Серп властителя

Глава 14

Внутри маленького шатра места для двоих едва хватало. Особенно с брайдовым ростом. Он смущённо потоптался у входа, там же и сел, вытянув ноги по диагонали, чтобы не задевать край спальника Тайлисс. Лучше было бы остаться стоять, но здесь — только если согнувшись крючком.

— Как ты? — спросил он у стреги, которая лежала, зябко кутаясь в тонкое одеяло.

— Паскудно, — она передёрнула плечами. — Знобит сильно. Почти всё слила на эту гадость, и своё и чужое. Пару дней надо, цептор, и буду в форме. Не переживай.

— Да я не про это..., — Брайд запнулся, — Сколько надо, столько и... В общем, поправляйся.

Он чувствовал неловкость. Вроде зашел проверить, а что говорить не придумал, чтобы нелепо не выглядело. В конце-концов, стрега их всех спасла от «подарка» дахака. И проводнику всяко проверить повреждённого в бою эвоката нужно обязательно. Вот только слишком уж непохожа стрега на обычных и привычных эвокатов. Слишком... живая. И оттого трудно выбрать достойную линию поведения и общения.

— Вряд ли твоё распоряжение одобрит командование, — Тайлисс насмешливо изогнула бровь. — Больше двух дней не дадут. Особенно, теперь. Но ты ведь не о здоровье поболтать пришёл? Спрашивай. Ты обязан знать о моих способностях всё.

Брайд с подозрением уставился на неё.

— Ты меня читаешь что-ли? Сейчас?

— Конечно, — серьёзно ответила Тайлисс. — Я единственный эвокат в Амеронте, способный читать проводника без его разрешения.

— Издеваешься, — вздохнул Брайд.

— Есть немного, — вяло отозвалась стрега. — Чего тут читать-то? И так всё видно по твоему лицу. Об оружии спросить хочешь?

Брайд улыбнулся. Ну, бывают, наверное, и такие... зубастые эвокаты. Хоть и непривычно, но куда деваться.

Тайлисс стянула с плеч одеяло, откинула в сторону. Вытянула левую руку, обвитую чешуйчатым хлыстом. Сейчас Брайд смог разглядеть, что основание этого непонятного оружия попросту уходит прямо в мышцу плеча. И ни шрама, ни чёткого соединения кожи стреги с кожей? хлыста не наблюдалось — как будто всё это было единым целым. И оружие и сама плоть.

— Что это такое?

— Шеер, — стрега сказала это с неким трепетом в голосе. — Оружие жрецов Гоара. Повелителя пламени. Хозяина битв.

— Оно что — часть тебя? — удивлённо спросил Брайд. — Оно... живое?

— Ну, в какой-то мере. Шеер — порождение магии Гоара. В некотором смысле, да — живое. Но это именно оружие, не более. Чуть более живое, чем меч, но чуть менее живое, чем эвокат. И да, теперь мы одно целое. Жрецов Гоара соединяют магией с шеером ещё в детстве. В Эльвейне считается, что только маги, берущие Силу от Гоара, — как раз созданы для боя.

— Считается? — переспросил Брайд.

— Считается. Но это, скорее, расхожее мнение. Все жрецы, любого из Богов, так или иначе, способны к боевой магии. Но мы, говоря вашими определениями, самые эффективные в условиях сражения. Разрушители, по вашему.

— А почему на левой руке? В правой разве не было бы сподручнее?

— Правая — для обычного оружия или для иных заклинаний. Но нас учат с самого начала, как обоеруких бойцов.

— Как ты попала в Амеронт? — спросил Брайд, продолжая с интересом разглядывать тугие, тёмные кольца шеера. Невероятно. Хоть и нечестивая магия, но зато какие возможности.

— По глупости, — стрега нахмурилась. — Долгая история, на самом деле. Если это приказ — расскажу, если просто языком почесать, то лучше как нибудь потом.

— Как хочешь, — Брайд не стал настаивать. Любопытно, конечно, но стрега и так слаба, куда уж тут приказами швыряться. — Потом, так потом. А вот откуда ты так много знаешь о Дахака Кабар, мне бы хотелось услышать. Многие тут вообще это сказками считают.

Тайлисс покачала головой, с досадой поморщилась и неохотно ответила:

— Из Эльвейна я прибыла не в Амеронт, а в Тангату, цептор. И в плен меня взяли в приграничье, во время рейда. Рейда тангатских магов. И среди нас были дахака. Поэтому да, я кое-что о них знаю.

— Дахака — тоже маги?

— Само собой. Вот только природа их Силы не очень мне понятна, а изучить мне особенно и не дали. Дахака Кабар — культ тайный, своих секретов не раскрывает. Мастер Вопросов вон тоже долго про них выпытывал в своё время, но сказать-то особо и нечего. В Эльвейне многое из того, что могут дахака, долгое время вообще под запретом было. Ещё древние маги Эльвейна и запретили. А о некоторых вещах вообще не слыхал никто и никогда.

— Действительно, — пробормотал Брайд. — Для такой истории нужно больше времени. И, вероятно, сил. А у меня только и мыслей, что о Мараште и его жителях. О женщине той...

Он взъерошил волосы пятернёй и неожиданно сам для себя признался:

— У меня от всего этого скоро голова лопнет.

— Да? — Тайлисс с равнодушным видом снова закуталась в плащ, — Я бы не переживала по этому поводу, цептор Бринэйн. Разве крепкая голова — это не тот признак, по которому вас отбирают на службу?

Брайд возмущённо хмыкнул, но достойный ответ подбирать не стал. Ещё раз велел поскорее поправляться и сбежал. Разыскал опциана, который отвечал за снабжение шатров, и приказал отнести эвокату Тайлисс ещё одно одеяло.

Гронви притащил ему ворох новостей. И как это он ухитряется так быстро всё узнавать? Но качество, определённо, полезное. Оруженосец рассказывал торопливо, почти взахлёб, как обычно. Сразу, по возвращению отряда из Марашта, был отправлен гонец с донесением в руки самому Серп-Легату. Другой гонец был послан в Хортский оплот Первых Столпов. Видимо, чтобы предупредить об опасной близости врага к северным границам провинции. Разведывательный отряд выдвинулся прочёсывать ближайшие к Марашту леса, где могли укрыться мятежники и тангары. Двое эвокатов, Силу которых использовала Тайлисс, будут восстанавливаться ещё несколько дней — так сказал целитель. Цептор-оптимат Халдор интересовался не покрылся ли Брайд коростой или волдырями от ошмётков сожжённого монстра. А Мастер Вопросов вылетел недавно из шатра приора «вот с таким лицом». Лицо тоже было продемонстрировано. Командор Гвинн ни с кем не разговаривает и даже не орёт ни на кого.

Брайд слушал вполуха, обращая внимание только на значимые факты. Требовать от Гронви выдавать информацию исключительно по делу было, как он понял уже, бесполезно. Ясно одно — на спокойствие в каструме можно уже не рассчитывать. Подавленное восстание оказалось только частью тревожных событий в Хорте, которые, вероятнее всего, вызовут немалые волнения в столице. Не надо особенно разбираться в ситуации, чтобы понимать — Тангата, долгое время ограничивающаяся лишь малыми рейдами на приграничье и разжиганием внутренних конфликтов в Амеронте, перешла к активным действиям. И чем это обернётся в будущем, остаётся только гадать.

В шатёр заглянул грант, присланный от командора.

— Цептору Бринэйну велено явиться на тренировочную площадку, — стремительно выпалил он и тут же исчез.

Брайд с недоумением посмотрел на колыхнувшееся полотнище у входа, отправил Гронви раздобыть ужин и направился, куда велели.

Несмотря на вечернее время, лагерь выглядел весьма оживлённо. Готовили лошадей для патрульных групп, которые по приказу приора должны были теперь постоянно прочёсывать окрестные поселения в поисках подозрительных людей и мало-мальски странных происшествий. У шатров эвокатов суетились несколько проводников. Рядом с допросной толпились гранты, которым что-то объяснял, размахивая руками, Сайор. На тренировочной площадке тоже солдат было больше, чем обычно. Уже около самого ограждения Брайд нос к носу столкнулся с опцианом Глоу. Тот кивнул и отвернулся, а сам Брайд остановился и вдруг осознал, что совершенно позабыл о подслушанном по дороге в каструм разговоре. А ведь всё действительно выглядело крайне подозрительно в свете последних событий. Как можно было упустить это из памяти? Теперь уже явно не стоит утаивать такие сведения, как бы это не выглядело. Но и ошибиться совсем не хотелось. Возможно, имеет смысл посоветоваться с Кэддоком.

— Бринэйн, — резкий голос командора заставил его вздрогнуть. — Когда я вызываю вас немедленно, это означает — немедленно. Вы устали по дороге от своего шатра?

— Прошу прощения, командор, — Брайд не стал обходить, перепрыгнул ограждение под неодобрительным взглядом Гвинна.

— Берите меч. Эти дни, пока не восстановится ваш эвокат, каждый вечер будете тренироваться со мной. А в полдень у вас занятия с Мастером Вопросов. Вопросы?

— Отсутствуют, — Брайд поспешно закрепил нагрудник и потянул со стойки тренировочный меч.

— В защиту, цептор.

Сразу после тренировки Брайд отправился прямо к оптимату, решив не откладывать разговор. Тем более пока Глоу не покинул снова каструм. Кэддок выслушал его молча. Заговорил не сразу, а как будто продумывал, что именно ответить.

— Доложить-то надо было сразу по-хорошему, — он поскрёб пальцами голову, на которой неровно топорщилась щетина — видимо, брить голову нынче было некогда. — В общем доложи командору. Орать будет, но Мастеру Вопросов скажет сам. Ну отбрехаешься, что забыл, что столько событий... Придумаешь.

— Так я действительно забыл... Завертелось всё так сразу.

— Вот так и скажешь. Глоу я знаю не очень хорошо. Слыхал только, что он в опцианы переведён по ранению. Из другого корпуса к нам. Вроде там должности свободной не было. Ему отставку предложили, он отказался.

— Как-то не выглядит он страдающим от старых ран, — заметил Брайд задумчиво.

Кэддок прищурился.

— Думаешь только то, что видно, может мешать службе? Он тоже из этих... Стукнутых.

— Кого? — не понял Брайд.

— Ну те, кто под заклинание попал, — оптимат брезгливо поморщился. — Знаешь, у этих тангатских колдунов есть такие мерзкие заклятия... После них человек вроде и выглядит нормально, говорит, ходит, дела всякие делает. А в сражение его выпускать нельзя. Я видел такое. Дуреют они во время боя. По разному, но всегда скверно заканчивается. Мы их Стукнутыми называем, а у командования есть приказ — списывать таких в отставку. Ну или на хозяйственные должности ставить.

— Кэддок.

— А?

— Я вот всё думаю, когда нибудь у тебя кончатся все эти прелестные истории? И когда я во всём этом разберусь. Не успеваю одно осознать, как тут же новое прилетает.

— Разберёшься со временем, — оптимат шутливый тон не поддержал. — А так... Я ж тебе уже говорил — непонятно что, ко мне приходи. Подскажу, что знаю. Всё лучше чем замалчивать. А ты у нас на это дело мастер. Но здесь не нужно, понял? Доложи и не думай. Есть кому без тебя думать и решать.

— Да я уже осознал, — смущённо проговорил Брайд. — И головой... и на шкуре.

— Хорошо, если так. — Кэддок помолчал, потом словно бы равнодушно спросил. — А ты, когда с Тайлисс от монстра отбивался, рядом стоял — ничего не почувствовал?

— Кроме вони от монстра? — Брайд улыбнулся, ожидая очередной пакостной шутки от оптимата. — Ничего. А должен был?

— Не знаю, — Кэддок был серёзен. — Её бывший проводник старался держаться подальше от стреги, когда она с шеером сражается. Говорил, что там Сила просто наизнанку выворачивает. Невозможно, мол, рядом быть. А ты, видать, и не заметил. Странно, да?

Брайд пожал плечами.

— Может оттого, что я — лэт?

— Так у нас почти все проводники — лэты. И тот тоже был...

— Как он погиб? — спросил Брайд. — Гронви говорил — его сразу убили. Но как случилось, не рассказывал.

Оптимат нахмурился, пожевал губами и мотнул головой.

— По дурости. Стрелой его сняли. Точно и быстро... В аккурат между шлемом и воротником жало вошло, в мелкий зазор. И с такого ещё расстояния. Вроде лучник-хунн поработал.

— А почему «по-дурости»?

— Так стрега ему сразу сказала, что магию чует. Но, видишь... Дорн — проводник тот — такой был, самоуверенный очень. И к эвокатам слишком, по-моему, жёстко относился, презрительно выше допустимого. А с Тайлисс они не очень хорошо ладили, ты ж её характер уже видел.

Брайд усмехнулся и закатил глаза.

— Вот, — Кэддок вздохнул. — Дорну не нравилось. Он, хоть и опытный был, но тут чего-то взбрыкнул. Тон ему, болвану, не понравился или ещё что. Короче, психанул, отмахнулся и вперёд сильно вылез. Тайлисс щит кинула, но только не хватило. Ну вот и получилось, то, что получилось. Ты, даже, если тебе кажется, что стрега границы переходит — она такая — слушай всё равно. У неё опыта воз за плечами. Осади потом, если уж слишком разойдётся, но в бою — слушай.

— Я понял. Учту, — Брайд кивнул.

Он вышел от Кэддока, когда уже совсем стемнело. Лагерь, наконец, угомонился, осталась только стража, патрулирующая периметр. Голоса патрульных звучали в тишине гулко, хотя солдаты и старались переговариваться — болтовня не приветствуется. Но это неисправимо. Людям надо разговаривать. Тем более, если тревога нарастает, а угроза ощущается всё явственее.

— Бринэйн.

Голос он узнал сразу. Обернулся. Эрк Глоу стоял за его спиной в нескольких шагах, спрятав руки в карманах мундира. Брайд смотрел на него и смутное беспокойство нарастало. Вот что-то казалось ему неправильным в этом опциане. То ли в позе, слишком напряжённо-настороженной, словно у зверя перед прыжком. То ли в слишком невыразительном лице, на котором от факельного света причудливо плясали отблески.

— Опциан Глоу, — Брайд тоже стоял и ждал.

— Я сейчас скажу, постарайся не понять меня неверно, — после долгой, слишком долгой, по мнению Брайда, паузы, произнёс Глоу. — Тебе не нужно докладывать. Страшного ничего не будет, но глупость сделаешь. А она потом тебе дурно обернётся.

— Ты же не думал, что после таких слов у меня желание доложить командирам исчезнет, а? — усмехнулся Брайд. — Глупо как-то.

— Глупо, — согласился Глоу. — Но попробовать стоит. Всегда стоит пробовать, Брайд. Я не знаю что ты слышал там, в оплоте, но послушай мой совет — хотя бы не говори о том, что в разговоре упоминали тебя самого. Слово Серпа — я не заговорщик.

— Не заговорщик..., — Брайд медленно повторил за ним и сделал шаг навстречу. — А вот как ты узнал, что я собираюсь доложить о тебе?

— Подслушивал, — спокойно ответил Глоу. — В общем, я тебе сказал, а там — дело твоё.

Брайд напрягся, уже готовый выпустить Кровь при необходимости. Сделал ещё шаг.

— Патруль! — громко позвал он.

— Зря, — Глоу продолжал стоять на месте. — Бежать я не собирался.

Брайд повернулся к подошедшим солдатам.

— Задержите опциана Глоу. Отведите в допросную и заприте. На рассвете я сам доложу Мастеру Вопросов о сути дела.

— Да, цептор, — один из грантов подошёл к Глоу. — Опциан, следуйте за нами.

Видимо, придётся встретиться с Ллиром не в полдень, а пораньше. Но сейчас нужно следовать требованиям Устава. И для этого придётся потревожить командора. Как бы не казалась неприятной подобная перспектива.

У шатра Гвинна он доложил оруженосцу, который недовольно и торопливо застёгивал мундир — похоже было, что уставший командор скомандовал отбой, и грант уже пристроился спать на спальнике при входе. В офицерских шатрах имелись перегородки, позволяющие командирам роскошь уединения. Дождался, пока Гвинн выйдет сам.

— Брайд? Что случилось? — хмуро, но в целом спокойно спросил командор.

— Явился доложить о замеченном мною подозрительном поведении одного из солдат.

— Слушаю, — Гвинн скрестил руки на груди. — Что ещё за «подозрительное поведение»?

Брайд набрал побольше воздуха, как перед прыжком в омут, и принялся рассказывать. С самого начала. Лицо командора не менялось на протяжении всего времени, пока он слушал. Только под конец, услышав, что Брайд велел задержать Глоу, он чуть приподнял бровь в удивлении.

— У меня всё, — сказал Брайд и опустил глаза, готовый к очередной порции ледяного презрительного отчитывания или к даже к непристойной брани. Гвинн — человек настроения. Брайд предпочёл бы брань, если бы мог выбирать.

— Вот что с тобой делать, а? — каким-то обречённым голосом спросил командор. — Так. Ты обязан был доложить об инциденте сразу. Не доложил.

— Не доложил, — Брайд вздохнул.

— Ладно. Не буду спрашивать почему. Предпочту думать, что следуя только-только из академии к месту службы ты ещё не мог предположить, чем оборачиваются впоследствии такие проступки. Так?

— Так, командор.

— Утром сам пойдешь к Ллиру, всё ему расскажешь как есть. Советовать ничего не утаивать, думаю, не нужно? Ни слова, ни полслова. Скажешь, что меня в известность уже поставил. Завтра ночью дежуришь с грантами в патруле периметра. Отправить бы тебя на несколько ночей... А по утрам на площадку с мечом, пока вся дурь с потом не выйдет. Повезло тебе, что времени нет сейчас тебя воспитывать как следует. Свободен.

Гвинн развернулся, но остановился вдруг. Покосился через плечо и сухо добавил:

— Решение о задержании — верное.

Брайд коснулся ладонью левого плеча и невольно улыбнулся.

— Поскалься мне ещё, — проворчал Гвинн, скрываясь в шатре.