Ралли

Глава 24

Фэй

За последнюю неделю я потеряла Раша из-за футбола.

Было одновременно увлекательно и разочаровывающе наблюдать за жизнью спортсмена с такого близкого расстояния.

Футбол был неотъемлемой частью его жизни до плей-оффа, но теперь? После Дня благодарения он был полностью поглощен игрой.

Я отчаянно хотела поговорить с ним, продолжить с того места, на котором мы остановились на кухне, но он был так занят, что я не стала настаивать. В данный момент у него было о чем беспокоиться.

Казалось, каждое мгновение его жизни было занято футболом, уроками или обязательными занятиями в спортивном зале.

Следующая неделя в кампусе была напряженной, так как все, включая Раша, готовились к экзаменам.

Каждое утро он уходил из дома до того, как я просыпалась, и когда я возвращалась из закусочной после смены, он уже спал. Прошлой ночью я заглянула в его комнату и увидела, что он храпит поверх одеяла, все еще одетый в толстовку с капюшоном и джинсы. Поэтому я подсунула ему под дверь записку с пожеланиями удачи на завтра и оставила его отдыхать.

Я провела неделю, наблюдая издалека.

До сегодняшнего дня.

Парковки как перед стадионом, так и перед полевым домом были переполнены, и вместо того, чтобы тратить час на поиски подходящего места, я припарковала «Эксплорер» у Уильямс Холла и отправилась пешком через кампус на сегодняшнюю игру. Несмотря на то, что я была одета в самое плотное пальто, шапку и перчатки, холод был для меня шоком, но нервная энергия помогала мне согреться.

На участке, простиравшемся от полевого дома до стадиона, царил хаос. За входными воротами были установлены палатки. Некоторые люди привезли с собой небольшие палатки с переносными кострищами и мангалами. Воздух наполнился ароматами дыма и жареного мяса.

Мужчина без рубашки, в огромной ковбойской шляпе из пенопласта, жадно пил пиво, и жидкость стекала из уголков его рта по усам. Когда пиво закончилось, он смял банку в кулаке и заорал:

— Вперед, Биг Блу! (прим. ред.: дословно Big Blue (Биг Блу) переводится Большие Синие, цвет команды «Диких котов» — синий)!

Другие парни из его группы зааплодировали, и кто-то дал ему еще пива.

— Поехали, блять! — Он открыл бутылку и сделал большой глоток.

Я хихикнула и продолжила свой путь. Толпа становилась все гуще и гуще по мере того, как я приближалась к стадиону, пока мне не пришлось лавировать между людьми, чтобы добраться до входа.

Так было всегда? Волнение и предвкушение искрами носились в воздухе.

Раш не знал, что я приду на сегодняшнюю игру. Он не знал, что вчера я встала в пять утра, чтобы прийти в кампус и отстоять очередь за студенческим билетом — билеты были распроданы за десять минут, и я была далеко не первой в очереди.

Он бы настоял на том, чтобы самому купить мне билет. Возможно, посадил бы меня рядом со своими родителями. Не то чтобы я не хотела увидеть Райана и Мэйси, но это был мой первый футбольный матч «Диких котов». Может быть, это было глупо или сентиментально, но сегодня я не хотела быть соседкой Раша Рэмзи, его подругой или женщиной, вынашивающей его ребенка.

Я хотела быть студенткой, просто обычной студенткой, которая пришла сюда, чтобы поболеть за команду своего университета в лютый мороз.

Сжимая билет в руке в перчатке, я встала в очередь к другим болельщикам, медленно заполнявшим стадион. Я прошла через металлодетектор и позволила служащему просканировать мой билет. Затем прошла мимо рядов специальных кабинок под трибунами.

Этим утром я сунула в карман пачку рекламных листовок, напечатанных на бумаге цвета электрик, с заголовком, занимающим почти половину страницы.

СПАСИТЕ ЗАКУСОЧНУЮ «У ДОЛЛИ».

Это была новая тактика, рассчитанная на сочувствующих. Ладно, возможно, это было чересчур, но в тот момент я была готова на все, чтобы заманить клиентов в закусочную.

Рядом с торговыми кабинками стояли столики с раздатчиками салфеток и дозаторами для кетчупа и горчицы. Я разложила стопки листовок на разных столах, пока они не закончились. Затем я просмотрела указатели, размещенные над пандусами, ведущими на улицу, и направилась по ним к своему месту.

Студенческая секция была уже переполнена, и, очевидно, никто не сидел там, где им было назначено, но мне удалось втиснуться на крайнее сиденье на трибуне в пяти шагах от перил в первом ряду.

Люди толпились у боковых линий на поле. На некоторых были оранжевые жилеты. Другие, должно быть, были сотрудниками спортивного отдела. А еще там были операторы, которые устанавливали свое оборудование, чтобы снимать игру.

На табло мелькали различные рекламные объявления. Из акустической системы стадиона гремела музыка. На парковке было оживленно, но к тому времени, когда все места были заполнены, это место было наэлектризовано.

— Вау. — Я не смогла сдержать улыбки.

— Что? — спросил парень рядом со мной, практически перекрикивая шум.

— Ничего, — отмахнулась от него я.

Стадион был огромен снаружи, но внутри он оказался больше, чем я ожидала. На столбах, возвышающихся над верхним рядом трибун, были установлены массивные светильники. Послеполуденное солнце отражалось в окнах скайбоксов (прим. ред.: скайбокс — просторное комфортабельное помещение с панорамным видом на поле стадиона. Относится к самому эксклюзивному классу мест на аренах и стадионах, приносящих гораздо более высокие доходы, чем обычные места), выходящих на поле. Все больше и больше поклонников просачивалось внутрь, заполняя пустые места.

Это было море синего и серебристого, даже несмотря на то, что люди были одеты в зимнюю одежду. Я никогда не была так рада, что мое пальто было серым. Это была не преднамеренная покупка, но, по крайней мере, я не выделялась.

Единственный футбольный матч, на котором я когда-либо была, был в старшей школе, когда я училась в первом классе. Я пошла с несколькими друзьями посмотреть игру, а после мы все решили попробовать себя в команде чирлидинга.

На следующее утро я рассказала об этом маме. Она рассмеялась мне в лицо и сказала, что из меня получилась бы ужасная чирлидерша.

Я пропустила отбор. Всех моих друзей отобрали в команду, но после этого они перестали быть моими друзьями.

Была ли бы я хорошей чирлидершей? Скорее всего, нет. Я недостаточно улыбалась, чтобы казаться веселой. Я не была громкой или буйной. Мама не обязательно была неправа, она просто была недовольна тем, что родила меня.

И все же, когда я наблюдала за тем, как болельщицы «Диких котов» хлопают в ладоши и смеются, меня охватил приступ зависти.

Кем бы я стала, если бы не принимала так близко к сердцу критику матери?

Возможно, пришло время выяснить это. Возможно, пришло время перестать верить, что я недостаточно хороша.

На драфте все зависит от выбора. Ты — мой выбор.

Слова Раша звучали в моей голове бесчисленное количество раз на этой неделе.

Было эгоистично выбирать его. Но я все равно собиралась.

Я выбрала его.

Раша и Сквиша.

Трепет в животе заставил меня улыбнуться. Несколько дней назад малыш начал шевелиться. Это было легкое ощущение, как будто у меня в животе появились пузырьки, но после часа поиска в Гугл я узнала все о шевелении.

Скоро Раш тоже сможет его почувствовать.

Приходило все больше и больше людей, они втискивались во все доступные места, пока стрелки часов на огромном табло не начали отсчитывать пять минут. Мое дыхание вырывалось белыми клубами, но море теплых тел смягчало холод. Солнце сияло ярким белым шаром на чистом голубом небе.

Я пошевелила пальцами ног в ботинках, надеясь, что три пары носков, которые я надела сегодня, подойдут. Большая часть снега была счищена со скамеек, но под моими подошвами был слой утоптанного льда.

Музыка смолкла, и из динамиков раздался голос диктора.

— Добро пожаловать, «Дикие коты»! Это прекрасный день для футбола в «Штате Сокровищ».

Толпа взорвалась оглушительным шумом. Мой смех был заглушен. Заиграла новая песня, ритм был низким и ровным. Все вокруг меня начали хлопать и притопывать в такт.

Диктор продолжал говорить, представляя команду соперника, которая подбегала к своей боковой линии. Затем все внимание переключилось на туннель через поле. Сначала блеснули серебряные шлемы, когда появилась шеренга игроков, взявшихся за руки.

Нас разделяло множество ярдов, но я узнала человека в центре, даже не видя его лица. Я узнала эту походку, эти плечи, этот размашистый шаг.

Раш.

Камера нацелилась на него, выводя на большой экран. Сквозь маску он смотрел на поле, выражение его лица было жестким и сосредоточенным.

У меня екнуло сердце.

Точно так же он выглядел, когда я смотрела его матчи по телевизору. Он был полон стальной решимости. Он был здесь, чтобы победить любой ценой. Это было пугающе, мощно и чертовски сексуально.

Мое сердцебиение участилось, а пульс бешено колотился.

Мой. Этот мужчина был моим.

Все взгляды были прикованы к Рашу. Он привлекал внимание тысяч людей, когда шел к боковой линии, а за его спиной строем маршировала вся команда «Диких котов».

Он владел этим стадионом.

И он был моим.

Я была не на своем месте в этой толпе футбольных фанатов. Я зависела от настойчивого желания Раша помочь мне. Я не была уверена, где именно мое место и что меня ждет в будущем.

Но я точно знала, чего желаю.

Желания были рискованными. Я не привыкла позволять себе желать. Но я хотела Раша.

Мое сердце казалось на два размера больше, чем нужно, а часы продолжали отсчитывать время. Две минуты. Одна минута. Было дико так нервничать из-за игры, в которой я не участвовала, но эмоции переполняли меня с такой силой, что я почти не могла дышать. До начала оставалось всего тридцать секунд, и я закрыла глаза и подняла голову к небу, позволяя солнечным лучам согревать мое лицо.

Впервые в жизни я была именно там, где должна была быть.

Первая четверть игры прошла как в тумане. Мой ускоренный футбольный курс от Майка немного помог, но я все еще не была уверена, когда нужно радоваться, а когда злиться из-за плохого решения судьи, поэтому ждала, пока люди вокруг отреагируют, прежде чем присоединиться к ним.

Когда Раш выбил тачдаун, я закричала так громко, что сорвала голос.

Он был в своей стихии. Он был выше жизни. Он метал мяч с точностью, а когда он зажимал его под мышкой, чтобы самому запустить, его было почти невозможно остановить. Он был настоящей силой.

У команды соперника не было ни единого шанса.

Что бы ни происходило на поле, я не могла оторвать глаз от Раша.

Он не надел футболку с длинными рукавами и наколенники, как большинство других игроков. Каждый раз, когда камера поворачивалась в его сторону, были видны рельефные мышцы его рук. И брюки, боже мой, брюки. Они подчеркивали объем его бедер и идеальный изгиб его задницы.

Пот, выступивший у меня на висках и спине, не имел никакого отношения к тому, что я двигалась. Внизу живота у меня словно что-то сжималось, с каждым броском, с каждым выигранным ярдом. К перерыву «Дикие коты» были впереди на четырнадцать очков. К концу третьей четверти — на двадцать один.

— Мы собираемся выыыыиграть, черт возьми! — Парень рядом со мной размахивал руками взад-вперед, как будто бежал на месте, и все его тело излучало возбуждение. Он приложил ладони рупором ко рту и закричал: — Раша Рэмзи в президенты!

Все вокруг нас засмеялись, и люди, сидевшие в рядах ниже нас, обернулись.

Двумя рядами ниже была женщина, очень красивая женщина, с темными волосами, спрятанными под шапочкой с эмблемой «Диких котов». Улыбка исчезла с ее лица одновременно с моей.

Холзи.

Мы долго смотрели друг на друга. Она выглядела такой же ошеломленной, увидев меня, как и я ее. Я была так сосредоточена на игре, на Раше, что не уделила время осмотру студенческой секции.

Ее шок прошел раньше, чем мой. Глаза сузились. Ноздри раздулись. Девушка, стоявшая рядом с ней, проследила за взглядом Холзи и, заметив меня, усмехнулась. Когда подруга наклонилась, чтобы что-то сказать Холзи на ухо, ошибки быть не могло.

Шлюха.

Мне было так больно, что я никогда бы не призналась. Сколько бы времени ни прошло, Холзи и ее друзья всегда будут считать меня шлюхой. Шлюхой.

И мне ничего не оставалось кроме как смириться с этим.

Что-то случилось на поле, и я это пропустила. Когда мои глаза вернулись к игре, они были затуманены слезами.

Теперь, когда я увидела ее, я не могла перестать замечать каждое движение Холзи. Она и ее друзья продолжали шептаться друг с другом. Они оглядывались на меня, стоявшую в одиночестве, и хихикали.

Сколько оскорблений мне придется пережить, чтобы стать более стойкой? Всегда ли это будет причинять боль?

Что нужно сделать, чтобы люди просто оставили меня в покое? Позволили мне жить своей жизнью? Я никому не причиняла боли своим дыханием. Я просто стояла здесь.

Почему само мое существование, казалось, вызывало у людей столько гнева?

Ощущение жжения в горле было невыносимым, когда я, смаргивая слезы, изо всех сил старалась наблюдать за Рашем на поле. Чтобы ничего не пропустить.

Он двигался с такой грацией и проворством. Он был рожден для того, чтобы быть там, держать мяч. Это было захватывающе. Он подбросил мяч в воздух, совершив идеальное вращение, и отправил его в руки принимающего игрока. Эрик.

Он поймал мяч и помчался в финишную зону для еще одного тачдауна «Диких котов».

Я позволяю радостным возгласам проникнуть глубоко в душу, скандирование «Раш, Раш, Раш» проникает в мои кости. Может быть, Сквиш услышит, как эти люди чествуют его отца.

— Хорошей игры, Раш, — прошептала я, затем ускользнула, поднялась по лестнице и вышла через ближайший выход.

Я пропустила окончание моего первого футбольного матча «Диких котов».