Род на краю империи

Глава 20

Сунь-Цзы писал, что разведка — это самое главное дело на войне, опора для всех действий войска. Глава Рода Дранько решил игнорировать китайскую мудрость.

Айвазян начал действовать в тот момент, когда вражеская колонна остановилась у КПП. Микроавтобусы тарахтели двигателями, а Тарас Дранько, старший сын и по совместительству командир гвардии, показывал эсбэшникам разрешение на проезд. Предполагалось, что война не затронет соседние поместья, и охранник напомнил об этом Тарасу. За диалогом наблюдала проекция Феди.

Сдвинув часть панорамного окна, я крикнул Армену:

— Погнал!

И мой диверсант «погнал».

Обнажив пару коротких клинков, телепортировался на КПП.

Прямо в один из бусов.

— Что там? — поворачиваюсь к Феде.

— Жесть какая-то, — выдохнул мальчишка.

Наверное, нехорошо заставлять паренька наблюдать за смертями других людей. Как сказали бы в моём прежнем мире, это повлечёт за собой психологическую травму. Вот только здесь мир другой. Более жестокий? Нет. Скорее, честный. Никто не притворяется, что законы работают. Кто сильнее, тот и прав. И раз уж Фёдор стал частью моего Рода, ему придётся осознать опасности, грозящие нам ежедневно.

— Не молчи, — попросил я.

— В микробусе кричат, — заговорил толстяк. — Там что-то происходит. Вижу кровь на стекле. Все мечутся… Стоп, уже второй бус. Грохот, крики… Айвазян в голове колонны! Вот же!

— Что? — не выдержал я.

— По-моему, он грохнул этого… ну, ихнего начальника. Того, что в кольчуге и с топором у пояса.

— Грохнул? — переспросил я.

— Ну, он лежит на асфальте. Вижу кровь.

Задать следующий вопрос я не успел.

Айвазян телепортировался на бетонированную площадку перед домом, где мы организовали парковку для гостей. Там сейчас никого не было — моя гвардия выдвинулась к дороге, чтобы перекрыть движение колонне Дранько. Я видел, как ребята растягивают поперёк шоссе ленту с шипами. Всё делалось по плану. Шипы остановят микробусы, как их здесь называют, но ничего не сделают мехам… С которыми я намерен разобраться по-своему.

— Ты завалил Тараса? — спросил я.

— Возможно, — диверсант отряхнул кровь с клинков и убрал их в поясные ножны. — Он вне игры.

— А что в бусах?

— Трое или четверо уже не поднимутся. Без обид, шеф, но я действовал так, чтобы не нарваться на лезвие.

— Правильно, — одобрил я.

— Они пересекают периметр, — сообщил Федя.

— Что с их командиром?

— Оставили на асфальте. Там целитель что-то колдует, но… По-моему, без шансов.

— И кто отрядом командует?

— Бородатый мужик с катаной. Он в голове колонны, в тачке сидит.

— Что с мехами?

— Бегут впереди колонны.

Что ж, ситуация предельно ясна. Один из сыновей Богдана Дранько, уже не поднимется. Во всяком случае, не для этого боя. Если и выживет, то не будет представлять для нас угрозы. В бусах тоже посеяли панику и организовали несколько трупов. Во второй раз такое не прокатит — мы рассчитывали на эффект внезапности.

Вот мехи — это проблема.

Протопчутся по нашей заградительной ленте и даже не заметят.

— Отзывай проекцию, — приказал я. — Больше она не нужна.

Намотав цепь кусаригамы на кулак, я спустился на первый этаж, вышел на крыльцо и присоединился к Айвазяну. Диверсант уже был знаком с моей тактикой боя, но прочие гвардейцы, включая Ольгу, смотрели как на камикадзе. Пятнадцатилетний мальчишка, без доспехов, с очень несерьёзным по их меркам оружием. И этот мальчишка собирается отразить натиск ударных шагателей класса «борисфен». Да-да, мы уже идентифицировали агрегаты, выставленные вражеским Родом на войну.

Прикид у меня был соответствующий.

Это я про образ самоубийцы.

Футболка, шорты, кроссовки. Днём я бы нацепил солнцезащитные очки, но сейчас вечер, и светило уже спряталось за горной грядой. Поднялся прохладный ветерок, но это меня не смущает. В конце концов, я не планирую устраивать эпичную битву на всю ночь. Чтобы разделаться с отморозками, мне хватит двадцати-тридцати минут. Максимум.

— Приготовиться! — рявкнул я.

Гвардейцы шевельнулись, выстраивая оборону. Вдоль обочин встали два меха, одним из которых управлял Руслан Тимирязев. Сразу за моей спиной копейщики под чутким руководством Терехова выставили стену щитов. Следующий ряд обороны — мечники. Во главе с Ольгой. Ну, а позади этой компашки стоял, сунув руки в карманы Лука Чхартишвили по прозвищу Чёрт. Это, на минуточку, геомант и весьма неслабый. Я занял позицию в нескольких метрах за его спиной.

К слову, я мог бы за секунды решить исход битвы, дав Чёрту карт-бланш на любые действия. Локальное землетрясение — и микроавтобусы отправляются в ад. Но это слишком просто. Во-первых, Лука повредит дорожное полотно, мне его придётся чинить, а утром автовоз с новой партией шагателей не сможет приблизиться к дому. Ну, и соседи будут недовольны, а я с ними пока дружу. Во-вторых, я не хочу повредить свои трофейные мехи — есть вероятность, что их зацепит ударом. Поэтому Лука — мой последний козырь. Если вдруг что-то пойдёт не по плану.

Колонну Дранько я заметил издали.

Первыми на бешеной скорости неслись мотоциклисты, за ними бежали мехи. Именно бежали, грозно размахивая бензопилами. Дальше катились микроавтобусы с вражеской гвардией, а замыкал процессию героический отпрыск семьи Дранько. Держите меня семеро, ага.

Мехи выстроились в каре.

Это были, как я уже отметил, «борисфены», но очень мощные, шумные, пыхтящие гидравликой и выпускающие чёрные клубы дыма. Явно устаревшие на два-три поколения. Но мне и такие сгодятся — стандартных «витязей» они раскидают аки хомячков.

Я не видел выражения лица Ольги. Но думаю, что телохранительница уже мысленно отправилась к праотцам. В её мировосприятии Дранько выглядят сильнее.

Люблю рушить стереотипы.

Отпускаю цепь, начинаю раскручивать каму над головой.

Байкеры притормаживают, пропуская каре шагателей. Не сбавляя темпа, мехи несутся на наши ряды, рассчитывая их смять. Эдакая конница двадцатого века.

Подпустив механикусов поближе, я сделал их проницаемыми, зачерпнув побольше ки из окружающего пространства. Четыре машины промчались сквозь стену щитов и мечников. Выглядело всё так, словно нас атаковали фантомы.

До микроавтобусов ещё очень далеко — колонна основательно растянулась по серпантину.

Призрачные мехи по инерции пробежали ещё несколько метров — беззвучно, как фильмах про полтергейст. Притормозили и начали разворачиваться. Синхронно со мной. Вот только пилоты и корпуса шагателей вновь сделались материальными. Проницаемость я сохранил только в кабинах ближайших машин.

Шаг-подшаг.

Прыжок, выброс цепи.

Сверкающая дуга прочертила линию на том уровне, где располагались шеи пилотов. Одновременно с этим я добавил проницаемости в верхние манипуляторы, и бензопила правого «борисфена» прошла сквозь мою грудь, не причинив вреда. Довернувшись всем корпусом, я приземлился на ноги, не останавливая вращение серпа. Кровь забрызгала калёные стёкла изнутри, несколько капель упало на асфальт.

Лишившись пилотов, «борисфены» тут же окаменели, перестали двигаться и заглушили моторы. Это особый защитный механизм. Типа от дурака. Если человек потеряет сознание, мех не будет по инерции врезаться в здания или крушить пилой своих же союзников. Все узлы тупо блокируются.

Два задних меха чуть не врезались в своих товарищей, но вовремя среагировали, сбавили обороты и принялись неуклюже огибать истуканов.

Я тут же сменил проницаемость, перекинув эффект на ближайшего противника. Сделал два оборота вокруг собственной оси, отправил каму в диагональ и через верхний купол достал до виска пилота, глаза которого расширились от ужаса и непонимания. Серп с хрустом пробил черепную коробку одарённого.

Рву цепь на себя, подтягиваю, перехватываю каму за рукоять и начинаю раскручивать груз, отступая за ногу шагателя.

Последний «борисфен» ткнул в меня кончиком пилы, но я стал проницаемым. Метнувшись вперёд, просочился сквозь ноги исполинов, сделал кабину последнего меха прозрачной, добавил проницаемости и отправил в полёт шипованную гирьку. Прямо в основание черепа мужика, пристёгнутого к креслу.

Снова хруст.

Пилот умер не сразу, а потому мех конвульсивно дёрнулся, потерял равновесие и рухнул на проезжую часть. Грохот был мама не горюй! Бензопила взвизгнула, у неё порвалась цепь, а потом мотор заглох. От удара столь чудовищной массы по асфальту пошли трещины.

Гадство.

Лишние расходы на ремонт.

Подтянув груз, я остановил вращение цепи. Пальцы правой руки были липкими от крови, стекавшей с изогнутой поверхности серпа.

Из-за спин бойцов я увидел, как микроавтобусы остановились в двухстах метрах от нашего заграждения, и оттуда начали выбегать вооружённые гвардейцы. Без копий и алебард, только мечи, щиты, палицы и секиры. Похоже, противник рассчитывал смести наш отряд тараном, а теперь пришлось переигрывать.

— Мехи! — рявкнула Ольга.

«Тигр» и «витязь» помчались вперёд. Оба шагателя были оснащены простыми и дисковыми пилами на каждую руку, чтобы повысить ударную мощь.

— Копейщики! — продолжила командовать Ольга.

Наша стена щитов, тяжеловесно лязгая пластинчатыми доспехами, двинулась вперёд, перекрыв шоссе от края до края.

Чёрт вопросительно посмотрел на меня.

— Держись за нашими спинами.

Намотав цепь на кулак, я двинулся туда, где вот-вот закипит сражение. Похоже, у Дранько нет прыгунов — иначе они попытались бы атаковать меня. Я видел, как средний сын Богдана раздаёт команды, пытаясь выстроить вменяемую оборону. Водители бусов развернулись, перегородив шоссе. Ну, логично. Можно использовать кузова в качестве баррикад, вот только мехи не нуждаются в асфальте для передвижения — могут обойти бусы хоть справа, хоть слева.

Вражеские воины выстроились клином за своими баррикадами, обнажили клинки и приготовились дать отпор. Лука бросил на меня вопросительный взгляд.

Качаю головой.

Мне ещё по этому шоссе ездить.

И вот здесь я впервые увидел, что могут сделать механикусы с обычной пехотой, которую не поддерживают одарённые. Шагатели разогнались, синхронно прыгнули, оттолкнулись от крыш микроавтобусов и приземлились в толпу, смешав всё построение. Кузова автомобилей расплющило всмятку. Я увидел, как разбегаются прочь водители, но в дело вступил Айвазян. Два прыжка — два трупа. Никто не уйдёт обиженным.

Взревели моторы, взвизгнули дисковые пилы, с бешеной скоростью закрутились цепи с алмазным напылением. Пилоты начали кровавую жатву. Широкие взмахи, фонтаны крови, разлетающиеся конечности. Головы, катящиеся по асфальту. Не спасали ни тяжёлые доспехи, ни шлемы, ни кольчуги. За считанные секунды механикусы навели такое опустошение, что позавидовал бы сам Александр Македонский.

Гвардейцы Дранько умирать не хотели.

Поэтому бросились врассыпную.

Я увидел, как разворачиваются мотоциклисты, а бравые вояки, побросав мечи, бегут в направлении горного склона. Они что, собрались переквалифицироваться в альпинистов?

Бой закончился.

Началась мясорубка.

И тут у среднего сына Дранько сдали нервы. Мужик выхватил катану, заорал что-то нечленораздельное и включил режим меты. Хм. Когда эти мудаки ускоряются, вы думаете, что наступает финал. Размытая тень метнулась к моим копейщикам, взлетела в воздух, исполнила красивое сальто, приземлилась на колено… и тут же рванулась в мою сторону. Ставки сделаны, ставок больше нет.

Я неспешно раскрутил над головой шипованный груз кусаригамы, перевёл его в вертикальное вращение, подтолкнул носком и отправил наперерез противнику.

Бородач удивил.

Молниеносно уклонившись, вычертил катаной сверкающую дугу, вспарывая меня от паха до плеча, и сильно удивился, когда лезвие не встретило сопротивления.

На секунду мета остановился.

И этой секунды хватило.

Вернув себе материальность, я отступил на три шага, перевёл груз во вращение и захлестнул две кисти противника, удерживающие меч. Дранько попытался высвободиться, но я дёрнул цепь, заваливая его на колени. Быстро сократил дистанцию, отвёл цепью клинок, обмотал врагу шею и погрузил каму в глаз аристократа.

Бородач дёрнулся, по его телу прошла конвульсия.

Я терпеливо ждал, пока всё не закончится.

— Шеф, это было мощно, — ко мне приблизился Чёрт.

Мои губы тронула слабая усмешка.

— Знаю.

Мои гвардейцы добивали последних дезертиров. Айвазян телепортировался то к одному, то к другому беглецу, наносил быстрые и точные удары своими клинками, а затем растворялся в воздухе. Это был настоящий разгром. Я не потерял ни одного бойца, а из всего вражеского отряда выжили только мотоциклисты. Наверное, я мог бы отправить Айвазяна на КПП, чтобы перехватить неудачников, но не стал этого делать. Кто-то ведь должен сообщить главе Рода о поражении…

К нам приблизилась Ольга.

— Отряд противника разгромлен, Ваше Благородие. Будут дальнейшие приказы?

— Будут, — кивнул я. — Для начала соберём трофеи. А затем… наведаемся в гости с ответным визитом.