Пыль

ГЛАВА 3

«Донн & Гейл» был одним из старейших издательств Северной Америки. Основанное в 1825 году Льюисом Донном и Самуэлем Гейлом, оно могло похвастаться списком авторов, состоявшим сплошь из родоначальников американской литературы. После гражданской войны маленькая компания, располагавшаяся в Бостоне, практически внезапно превратилась в процветающую литературную машину, так как после бума рождаемости расширились возможности получения образования, к тому же посещение публичных библиотек прочно вошло в американскую культуру. В 1935 году фирма перенесла свои офисы в Нью-Йорк, и заявила о себе в качестве ведущего литературного издательства в Северной Америке.

Нынешней наследницей и преемницей процветающей компании, отлично справлявшейся как с ведением бизнеса, так и с социальными задачами, была ведущая затворнический образ жизни жена Таунсенда, Джулия Льюис Донн.

Эван отдала должное Дэну за ту легкость, с которой она получила согласие на встречу с издательницей-магнатом. С профессиональной точки зрения Донн очень уважали, однако, с точки зрения ее личной жизни, она была загадкой. Эван обнаружила, что суждения о ней колебались в диапазоне от «холодная и отчужденная» до «изворотливая и находчивая». Но те немногие, кто считал, что хорошо ее знают, были к ней очень лояльны, практически ничего не разглашая и кружа вокруг нее, как свирепые псы.

Чем больше она узнавала о популисте Таунсенде, тем менее его брак с аристократкой Донн казался подходящим. Она догадывалась, что довольно скоро она сможет составить о ней свое собственное мнение.

Офисы компании занимали два этажа 45-этажного высотного здания из известняка и черного мрамора на Мэдисон Авеню, которое было сконструировано в 1931 году архитектором Кеннетом Францхаймом. Эван пересекла художественно декорированный холл с полом из французского розового мрамора и постаралась не таращиться на люстры из хрусталя, выполненные в форме тройной звезды, которые визуально довлели над огромным пространством.

Она ненавидела подобные места. Она ненавидела Нью-Йорк. Впервые в жизни, она беспокоилась, что могла быть скромно одета. И даже то, что ей пришлось подумать о таком, ее разозлило. Несколько клонов Леди Гаги на шестисантиметровых каблуках окинули ее оценивающим взглядом с ног до головы, пока она шла к лифту. Ага. Она ненавидела Нью-Йорк.

Она хлопнула по стрелке, которая указывала наверх, и стала ждать лифта, чтобы подняться на 38-ой этаж. У нее было 30 минут на встречу с Донн, а затем быстрая поездка на станцию Пен, чтобы сесть на экспресс Этан Ален, идущий в Олбани. Завтра она проведет время со Стиви.

Наступали родительские выходные в Эмма Уиллард[8], и Эван пообещала, что приедет. Дэн уехал с Таунсендом, который собирался выступать на Саммите по возобновляемым источникам энергии в Денвере. Он обещал позвонить ей в субботу вечером, но Эван знала, что Стиви не будет ждать этого звонка, затаив дыхание.

Прозвенел гонг, и большие стальные двери лифта разъехались в стороны. Эван прошла через отделанный панелями из грецкого ореха коридор и вошла в скромные, но элегантные офисы компании Донн и Гейл. За массивным столом сидела администратор, говорящая с преувеличенным британским акцентом и одетая в костюм с таким кричащим рисунком в елочку, которого Эван никогда еще видела. Она позвонила личной помощнице миссис Донн, и Эван моментально была сопровождена по длинному коридору к офисам, которые окнами выходили на Центральный парк.

Эван прибыла точно в срок, но оказалось, что обычно пунктуальная миссис Донн была не совсем готова ее принять. Помощница провела ее в на удивление небольшой, но со вкусом обставленный угловой офис с панорамным видом и инкрустированным паркетным полом, и сказала Эван, что миссис Донн присоединится к ней прямо здесь. Потом она ушла, закрыв за собой дверь.

Эван подошла к окнам и пробежалась взглядом вдоль Восточной 60ой улицы по направлению к 5ой Авеню и парку, который расстилался за ней. Нью-Йорк с этой выигрышной точки совсем не выглядел таким уж отвратительным. Она оглядела скромный стол и суперэргономичный стул, которые стояли боком к окну. Для офиса той, кто занимал столь значительное положение, такая расстановка мебели была странной. Видимо, Донн наслаждалась видом из окна больше, чем возможностью запугать своих посетителей. Эван отметила отсутствие каких-либо личных фотографий.

Из нескольких висевших на стенах картин, одна, кисти Марка Ротко[9], выглядела подлинником. Книги и документы были аккуратно расставлены на полках, что рядами занимали одну стену. Она взглянула на компьютер Донн, серебристый Mac PowerBook. Выбор марки ее удивил. Но она мало что понимала в издательском деле. По офису были расставлены несколько вещиц, которые походили на античную исламскую керамику — она подумала, что они имели сходство с теми предметам, которые коллекционировал Дэн во время своего пребывания в Иордании. Она мысленно отметила это про себя, и стала размышлять, путешествовала ли Донн, которая познакомилась с Таунсендом в Йеле, на Средний Восток в студенческие годы.

Классическая музыка тихо доносилась из настольной стереосистемы, что стояла на комоде позади стола. В массивных горшках находились несколько ухоженных растений. Маленькая зона отдыха с двухместным диваном, журнальным столиком и двумя мягкими стульями располагалась на противоположной от стола стороне комнаты. Выцветший восточный ковер ручной работы покрывал большую часть пола. Кожаная куртка висела на крючке как раз позади открытой двери, которая, вероятно, вела в дамскую комнату. Вытянув шею, Эван могла также увидеть маленькую эспрессо-машину, стоящую наверху того, что выглядело как мини-холодильник. Похоже, что Джулия Донн много времени проводила в своем офисе.

Позади нее дверь открылась и закрылась.

— Мисс Рид? Приношу извинения за то, что заставила вас ждать.

Эван обернулась и впервые по-настоящему взглянула на бывшую первую леди Делавера.

— Я Джулия Донн, — она пересекла комнату и протянула руку. — Дэн очень высоко отзывался о вас.

Эван уважительно посмотрела на нее, когда они пожимали друг другу руки. Ее рост был, должно быть, 178 см. Это было неожиданно.

— Боюсь, вы не можете верить всему, что пришлось сказать Дэну — но я рада, что вы приняли во внимание его мнение. Иначе, полагаю, потребовалось бы полгода, чтобы добиться этой встречи.

Джулия улыбнулась ей и пригласила пройти к креслам.

— Сожалею об этом. Но вы сейчас здесь, поэтому давайте используем это время наилучшим образом. Пожалуйста, садитесь.

Она прошла к столу и положила на него свой блокнот и ручку, которые принесла с собой.

— Хотите кофе или что-нибудь прохладительное?

— Нет, спасибо, мне и так хорошо, — Эван плюхнулась в одно из кресел. — Признаюсь, я останавливалась примерно три раза, чтобы съесть мороженое, пока шла сюда от железнодорожной станции.

Джулия села напротив нее на маленький диван. И скрестила свои длинные ноги.

— С каким вкусом?

— С вишневым.

— Лично мне нравится с лаймом. Она улыбнулась.

Эван вздохнула.

— Где бы мы были без наших заслуживающих порицания удовольствий?

— Вы здесь затем, чтобы их найти?

Эван заметила, какими синими были ее глаза.

— Дэн вам сказал то же самое?

— Нет. Энди рассказал мне об этом, когда в панике позвонил мне около четырех часов назад.

Эван была заинтригована.

— В панике?

— Был некий простор для толкования, но, да. Я бы сказала, он был в панике.

— А почему вы так подумали?

— Если бы мне пришлось догадываться, я бы сказала, он не доверяет тому, что я могу рассказать вам насчет реального состояния наших отношений.

— И каково это состояние?

Она вздохнула.

— Вы когда-нибудь читали новеллы, мисс Рид?

— Я Эван. И, да, читала.

— Тогда вы знаете, что эта литературная форма длиннее, чем короткий рассказ, но короче романа?

— В моем понимании это так.

— Ну, такое же описание можно применить и к нашим отношениям.

— Так если воспользоваться вашим объяснением, то вы хотите сказать, что ваш брак с Энди Таунсендом не имеет продолжения?

— Точно, — ее ответ был бесстрастным.

Эван замолчала на секунду, разглядывая женщину напротив нее.

— Я заинтригована.

— Чем?

— Почему вы добровольно выкладываете мне подобную информацию в первые пять минут нашей беседы?

Джулия повернула свое лицо к окнам, которые тянулись вдоль задней стены офиса.

— У нас с Энди была сделка — и я ее придерживалась, — она откинула за плечи свои длинные каштановые волосы. Эван заметила, что она не носила обручального кольца. — Я уже была первой леди. Давайте скажем так, эта не та роль, которую я желаю повторить, — она перевела взгляд на Эван. — Неважно насколько сильно этого хочет Маркус Голдман.

Эван подумала, что увидела, как глаза Джулии вспыхнули. Ее волосы встали дыбом на затылке.

— Подождите минутку — уточним, как вы думаете, почему я сегодня здесь?

Джулия удивилась ее вопросу.

— Я полагала, что Маркус послал вас сюда, как своего эмиссара.

— Это то, что вам сказал Дэн? — Эван начала волноваться и упорно старалась этого не показать. Этот чертов ублюдок Маркус.

Джулия пожала плечами.

— Дэн не так уж много и сказал — кроме как рассказал мне, что партия наняла вас помочь с проверкой Энди — и улучшить его шансы на то, чтобы стать следующим кандидатом в президенты.

Эван сидела и от беспокойства постукивала носком.

— Так вы думали, что я приехала для того, чтобы насильно заставить вас подписаться на еще один срок в качестве безумно любящей жены Таунсенда?

— На самом деле, не думаю, что на данный момент я безумно люблю хоть кого- либо — но, да. Это более-менее то, что я думала, — она прервалась. — Я не права?

Эван встала и прошлась по офису. Она стояла, глазея в большое окно на поток машин, движущихся по Восточной 60ой улице. Сейчас машины ползли. Она могла бы сказать, что час пик был в разгаре. Она тряхнула головой и повернулась к издательнице, которая сидела и рассматривала ее с кажущимся спокойным безразличием.

— Да. Вы не правы, — она вернулась назад и снова села. Ей пришла в голову одна мысль. — Вы любите готовить?

Джулия взглянула на нее в замешательстве.

— Нет.

— Так вы выходите куда-то, чтобы перекусить? В рестораны, еда на вынос — типа такого?

— Полагаю так.

— Типа индийской кухни?

— Только не ее, — она встретилась глазами с Эван. — А что? Вы приглашаетеменя?

Эван была поражена такой прямотой. Смущена — и удивлена.

— Нет, — она снова почувствовала растущее беспокойство. Что за чертовщина тут происходит? Она опустила взгляд, и затем рассердилась на себя за то, что смотрит в сторону. — Прошу прощения, если оскорбила вас.

Джулия молчала так долго, что Эван подумала, что все окончательно испортила. Когда она, наконец, заговорила, ее голос звучал теплее.

— Я вовсе не оскорблена.

Эван снова посмотрела на нее. Господи. Ее синие глаза поистине гипнотизировали. Они пристально смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем Джулия бросила взгляд на свои часы.

— Мне очень жаль так внезапно прерывать вас, Эван, но у меня в 17–30 телеконференция, — она поднялась с места. — Мы не могли бы продолжить этот разговор в другое время? Когда вы снова будете в Нью Йорке?

Эван тоже встала.

— Все зависит от того, что вы называете «другим временем». Я могла бы вернуться не ранее понедельника, — она осторожно обдумывала, как много она может сказать. — В выходные я буду в Трое, вместе с моей дочерью.

— Точно. Дэн сказал, что она учится в Эмме.

Эван не смогла сдержать улыбки.

— Она первокурсница — это ее первый год вдали от дома.

— Понимаю. И как все идет?

— Думаю, она отлично справляется.

Джулия улыбнулась.

— Я имела в виду вас.

Эван пришла в замешательство.

— Я — нормально, — она застенчиво улыбнулась. — На самом деле — ужасно. Разрываюсь.

Джулия засмеялась.

— Но я справляюсь.

Джулия обошла письменный стол и щелкнула по клавише своего лэптопа. На экране компьютера возник ее личный календарь.

— Как насчет понедельника? — она встретилась глазами с Эван. — Я даже смогу попытаться заставить себя отведать индийской кухни, если она вам так нравится.

Эван покачала головой.

— У меня есть идея получше. Какой самый дорогой ресторан в Верхнем Ист Сайде?

— А что?

— Потому что платить будет Маркус.

Джулия улыбнулась.

— Таунхаус Дэвида Берка.

— У них можно заказать столик?

— Конечно.

— Отлично. В какое время?

Джулия заглянула в монитор.

— Час-тридцать?

Эван кивнула.

— Увидимся там.