Штормовое предупреждение

Глава 14

Пристань Лотоса тонула в огне.

Медленно тлели на ветру испачканные в копоти пурпурные знамёна, сладковатый запах лотосов смешивался с прогорклым ароматом гари, забивая лёгкие доверху стылым пеплом, пламя танцевало свой смертоносный танец на деревянных крышах домов, жадно облизывало сваи причалов, пожирало ветхие судёнышки рыбаков и добротные лодки зажиточных торговцев, не делая различий между бедностью и богатством.

Пламя не щадило никого, упиваясь отчаянными женскими криками, пронзительным детским плачем и скрежетом стали — заклинатели ордена Юньмэн Цзян сражались за свой родной дом до последней капли крови, задыхаясь от чёрного дыма и захлёбываясь густой багряной кровью. Тут и там на земле расцветали причудливые карминовые узоры, вплетаясь в хаотичное буйство пожара, — и, смешивая цвета с безумным огненным вихрем, робко разгорался за линией горизонта персиковый рассвет, ласково касаясь пенными лучами остывающих тел.

Варвара не могла сдвинуться с места.

Кричать тоже не получалось — будто кто-то умелой рукой бойца подрезал одним ловким движением голосовые связки, а в глотку натолкали горячих печных углей, — горло мучительно пересохло и сподобилось выдать лишь пару несвязных хрипов, а губы практически почернели от сажи и слиплись, будто сшитые наскоро грубой холщовой ниткой. Едкий дым нежно целовал её побледневшее лицо, оседая гарью под веками и в носу, заставляя мучительно кашлять и судорожно цепляться пальцами за грудь, — в лёгких недоставало кислорода.

В голове не осталось ни одной рациональной мысли, а тёплые солёные капли водопадом омывали заострившиеся скулы и впалые щёки, теряясь где-то за воротом небрежно распахнутого сиреневого ханьфу, — некогда было думать о приличиях в сложившейся ситуации.

Казалось, несколько секунд назад Варвара прикрыла уставшие за день веки всего на мгновение, забывшись прерывистым сном после тяжёлого учебного дня, и совершенно точно была уверена, что находится в своей комнате, в Облачных Глубинах, а очнулась уже здесь — в обители пекла и крови, задыхаясь от испарений углекислого газа и тщетно пытаясь зацепить в разношёрстной паникующей толпе людей знакомые лица. Всматривалась до слепящей рези в глазах в искажённые страхом и болью человеческие гримасы, но не находила тех, кого так яростно стремилась отыскать.

«А-Ин, а-цзе, матушка, где же вы?»

Пошевелиться по-прежнему не получалось — ноги будто вросли в деревянный настил, и пламя обходило её по кривой дуге, словно издеваясь и заставляя смотреть на чужие страдания, — Варвара зажмурилась, в ноздри забился мерзкий запах горелой плоти, а содержимое желудка вдруг разом оказалось у самого горла. Она невероятным усилием воли сглотнула подступивший желчный ком и заставила себя ещё раз внимательно осмотреться по сторонам, но объятые адским жаром и корчащиеся в агонии фигуры внезапно растворились в тёмном мареве, являя её взору совершенно иную картину.

Крики разом стихли, словно кто-то выключил заевшую пластинку сломанного граммофона, и на Пристань Лотоса обрушилась гнетущая тишина. Вокруг не было ни одной живой души, лишь опускался на сгоревший причал серебряный пепел, смешиваясь со снегом и бесшумно оседая на сломанных перилах.

Разве зима уже наступила?

Варвара медленно повернула голову и обомлела — рядом с ней безмолвной тенью стоял Вэй Усянь. Мертвенно-белое лицо его застыло восковой маской, а почерневший от горя взгляд был обращён к скованной тонким льдом у самого края озёрной воде.

Варвара снова открыла рот, но даже не смогла позвать брата по имени, — вместо терпкого пепла лёгкие наполнила холодная зимняя стужа, прорастая сквозь артерии и вены колючим диковинным узором свежего инея, — дышать практически не представлялось возможным, и Варваре оставалось только мучительно глотать вязкую слюну и выпускать спёртый воздух сквозь стиснутые до скрипа зубы.

Вэй Усянь повернулся к ней сам. Обжёг презрительным взором — никогда раньше он не смотрел на Варвару так — и скривил красивые губы в язвительной усмешке.

— Этого ты хотела?

Хотела?

Варвара шарахнулась в сторону и подняла одеревеневшие конечности на уровень лица, потрясённо рассматривая покрытые вязью татуировок руки. Её собственные руки — не Цзян Ваньиня. Коснулась ладонью макушки, ощущая жёсткие короткие патлы, зажмурившись, выдрала на пробу пару волосков — к пальцам прилипли тонкие нити выгоревшей на солнце соломы.

Она снова была собой.

— Зачем ты вообще появилась здесь? — горько продолжал Вэй Усянь. — Зачем заняла тело моего брата?

Варвара бешено дёрнулась к нему, протянула руку в попытке прикоснуться, но невидимые кандалы не позволили ей пошевелиться, а голос всё ещё вероломно отказывался повиноваться своей хозяйке.

Брат отступил на шаг назад, словно даже дышать с ней одним воздухом юноше было до судорог противно.

— Это всё твоя вина, — припечатал он, и лиловые одежды ордена Юньмэн Цзян, которые Вэй Усянь часто носил последние несколько лет, молниеносно окрасились в кричащий алый — в области сердца стремительно разрасталась сквозная дыра, и густая липкая кровь водопадом заливала помост. — Это ты убила нас всех.

Исступлённо рванувшись в плотном коконе холодного сжатого воздуха, Варвара закашлялась — тугой жгут немоты словно с треском порвался под напором её желания — и истошно закричала, наблюдая, как оседает на землю сломанная обескровленная фигура брата.

И, оглушённая собственным диким надрывным воплем, резко распахнула глаза, ошеломлённо подрываясь на сбитых взмокших простынях. Огарок свечи давным-давно догорел, лёгкие занавеси трепал ветер, и луна заливала комнату молочно-белым потусторонним светом, очерчивая контуры заваленной книгами и свитками столешницы.

Варвара, тяжело дыша, уткнулась головой в колени и обхватила себя руками за плечи в бесплодной попытке унять крупную дрожь — её ощутимо колотило и потряхивало, а отголоски пережитого будто наяву кошмара отозвались невыносимой болью в черепной коробке. Варвара тихо застонала сквозь зубы.

Рядом что-то зашевелилось, и тонкое одеяло соскользнуло с её бёдер, открывая ночной прохладе доступ к фарфоровой коже. Варвара осторожно покосилась на источник звука и тяжело вздохнула — брат по старой детской привычке в очередной раз заполз к ней в постель. Никакие увещевания и разговоры о том, что они уже слишком взрослые, чтобы делить одну кровать на двоих, на Вэй Усяня не действовали, и несколько раз в неделю Варвара стабильно обнаруживала под боком тихо сопящее тело.

Возможно ли, что ему тоже снятся кошмары?

Вэй Усянь никогда не жаловался на тревожные сны, но чем тогда объяснить его странную потребность спать вместе с ней как можно чаще?

Варвара откинулась обратно на примятую подушку и прикрыла глаза, стараясь отрешиться от мерного дробления костей в затылке, — мигрень радостно гарцевала по воспалённым мышцам, сердечно приветствуя старую-добрую подругу. Ночной воздух слегка остужал разгорячённое лицо, приносил мнимое облегчение, и Варвара повернулась к окну, краем глаза разглядывая небольшой кусочек неба, доступный её взору.

Дыхание восстанавливалось с трудом, а непрошеные мысли роем вились в подсознании, переплетая реальность с только что пережитым ужасом.

Неужели её попытки перекроить будущее действительно окажутся бесполезны?

Варвара приняла Вэй Усяня как родного брата с самого первого дня его пребывания в Пристани Лотоса, уберегла от губительного воздействия Бездонного Омута, не допустила преждевременной ссылки из Облачных Глубин за отвратительную драку. Завела более-менее дружеские отношения с наследниками великих сект, проглотила за последние несколько лет сотни книг, в том числе, об искусстве создания талисманов и развитии золотого ядра, чтобы в итоге что? Беспомощно наблюдать, как гибнут все те, кого она так яро пыталась спасти, и как сгорает в безжалостном неутомимом пламени её новый дом?

На кой чёрт тогда проклятое мироздание вообще забросило её потрёпанную жалкую душонку в тело мелкого недолюбленного родителями мальчишки?

Ради забавы?

Варвара злобно стиснула руку в кулак, не замечая, как до крови впиваются в ладонь отросшие миндалевидные ногти, и едва подавила в себе малодушный порыв сбить костяшки пальцев о стену в приступе праведного гнева. Кто-то наверху решил так пошутить? Отложить её долгожданную встречу с ушедшими давно близкими людьми, чтобы понаблюдать, как Варвара смешно барахтается в океанской пучине событий придуманного нездоровой фантазией мира?

Ежели так — мстительная и до абсурда упёртая Варвара собиралась показать высшему порядку достойное театральное представление.

Наутро головная боль не отступила.

Варвара бессовестно валялась в постели и лениво таращилась в потолок, выдыхая через раз, чтобы не ощущать так сильно перезвон молоточков в черепной коробке. Воздействие энергией ци на воспалённые сосуды тоже не принесло желаемого результата — мигрень начисто проигнорировала все попытки Варвары от неё избавиться.

Оставалось только смиренно терпеть, как и много раз до этого в прошлой жизни, когда даже самые сильные обезболивающие с наркотическим эффектом не были способны приглушить горячие болевые импульсы.

Варвара попросила взволнованного Вэй Усяня принести ей письменные принадлежности и чистую бумагу и, усевшись в позу лотоса прямо на кровати, попробовала отрешиться от происходящего путём погружения в тактические и математические расчёты. Не вышло — приступ лишь усилился, и глаза застелила алая мутная пелена, отключая всевозможные зачатки интеллекта на корню.

Варвара поморщилась и отложила записи — она собиралась ещё раз перепроверить свои знания канона, но никак не могла перестать думать о ночном кошмаре — уж слишком правдоподобной выглядела чужая тягучая кровь, что ложилась на древесину маслянистыми мазками вишнёвой краски, а на лице до сих пор незримо чувствовались фантомные отголоски адского жара, опалившего брови.

Вэй Усянь с назойливой заботой суетился рядом: принёс ей кувшин с чистой водой, попытался впихнуть в рот пару ложек постного овощного супа, который выпросил на кухне, умильно стреляя серыми глазками, а, осознав бесполезность своих попыток, просто тихонько устроился рядом и схватил первую попавшуюся книгу, всем своим видом демонстрируя чрезвычайный интерес.

— «Талисманы для обеспечения богатого урожая», — со смешком прочитала на корешке Варвара и иронично уставилась на смутившегося брата. — Очень интересно, А-Ин?

— Безумно, — угрюмо брякнул Вэй Усянь. — Вот, послушай: «возьмите для начертания амулета перо трёхпалой вороны…» — познавательную лекцию прервал деликатный стук в дверь, и внутрь боязливо заглянул Не Хуайсан.

— Цзян-сюн, Вэй-сюн, что-то случилось?

— Голова, — лаконично просветила друга Варвара и жестом пригласила его войти. — Пустяки. Что там насчёт твоего экзамена?

Юноша тоскливо вздохнул и рассеянно взмахнул веером.

— Пока не знаю, Цзян-сюн. Но если я провалюсь снова, старший брат спустит с меня шкуру живьём, — трагично прошептал он.

Варвара понимающе переглянулась с Вэй Усянем — за прошедшие месяцы она натаскивала Не Хуайсана по учёбе на максимуме своих физических и моральных возможностей, но молодой человек был совершенно не приспособлен к нудной и банальной зубрёжке трактатов, то и дело улетая в своих мыслях в неведомые просторы фантазии и принимаясь мечтательно постукивать веером по столешнице. Варвара про себя проговаривала несколько раз подряд буддийскую мантру, а потом объясняла материал по второму, третьему, четвёртому кругу, но всё равно не была уверена, что воздушный и эфемерный до мозга костей Не Хуайсан запомнил хоть что-то.

С братом было проще — его спасала феноменальная память, а самой Варваре как всегда пригодилась безграничная любовь к чтению взахлёб всего подряд, так что они могли не волноваться, что первой, кто встретит их в Пристани Лотоса, будет разъярённая госпожа Юй наперевес со своим знаменитым аметистовым кнутом. Видимо, подобной перспективы сильно опасался Вэй Усянь, потому что, несмотря на крайнюю степень своей врождённой безалаберности, напоследок он начал учиться едва ли не лучше всех в классе — Лань Цижэнь задумчиво и даже слегка нервозно поглаживал бородку, Лань Ванцзи мимолётно закатывал глаза, а Варвара горделиво светилась изнутри, словно мать, чей сын только что окончил престижный университет с красным дипломом.

— Всё будет хорошо, — искренне сказала она Не Хуайсану и одарила юношу тёплой улыбкой. — Ты ведь очень старался весь год.

Вэй Усянь негромко хрюкнул себе под нос, как бы намекая, что он в действительности думает о мнимом прилежании своего товарища, но возражать благоразумно не стал. К тому же, входная дверь снова приоткрылась — Варвара успела ворчливо посетовать на проходной двор, — и на пороге вырос невозмутимый Цзинь Цзысюань с маленькой серой пиалой в ладони.

— Я принёс, — загробным голосом сообщил он почему-то Вэй Усяню и размашистым шагом преодолел расстояние до кровати, где недоумевающе хлопала ресницами Варвара. — Полчаса гонялся за лекарем по всему лазарету, никакое красноречие не помогало, — глубоко оскорблённый таким плебейским отношением к своей драгоценной персоне, наследник Башни Карпа неаккуратно всучил чашку Варваре и плюхнулся прямо на пол. — Неужели так сложно приготовить лекарство от головной боли?

— Меня бы даже слушать не стали, сразу выгнали бы пинком, — хмыкнул брат и похлопал товарища по обтянутой золотым шёлком спине. — Так что ты просто герой!

Цзинь Цзысюань показательно отмахнулся от похвалы и пробурчал что-то нелицеприятное, кажется, о древнекитайской медицине в целом и о Вэй Усяне в частности, пока растроганная до глубины души Варвара, прижимая пиалу к груди, смаргивала непрошеные слёзы.

Её состояние заметил Не Хуайсан и тут же переполошился, принявшись обмахивать веером её бледное лицо и намокшие изогнутые ресницы.

— Цзян-сюн, так сильно болит?

Вэй Усянь моментально напрягся.

— Выпей отвар, — отрывисто приказал он, превращаясь в одночасье в самого настоящего взрослого и мудрого старшего брата. — Если не поможет, я пригоню сюда всех лекарей Облачных Глубин.

Варвара тихонько рассмеялась, игнорируя бушующую в мозжечке ломоту, и послушно влила в себя одним глотком противную вяжущую язык жидкость с привкусом и ароматом календулы.

— Вряд ли они тебя послушаются, А-Ин, — мягко осадила она порывистого подростка и легонько щёлкнула его по носу. — Но всё равно спасибо вам всем.

— Глупости, — почему-то покраснел Цзинь Цзысюань и отвернулся. — Не хватало ещё, чтобы ты тут помер. Что я в таком случае скажу деве Цзян?

— Для начала, молодой наследник Цзинь, мы с Цзян Чэном ещё не решили, позволим ли тебе вообще разговаривать с шицзе, — чопорно заявил Вэй Усянь, складывая руки под грудью, словно действующий строгий глава великого ордена.

— Ах ты!

Мальчишеская болтовня утомляла, и Варвара, не особо вслушиваясь в очередной возникший на пустом месте спор, осторожно прислонилась спиной к стене, — мигрень всё ещё свирепствовала, но сконцентрировалась теперь в одной небольшой точке на затылке, посылая болезненные судороги в шею и верхний позвоночный отдел.

Чуть позже, когда Вэй Усянь и Цзинь Цзысюань разругались до хрипоты и теперь только мрачно зыркали друг на друга исподлобья под беззаботное щебетание Не Хуайсана, в дверном проёме непоколебимой скалой вырос второй молодой господин Лань. Дождался приглашающего кивка исключительно от Варвары, изящно вплыл в помещение и извлёк из бесконечных складок своего одеяния фарфоровый тщательно запечатанный кувшин.

— О, Лань Чжань, ты принёс нам вина? — сиюсекундно оживился Вэй Усянь, сразу позабыв о том, что у него только что предательски сел голос.

— Мгм! — Лань Ванцзи виртуозно вложил в междометие всё своё негодование и не удостоил юношу даже мимолётным взглядом.

Огляделся с пристальным вниманием, бережно водрузил свою ношу на стол и чинно присел на самый краешек кровати.

— Принёс отвар. Снимет симптомы. Хватит надолго, — кратко отчитался Лань Ванцзи.

Вэй Усянь досадливо поморщился.

— И откуда ты только узнал? — беззлобно проворчал он, нахально дёрнув второго молодого господина Лань за подол одеяний. — Я тебя сегодня ещё не видел!

— Проходил мимо. Услышал, — пожав плечами, отозвался Лань Ванцзи и с непритворным беспокойством посмотрел на Варвару. — Как голова?

— Уже лучше, — Варвара растянула пересохшие губы в умилённой улыбке — она, определённо, не заслужила этих прекрасных детей. — Благодарю, — Варвара мягко коснулась чужой изящной кисти и невесомо погладила острые костяшки пальцев. — Думаю, мне нужно ещё немного отдохнуть, — слегка намекнула она, и юноши тут же подорвались с места, разом вспомнив о куче чрезвычайно важных дел, — даже Вэй Усянь отлепился от её кровати и пробубнил что-то о послеобеденной тренировке с мечом.

Уже стоя на пороге, второй молодой господин Лань внезапно обернулся к ней.

— Вы скоро уезжаете? — тихо спросил он. — Учёба почти закончилась.

Варвара рассеянно кивнула и потёрла занывший висок.

— Что-то не так? — проницательно осведомилась она, усаживаясь поудобнее и поправляя сползшую с плеча рубашку. — Ты о чём-то хотел со мной поговорить?

— Ни о чём, — бесстрастно открестился Лань Ванцзи. Блеснул в полумраке коридора застывшим янтарём золотых глаз, прошёл пару шагов, но резко развернулся, возвращаясь в исходную точку. — Мы ведь ещё увидимся?

Варвара удивлённо моргнула.

— Конечно, — утвердительно качнула головой она. — Совсем скоро начнётся турнир лучников, организованный орденом Цишань Вэнь, а до этого в Пристани Лотоса пройдёт грандиозный праздник тысячи фонарей, и мы с А-Ином будем очень рады видеть тебя на нём.

Юноша неловко отвёл взгляд.

— С разрешения дяди и старшего брата. Возможно.

Варвара лукаво прищурилась и не отказала себе в удовольствии заговорщицки подмигнуть собеседнику.

— Я могу сам их попросить. Даже пришлю официальное приглашение, если понадобится. Для этого ведь и нужны друзья, так?

— Мгм, — неуловимо дёрнул подбородком Лань Ванцзи, бросил на неё странный расплывчатый взгляд и, наконец, бесшумно удалился, оставляя Варвару наедине со своими мыслями.

Когда дверь за вторым молодым господином Лань закрылась, Варвара позволила себе пыльным мешком рухнуть в подушку и жалобно заскулить — боль, словно древний неукротимый демон, разбушевалась с удвоенной силой, и никакие местные лекарства не были способны её усмирить. В голове то и дело мелькали обрывки текста оригинальной новеллы, и Варвара с печалью осознала, что самые опасные и противоречивые моменты канона ей ещё только предстоит пережить.

И она искренне надеялась это сделать.