Синтез

Глава 19

Большой барк из Эдмонтона встал поперёк взлётных полос, и сарматы, вполголоса переругиваясь, натягивали перед ним светящуюся ленту. Грузовые глайдеры делали круг над аэродромом, заходили на снижение — и снова набирали высоту, сворачивая на север. С грузового аэродрома доносился гул и приглушённый грохот — привезли что-то очень громоздкое, и Гедимин, дожидающийся глайдера у взлётной полосы, невольно поворачивался туда. «Очень много грузовиков,» — думал он, глядя на пролетающие глайдеры. «Макаки собирались строить синтезатор. Завезли оборудование?»

У эдмонтонского барка толпились охранники, непривычно мелкие без экзоскелетов. Зимняя смена возвращалась в Атлантис, весенняя уже выгрузилась и получала последние указания от «старожилов» на площади перед фортом. Оттуда доносился гимн Атлантиса; над аэродромом подняли флаг, и ветер и летящий со всех сторон снег беспощадно трепали его. Перед носом барка неподвижно стоял охранный «джунг» и медленно поворачивался то направо, то налево. По плечу Гедимина скользнула красная точка его прицела, но сармат не двинулся с места — робот не собирался стрелять.

— Всё как обычно, — сквозь свист ветра Гедимин расслышал голос Паскаля. — Те же, то же. Список учащихся вывесишь на двери. Никого, кроме них, в зал не пускай…

Странный «мокрый» звук донёсся из ближайшего переулка.

— Как только долечу, свяжусь с тобой, — громко шептал кто-то. — Когда сможешь, ответишь. Я договорюсь, чтобы тебя выпустили на границу на Валентинов день. Не забывай меня, слышишь?

— Мы не забываем, — отозвался второй, и Гедимин, изумлённо мигнув, заглянул в переулок. Там было темно, но в свете фонарей на площади сармат увидел два силуэта — eateske в оранжевом комбинезоне склонился над невысокой человеческой самкой, а она обхватила его бока. Гедимин поймал его свирепый взгляд и молча шагнул назад, скрываясь за стеной. «Эти двое, я слышал о них,» — он растерянно хмыкнул. «Одно дело — слышать о проекте «Слияние», другое — увидеть. Хорошо, что Линкена тут нет.»

Первый глайдер, вылетающий к шахтам, вывернул на взлётную полосу. Это был не «Бьюик» с «Волчьей речки» — сегодня ремонтная бригада задерживалась, из пятнадцати на обочине стояли только четверо, не считая Гедимина. Сармат скользнул по ним взглядом, убедился, что до посадки ещё далеко, и снова повернулся к эдмонтонскому барку.

— Опасность! — ближайший «Джунгси» направил на него красный луч фонаря. — Назад!

— Энцелад, приём! — Гедимина хлопнули по плечу, и он досадливо сощурился. За спиной стояли и ухмылялись двое — Линкен и Хольгер, и из переулка приветственно махал рукой Иджес.

— Готов? — взрывник, отвернувшись от света, подбросил на ладони чёрно-белый ребристый предмет. Гедимин знал, что это, но невольно поёжился — после перекраски, да ещё в неверном освещении утреннего аэродрома, сувенирную «гранату» невозможно было отличить от настоящей.

— Кто пойдёт? — тихо спросил он. Сарматы переглянулись.

— Я, разумеется, — криво усмехнулся Линкен. — Я сарматами не прикрываюсь. Наблюдать будете?

— Да уж не пропустим, — буркнул Хольгер, указывая на крышу ремонтного ангара. — Гедимин, ты стой снизу. Тебя тут не было, ты ни при чём.

— Осторожнее там, — сузил глаза ремонтник. — Тут два «джунга». Они шуток не понимают.

Хольгер хмыкнул.

— У сарматов нет чувства юмора. Забыл, что ли? Взрывник, считай до тридцати, пока не досчитаешь, не начинай!

Гедимин покосился на переулок, где прятались двое, — их уже не было, и он не заметил, как они ушли. «Удобное место,» — он встал у стены, так, чтобы хорошо видеть открытые ворота форта. Новая смена охраны, несмотря на снег, ветер и призывно звучащую музыку из здания, не торопилась уйти с площади. Последние из охранников зимней смены выбрались из экзоскелетов и передали их новичкам, и те показывали, как умеют ходить, прыгать и целиться.

«Двадцать девять… тридцать!» — Гедимин прижался к стене. Из соседнего переулка на освещённую площадь вылетел ребристый чёрно-белый предмет и закружился на земле, подкатываясь под ноги «броненосцам».

— Ложись!!!

Кричала эта «макака» в микрофон экзоскелета, или ей достался рупор, — но вопль заглушил даже гул разогревающихся двигателей барка и лязг разгружаемых фур на северном аэродроме. Следом послышался грохот падающих «броненосцев», свист расширяющихся защитных полей и изумлённые возгласы — сначала приглушённые, потом — громкие. Три разряда из чьего-то бластера сошлись на «гранате», и непрочный фрил, вскипев, испарился. Запах кипящего спирта разнёсся над площадью — даже Гедимин его учуял и с широкой ухмылкой шагнул назад, в темноту. С крыши спрыгнул Хольгер; он закусил губу, но ухмылка расплывалась по лицу всё шире. Сармат-ремонтник обнял его, уткнулся лицом в плечо и затрясся от сдерживаемого смеха. «Нелепая выходка,» — думал он, чувствуя, как на его плече дрожит, стараясь не рассмеяться в голос, Хольгер. «Но мне она понравилась.»

— Он хотел залить туда нитроглицерин, — сказал Гедимин на ухо сармату-инженеру, и тот, вздрогнув, отшатнулся.

— Вот псих! Ты отговорил?

— Я старался, — кивнул ремонтник. — Получилось.

— У меня бы не вышло, — прошептал Хольгер.

— Стоять! — двое в лёгких экзоскелетах выскочили из переулка, один ткнул бластером Гедимину в грудь. — Где ты был минуту назад?

— Стоял тут, — отозвался сармат. Он хотел добавить ещё пару фраз, но Хольгер ткнул его под рёбра.

— Это так, — подтвердил он. — Мы оба были тут.

— Эй, вы! Это мой ремонтник. Что вам нужно? — от группы сарматов отделился Торкват. — У нас много работы сегодня. Донимайте кого-нибудь ещё.

— Эти тески были здесь всё время? — спросил «броненосец», повернувшись к нему.

— Да, стояли и смотрели на «джунгов», — послышалось с трапа барка. — Что там за вой? Только прибыли и уже обделались?

«Броненосец» побагровел под прозрачным щитком. Гедимин насмешливо сощурился. «Вот теперь стреляй в него из станнера. А я посмотрю.»

…Глайдер приземлился на полупустом аэродроме. В свободном месте недостатка не было — большую часть машин отогнали с посадочных полос. Две трети каждой рудничной смены перегнали на север посёлка, туда, где обогатительный комбинат переделывали в синтезирующий. «А вот ты, Гедимин, останешься здесь,» — сказал ему Торкват, распределяя ремонтников по шахтам. «И все вы тоже. Там свои механики есть.»

— Шумят, — хмыкнул Торкват, поравнявшись с Гедимином на краю аэродрома. — Новое здание решили не строить. Поставят всё внутри старого. Что смотришь? Пойдёшь туда?

— Бесполезно, — отозвался Гедимин. — Внутрь не пустят. Снаружи ничего интересного.

— А. Ладно, до завтра, — Торкват сжал его руку и пошёл к пятиэтажкам. Гедимин свернул в переулок, ведущий на площадь.

Ни сосны, ни гирлянд перед фортом уже не было, но кто-то забыл ажурную проволочную звезду на ограде форта. На крыльце стоял охранник, подозрительно глядел на проходящих мимо сарматов и безуспешно пытался оттереть светлое пятно с экзоскелета. Это была сплошная сетка мелких царапин — след недавнего падения.

Заглянув в окно информатория, Гедимин удивлённо мигнул — и тут же шагнул назад и стиснул зубы. «Ты болван, теск,» — подумал он, отворачиваясь от здания. «Здесь теперь курсы. Ни Линкен, ни Хольгер сюда не придут. А мы не условились о новом месте встречи. Лучше подождать их в лаборатории. Они будут искать меня там.»

Он повернулся было к переулку, ведущему на главную улицу, но остановился и медленно двинулся к крыльцу информатория. Из-за ветра и метели дверь была плотно закрыта, и фонарь над ней освещал большой лист блестящей скирлиновой бумаги. Её прикрывал лист прозрачного фрила. Смахнув с него налипший снег, Гедимин увидел таблицу с именами — все, кто поступил на инженерные курсы, были перечислены в алфавитном порядке. «Мафдет Хепри» — прочитал он в графе «Инженер-механик» и невольно посмотрел выше, там, где могло бы стоять его имя. Разумеется, его там не было.

«Этот образец флоры будет очень непросто воспроизвести,» — думал Гедимин, в очередной раз останавливаясь и ныряя в переулок, чтобы взглянуть на чертежи. Последние полчаса он провёл в информатории, перенося на бумагу очертания цветущего растения. «Проще спроектировать изотопный генератор, чем один такой… цветок. Эти формы распределены совершенно хаотично. Тут есть хоть какая-нибудь закономерность?» — Гедимин посмотрел на прорисовку сложноизогнутых лепестков и растерянно мигнул. Найти красный фрил и затемнить его сильным нагревом и примесью сажи было несложно, но сделать подходящую форму для отливки… «Сделаю одинаковые заготовки и изогну их вручную,» — решил сармат. «За основу стебля возьму прямую проволоку. Делать на ней эти короткие шипы или нет? Браться за них довольно-таки неудобно, но если это неотъемлемая часть… Да, не думаю, что сам Алексей справился бы с этой работой…»

Сармат-венерианец подошёл к нему вчера, сразу после работы, перехватив его по пути к свалке; ничего сложного в его просьбе не было — как показалось Гедимину сначала, но чем больше он узнавал, тем чаще мигал и потирал висок. «Причудливые обычаи… людей,» — подумал он, убирая чертежи в карман и выходя из переулка под обжигающе холодный ветер с озера. «Кажется, проще было бы достать живое растение!»

— Стоять! — из метели вынырнули двое охранников в «Маршалах». Один направил в лицо Гедимину фонарь-считыватель и покосился на смарт, встроенный в броню.

— Он, — сказал второй «броненосец», направляя на сармата бластеры. — Идёшь с нами, теск. Идёшь по-хорошему — идёшь своими ногами. По-плохому — потащим волоком. Ясно?

— Я иду, — сузил глаза Гедимин. — Называй меня по имени. Что вам надо?

— Говорить будешь на допросе, — охранник ткнул его в спину соплом бластера. — Пошёл!

«Не помню, чтобы я как-то отличился в течение последних полутора месяцев,» — думал Гедимин, сквозь метель пробиваясь к форту. «Странно.»

Он в первый раз пришёл в форт, но осмотреться ему не дали — быстро прогнали мимо закрытых дверей и втолкнули в маленькую комнату. Возможно, для «макак» она была большой — но туда загнали четверых сарматов и троих охранников в экзоскелетах, и Гедимину пришлось прижаться к стене, чтобы там поместиться.

— Гедимин Кет, механик, база «Волчья речка»? — спросил «броненосец» в «Шермане» и тут же, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Ты знаешь Йората Ло?

Гедимин мигнул.

— Старший механик на «Жёлтом озере», — сказал он озадаченно. — Землянин.

— Где он сейчас? — спросил охранник. Гедимин снова мигнул.

— Понятия не имею.

— Когда и где ты видел его в последний раз? — охранник протянул руку, будто хотел прижать сармата к стене, но зацепил чей-то экзоскелет и был обруган.

— Утром на аэродроме, — Гедимин мигнул бы ещё раз, но решил, что это будет слишком. «Не нравится мне это,» — думал он.

— Где ты был сегодня? Назови все места, — обратился к нему другой охранник.

— На аэродроме… в ремонтном ангаре… в столовой на руднике… в душевой там же… у сорбционной установки… — Гедимин разогнул все пальцы на одной ладони и один на другой и пожал плечами. — В бараке.

— Весь день он работал, — вмешался один из сарматов — это был Торкват. — Всё время на виду.

— Вчера вечером? — охранник в «Маршалле» посмотрел на «Шермана». Тот отмахнулся.

— Вечером он не брал глайдер. Применить сканирование?

— Оставь его, — сказал третий охранник. — Он, старший механик и инженер-химик — точно чисты. Надо спрашивать на «Жёлтом озере».

«Броненосцы», переглянувшись, вытолкнули одного к двери.

— Этих троих выводи. Гедимин Кет, Торкват Марци, Хольгер Арктус, — на выход.

Трое сарматов вышли за ограду. На площади перед фортом ветер казался слабее — ремонтный ангар стоял на его пути — но стоило выйти на главную улицу, и от воя метели закладывало уши.

— Макак — на Сатурн! — проворчал Торкват Марци и, повернувшись спиной к ветру, пошёл к пятиэтажке. Хольгер потянул Гедимина за руку и жестом позвал его в переулок.

— Чего им было нужно? — удивлённо мигнул ремонтник. — Что с Йоратом?

— В госпитале, — инженер едва заметно усмехнулся. — На него упал кран.

Гедимин пристально посмотрел на него и сузил глаза.

— Упал сам по себе?

Хольгер пожал плечами и закусил губу, скрывая ухмылку.

— Гравитация, Гедимин. Тебе ли не знать.

— Он серьёзно ранен? — сармат посмотрел туда, где за белым туманом скрылся госпиталь.

— Несколько переломов. Кажется, позвоночник цел, — Хольгер хмыкнул. — А он не спрашивал, насколько серьёзно ранен ты, когда у тебя рука висела на клочьях кожи.

— Не нужно было это делать, — тихо сказал Гедимин.

— Скажи об этом Линкену, — сармат-инженер всё-таки не сдержал ухмылку. — Он поздно узнал, как было дело. Не от меня.

— Псих, — поморщился ремонтник. — Это не нужно было делать!

— На второй год до тебя начало доходить, — развёл руками Хольгер. — Да, Энцелад — неблизкая планета.

Гедимин посмотрел на него, хотел что-то спросить, но передумал и отвёл взгляд. За снежным туманом виднелся овраг, и какие-то сарматы, растянув в руках брезентовый тент, катались по раскатанному склону, подгоняемые ветром. «Неудачная форма паруса,» — подумал Гедимин, глядя на тент. «Можно было бы доработать.»

— Что ты собираешься делать сегодня? — спросил Хольгер, подойдя к нему.

— Розу для Алексеевой самки, — ответил Гедимин, вспомнив о чертежах.

— Было бы интересно посмотреть, — оживился инженер. — Флору и фауну трудно воспроизводить.

— Знаю, — кивнул ремонтник. — Идём. Мне нужен совет.

— Этого у меня много, — хмыкнул Хольгер. — Но в ботанике я не силён.

— Я хочу выстроить охладитель, — продолжил Гедимин, разворачиваясь боком к ветру. — В сети пишут, что древние… люди складывали снег в закрытые подвалы, и он там не таял и позволял охлаждать другие предметы. Хотел выкопать такой подвал под лабораторией, но есть вопросы по теплоизоляции.

— Любопытная идея, — задумался инженер. — Древние технологии, да? Ладно, я это обдумаю. Теплоизолирующих материалов не так уж мало, но что подойдёт для этого случая…

Гедимин скатился вниз по скользкому склону и мягко приземлился на заснеженную гору мусора. Сарматы, поймавшие ветер, навряд ли видели его — их уносило к полосе препятствий за оврагом, и они упирались что было сил, стараясь развернуть парус под углом к метели.

— Повезёт кому-то стать твоей самкой, — прошептала Лилит, толкнув Гедимина локтем в бок. Сармат удивленно мигнул.

— Ты что, мутагена объелась? — прошипел в ответ Хольгер. Он стоял с другой стороны от Гедимина, и ему было неудобно переглядываться с Лилит — но она сама высунулась вперёд и показала ему язык.

Глайдер, улетающий на границу сарматских территорий, стоял на взлётной полосе, и двое охранников пересчитывали тех, кто забирался в его фургон. Гедимин думал, что увидит тут только Алексея… возможно, ещё одного сармата — того, кто общался с самкой-охранником — но глайдер принимал на борт полтора десятка поселенцев. Они волновались — Гедимин видел, как они щурятся, и их веки вздрагивают. Алексей шёл последним. Он с трудом отобрал у охранников свою подарочную розу. Оглянувшись, он увидел Гедимина и подмигнул ему.

— Он сам за год такое не сделал бы, — прошептала Лилит, поворачиваясь к Гедимину.

— Он это придумал, — отозвался тот. — А сделать несложно. Научить?

— Это значит, я увижу твой тайник? — едва заметно усмехнулась самка. — Тут не устояла бы и мартышка. Но сначала, похоже, нам придётся прослушать одну-две речи.

Над площадью загудела сирена. Гедимин неохотно отвернулся от опустевшего аэродрома. «Слишком много речей в этом городе,» — думал он. «Макаки любят говорить странные вещи. А Джеймс заразился от них.»

— Линкен на площади? — тихо уточнил он у Хольгера. Тот кивнул.

— Ты знаешь, атомщик, что на аэродром его было бы силой не затащить. Он не хочет такое видеть… А странно. Этих… участников «Слияния» уже много, и становится всё больше. Интересно, что они чувствуют, когда видят своих самок.

Гедимин вспомнил, как Дагмар гладила его по животу, и уставился на дорожное покрытие. «Что-то подобное, только сильнее,» — он был уверен в этом, но делиться с Хольгером не хотел. «На порядок сильнее. Это должно быть похоже… на боль. Или на очень сильное волнение, такое, от которого напрягается всё тело. Медик говорил — какие-то вещества впрыскиваются в кровь и перехватывают управление. Это очень странная конструкция.»

— Весна! — усмехнулась Лилит, толкая Гедимина в бок. — Может, вы двое скоро побежите искать самок.

— А ты — самцов, — покосился на неё Хольгер. — Да, я удивился — почему ни одна самка не выбрала самца-макаку?

— Себе такое выбери, — Лилит поморщилась.

Всех сарматов из всех домов Ураниум-Сити согнали на площадь; первое время они разбредались, собираясь в группки, но теперь их стало слишком много, и они встали вплотную друг к другу, а группы смешались. Рядом с компанией Гедимина толпились марсиане; скинув капюшоны, они щурились на яркое солнце, как будто холодный ветер с озера совсем не тревожил их. Спереди стояла ремонтная бригада «Жёлтого озера» — не хватало только Йората. Заметив Гедимина, кто-то из ремонтников посмотрел на него с опаской и что-то прошептал соседу. Сарматы попытались отодвинуться, но спереди на них рявкнули потревоженные уранодобытчики с Юпитера, и они вернулись на прежнее место. Гедимин пожал плечами. «Они что, думают, я ношу гремучую смесь в карманах?»

— Tza atesqa, — послышалось за спиной. Линкен протиснулся сквозь толпу и встал рядом с Гедимином, слегка оттеснив Лилит.

— Когда макаки собирают всех в одном месте, всегда хочется поискать на крышах миномёты, — прошептал он, повернувшись к ремонтнику. — Проводили своего… слиянца?

— Он может привезти что-нибудь интересное, — напомнил Гедимин.

На крыше информатория люди-ремонтники под насмешливыми взглядами сарматов монтировали голографический проектор. Охранники толпились вокруг, поводя по сторонам бластерами, один крепил к крыше второй флагшток. Гимн Атлантиса зазвучал раньше, чем ремонтники спустились в форт, и они убегали, пригнувшись. Над ними трепыхался, поднимаясь всё выше, полосатый флаг.

Проектор включился, и Гедимин раздражённо выдохнул — голограмма рябила и расплывалась.

— Ему так лучше, — буркнул Линкен, глядя на выступающего сармата потемневшими глазами. — Давно не виделись…

Полупрозрачный Джеймс Марци поправил цветок в петлице и широко, по-человечьи, улыбнулся.

— Мои собратья! — громко сказал он и улыбнулся ещё шире. — Двадцать месяцев прошло с тех пор, как мы общими усилиями установили мир в Солнечной Системе, и всё это время я наблюдал за тем, как вы живёте, и радовался, видя повсюду спокойствие и процветание. В союзе с людьми нас ждёт великое будущее. Проект «Слияние» ещё только набирает силу, но у него уже множество сторонников среди двух рас. Он очень важен для всех нас. И эту важность подтвердит то, что сегодня, четырнадцатого февраля, вы все наслаждаетесь отдыхом. По традиции люди посвящают этот день тем, кого любят.

Он на секунду замолчал, опустив взгляд, и продолжил речь.

— Любовь… На протяжении столь многих лет вы не знали этого слова. Страх, боль, ненависть, жажда мести, ярость и горечь поражения, — всё это было с вами, но не любовь. Я надеюсь это исправить. Распоряжением кураторов проекта «Слияние» четырнадцатое февраля на всех сарматских территориях объявляется праздничным днём. Встречайтесь с теми, кому вы рады, и кто рад вам…

— Не с тобой, — прошептал, скрипнув зубами, Линкен. — Хотя… если бы ты приехал сюда, я был бы рад. Тут всем есть что тебе сказать.

— Пройдёт немного времени, и вы поймёте, что приобрели, — продолжал Джеймс. — Радость от того, что любимое создание рядом, гордость за потомков, восхищение перед зарождением новой жизни… Я буду рад поделиться этим с вами. Мира и процветания!

— Кто бы поделился с тобой килограммом нитроглицерина, — еле слышно выдохнул Линкен.

Проектор погас, и Гедимин обернулся, разыскивая выход с площади, но толпа не двигалась, а охранники в переулках не спешили очистить проходы. Снова запустили гимн Атлантиса, и на крышу, в расступившееся кольцо «броненосцев», выбрался невысокий человек в меховом комбинезоне. Бластера у него не было, но под одеждой угадывался бронежилет.

— Узнал? — шёпотом спросил у Гедимина Линкен. Тот мигнул.

— Хорошо на Энцеладе, — вздохнул взрывник. — Это Антуан Моранси. Наш мэр, если ты забыл.

— Я помню, — слегка обиделся ремонтник. — От него бывает польза.

На них зашипели, и Гедимин, виновато мигнув, повернулся к информаторию. Моранси выпрямился во весь рост и расправил плечи, но всё равно выглядел низкорослым рядом с охранниками в экзоскелетах. В руках у него было свёрнутое полотнище — насколько мог определить Гедимин, чёрного цвета.

— Граждане Ураниум-Сити! — он хотел взмахнуть древком, но оно только едва заметно качнулось. — У меня для вас радостная новость. С этого дня у нашего города есть официально присвоенный герб. В честь этого мы поднимаем новый флаг. Смотрите!

Охранники забрали у него полотнище, и вскоре оно развернулось на ветру, почти заслонив собой фигурки на крыше. Оно было немного меньше, чем флаг Атлантиса, иссиня-чёрное, с крупной зелёной буквой «U» в центре. Казалось, что буква светится, и Гедимин удивлённо мигнул, но тут же понял, что это не более чем оптический эффект от сочетания цветов.

— И герб, и флаг Ураниум-Сити будут одинаковыми — зелёная литера на чёрном поле, — объявил мэр. — Можно подумать, что чёрный цвет обозначает недра, а зелёный — добываемый нами уран…

«Уран не зелёный,» — сузил глаза Гедимин. «Тетрафторид урана — зелёный. А если речь о радиоактивном излучении — оно невидимо. Они могли покрасить букву в цвет черенковского свечения. Это было бы красиво.»

— Согласно традициям, чёрный означает стойкость и смирение, а зелёный — мир и процветание, — продолжал Моранси. — То, чего всем нам не хватало. Я рад, что герб был одобрен так быстро. Завтра после работы вы получите униформу с его изображением. На этом всё.

Один из охранников спустился с крыши вместе с ним, ещё двое наклонились над люком, жестами подзывая кого-то — но на крышу, к их удивлению, вылез только системный администратор.

— Ещё немного внимания, искусственнорождённые, — он отобрал у удивлённого охранника дужку с микрофоном. — Нам разрешили не только герб. Кураторы проекта одобрили переписку внутри сарматских территорий. Любой сармат может в течение получаса говорить с любым сарматом. Домашний администратор раздаст всем вам учётные записи. Надеюсь, вас это порадует. Хорошего дня!

Гедимин изумлённо мигнул. Охрана ушла из переулков, и сарматы устремились на главную улицу; кто-то налетел на оцепеневшего ремонтника и едва не упал, но Гедимин остался на месте.

— Думаешь, тот мутант ещё жив? — тихо спросил Линкен, тронув его за плечо.

— Я проверю, — ответил Гедимин, разворачиваясь к своему бараку. — Я пойду сейчас.

— Иди, — махнул рукой взрывник. — Я схожу к себе, пройду регистрацию и вернусь. Где встречаемся?

…Администратор вывешивал на стену второй лист, разрезанный на тонкие полосы; половину полос с первого уже оборвали. Гедимин быстро нашёл своё имя, сорвал листки для Хольгера и Лилит и заглянул в свой. Пароль несложно было запомнить — хватило одной секунды, но сармат не отходил от списка, дожидаясь, пока администратор закончит работу.

— Чего тебе? — настороженно спросил тот. — На месте разберёшься, тут всё очень просто.

— Я разобрался, — ответил Гедимин. — Это нововведение касается Африканских территорий? Я ищу одного сармата. Он там.

Администратор мигнул.

— Город помнишь?

Гедимин покачал головой.

— Знаю только имя. Кронион Гварза. Он был мута… эа-сарматом.

— Это мне не поможет, — буркнул сармат, тыкая в экран ближайшего телекомпа. — Понимаешь, как всё это будет работать? Все ваши письма придут в центральный городской информаторий. Там их раскидают по сарматам. Так же будет с ответами — сначала в центр, потом — к вам. Если ты не знаешь города, придётся кидать письмо на материк. Там оно застрянет надолго. Уверен, что это Африка?

— Он хотел попасть к северянам, — сказал Гедимин. — Возможно, он уже мёртв.

Сармат внимательно посмотрел на него и хлопнул по плечу.

— Брось. Найдётся. Пиши, я отправлю северянам. Рано или поздно ответят.

С крыш капало, а местами текло тонкими струями; из леса то и дело доносился мокрый звук падающего с веток снега. Робот-уборщик ползал по водостоку, скалывая лёд, второй гонял воду по взлётной полосе. Гедимин стряхнул с крышки мусорного бака насыпавшиеся осколки льда и заглянул внутрь. Ящик был на две трети наполнен шуршащими обёртками. Стараясь не шуметь, сармат опустил ладонь вдоль стены и наткнулся на твёрдую, но податливую ёмкость с чем-то сыпучим. Можно было принять её за ещё один образец мусора, набросанного людьми в ящик, но она была крепко приклеена к стене. Сармат нащупал маленький выступ и отжал его, прикрывая бак спиной. Когда он выпрямился, у него в руках ничего не было; ёмкость с жёлтым кеком — несколько десятков грамм — лежала в кармане, среди обломков ненужной электроники.

«Готово,» — Гедимин довольно сощурился на весеннее солнце. Уже две недели он ходил без капюшона, ещё в начале марта им перестали выдавать двойные комбинезоны, — температура воздуха повышалась с каждым днём. «Ещё полтора или два месяца, и можно будет запустить реактор. Было бы интересно собрать один настоящий топливный стержень. Надо подумать, где взять гелий…»

Звук, донёсшийся из-за ангара, не имел никакого отношения к падающему снегу или капели. Наст трещал под «копытом» экзоскелета. Вслед за треском послышалось сдавленное бульканье.

— Сучья слизь, — прошептал кто-то, и Гедимин, сузив глаза, шагнул к торцу ангара. — Дёрнешься — шею сверну.

Два шага по расчищенной дороге, не наступая на наст и лужи, поворот — и сармат остановился и потянулся за пристёгнутым к бедру резаком. За ангаром спиной к лесу стоял «броненосец». Между ним и стеной было ещё одно существо — сармат-самка в оранжевом комбинезоне. Она невнятно булькнула и посмотрела на Гедимина расширенными от ужаса глазами, но больше ничего сделать не смогла — стальная «клешня» экзоскелета держала её за горло, сопла бластеров, чуть разведённые в стороны, упирались в щёки.

— Вот так, умная детка, — прошептал охранник; он дышал тяжело и прерывисто, хотя ему не приходилось держать сарматку на весу. Свободная «лапа» экзоскелета шарила по груди самки, и та, неспособная пошевелиться, стискивала зубы.

— Никогда не был с синешкурыми, — прошептал охранник, поддевая ворот комбинезона. Самка зажмурилась. Гедимин сделал один шаг вперёд. Плотно сведённые пластины обшивки были в метре от него; резак вспорол их беззвучно, только запах плавящегося фрила ударил в ноздри. Основные кабели находились глубоко, рукоять ушла в надрез наполовину. Что-то хрустнуло и затрещало внутри брони, и обе «клешни», задрожав, остановились. Гедимин пальцами прижал пластины, провёл ладонью — на коже вспух багровый рубец, но оплавленные края прикипели друг к другу. «Как и было,» — подумал сармат, вложив резак в крепления. Застывший на месте экзоскелет тихо потрескивал.

Самка дёрнулась, подняла руку, пытаясь освободить горло, — «броненосец» странно булькнул, но машина не сдвинулась и на миллиметр. Сарматка мигнула Гедимину двумя глазами и набрала воздуху в грудь.

— Помогите!!! Убивают!!!

Глыба льда за ангаром слегка примёрзла к дорожному покрытию, но лёгкий пинок отделил её. Экзоскелет загудел от удара.

— Пусти!

Самка и Гедимин крикнули одновременно, и голос сарматки оказался гораздо громче. Она пнула «броненосца» в колено. Внутри экзоскелета хрюкнули.

— На помощь!!!

— Стоять!

Охранники зашли с двух сторон — половина тех, кто был приписан к шахте; оставшиеся прибежали спустя несколько секунд.

— Что тут… Чёрт! — один из «броненосцев» схватил застывшего «убийцу» за руку, ударил в локтевое сочленение, и «клешня» на горле самки разжалась. Она ещё раз пнула врага в ногу, на этот раз более удачно — механизм качнулся назад, и сарматка вывернулась из-под него.

— Он угрожал оружием, — прохрипела она, потирая горло. — Хотел изнасиловать… и убить. Он говорил…

— Ранена? — Гедимин подошёл поближе, разглядывая царапины и кровоподтёки на лице самки.

— Ты и ты — к медику её, — охранник (судя по тонкому голосу — самка) указал на Гедимина и одного из «броненосцев». — Вы, двое, займитесь извращенцем. Форт Ю, как слышно? Волчья речка на связи! Нападение на рабочего…

Гедимин, обернувшись на громкий треск, увидел, как вскрывают экзоскелет. Охранник, увидев направленные на него бластеры, вскинулся и замотал головой, ошалело оглядываясь по сторонам.

— Вы чего?! Я пошутил! Вы что, решили…

— Молчать! — рявкнула самка в экзоскелете. — Гребучих извращенцев нам тут не хватало! Танки уже летят. Ведите этого на аэродром.

Охранник рванулся, выскочил из экзоскелета, но поскользнулся на ледяном крошеве и покатился в снег. «Броненосцы» стояли над ним, не двигаясь с места.

— Хочешь к тескам? — спросила самка-охранник. — Эй, тески!

Бывший «броненосец» вскочил, бросил взгляд на развернувшегося к нему Гедимина и схватился за «лапу» ближайшего экзоскелета.

— Нет! Это против закона…

— Иди, иди, — охранник подтолкнул Гедимина в плечо. — Отведём девушку к медикам. Чёрт! Он правда извращенец. Ещё бы на сосну полез.

— Весна, — пожал плечами Гедимин. — Влияние гормонов. Медики объяснят лучше.

Охранник громко хрюкнул, но рассмеяться не решился.

— Он сам сожрал наш мутаген, — предположила самка, выбравшись из-за ангара. На аэродроме уже собрались все, кто не был сильно занят, — от ремонтников до «мирных служащих» из столовой, и медик в белом комбинезоне уже стоял в дверях и озадаченно мигал.

— Я тебя знаю, — охранник потянулся было за считывателем, но присмотрелся к Гедимину и ухмыльнулся. — Ты — тот самый псих-механик. Тебя допросят — но, наверное, в городе. Чёрт! Шуму тут будет… Он совсем спятил, кот мартовский. Будет много шуму…

…За час до отбоя Гедимин с гудящей головой и упаковкой жёлтого кека в кармане вышел из форта. Выбираясь с площади, он с тоской посмотрел на свалку — сегодня браться за эксперименты не стоило, по крайней мере, пока не остынет перегретый мозг. «Спрячу в бараке,» — он нащупал в кармане драгоценную упаковку и недовольно сощурился. «Все планы сорвали, гребучие макаки. Хорошо, хоть не обыскивали…»

— Где был? — дежурно спросил Гай Марци, выглянув из комендантской. «Считывателя в дверях нет. По шагам он узнаёт, что ли?» — вяло удивился Гедимин.

— Срывал проект «Слияние», — бросил он, проходя мимо. — Пойду в душ. В этот раз меня в самом деле забыли помыть.

Гай удивлённо хмыкнул ему в спину.

В информатории не было свободного места, но за одним из телекомпов сидел Хольгер, и Гедимин направился к нему. Сармат-инженер оторвался от экрана, приветственно усмехнулся и пожал ремонтнику руку.

— Так, значит, экзоскелет заклинило в самый нужный момент? — он насмешливо сощурился. — Маловероятное событие. Особенно в присутствии лучшего механика Ураниум-Сити.

— Уже знаешь? — Гедимин мигнул.

— Макаки, хм… тоже не рады проекту, — сказал Хольгер, посмотрев на потолок. — Кто-то из них слил в сеть. Все Канадские территории уже знают. И где сейчас этот бабуин?

— В форте, под охраной, — Гедимин сузил глаза. — Хотят вывезти его с территорий. В человеческий суд.

Хольгер хмыкнул.

— Удачи им. Хочешь сесть за телекомп?

Сармат покачал головой.

— Посмотри мою почту, — попросил он, протягивая листок с паролем. — Есть что-нибудь?

— Да… — Хольгер ткнул в экран. — Есть письмо.

Гедимин поднялся, едва не опрокинув стол, и навис над телекомпом. Одинокая строчка мигала синей подсветкой.

— Я его не знаю, — покачал головой ремонтник. — Разверни!

— Сармат-механик из Порт-Радия, — Хольгер открыл письмо — оно было не очень длинным. — Слышал о тебе. Будет участвовать в Летних полётах. Надеется, что его выпустят в Ураниум-Сити на большие соревнования. Будешь отвечать?

Гедимин кивнул. «Я мало кого знаю на территориях,» — подумал он, занимая место Хольгера. «Кто-то занимался реакторами для Саргона. Кто-то делал бомбы. Есть сарматы-учёные. Может, удастся на них выйти…»

— Северяне странно подходят к связи, — сказал Хольгер, тронув его за плечо. — Может, они ещё даже не разобрали наши письма. Кронион ответит тебе. Он не мог тебя забыть.