссная, а ответственность за такое правонарушение серьезно утяжеляется с суммы в сто рублей прибыли. С до двух лет заключения на от трех до семи лагерей — вот как это звучит в Уголовном кодексе.

Теперь я достаточно самостоятелен, могу смело отправляться в самостоятельное плавание в новую, взрослую жизнь.

Отгуляв первомайские праздники, я собрался и съездил в Ленинград, когда все магазины снова открылись.

Мне очень захотелось добежать до места облавы и проверить, как там обстоит дело с дверью на чердак, однако, я не стал тратить дорогое время на ненужное мне именно сейчас знание.

Доехал на метро до «Парка Победы», там дошел до местного магазина «Старой книги» и после него добрался до Новоизмайловского проспекта, где немного поотирался в букинистическом отделе магазина «Книголюб».

Оценил ассортимент книг и местный продавцов, больше ничего такого интересного не заметил.

Благо, что между магазинами всего полтора километра расстояния.

По дороге раскидал по почтовым ящикам свои письма, теперь уже с конкретной информацией, четко характеризующей преступления маньяка.

Память их смогла вспомнить, и я теперь, честно говоря, в некотором недоумении от такой очень наглядно продемонстрированной мной способности.

Это я все могу так вспомнить, если усиленно думаю и пытаюсь как-то агрессивно подействовать на свою память?

Такой вопрос, на который желательно получить обстоятельный ответ.

Если дело обстоит именно так, значит, у меня появляется определенная сверхспособность.