Синдром вечного возвращения

25. Гелей, близ Лёжюерра

Повозка была старой и дряхлой. Плетётся еле-еле, на каждом приличном подъёме норовит заглохнуть. Громыхает так, что почти ничего не слышно, и Хабартш периодически клонится к Уньёктти, чтобы понять, что он там говорит.

У дозорных, разумеется, техника куда как лучше и новее, поэтому они существенно обогнали книжников. Если приглядеться, то можно увидеть хвост их колонны почти на горизонте, и вид этого хвоста раздражает Хабартша. В его разумении, во флагманской повозке ехать должны, конечно же, книжники, а не вооружённые до зубов дозорные. Всё только испортят, — возмущался он первую половину дороги, однако потом как-то поутих — что толку переживать, если к твоему мнению всё равно никто не прислушается?

Путь лежит по пустынной местности. Лёжюерр остался далеко позади, вокруг — чистые гладкие просторы, и лишь канал чуть правее напоминает о разумной деятельности и о том, что Тауган вообще обитаем. По дошёдшим до книжников сведениям, объект приземлился на перекрестье двух магистральных каналов, и Хабартшу почему-то кажется, что выделяющаяся примета должна была служить пришельцам ориентиром при выборе места посадки.

— Что-то около восьмидесяти, — говорит Уньёктти, отрываясь от записей в блокноте.

Хабартш не сразу понял, о чём тот говорит, потом издали пригляделся к каракулям коллеги и с лёгкой неприязнью заключил:

— Ошибка в множителе, — ему хватило беглого взгляда, чтобы это определить. — Возьмите три или даже три с половиной и пересчитайте заново, — посоветовал он, и в голосе сквозит непривычное для него высокомерие.

— Но почему же?.. — удивляется Уньёктти.

— Представьте себе купол размером с пятьдесят таких повозок…

— Это невозможно!

— А вы представьте, — поучает Хабартш. — Почему это — невозможно? Технически реализуемо?

— Ну… — замялся главный книжник наблюдариума. — Как будто бы…

— Вполне возможно! Нужно просто взять побольше ткани, достаточное количество отрезков, и сшить из них такой купол, — Хабартш забирает у Уньёктти фольгу и принимается вычерчивать. — Скажем, метров тридцать в диаметре. В нужный момент выбрасываем его из объекта… Ага, вот так… — он рисует стрелки. — А чтобы он гарантированно распластался в нужную нам форму, делаем вот тут такие закругления. Нужно для того, чтобы воздух набился внутрь и раздул материю в купол… А тут у нас такие вот тросы…

— Как-то это непрактично… — упёрся в своих сомнениях Уньёктти. — Ради одного момента таскать с собой такую груду материи…

— Зато конструкция даёт существенное снижение скорости при посадке! — отстаивает свою точку зрения Хабартш, а двое в серых плащах явно заинтересовались его объяснениями.

Оба заглядывают в чертёж и настроены менее скептично, нежели Уньёктти. Один из них, младший, даже пытается перерисовать наброски Хабартша в свой лист, получается коряво, но в целом правильно.

— Вот увидите! — продолжает Хабартш. — Уверен, что на месте посадки мы найдём нечто подобное!

По виду Уньёктти можно сделать вывод, что идеями коллеги он не проникся, а к его убеждённости относится с недоверием.

— Кстати, — вступил в разговор младший из серых плащей, — по поводу обследования места посадки: не стоит вам на многое рассчитывать.

— Это почему же? — враз спросили оба книжника.

— Нам даны жёсткие указания вас туда не допускать, — говорит сотрудник безопасности. — Чётко сказано: достаточно того, что осмотрят издалека.

— Но…

— Действовать строго по инструкции мы, конечно, не будем… — он поглядел на своего старшего товарища, дождался, что тот согласно кивнул, после чего продолжил: — Но и надеяться на доскональные исследования на вашем месте я бы не стал.

— Но ведь это очень важно… — заныл Уньёктти, обращаясь к старшему плащу.

— Посмотрим! — хмуро кинул тот и, отвернувшись от собеседников, дал понять, что разговор окончен.

Оба серых, как по команде, подняли воротники своих плащей, отгораживаясь таким образом от приставаний звездочётов, и принялись изучать проходящий мимо, совершенно ничем не примечательный пейзаж.

Хабартш хмыкнул в ответ. Хотел было развести свои рассуждения о притеснении книжников, однако вовремя сообразил, что, как и ранее, его возмущения проигнорируют. В целях экономии сил и самообладания звездочёт промолчал, про себя отмечая, что со вчерашнего дня существенно сблизился с опекающими его служащими. Угораздившая его переделка как-то сплотила их — в некотором смысле, они находились в одной команде, противостоя неким вышестоящим структурам, неведомым ни Хабартшу, ни Уньёктти, но от этого не менее могущественным и, вполне вероятно, даже опасным.

В голове Хабартша даже промелькнуло подозрение, что серые плащи отстаивали книжников на каком-то там высшем уровне. Отчего? Да просто потому, что книжники вдруг стали им небезразличны и, может быть, даже симпатичны. Совместный труд, быт, невзгоды, преодолеваемые вместе, сплачивают. К тому же, предпринятую Хабартшем выходку, вероятно, в определённой мере стоит рассматривать как их недоработку, следствие их нерасторопности, поэтому умалить её значение — прямая их заинтересованность…

Впрочем, увлёкся… — подумал Хабартш и дабы развеять не слишком приятные размышления, вновь заглянул в записи Уньёктти.

Как ни в чём ни бывало, тот продолжает вычерчивать и проверять расчёты авторитетного в теории околопланетной механики товарища. Видимо, Уньёктти тоже мучило ожидание встречи с неведомым, и его изыскания — всего лишь способ отвлечься. Уньёктти что-то бормочет себе под нос, но Хабартшу его рассуждения кажутся безынтересными.

Он оглядывается по сторонам и только тут замечает, что оба служащих безопасности пристально наблюдают за чем-то, что находится прямо по курсу и, по всей видимости, в некоторой дали.

Хабартш следует направлению их взоров и почти сразу находит причину их любопытства. Не заметить такое невозможно, и он украдкой толкает в бок Уньёктти.

Здание — первое, что приходит в голову. Высокое сооружение, и расстояние до него — всего полкилометра. Стройное и блестящее, а вот с цветом Хабартш не определился. В половину Окталатии, — с естественным, оправданным ситуацией, волнением отмечает он. Сравнивает с башнями из родной Карамюсты, с самым высоким из того, что ему доводилось видеть, хотя на самом деле, настоящее сооружение — никакое не здание, в этом-то уж сомнений быть не может.

Повозка тарахтит и отчаянно трясётся по пересечённой местности. Дорога сравнительно гладка, однако управляющий подстёгивает немолодой уже механизм, выжимая из транспортного средства последние его возможности. Старший из серых плащей просит его добавить ходу, управляющий жмёт рычаги, и повозка нагоняет ещё чуть-чуть.

Не выдержав нервного натяжения момента, Хабартш на ходу спрыгивает и бросается в сторону объекта — быстрым бегом, на грани его возможностей, он прибудет раньше повозки. Сзади он слышит Уньёктти — лишь возгласы, без понимания того, что тот говорит. Разобрать в тарахтении повозки не получается, да Хабартш и не старался. Но кажется, Уньёктти не увещевает или требует, чтобы Хабартш вернулся, а наоборот — просит подождать, чтобы можно было следовать вместе. Хабартш не уверен, но ему также кажется, что серые плащи вовсе не против их несанкционированной вылазки — вероятно, прониклись волнениям и переживаниям книжников, разве возможно поймать одержимого?

Действительно, высотой в Окталатию, — думает Хабартш, пытаясь на бегу рассмотреть объект и оценить его с небольшой уже дистанции. Дополнительную схожесть придают совершенно неожиданные для Хабартша прямоугольные грани сооружения. В представлении звездочёта бока межзвёздного объекта должны быть закруглёнными, однако что ему известно о настоящих путешествиях?

В отличие от Окталатий, пришелец с других миров не жёлтый, конечно, а скорее белый. Быть может, из аргентума, — видит Хабартш, с ужасом замечая тёмные пятна на боках объекта, чуть ближе к низу.

Пятна выглядят как будто обгоревшими. Закопчённые, прожжённые участки на блестящей и гладкой поверхности странника. Неужели, сгорели? — с тревогой думает Хабартш, а сам уже приблизился к кольцу из дозорных.

Те выстроились внушительным кругом, в два ряда: внешние дозорные смотрят наружу, внутренние стоят лицами к объекту. Старшие командуют, размахивают руками и ведут себя вполне по-хозяйски. Негодуют по поводу того, что в непосредственной близости от вверенной им ситуации находятся посторонние: несмотря на то, что местность пустынная, Хабартш замечает праздношатающихся, вероятно, из жителей расположенных рядом поселений.

Сам Хабартш сошёл, вероятно, за одного из них. Ближайший дозорный, на которого он чуть было не налетел, довольно грубо оттолкнул Хабартша и прибавил что-то нелицеприятное.

А тут уже подоспел и Уньёктти. За ним — двое сопровождающих от безопасности. Все взволнованы, и есть отчего. Серые плащи остановились в нерешительности, с растерянным видом разглядывая внушительное сооружение.

Их разделяет теперь не более полусотни шагов. Звёздный посланник нависает огромной, цвета свежедобытого аргентума глыбой. Этажей в десять, — прикинул Хабартш, определяя, что объект выше Окталатий. Если приглядеться — а что ещё остаётся оставшимся за внешним периметром? — то кажется, что межзвёздный путешественник чуть накренился. Незначительно, а может быть, это только кажется, но есть наклон влево. Ослепляющая на свету поверхность, а тёмные пятна не выглядят сейчас пугающими — ну, чуть повреждена оболочка, что ж с того?

— Ждите тут! — командует старший сопровождающий и вроде бы что-то бросает младшему коллеге — на ходу и невнятно.

Он как-то ловко продвигается через кольцо из дозорных, полминуты — и он уже на той стороне. Решительным шагом подошёл к кому-то из начальства дозорных и принялся что-то ему говорить. Тот слушает вполуха, видно, что ему совсем не до этого.

— Думаете, получится пролезть внутрь? — спросил Уньёктти у второго серого плаща.

— Вполне возможно, — покровительственно кивнул младший из безопасности. — Как-никак, а мы тут вроде самых сведущих, — он даже позволил себе хитрое подмигивание, что весьма воодушевило звездочётов.

Происходящее вокруг уже напоминает столпотворение. Объект приземлился, по всей видимости, несколько часов назад, и неизвестно точно, сколько зевак и случайно забредших посторонних успело побывать на месте. Могли растащить ценные экспонаты, если, к примеру, что-то отделялось от объекта. Могли вступить с обителями звёздного аппарата в контакт — неразумный и неосмотрительный. Много чего могло произойти, пока Хабартш рассчитывал траекторию их сближения, но так и не поспел вовремя.

Не факт ведь, что первый из столкнувшихся с объектом, заявил о находке куда следует. Не факт, что всё то время, пока они ехали из Лёжюерра, к посланнику никто не приближался, — тревожится Хабартш, ревностно оглядывая площадку перед объектом.

Невесть что могло произойти тут в последние несколько часов, — думает Хабартш, когда раздаётся оглушительный и неприятный звук.

Будто бы металл о металл — скрежет и отрывистое громыхание. После череды первого залпа наступает тишина — никто не решается сказать что-либо вслух или произвести какое-нибудь движение.

Лица всех обращены к основанию объекта. Взгляды нескольких десятков глаз с замиранием следят за некой деталью, что нарушает гладкую целостность конструкции звёздного странника.

Прямоугольная, но не очень высокая — напоминает дверь. Да ведь так оно и есть! — осенило Хабартша. Настоящая дверь — ведь должны же они каким-то образом выбираться наружу! Прямоугольник в самом низу объекта обозначил свои границы, через несколько мгновений зазор между ним и остальной частью оболочки перерос в существенную щель, после чего щель принялась шириться. Пока, наконец, прямоугольник окончательно не отделился от стенки.

Дверь опрокинулась вовне, в неведомое для обитателей объекта пространство. Внутри за ней — тёмный проём, в котором угадывается коридор. Неясное движение в проёме…

И вот, на пороге показались они…