Род на краю империи

Глава 6

Почему, скажите на милость, самые ответственные миссии я вынужден проворачивать в дождливую погоду? Стоит найти жертву, организовать её похороны и заготовить инструменты, как разверзаются хляби небесные! Вот и сейчас, когда я раскрыл ящик с кусаригамой и любовно погладил шипы груза, на Фазис обрушился ливень. Тропический, чудовищный. В лучших традициях этого города.

Радует одно. Там, куда я собрался, дождём и не пахнет.

Убить Серебряного Дракона я решил ранним утром.

Пока все спят.

Ну, Дракон не спит, разумеется. Он управляет эвакуацией очередного ботаника, работавшего в клановом концерне Неваполиса. Этот упырь, подобно профессору Мориарти, дёргает за телепатические ниточки, находясь в совершенно непредсказуемой части страны. На Урале. А если уж быть совсем точным — в Верхнеуральске.

Сведения об этом пришли одновременно по двум каналам связи. От Барского и моих верных миньонов из Чёрного Ока. Так что сомнений возникнуть не могло: Серебряный Дракон засел именно там, где я планирую погостить.

Что интересно, я не ограничусь головой одного босса.

Привык работать с размахом.

Намотав кусаригаму на кулак и крепко зажав серп, я тихо обратился к домоморфу:

— Бродяга?

— Слушаю, Сергей.

— Через пять минут — отправка в заданную точку. Стыковка через гараж.

— Принял.

Ох уж эти древние артефакты!

Нахватался моих словечек…

Спустившись в гараж, я обвёл взглядом свою команду. Лука Чёрт, владеющий техниками геомантов. Армен Айвазян, которого я вооружил чудесным летающим топором. И, собственно, Демон.

— Ну что, тунеядцы? Готовы к великим свершениям?

Демон криво усмехнулся.

— Расклад такой. Я захожу в дверь, решаю вопросы. Вы появляетесь через пять минут. Я вызваниваю этого хмыря, и мы навешиваем ему звиздюлей.

— Мне всё нравится, — сообщил Чёрт.

Вишенка на торте — это личность убийцы, от которого я чудом ушёл в Портовом районе. Этот товарищ носил интересное имя — Мансур. Фамилий у индонезийцев вообще нет, за одним малым исключением. У народности батак с Северной Суматры существуют так называемые марга. Это клановая система, только она повёрнута не на аристократическом происхождении и не на одарённости. Марга моего оппонента, Панджаитан, заточена под традиционные боевые искусства и убийства на заказ. Не очень хорошая новость. Расправившись с Мансуром, я рискую нарваться на войну со всей его маргой. Вот только убить этого типа мне придётся в обязательном порядке — уж больно он мне мешает.

Единственная задача Мансура Панджаитана — мой обугленный труп.

Поэтому индонезиец отирается в Фазисе.

Что же касается возможностей моего противника, то они довольно обширны. Помимо того, что Мансур потомственный пирокинетик чуть ли не в десятом поколении, он ещё владеет хитрыми артефактами, полученными от клана. Что за артефакты — неизвестно. Но по косвенным признакам ясно, что один из предметов позволяет Мансуру перемещаться в многомерном пространстве и управлять траекторией объектов, которые там движутся. А ещё — обнаруживать эти самые объекты на больших расстояниях.

Второй артефакт Мансура — его меч. Видоизменённый голок, который известен на Яве, в Малайзии и много где ещё. Вроде бы как над оружием поработали шаманы. А шаманами в Индонезии называют кого угодно — артефакторов, каббалистов и даже оружейников, подобных Феде.

Собственно, факты заканчиваются.

Дальше — режим домыслов.

Голоки клана Панджаитан способны поражать противников, защищённых артефакторной и усиленной каббалистами бронёй. Есть сведения о шиноби, которые ликвидировали клиентов из Европы и Наска, орудуя именно такими «ножичками». Подробных характеристик, естественно, нет. Выживших очевидцев — тоже.

План у меня есть.

Я собираюсь покончить со всей этой компашкой в один день.

— Прибыли, — рапортует Бродяга.

Открываю дверь и выхожу в дом, расположенный в пригороде крупного индустриального центра.

Бродяга пристыковался к гостиной на первом этаже. А Серебряный Дракон засел в рабочем кабинете наверху. Я убедился в этом, сделав перекрытия прозрачными. Телохранители тоже присутствовали. Мечник хозяйничал на кухне — что-то варил в кастрюльке и нарезал овощи в салат. Боец с ножами, смахивающими на керамбиты, читал книгу на втором этаже. Прямо на диванчике у лестницы.

Мечника я вырубил броском метательного ножа.

С пятиметровой дистанции.

Точно в затылок.

Боец замер с поварёшкой в руке, так и не успев помешать варево. Из-под крышки запахло зеленью и морепродуктами… Я подскочил к мертвецу вовремя — аккурат, чтобы подхватить падающее тело и с максимальной заботой уложить на угловой диванчик. Сама нежность, ага.

Выдернув нож, я подошёл к мойке, помыл клинок и протёр кухонным полотенцем. Убрал в чехол на груди. И неспешно двинулся в сторону лестницы.

Наверное я мог бы раскрутить кусаригаму и устроить кровавую жатву на втором уровне, но в голову пришла более эффективная мысль. Сделав диван и перекрытия пола проницаемыми, я с улыбкой проследил за падающим телохранителем. Сгруппироваться и выхватить оружие мужик не успел. Грохнувшись на ковёр, громко выругался на неизвестном наречии, которое даже я не слышал. И сильно удивился, когда рядом возник русоволосый пацан и взмахом серпа перерезал ему горло.

Разделавшись с телохранителями, я быстро поднялся на второй этаж, пересёк гостиную с валяющейся на полу книгой и свернул направо, в полутёмный коридор.

Несусветная рань.

За окнами ещё темно…

В кабинет вхожу прямо через дверь, не особо заморачиваясь нормами приличия.

— Наидобрейшего утречка!

Серебряный Дракон выглядит обычным стариком. Сухоньким, низкорослым азиатом, которому должно быть… ну, под восемьдесят, не меньше. Густая сетка морщин, пергаментная кожа. Сидит в кресле-качалке, вполоборота к двери. Изгиб эркера позволяет ему наслаждаться видом соснового леса, взбирающегося вверх по горному склону. Всё заметено снегом, из примет цивилизации — разве что лента шоссе, теряющаяся среди деревьев. Машин не видно, но магистраль явно чистят.

Завидев меня, упырь тут же атаковал.

На ментальном плане.

Я ощутил характерные колебания, но мне пофиг. Старикан нахмурился, а затем увидел обруч на моей голове — и в его глазах появилась догадка.

— Не прокатит, — сообщил я. — Говоришь по-русски?

— Конечно. Мы ведь с тобой общались.

Он знает, кто я.

Хорошо.

Здорово экономит время.

— Тогда бери телефон и звони по номеру, который я назову.

В глазах старика — новая волна непонимания.

— Серьёзно? Великий Кромсатель заявился по мою душу… и хочет всего один телефонный звонок?

— Это продлит тебе жизнь на пару минут. И внесёт элемент непредсказуемости.

Я почти уверен, что старик вызвал своего лучшего убийцу. Вот только с побережья Чёрного моря на Урал за одну секунду не добраться. Бродяга потратил на путешествие через многомерность три с половиной минуты. Этого достаточно, чтобы расставить все точки над «ё».

Диктую номер.

Старик протягивает руку, берёт телефонный аппарат с полки, ставит себе на колени. Провод тянется куда-то в угол комнаты. В наступившей тишине слышится звук вращения наборного диска.

— Произнеси одно слово, — отдаю приказ телепату. — Финиш.

Старик смотрит на меня очень внимательно, но трубку к уху прижимает. Обострившееся восприятие позволяет мне отчётливо расслышать каждый гудок.

В трубке раздаётся щелчок.

Голос одного из рептилоидов силового блока:

— Слушаю.

— Финиш, — дрогнувшим голосом шепчет Серебряный Дракон.

— Принято.

Старик вешает трубку.

— Зачем ты это делаешь?

— Для наглядности, — разматываю цепь кусаригамы. Серп, покачиваясь, зависает в сантиметре от пола. — Только что ты отдал приказ о ликвидации Е Тенгфея. Вашей группировки больше не существует.

— Ты врёшь.

— Проверь, — пожимаю плечами. — Позвони Киту Лаумеру, одному из своих шиноби. Номер напомнить?

Серебряный Дракон выглядит жалко.

Он ещё надеется на благоприятный исход, ведь Мансур наверняка прорывается к нам через многомерность.

— Звони, — я больше не предлагал.

Это был приказ.

И Серебряный Дракон подчинился.

Старческий палец начал двигать наборный диск. Дракону не требовалось заказывать междугородний звонок, общаясь с телефонисткой, потому что Лаумер сидел в Верхнеуральске. Вот только гудки шли, разрывая мрачную тишину, а лидеру Е Тенгфея никто не отвечал. Иначе и быть не могло, ведь прямо сейчас, в разных частях страны, членов организации вырезают адепты Чёрного Ока. Безжалостно и хладнокровно.

Индонезиец повесил трубку.

— Позвонишь по другому номеру? — моя улыбка не предвещала ничего хорошего.

— Думаю, в этом нет смысла.

— Правильно думаешь.

— Что тебе нужно, Кромсатель? Давай договариваться.

Я покачал головой:

— За твою голову заплатили. Я просто хотел, чтобы перед смертью ты понял, насколько глубоко облажался. Посылать за мной убийцу… это было ошибкой.

Старик открыл рот, чтобы возразить, но ему помешало лезвие камы. Широким росчерком я выбил кровь из горла телепата и перехватил вернувшийся серп за рукоятку.

Серебряный Дракон умер прямо в кресле, хрипя и пытаясь зажать артерию руками.

А в следующую секунду из ниоткуда выбрался мой главный противник. Выглядело это необычно — словно в привычном пространстве образовалась щель с искажённой перспективой, и оттуда выступил зыбкий человек. Тот самый шиноби, с которым я схлестнулся в Портовом районе.

Мансур быстро оценил обстановку.

— Спалишь дом? — ухмыльнулся я.

И сделал перекрытия под ногами индонезийца проницаемыми.

Мансур провалился вниз, так и не успев ничего скастовать.

Я раскрутил над головой шипованный груз и отправил вслед за своим противником — прямо сквозь пол. Присел на колено, чтобы увеличить дистанцию поражения. Прозрачность пола не оставляла Мансуру никаких шансов. Я его видел, а он меня — нет. Вот только шиноби в очередной раз удивил. Вместо того, чтобы умереть или уклониться, он ускользнул в многомерность.

— Твою мать! — не выдержал я.

Мы что, обречены играть в кошки-мышки до бесконечности?

Впрочем, я ошибался.

Стоило мне выбежать в коридор и спуститься на первый этаж, как сверху раздались звуки, подозрительно напоминающие пожар. Потянуло гарью, что-то обрушилось.

— Вон из дома! — рявкнул я на бегу.

Демон, Чёрт и Айвазян ломанулись к массивной двери. Чёрт нажал ручку, но без толку.

— Заперто, шеф.

— Проходите через дверь, — отрезал я.

Геомант с удивлением посмотрел на руку — его пальцы прошили пустоту. При этом ручка формально оставалась на прежнем месте, её контуры никуда не исчезли.

— Выполняйте приказ, — прорычал Демон.

И, отодвинув плечом геоманта, шагнул в дверной проём.

Молодец.

Доверие — наше всё.

Чёрт и Айвазян последовали за своим командиром, провалившись в бесплотную среду. Я вышел последним и сразу заметил в нескольких десятках метров от дома знакомую фигуру.

Мансур тоже нас увидел.

Но сделать ничего не успел.

Земля содрогнулась от серии толчков, и под ногами шиноби начал проваливаться снег. Индонезиец в невероятно красивом прыжке покинул зону поражения.

Айвазян телепортировался к врагу и взмахнул топором. Мансур нырнул ему под руку и молниеносным выпадом едва не пробил грудь, но прыгуна спасла отменная реакция.

Мы с Демоном ломанулись на выручку, увязая в сугробах.

Я догадался придать снегу проницаемость, и мы за считанные секунды сократили дистанцию.

За нашими спинами творилось нечто невероятное. Полыхал дом, трещали балки и перекрытия, вылетали стёкла. Что-то взорвалось. Бродяга переместился вверх по склону и оформился в отдельную постройку.

Мансур сделал быстрый выпад, но Айвазян растворился в воздухе.

Лютый зашёл справа, я раскрутил груз, подтолкнул его ногой для ускорения и выстрелил в голову индонезийцу. Шиноби уклонился! И резко рванул рукоять своего меча…

Вот теперь мне стало понятно, зачем этому голоку две цубы. Оружие разделилось. Видимо, второй клинок был вложен в первый и чем-то зафиксирован. Какие мастера ухитряются создавать подобное?

Рукоять голока укоротилась.

Шиноби отбил катану Лютого, нырнул под мой серп и чуть не пробил мне рёбра коротким клинком. Спасла проницаемость. Демон снова рубанул катаной — это был шикарный удар, но он не достиг цели.

Я крутанулся вокруг своей оси, перевёл цепь через плечи. Кама просвистела в сантиметре от лица, закрытого маской и капюшоном.

И тут глаз убийцы засветился красным.

Вслед за этим один из клинков стал зыбким, полупрозрачным. Ублюдок включил особый режим, который позволит ему справиться с моей проницаемостью.

Я ускорился.

Фланкировка кусаригамой вынудила индонезийца отступить. Перед его лицом просвистел груз, затем — сверкающее лезвие камы. Развернувшись и присев, я отпустил цепь. Серп вырвался вперёд, прочертил широкую дугу и зацепил бедро моего противника. Кровь небрежным штрихом легла на снежную кашу.

Мансур никак не отреагировал.

Отступив на пару шагов, убийца пропустил вперёд Демона и ткнул его в спину коротким клинком, но командир моей гвардии успел завести меч за плечо. Лезвия звякнули, выбивая искры. Демон тут же развернулся, рубанул сверху и наискосок, но батак отвёл катану — его реакция была запредельной.

В эту секунду Мансуру прилетело в грудь.

Шипованным грузом.

Убийцу отбросило в снег. Пролетев пару метров, он упал, закашлялся и захрипел. Попробовал встать. Я же не медлил ни секунды. Взвившись в воздух и раскручивая на ходу кусаригаму, наотмашь ударил серпом.

Наше противостояние закончилось.

Половина головы индонезийца сползла вниз.

Тело, простояв несколько секунд в неестественной позе, завалилось набок.