Разбитая надежда

Глава 26

Тея

Я закрыла дверь в комнату Чарли и чуть не закричала, когда увидела Логана, сидящего за ней. Моя рука метнулась к моему колотящемуся сердцу.

— Боже мой, ты меня напугал.

— Прости.

— Что ты делаешь? — прошептала я.

Он покачал головой, уставившись в пол.

— Просто слушаю. Она спит?

— Да. Она измучена. Это была долгая неделя. — Я протянула руку, чтобы помочь ему подняться.

Он принял это, быстро вставая и дергая меня в свои объятия. Мы стояли там несколько минут, прижимаясь друг к другу в темном коридоре. Наконец, он оторвался и взял меня за руку, ведя в нашу спальню. Логан включил свет, затем провел рукой по волосам, присаживаясь на край кровати.

Я пересекла комнату и плюхнулась рядом с ним, наши сгорбленные плечи соприкасались.

— Прости меня, детка. Я бы никогда не привел тебя сюда, если бы думал, что они так себя поведут. Я просто не могу поверить… — он покачал головой. — Мне так жаль.

— Не извиняйся. Это не твоя вина. — Возможно, он не ожидал, что они будут вести себя так подозрительно, но я не была удивлена. Разочарована, да. Но не удивлена.

Логан взял мою руку, обхватив ладонь своими длинными пальцами. Затем он перевернул ее, изучая костяшки моих пальцев. Я почувствовала его следующие слова, прежде чем они прозвучали.

— Не уезжай.

— Я должна, — прошептала я.

— Почему?

Я повернулась, чтобы встретить его умоляющий взгляд.

— Мне нужно домой. Эта жизнь… — я встала с кровати, махнув рукой, обводя ей дорогую комната, — эта жизнь не для меня.

— Но она может стать твоей.

Я сделала глубокий вдох, заставляя себя не плакать. Если бы упала хоть одна слеза, я бы никогда не смогла закончить. А Логан заслуживал объяснения.

Пришло время для разговора, которого я так долго боялась.

— Твой отец изучил меня, не так ли?

Он кивнул.

— Я не знал, но он сказал мне сегодня вечером. Есть некоторые вещи, которые он нашел. Вещи, которые ты должна знать.

— Он нашел мою мать?

Он покачал головой.

— Нет. Это о приюте и директоре. Она…

— Не говори мне. — Я прервала его. — Я не хочу знать. — Я попрощалась с этой главой своей жизни ранее на этой неделе в приюте.

— Ты уверена?

Я кивнула.

— Я могу спросить тебя однажды, но не сейчас.

— Все в порядке.

— Наверное, так будет проще. — Я была рада, что мне не нужно было все это объяснять. — Теперь ты знаешь, что я пришла из неоткуда. Все, что у меня осталось с детства, — это те фотографии, которые ты нашел, и несколько старых рваных детских пинеток, которые сшила мне медсестра, пока я проходила детоксикацию в больнице.

— Мне все равно, откуда ты.

— Я знаю. Но можешь ли ты понять, насколько это большое изменение? У тебя так много всего.

— И ты тоже можешь. — Он остановил меня. — Ты можешь получить все, что пожелает твое сердце.

— Дело не в вещах, Логан. — Я начала расхаживать. — Или деньгах. Это о нашем образе жизни.

— И я говорю тебе, что у нас может быть любой образ жизни, который ты захочешь. Если ты не хочешь жить в пентхаусе, мы переедем. Если ты хочешь жить там, где больше места, мы можем купить дом здесь, и я буду ездить на работу. Все, что ты захочешь, мы можем получить здесь.

— Но в том-то и дело. Я не хочу быть здесь, — я указала на пол. — Я не хочу жить в Нью-Йорке.

Его лоб наморщился.

— Почему?

— Потому что я ненавижу это место. — Я поднесла руки к сердцу, когда правда вышла наружу. — Все, что связано с Нью-Йорком, заставляет меня чувствовать себя ничтожеством. Это делает меня маленькой. Это напоминает мне о том, насколько бессильной я была тогда. Как бы усердно я ни работала, я просто не могла продвинуться вперед.

Каким бы милой, вежливой или счастливой я ни казалась, никто никогда не даст мне дом. Каждая молодая пара, которая приходила в приют, уходила, не оглядываясь. И все же каждый раз, когда кто-то приходил, я была достаточно глупа, чтобы надеяться, что они выберут меня.

Годы разбитых надежд, наконец, сокрушили мой дух. Если бы не Хейзел, я сомневаюсь, что у меня остался бы хоть клочок.

Логан потянулся ко мне, но я продолжала ходить.

— Так больше никогда не должно быть, Тея. Тебе никогда не придется работать. Ты можешь заниматься своей работой здесь. Мы разместим твои работы в галерее. Тебе больше никогда не придется смешивать напиток или наливать пиво.

— Нет. — Жжение в горле душило меня, но я проглотила его. — Это не касается моей работы. И я не хочу быть в галереях. Я не хочу, чтобы искусство было моей работой. Я делаю это для себя, и все. Это о том, чтобы жить жизнью, которую я создала. Ту, которой я горжусь.

— И ты не могла бы гордиться тем, что живешь здесь со мной? — Боль в его голосе опустошила меня.

— Я всегда горжусь тем, что я с тобой. — Я подошла к кровати и положила руки на его лицо, заставляя его смотреть мне в глаза, чтобы он знал, насколько это правда. — Всегда. Но это не о тебе. Это обо мне.

Я отпустила его и снова села рядом с ним, на этот раз взяв его за руку обеими руками.

— На моем текущем счете три тысячи семьдесят четыре доллара и пятьдесят один цент. — Я запомнила сумму этим утром, как и делала каждый день. — Каждый пенни был получен от смешивания напитков и разливки пива. Управление баром «Ларк-Коув» _ это не только моя работа. Это моя страсть.

Его брови сошлись на переносице.

— Твоя страсть?

— Моя страсть. — Я кивнула. — Когда я покинула город, у меня ничего не было. Не в буквальном смысле, хотя у меня было немного, но у меня здесь ничего не было. — Я положила его руку на свое сердце. — Нет уверенности. Нет сил. Я была так одинока, сломлена и такая уставшая. Единственный, кто поддерживал меня, это Чарли. Зная, что она растет внутри меня и нуждается во мне, я продолжала стараться.

Его лицо смягчилось, и он положил свою свободную руку поверх моей.

— Она спасла меня, во многих отношениях. Она дала мне стремление и желание дать ей все, что в моих силах. Она сделала меня бесстрашной. Благодаря ей я построила для нас жизнь, которой я горжусь, и все это началось в баре.

Когда я приехала в Монтану, я думаю, Хейзел достаточно было одного взгляда на меня, чтобы понять, что мне нужен проект. Я всегда была трудолюбивой, в школе или на любой другой работе, на которой я работала. Но у меня не было права собственности на них. Хейзел передала ключи от бара и повела меня в офис. Она стояла в дверях, указала на стол, заваленный бумагами, и сказала: «Исправь это».

Через три дня после этого я пришла домой и обнаружила, что она убирает садовый сарай, чтобы я могла использовать его для своих работ. Она предоставила мне подходящее место для творчества вместо кухонного стола в приюте, где она наблюдала, как я рисую много лет назад.

Я наклонилась к Логану, который терпеливо ждал, когда я продолжу.

— Это место много значит для меня. Я перешла от оплаты расходов к зарабатыванию денег для себя, Джексона и Хейзел. У меня не было модного образования. В прошлом году в детском саду Чарли узнала то, что я узнала только в третьем или четвертом классе. Но я надрывала задницу, исследуя, экспериментируя и управляя этим бизнесом. Я горжусь тем, во что он превратился.

— Ты должна гордиться. — Он поцеловал меня в лоб, от его похвалы было еще труднее не заплакать. — Если ты хочешь вести здесь бизнес, мы можем это сделать. Я куплю…

— Нет, Логан. — Я остановила его. — Не здесь. Я знаю, что не очень хорошо это объясняю, но я чувствую себя здесь по-другому. Как будто прошлое давит на меня. Все эти сомнения в себе и неуверенность вернулись.

— Так будет не всегда. Дай себе время, — умолял он.

— Может быть. Может быть, все это кажется глупым, и через год или два здесь все будет по-другому. Но это больше, чем просто плохие воспоминания. Если мы уедем, мне придется попрощаться с Хейзел и Джексоном, и я, честно говоря, не думаю, что смогу. Они моя семья. Я работала… — Я подавила еще больше слез. — Я так усердно работала, чтобы найти семью, Логан. Я не хочу от них отказываться.

Я не хотела быть за тысячи миль, если здоровье Хейзел начнет ухудшаться или если Джексон наконец найдет свою любовь.

— Я боюсь, что, если я останусь и буду несчастна, я начну обижаться на тебя. — Я крепче сжала его руку. — И Чарли тоже.

Он опустил голову.

— Она несчастна, не так ли?

— Она любит тебя. Я думаю, что она надела бы на себя все платья и неудобные туфли в мире, если бы ты попросил ее об этом. Но…

— Но я не буду, — прошептал он.

И именно поэтому я беззаветно любила его. Его любовь к нашей дочери. Он знал Чарли несколько недель и уже ставил ее счастье превыше всего.

Я бы сделала то же самое. Если бы я действительно думала, что она будет счастливее здесь, чем в Монтане, мы бы остались. Я бы пожертвовала своим домом, работой и семьей, чтобы она могла быть со своим отцом. Но в глубине души я знала, что моей девочке нужно открытое пространство и большое небо.

— Она — это все, что имеет значение.

Он поднес руку к моей щеке.

— Не все.

Слеза упала на его большой палец.

— Я бы хотела…

— Я знаю. — Его глаза все еще были полны боли, но в них было понимание. — Я тоже.

Логан глубоко вздохнул и встал с кровати.

— Я не знаю, что делать.

Я пожала плечами.

— Здесь нечего делать. Мы движемся вперед. Мы делаем жизнь Чарли настолько счастливой, насколько это возможно.

— А как насчет нас?

Я посмотрела на свои колени и позволила еще нескольким слезам упасть на мое платье.

— Я думаю, было бы лучше покончить с этим сейчас. Прежде чем это станет еще сложнее.

— Еще сложнее? — Он усмехнулся. — Тея, я влюблен в тебя. У меня в чемодане есть кольцо, которое я надеялся подарить тебе сегодня вечером. Как это может стать еще сложнее?

Мои плечи начали дрожать.

Я тоже тебя люблю.

— Просто недостаточно, чтобы остаться.

Все мое тело вздрогнуло. Боль на мгновение обжигала, пока ее место не занял гнев.

— Ты мог бы переехать. Почему именно мы должны внести огромные изменения в жизнь?

Он покачал головой.

— Я не могу. Моя карьера в Нью-Йорке. Моя семья тоже. Ты не единственная, кто гордится тем, чего он достиг, и не хочет от этого отказываться.

— Хорошо. Тогда мы вернулись туда, где были. — Я вытерла глаза насухо. — Это невозможно.

Он перестал расхаживать, его сжатые кулаки расслабились.

— Я не хочу ругаться.

— Я тоже.

Я не хотела, чтобы мы расстались на плохой ноте. У нас были годы впереди, как у родителей Чарли, и нам было бы легче, если бы мы могли покончить с этим полюбовно. Мы должны были найти способ забыть о боли и просто сосредоточиться на воспитании счастливого ребенка.

Логан пересек комнату, чтобы взять меня за руки и поднять на ноги. Затем он заключил меня в свои объятия, дыша в мои волосы.

— Я не хочу отпускать тебя. Быть с тобой. С Чарли. Это самое счастливое время в моей жизни. Но моя семья. Моя карьера. Я не могу…

— Все в порядке. — Я расслабилась у него на груди. — Я понимаю.

И я понимала. Я не винила его за то, что ему нужно было остаться. Но мы зашли в тупик в нашем разговоре, и больше нечего было сказать.

Я откинулась назад, встав на цыпочки, чтобы прижаться губами к его губам.

Он без колебаний ответил на мой поцелуй, взяв все в свои руки, как он всегда делал.

Я полностью растворилась в нем, рассказывая ему своими прикосновениями, как отчаянно я хотела, чтобы все было по-другому.

Мы раздели друг друга догола и упали в путаницу конечностей под простынями. Никто из нас не хотел отрываться, чтобы выключить свет. Логан занимался со мной любовью, тяжело наваливаясь всем своим весом, как будто хотел удержать меня прикованной к этому месту. Он двигался надо мной со свирепостью, которую я никогда раньше не видела. Отчаяние в его глазах на самом деле никогда не исчезало, просто маскировалось жаром.

И все это время я крепко обнимала его, шепча три слова, которые я никогда не сказала бы другому мужчине, запоминая, как он сказал их в ответ. Я люблю тебя, теперь меня это не пугало.

Это был просто… идеальный конец.

— Привет.

Я подняла взгляд со своего шезлонга, когда Томас и Лилиана вышли во внутренний дворик.

— Привет.

Чарли и Логан плавали в бассейне, наслаждаясь прохладной водой в жаркий день. Вчерашнее пасмурное небо и прохладный ветерок исчезли, так что этим утром мы с Логаном решили позволить Чарли просто поиграть. Мы хотели устроить ей веселый последний день с ее отцом, потому что он не был уверен, когда сможет в следующий раз попасть в Монтану.

Итак, сегодня днем мы разбили лагерь у бассейна, чтобы понежиться на солнышке.

— Можем мы присоединиться к вам? — спросил Томас.

— Конечно. — Я села и стащила одежду Чарли с шезлонга рядом со мной. Затем я быстро проверила, чтобы убедиться, что верх моего бикини не соскользнул.

Лилиана села в шезлонг рядом со мной, в то время как Томас занял обычное место за столиком под зонтиком позади нас.

Я посмотрела на бассейн в поисках спасения, но Логан был слишком занят, наблюдая за Чарли, чтобы заметить, что его родители вышли. Вместо этого он топтался на месте, в то время как она стояла на краю трамплина, готовясь к прыжку.

— Мы должны извиниться перед тобой, — сказал Томас, не сводя глаз с моей дочери. — Наше поведение прошлой ночью было невыносимым. От имени всей семьи я хотел бы заверить вас, что это больше не повторится.

Я моргнула пару раз, радуясь, что они не могли видеть мои потрясенные глаза за солнцезащитными очками.

— Я, эм, спасибо? — Когда мои уши уловили, что это прозвучало как вопрос, я прочистила горло и попробовала снова. — Спасибо.

— Мы хотели бы познакомиться с Шарло… — Лилиана остановила себя, сглотнув. — Чарли.

— Я уверена, что ей бы это понравилось. — Это была ложь, но если эти люди пытались, то и я попытаюсь.

Наступит время, когда Чарли приедет сюда, чтобы навестить Логана без меня. Любая связь, которую она установила со своими бабушкой и дедушкой, пока я был здесь, облегчила бы эти будущие поездки.

— Вы все уже пообедали? — спросила Лилиана.

Я кивнула.

— Сегодня утром мы пошли навестить Джоан, и она пригласила нас остаться.

После нескольких часов с бабушкой Логана я полюбила ее даже больше, чем прошлой ночью. Джоан осыпала Чарли любовью, постоянно обнимая или целуя ее в щеку.

— Ну, если маме понравилось твое общество за обедом, мы поужинаем, — заявил Томас. — Есть ли что-нибудь, что вы с Чарли предпочли бы? Наш шеф-повар может приготовить практически все. Или мы можем заказать еду на вынос.

— Нам довольно легко угодить. Чарли любит типичную детскую еду. Макароны с сыром. Пицца. Корн-доги.

— Корн-доги! — Томас хлопнул один раз. — Я не ел корн-дог целую вечность. Пусть он приготовит их и ещё картошку фри. Кажется, прошлой ночью она ей понравились.

Я улыбнулась, радуясь, что он заметил.

— Она любит картошку фри.

— Смотрите, — выдохнула Лилиана, выпрямляясь на шезлонге.

Мои глаза проследили за ее взглядом туда, где Чарли зажимала нос, и Логан сосчитал до трех. Она зажмурилась и оттолкнулась от доски, разбрызгивая воду на отца, когда она исчезла под водой.

Логан был прямо там, когда она вышла на воздух, прижимая ее к себе, пока она вытирала воду с улыбающегося лица.

Внутренний дворик взорвался радостными криками, когда мы все встали, чтобы поаплодировать Чарли. Она посмотрела на нас, затем уткнулась головой в шею Логана при виде Томаса и Лилианы.

Логан просто смотрел, подплывая к краю бассейна. Сначала он вытащил Чарли, потом себя. Вода блестела, стекая по его скульптурной груди и животу ровными струйками. Дрожь пробежала по моим плечам, и я закрыла глаза, запечатлевая этот образ в памяти. Это будет тот обращ, который я буду использовать, когда буду скучать в одинокие ночи. Я бы, наверное, нарисую это в альбоме для рисования, как только вернусь домой.

С Чарли, следовавшей за ним, Логан спустился к бассейну к нашим шезлонгам. Он стащил полотенце с другого шезлонга, протянул его Чарли, прежде чем взять одно для себя.

— Мама. Папа. — Он кивнул своим родителям, затем посмотрел на меня из-под полотенца, своим Ты в порядке? Взглядом.

Я улыбнулась. Все хорошо.

— Мы как раз обсуждали планы на ужин, — сказал Томас. — Чарли, ты любишь корн-доги? Я надеялся, что мы могли бы съесть их на ужин. Тебя это устраивает?

Она кивнула, придвигаясь ближе к ноге Логана.

— Привет, ребята! — Обри вышла во внутренний дворик, ее лицо расплылось в широкой улыбке, направленной на мою дочь. — Чарли, хочешь поплавать со мной?

Логан посмотрел вниз, одарив ее усмешкой.

— Тетя Обри боится трамплина для прыжков в воду.

Обри закатила глаза.

— Я не боюсь. Я просто не люблю, когда вода попадает мне в нос.

— Тебе следует заткнуть нос. — Чарли зажала ноздри. — Так учил меня мой папа.

— Хм. — Обри постучала себя по подбородку, делая вид, что никогда раньше не слышала об этой идее. — Может быть, ты могла бы показать мне?

Чарли улыбнулась, бросила полотенце на палубу и, не теряя времени, поспешила своей маленькой попкой обратно к трамплину для прыжков.

Обри улыбнулась и последовала за ней, как раз в тот момент, когда на столе зазвонил телефон Логана.

— Я сейчас буду, — крикнул он им в спину, затем ответил на звонок.

Томас встал со своего места.

— Я не плавал целую вечность. Думаю, я переоденусь и присоединюсь к ним.

— И мне лучше сообщить кухне о нашем выборе на ужин. — Лилиана одарила меня искренней улыбкой, встала и последовала за Томасом в дом.

Я глубоко вздохнула, испытывая облегчение от того, насколько безболезненно это было. Поскольку София уже уехала в город, это может быть действительно приятный воскресный день. И я не могла не радоваться за Чарли, что она действительно может познакомиться со своей большой семьей.

Ее застенчивость исчезла вместе с Обри — и доской для прыжков — когда она катапультировалась в воду. Один за другим Чарли проникалась теплотой к этим людям и втягивала их в свой круг. Если бы они были хоть чем-то похожи на Логана, а я подозревала, что они были, даже учитывая события прошлой ночи, в ее семье была бы больше, чем просто я, Хейзел и Джексон.

— Это был Шон. — Логан сел у моих ног, загораживая мне вид на Чарли и Обри. — Он пытался разыскать владельца этой учетной записи электронной почты, но у него возникли проблемы, что просто выводит его из себя. Шон думает, что парень тоже хакер, и блокирует его.

Я нахмурилась.

— Это не имеет большого значения, Логан. Отпусти это. Это просто какой-то парень ведет себя как придурок. Электронные письма прекратятся.

— Я не хочу рисковать.

Мы переглянулись один из наших пристальных взглядов, но я, наконец, сдалась. Даже за моими солнцезащитными очками он выигрывал.

— Отлично. Если ты хочешь тратить время Шона впустую, это твой выбор. Но я не хочу об этом говорить. Не сегодня.

Сегодня я просто хотела, чтобы он был рядом. Провести этот последний день вместе, прежде чем завтра все изменится.

— Хорошо. Не сегодня. — Напряжение с его лица исчезло, и он придвинулся ближе. Его рука скользнула по моему колену к бедру, и он наклонился, нежно целуя меня.

Я расслабилась в нем, прислонившись лбом к его плечу.

Мы обнимали друг друга, не говоря ни слова, пока он крепко не обнял меня за бедра.

— Логан, это слишком …

Я не могла выдавить из себя ни слова. Секунду назад я сидела, а в следующую Логан стащил меня с шезлонга и швырнул нас обоих в бассейн. Я закричала, когда мы врезались в воду, смеясь, когда я вынырнула, чтобы глотнуть воздуха.

— Ты заплатишь за это. — Я расплескала самодовольную ухмылку Логана.

— О, да? Что ты собираешься со мной делать?

Я улыбнулась, как раз в тот момент, когда Обри и Чарли подошли к нему сзади и окунули его голову в воду.

И вот так мы провели наш последний день.

Играю с нашей дочерью. Знакомясь с его семьей. Ели корн-доги. И прощаюсь с каждым нежным прикосновением и целомудренным поцелуем.

Мы провели день, наслаждаясь каждым мгновением. Спокойное понимание рассеяло беспокойство между нами и дало нам свободу просто… быть.

Как бы ни было душераздирающе прощаться завтра, мы оба знали, что это было правильное решение. Сказка закончилась. Хрустальная туфелька была снята. Нам с Чарли нужно было домой.

Где нам самое место.